Я солдат

Я солдат недоношенный ребёнок войны
Я солдат, мама залечи мои раны
Я солдат, солдат забытой богом страны
Я герой, скажите мне какого романа

                5nizza.

Зонов стоял в прокуренном тамбуре поезда Москва - Владикавказ. Голова гудела после ночных проводов. Смутно вспоминались слова полковника Подворотного:
- Смотри, сынок, не  посрами  наше  отделение  и  всю  московскую милицию, но особо не ввязывайся - затягивает. Ну, будем живы…
Они выпили не чокаясь десятый  стакан  водки, и  это  была  не  последняя капля выпитого за ночь, но последний стакан  после которого Зонов ничего не помнил.
Дорога на вокзал и погрузка в поезд была полностью стерта из памяти.
                ***
В Москве стояла осень. Холодная и  дождливая, она не  то  что бы стояла, просто присутствовала в Москве, то валялась на асфальте, то,  пьяная, брыкалась в мет - ро,  то горланила песни в луже,  и изредка приходя  в  чувства  светила  бледным, выцветшим, как старый синяк, солнцем. Лето кончилось быстро,  так  и не  успев начаться, в августе пошли проливные  дожди, которые почти не прекращались.
               
Утром 20 октября  Зонов  проснулся  и  впервые за долгое время  увидел  солнце. Солнце светило в форточку и  медленно  ползло лучами по шелковой простыни - единственной роскошной вещи в квартире Зонова.
Сколько раз Зонов просыпался  на  этой  простыни  в  своей старой  двуспальной кровати сосчитать не берусь. Зонов не считал тем  более. Он  просто  просыпался каждое  будничное  утро,  выгонял из  кровати  очередную фронтовую подругу и шел на кухню. Там он  молча  ставил чайник,  пил  дешевый кофе,  потом одевал, заранее приготовленную форму, закрывал входную дверь и шёл к метро. Садил - ся  в автобус, проезжал три остановки до улицы Героя Советского Союза Бесчас-тного. В доме № 13 по этой улице располагалось 205 отделение  милиции города Москвы. Там  Зонов работал.
Но вчера на работу он пошел только вечером,  на  проводы.  Подполковник Под - воротный дал три дня на личную жизнь. Зонов  за три дня  успел съездить к маме в Подмосковье, сходить в магазин,  подстричься,  убраться  в квартире  и  позво - нить   соседу  по  подъезду  и  попросить  приглядеть за рыбками в аквариуме. В пятницу Зонов вместе с майором Красновым должны были отправиться в Чечню
В отделении милиции №205 такие поездки назывались  «путёвками  на  юг». Зо - нову такая путёвка досталась в первый раз…
                ***
Зонов прислонился лбом к стеклу. Легче не  стало. За  окном   тянулись  нескон - чаемые поля, покрытые инеем  и ржавой  сельхозтехникой.  Москва  давно  была позади, Владикавказ был ещё далеко. Майор  Краснов  лежал  в  купе и тихонько постанывал - коньяк «Московский»  не  прошёл ему даром, точнее даром вышел.
Зонов бросил последний взгляд на поля и вернулся в купе. Кроме  него  с  Крас - новым в  купе  ехали  два  лейтенанта из 405-го.  Один  из них постоянно  травил анекдоты  про  поручика  Ржевского, другой скалил рекламные зубы и беззвучно смеялся. Оба безусые, коротко стриженные, один черненький, другой беленький  похожие на группу Смэш. Зонов выпил с ними по сто и толкнул Краснова:
- Серег, Серег, ты как нормально?
- Ой, как же мне ***во, капитан! - Краснов пошевелил помятым лицом, зрелище
  непередаваемое.
- Ну, ты отдыхай, отойдёшь через часок.
- Зонов, Зонов…
- Что?
- А где проводница? - Краснов поднял на капитана  заплывшие глаза и уставился
  ещё не отрезвевшим взглядом. Вопрос удивил Краснова;  человек,  который час
  назад мертвецки валялся в купе без признаков разума, спрашивал: « где провод-   
  ница? »
- У себя наверно…
Лейтенанты   молча  смотрели  с  верхних полок,  на  столе  постукивали  пустые стаканы, поезд продолжал ехать.
- Зонов, дай мой сюртук.
- Кого? - не понял Зонов.
- Ну, бушлат.
Зонов поднял серый бушлат с пола.
- Вот, держи.
Краснов  тяжело  поднялся,  натянул  на  себя  измятый  китель,  измятым  лицом взглянул на лейтенантов и вышел из купе.
- Куда это он? - спросил  тот, что травил анекдоты.
- Я и сам не знаю, - ответил Зонов, - давай ещё по сто.
Они выпили. Лейтенант рассказал еще пару  анекдотов про поручика Ржевского. Зонову анекдоты не очень понравились, но он всё - равно смеялся. Дальше ехали молча, смотрели в окно.
       Дверь распахнулась, и влетел Краснов. Он был весел, от былого похмелья не осталось и следа.
- Ну, как девочку, как девочку… прямо в тамбуре… какая! Ух! Проводницу, как
  девочку! Люблю поезда!
Зонов и  лейтенанты  прибывали  в  состоянии,  которое  можно  передать только одним матным словом и не одним словом из нормативной лексики.
        Дальнейшие события развивались под тем же  состоянием души. Вошла де - вочка - проводница, этакая бабища  лет  сорока пяти, весом 90, ростом 160 и ми - лым охрипшим от курева голосом спросила:
- Мальчики, чайку не желаете?
- Неси, мать, - скомандовал Краснов и уселся на кушетку.
Он открыл водку,  отхлебнул из  горла,  занюхал  рукавом  и  задал шокирующий вопрос:
- Мужики, а вы в порнухе когда-нибудь снимались? - повисла гробовая тишина. Стук колёс ставил ударения над безударными мыслями, - А я, мужики, вам чест - но скажу: я закоренелая порно звезда. Хотел даже своё кино снять, про нас, мен - тов - начальство не  позволило.  Весело  было! Я  ещё  младшим  был, а уже трое детей, жена с тещёй, как две селедки  в  баночке ноль пять. Вот и пришлось под - рабатывать.   Хорошо  там  платили,  даже   за  форму    доплачивали  -  так,  мол, экстримальнее, интересней.  Сначала,  конечно  плохие роли доставались, то на -ручниками кого-то пристёгиваю, то шлангом резиновым по жопе хлещу, а потом ничего, в массовку  стали  приглашать,  ну, в  групповые  сцены,   один  раз даже одного меня сняли…
- Как, совсем одного? - лейтенант, молчавший всю дорогу, побледнел лицом.
- Ну, а с кем…, бывало, войдёшь  в комнату,  разденешься  медленно,  сядешь  на
  стул и как полагается…
Проводница вовремя прервала разговор, войдя в купе.
- А вот и чай, мальчики, пейте.
- Спасибо тебе, мать, - поблагодарил  Краснов,  кинул в  чай два  куска  сахара  и
  стал размешивать, громко стуча ложкой и скрипя зубами.
Проводница мялась в дверях:
- Ну, я пойду, мальчики…
- Иди, мать, -разрешил Краснов, - только  далеко от  поезда не отплывай, надо же 
  кого-то… - не договорив, он захлебнулся в собственном смехе.
       Проводница ушла, Краснов  отхлебнул из  стакана,  перекосился и ушел сле -дом за проводницей.
Чай был водянистым и горячим. Зонов захотел курить и пошел в тамбур. Проходя мимо купе проводницы, он услышал  томные  вздохи,  не менее томные выдохи и щелчок застёгивающихся наручников.
В тамбуре было прохладно. У двери стояла девушка  при  росте  не  менее 180 см на девятисантиметровом каблуке, довольно симпатичная, с длинными,  как уголь черными волосами, курила тонкую Верджинию. Оглядев Зонова с высоты своего роста и выпустив в его сторону клуб сигаретного дыма, она спросила:
- Не желаете женской компании? Не дорого - 300 за раз.
- Спасибо,  что-то  не  хочется, - у  Зонова  были деньги, но за деньги заниматься сексом с такой девушкой Зонову как-то не хотелось.
 Кажется,  именно  вот  в  такую  Зонов  влюбился  в пятом классе, но любовь его осталась безответно онанированной.
Зонов быстро докурил и пошёл в купе. Но в купе его ждало ещё одно, совершен -но из ряда вон не выходящее происшествие.
Резко открыв дверь Зонов  увидел, что два  лейтенанта  целуются в засос лежа на кушетке. Они подняли на него  невинно-серые  глаза и ничего  не  сказали в своё оправдание.   Зонов  нащупал  в  заднем кармане  пачку  новеньких  сторублёвок, достал их, отсчитал  900  рублей  и  вернулся  в  тамбур.   Девушка  всё  еще  там стояла…

Владикавказ встретил поезд  солнцем  и  вокзальной вонью. Зонов вытащил свои вещи на перрон и закурил.  Где-то  за  углом  взорвался  фугас,  раздались крики, завыли сирены. Зонов вздрогнул и выронил сигарету.
       Путешествие на юг было на долгих полгода. Зонов подхватил вещи и быстро пошёл к кассам. Просунул удостоверение в окошко кассы.
Кассирша долго читала корочки:
- П - Д - Д, У - В - Д, Д - П - С, Оху - еть! - и стала выписывать билет.

Зонов взял билет на тот же поезд, но в обратном направлении, назад к шелковой простыни и дождливой осени.