Гуманизм

Сидели мы как-то с одним приятелем. Не там, где обычно сидят, а можно сказать, что на работе, связанной с наукой. И завелась там мышка. В один из прекрасных дней приехал ужасный шеф, видимо, кем-то покусанный, а потому злой, и повелел нам благим матом мышеловку поставить, ибо таковая имелась специально для подобных целей.
Ну что, настроил я мышеловку. Кусок колбасы туда, чтоб, значит, мышке хоть на последок халявы привалило.
Сидим мы с этим приятелем. Плавно наступает ночь (лимитов временных не существовало). Я слышу странный "гряк" в районе холоднильника, и по дороге туда вспоминаю, что где-то там оставил мышеловку. Осенённый этой мыслью, я притормозил, ибо мало ли на что способен дикий зверь, когда он ранен. Отодвинувшись на максимально возможное расстояние (даже лицо повернув вбок), дрожащей рукой свечу фонариком в щель, где стоял страшный прибор для уничтожения живого существа, и вижу, как оттуда сверкают чёрные глазки мышонка (он ещё маленький был, но побробовали бы вы мне доказать, что это не крыса!). А по мышеловке растекается кровь: ему лапку сломало. Самый натуральный открытый перелом. Обозревая эту картину, самые противоречивые чувства боролись в моей душе, начиная от ненависти к пожирателям проводов, и кончая состраданием к бездумному созданию, посмевшему посягнуть на величие Человека (и меня, в частности). Ничего более умного, чем обратиться за решением сложной этической проблемы, вставшей передо мной, к этому моему приятелю (Назовём его, для конкретики, Сашей), я не придумал.
Подойдя как можно близко к монитору, ибо иначе бы Саша, почувствовавший, к какому ответу я хотел его призвать, меня не заметил, я сказал:

- Саш... Там мышь в мышеловку попалась...
- И чего?! - ответил он, усиленно программируя и погружаясь в виртуальный мир так глубоко, как Кусто в Тихий океан.
- У неё лапка сломана... Она там лежит, прижатая... живая
- Ну выпусти её, - сдерживая ужас, - внизу пусть побегает, выздоровеет...
- Зачем?! Нам же её убить надо!
- Ну и убивай!

Делать нечего. Вернулся я к злосчастной щели, проклиная про себя все мышеловки, которые когда-либо были изобретены человечеством, и снова осветил нежданное прибежище полудомашнего зверька. Зверёк тем временем не вынес моральных страданий, приносимых мне, и тихо ушёл из этого мира в свои, мышиные, небеса, где сыр всегда бесплатен. Новая проблема встала передо мной: какие ритуальные услуги и траурные обряды необходимо совершить над ещё тёплым телом, чтобы успокоить совесть и свою, и шефа (ибо совесть бы очень мучила шэфа за то, как он бы выругался на меня, оставь я труп на месте преступления). За советом я, опять же, обратился к Саше.
Саша тем временем, похоже, написал столько строчек кода, сколько редкий хаккер за всё время атак на сайты Майкрософта.

- Саш... она уже умерла.
- Ну выкинь её!, - Резким голосом, отрывисто, и я знаю, почему - чтобы заглушить голос совести, вопивший у него где-то внутри о несправедливости, творимой людьми в этом прекрасном животном мире.
- Куда?
- Да вон, выйди и на улицу!

Никакие методы не действовали. Вытащить его из-за компа для оказания мне помощи в оказании ритуальных услуг, можно было только если чем-нибудь оглушить. А зачем он мне, глушёный?! Посему пришлось возвращаться на скромную Голгофу, и решать, каким образом и куда деть труп.
Ну, не буду в подробностях рассказывать, с какой брезгливостью я завернул её в бумажку, держа руки так далеко от себя, что они вот-вот отрывались. Кончилось всё тем, что мышка, завёрнутая в три слоя бумаги и ещё один пакет, покоилась на дне нашего мусорного ведра.
А вы говорите, гуманизм!