Ксива

Ксива

     Здравствуй, папа Жора! Пишет тебе братан твой Вовка Непутевый. Ты уж прости меня, папа, что доставил тебе немножко неприятностей – на стрелку с Гусейнчиком не пошел. А всё Немец да Французик с толка сбили: “Что тебе, говорят, в этой гоп-компании делать? Всё равно, говорят, папа с Бляшкой его отметелят и керосин отнимут, и с тобой не поделятся. А у тебя, говорят, и своего полно – вон полная бочка стоит!” Ну, мы на сходке и решили на стрелку не ходить. Теперь-то вижу, что ошибся. Спасибо, что вразумил! Да только перед братвой неудобно: подумают, что  решения, как падла, меняю! Ты уж того, не серчай – я так, для вида огрызаться буду, а на деле тебе помогу. 
     На сходке и правда, папа, на тебя многие рыло подымали: и крут, и Гусейнчика забижаешь из-за керосина, и пожалеть его надо, то да сё. Да ещё болтают, что ты все колонки решил прибрать. Правда, что ли? Мою-то не тронь – ведь верой и правдой тебе служу! Ну, а так и за тебя многие выступали, правда, в основном петухи, опущенные, те, что у параши сидят.
     А еще болтают, что вы с Бляшкой хату у Гусейнчика порушили и баб его в гареме поимели, деток его похерили, а он вам за это фингалы здоровенные поставил. Правда, что ль? Ты уж поосторожней с ним – у них, знаешь, кровная месть какая в ауле! Родни-то у него до черта! Порежут и быки твои не спасут!
     А еще Гусейнчик ствол просил какой-никакой. Да я ни в какую! Говорю,  на сходке, мол, решили ни ствола, ни пера тебе не давать. Обиделся он: мол, и ты предаешь! От бочки своей отлучил! А что я? Вот и ты на меня наехал, будто я ему кастет продал, которым он вас с Бляшкой отделал. А я ни сном, ни духом. Вот тебе крест!
     Так что, папа, прошу: как Гусейнчика опустите, меня не забудь – хоть малость из бочки отлей! А то ведь болтают, что ты похваляешься, что и меня опустишь, петухом сделаешь, как Мишку Меченого и Алкаша, когда хату Мишкину делил! А я то ведь всё по уговору правлю – точно, как Алкаш наказывал, когда то, что от хаты осталось, мне скидывал. А что они на меня подлянку кидают, то не трогаю я их – даже на прожитье  малость подкидываю! Да они и сами нахапали, и ты им за услуги зелени кинул.
     Да, чуть не забыл: тебе привет от урок твоих – от Чуба, от главного смотрящего Вола, от Профессора, что общак после Мишки делил, и всех твоих воров в законе. Правда, скурвились они – контроля-то нет! Меня  не слушают, говорят, только папа у них авторитет, вот и хапают. Так что ты войди в мое положение – дай отката хоть немного, а то ведь всё тебе идет, да и молодые волки появились. Сами-то и по фене не ботают, а туда же – гавкают: дай порулить, а то пасть порвем! Да и то – на бочке сидят, все точки обложили, стволами приторговывают. Смотри, чтобы они твоих не вышибли!
     А вообще ты мне нашего батьку старорежимного напоминаешь – Лёню незабвенного! Глаза – точно такие же. И говорите вы одинаково складно, и мысли схожие. Вот ведь Пахан был! Такая перед ним кодла вилась – пятки лизали! А как тапочки откинул –  в вашу малину переметнулись. А ты молодец – здорово с Мишкой Меченым дело провернул! Вот ведь говорун – всех уболтал! Ну, а Алкаш уж легко дело доделал – хату развалил. Одно худо – петухи разбежались, ворами в законе себя называют! Один даже грузинским папой объявился! Парашу пускает, что ты его короновал! Всё стрелками угрожает. Ты бы им маляву кинул, чтобы не очень возникали! Ведь их, педерастов, еще Пахан Усатый у параши держал. Так что на них не шибко полагайся – продадут, как мать родную, хоть они с тобой на стрелку с Гусейнчиком и вызвались.
     Да, вот еще: ты на Бляшку не очень то надейся – слабак он, да и скинуть его хотят. А если его хата из стрелки выйдет, Гусейнчик сам тебя опустит. Да и вообще, шпана твоя – одна ненадега. Считай – из авторитетов Немец и Французик уже отвалили. Японец не в счет. А остальные – голубые да ****и панельные. А тут еще Китаец рогом землю роет. Так что ты уж меня держись. Вместе мы хоть кого опустим!

Твой братан Вовка Непутевый.

29 марта 2003 г.