Davidoff

Улыбнувшись она сказала друзьям – поиду прогуляюсь к морю, полюбуюсь на него и наслажусь, вдыхая полной грудью, морским ветром. Я хочу немного побыть одна - Неловко улыбнувшись, она взяла со стола почти пустую бутылку «Мартини» - Скоро буду – сказала она и вышла из комнаты чуть слышно закрыв за собой дверь. Выйдя на улицу, она услышала музыку, смех и крики, доносившиеся из дому. На её лице промелькнула, чуть заметная, грустная улыбка. Она шла вперёд по пустынной улице и достала из кармана свои любимые дорогие сигареты «Дэвидофф лаитс” (она покупала их редко , но сегодя решила побаловать себя в последний раз). Приятный вкус доргого тобака распостронился по её легким и на какое-то время жизнь показалась совершенно беззаботной и лишённой проблем. Но вскоре, догоревшая сигарета, обожгла её изящные пальцы, напоминая тем самым о том, что даже сигрета не вечна. – Какой же чертовски приятный вкус у всего доргого – подумала она, доставая из рюкзачка бутылку. Сделав пару глотков она подошла к дороге и хотела было поднять рку, что бы остановить проезжающую мимо иномарку. Но, словно хотя прокатить её саму, машина остановилась у обочины и из открывшейся двери донёсся приятный, чуть грубый, мужской голос: – «Садись, красавица.»
Машина быстро ехала по дорге рассекая, своим изящным до безобразия корпусом, воздух. За рулём сидел весьма симпатичный коротко стриженный блондин в очках (по виду стрше Юли лет на 5 – ему было где-то 27). Познакомившись, как оказалась его звали Вовой, у них завязалясь беседа.
 - Юль, я просто не могу посреди ночи оставить девушку одну где-то у моря… может быть тогда поедем ко мне, выпьем, потанцуем, а утром я отвезу тебя обратно. Мне всё равно по пути… Жаль! Я сегодня не усну, думая о твоих чарующих глазах. Ну тогда позволь сделать мне небольшой подарок на память. – Вопросительно глядя на Юлю, сказал он. Увидив в её глазах согласие он остановил машину у очередной заправки.
- Юленька, как я понял, ты едешь к морю одна на всю ночь и у тебя нет с собой ничего кроме почти пустой бутыли «Мартини» и 2-х сигарет. Какие тебе сигареты?
- «Дэвидофф» – грустно, о чём-то вспоминив, сказала она.
Вовка скрылся внутри ярко сиявшего, на фоне ночи, магазинчика. Вскоре он вышел держа в руках, набитую чуть ли не до краёв, овоську.
– «Дэвидофф лайтс» - как ты и просила, «Бакрди», «Кола»– «Мартини», к сожалению, там не было, взял самое лучшее для лучшей девушки,  ну тут немного покушать – пара «хот-догов» и печенье. Ну а остальное я себе купил – сказал он, кладя овоську на заднее сидение.
- Дай пожалуста  сигареты и выпить – попросила Юля.
Машина тронулась с места и Юля, закуив сигарету, с хрустом отвенула пробку бутылки. Сделав пару глотков она затушила начатую сигарету и, посмотрев на Вовку, спросила: -«Вов, а у тебя не будет ручки и листка бумаги?»
Она сидела на заднем сидении и что-то задумчиво писала, с грустным лицом, уже десять минут.
- Вовка, а у тебя бывало желание однежды, в тёмную ночь, плюнуть на всё, взять все свои мысли, чувтва с собой и просто уйти? Уйти и никогда больше не возвращяться.
- Бывло – задумчиво отозвался он – Но всегда надо знать куда идёшь, вот мне, например, некуда идти. А ты куда хочешь уити?
Юля задумалась, сделала очередной глоток и весело ответела: -«Далеко, Вовка. Я слышала, только что это место есть, что там здорово, что там все добрые и заботливые, такие же как и ты! Что оказавшись там ты никогда не захочешь возвращяться назад…»
- А что ты там пишешь? – в изумлении, от услышенного, спросил он.
- Так… просто свои мысли, свои мечты и планы когда я доберусь до туда.
Вскоре машина выехала на берег ночного моря. Где-то далеко - где был город, небо было светлым, а с другой стороны , на другом берегу залива - где начинался мыс, было чёрное звёздное небо. Юля с грустью посмотрела на, выпитую наполовину, бутылку и протянула Вовке ручку.
- Спасибо тебе, Вовка – глуповато улыбнувшись, сказала она – я бы сюда не раньше рассвета добралась.
- Не за что – ответил он – а ручку оставь себе на память о встрече обо мне.
- Ты что, это же «Паркер»?!
- Да ничего, даже не смотря на то, что он позлоченный, я дарю тебе – улыбнувшись сказал он – будешь писать письма этой ручкой, когда добирёшься до того места, вспоминай обо мне.
Юля испугалась своих мыслей, вздрогнула и в страхе сказала Вовке: -«Вов, а Вов, поехали к тебе, потанцуем, переспим, а утром ты отвезёшь меня назад…»
- Юленька, ты оказалась далеко не тем человеком, с кем бы я переспал и бросил его. Я и остановился лишь для этого… - грустно ответил он.
 - Ну ты же хотел?!
 - Именно, что хотел, но теперь не хочу. Ты человек не на одну ночь и бросить тебя я не смогу. Я не хочу больше никаких отношений – словно прося прощения, вымолвил он – Я довёз тебя до моря, как ты и просила.
- А сколько сейчас времени?
- Половина третьего – ответил Вовка, глядя на часы.
Переложив, купленные Вовкой, продукты и выпивку в рюкзачёк, Юля ссказала: -«Вовка, ну давай я тоже сделаю тебе подарок от себя. У меня ничего нет, но дай я хоть поцелую тебя.»
- Нет! Я был очень рад тому, что встретил и подвёз тебя– ответил ей Вовка –. прощяй
Он зарыл дверь и, всед за скрывшейся в повороте Вокиной машиной, на её глазах появились слёзы. Вскоре она рыдала.
Под ногами Юли хрустели сучья, о её лицо бились ветки, с только появившимися первыми побегами лисьев. Она постоянно спотыкалась о крупные камни, устелавшие её путь, но продолжала идти вперёд. Когда она добралась до полянки, то увидела, как тучи затянули месяц на небе, ей стало совсем грустно и одиноко. Только тусклый свет далёких гордских огней слабо освещял всё вокруг. Вытащив из рюкзачка «Бакарди» и «Колу», она хотела закурить, но вспомнила, что забыла сигареты на переднем сидении машины, когда перекладывала Вовкины покупки. Она просто забыла про них, когда поняла, что влюбилась в него и готова отдаться ему только ради того, что бы быть с ним. Сигареты вообще были вытесненны шоком из её сознания, когда она услышала его «прощай», вместе с этим словом в её сердце всплыла боль и воспоминания. Она сидела последи, тускло освещяемой полянки, и пила. Тёплый весенний воздух, нёсший в себе тяжесть и предвещявший грозу, был приятно неполен морской солью. Юля сидела и с наслаждением вдыхала его, зная, что больше никогда ей не будет так хорошо, как сейчас. Вскоре яркая вспышка осветила небо и вдалеке раздался первый раскат весенного грома. Ей стало приятно, что она успела услышать как началась весна. Через двадцать минут, вместе с последней каплей, выпитого ей, «бакарди», на землю упала первая капля дождя. Вскоре она стояла под проливным дождём, видя перед собой чернеющее море. Она не видела того, что было снизу под её ногами - она смотрела вперёд, подставляя своё лицо тёплыму грозовыму дождю, но даже если бы она и осмелилась посмотреть вниз, то всё равно ничего бы не увидела из за того, что тусклый гордской свет был не в силах обогнуть мыс и осветить скрывавшееся за ним. Поэтому ей было совершенно не страшно думать о предстоящем. Она подумала о Вовке, вспомнила его слова, вспомнила, как он сказал ей, что бы она писала его ручкой, добравшись до этого места. Вспомнив его «прощяй» ей тут же стло больно потому, что она вспомнила то, что привело её сюда. Укрывшись курточкой, она достала лсток, который писала на заднемсидении машины, и, осветив его мерцающим пламенем зажигалки, стоала читать:
«Все эти годы я жила ради одного человека, просыпалась по утрам только для него, улыбалась и радавалась новому дню рядом с ним. Он был для меня всем... Я бы отдала жизь за то, что бы воскресить наяву эти два года. Хотя и так её отдаю только ради того что бы забыть о нём. Я ухожу в мир, где нет злости, обмана и предательства, в мир где все добрые…» Читая последние строки она вспомнила о Вовке и опять зарыдала.
 Перед её глазами, мгновенно сменяя друг друга, потянулась череда картинок, изображавшие как радости, так и горечи, как её взлёты так и падения. Раздался мамин голос, звавший её завтракать и, говорившей ей: -«Юленька, ты у меня самая лучшая, самая умная, самая красивая!» Она увидела как, будучи совсем маленькой, она радовалась жизни и смеялась, как она беззаботно относилась ко всему в жизни. Вспомнила детский сад и балбеску Митьку, дарившего улыбки всем окружающим своими выходками. Вспомнила и то, как в школе она получала пятёрки и двойки, смеясь над этим и тем самым успокаиваясь. Вспомнила свой первый поцелуй, выпускной и начало учёбы в институте. Она поняла, как много она досигла в этой жизни  и чего она потеряла. Что её поступок не приведёт её в чудесную страну. Что она будет чувствовать только сырость и холод. Что она больше никогда не сможет почувствовать тепла лучиков утреннего света, бегающих по её лицу. Что, совершонный ею, поступок настолько низок и глуп. Что он не стоил этого. Что…
Но вечность, просуществовавшая в её голове несколько секунд, была разбита о камни устилавшие берег под обрывом.
Вовка ехал и думал о Юле, он думал, что зря он поступил так, он ведь мог не отказать ей, а просто взять к себе, потанцевать с ней, выпить при свечах, а утром просто отвести её назад. Он тоже понял чего испугался и почему ответил ей так – он влюбился в неё с того момента, как увидил её на обочине дороги. Он посмотрел на сиденье рядом с собой и увидел пачку «дэвиоффа». Рука сама поднестла сигарету, красноватый, чуть осветвший лицо, свет раскалённого прикуривателя и Вовка затянулся, не смотря не то, что он никогда не курил…