Танцы вокруг

 
                Т А Н Ц Ы  В О К Р У Г


                Мне не нужна женщина,
                мне нужна лишь тема,
                Чтобы в сердце вспыхнувшем
                зазвучал напев.
                Я люблю из падали
                создавать поэмы,
                Я люблю из горничных
                делать королев.
                А. Вертинский


                1

     Мы расстались, когда во внешнем мире был разгар лета. Вся в слезах, она укатила на Черное море, чтобы поскорее забыть обо мне, с каким-то парнем, который должен был ей в этом помочь. Я снова был свободен. Мне хотелось поскорее вернуться к себе и своим друзьям, которые перестали верить в мое возвращение, поскольку все уже были приглашены на нашу свадьбу. Вы скажете, что мы не любили друг друга? Да, это была не любовь, это была страсть, настоящее безумие, которое свалилось на нас, как снег на голову (мы познакомились зимой).
- Ирэн, я убью тебя на следующий день после свадьбы, - сказал как-то я ей, - если, конечно, не сойду прежде с ума.
     Но ничего этого не произошло: ни сумасшествия, ни свадьбы, ни трупа, о чем она до сих пор жалеет. "Женщина!" - все, что я могу о ней сказать.
     Первым, кого я порадовал своим воскресением, был Роман - мой старый приятель, бывший хиппи, настоящий повеса. Тусовка дала ему прозвище Ветер за его постоянную любовь к непостоянству. Никто никогда не знает, где его можно  найти, поэтому, направляясь к нему, я не надеялся застать его дома. Но мне повезло – у Ветра был очередной отходняк. Всегда после перепоя все его перемещения ограничиваются пространством его квартиры. Когда после пятого звонка Ветер, наконец, открыл дверь, мне показалось, что я увидел привидение.
- Привет, камикадзе! - сказал я.
- Привет, Маэстро, - прохрипел в ответ Ветер. - Ты еще не умер?
Его способность говорить оставляла желать лучшего, но все же вселяла надежду, что он выживет.
- "Я смыл с себя все и снова остался живым", - процитировал я Бориса Гребенщикова.
- Угу, я тоже - остался, кажется. Проходи на кухню.
- Что у тебя с лицом?
- А что?
- Да так, ничего. - Ветер посмотрел на себя в зеркало.
- О, Боже! Все, надо завязывать. Маэстро, сегодня пьем только кофе. Ты слышал, я бросил пить?
- Опять?
- Это ты шутишь - понимаю. Я бы посмеялся, но мне так хреново.
Я сидел на кухне и наблюдал, как Ветер перебирал одну за другой коробки с разными крупами, пытаясь узнать в них кофе. В конце концов он остановился на каких-то зернах.
- Кажется, это он, - пробормотал Ветер. - Ну, рассказывай, что у тебя нового?
- Я.
- А она?
- Кто?
- Понятно. Значит, ты поумнел. Ну, а жениться когда будешь?
- Ветер, если я и женюсь когда-нибудь, то лишь от усталости или скуки.
- Чувак, эту мысль надо замочить!
- Ты же говорил, что завязал?
- Я такое мог сказать? Странно...
Когда кофе был готов, мы принялись медитировать над ним. Поскольку мой приятель был не в состоянии о чем-либо врать, завелся я.
- Знаешь, Ветер, я понял, что такое любовь. Вот спроси  меня, что это такое?
- Ну?
- Это состояние души.
- А я думал, это разорение тела.
- Я говорю о другом... Любовь находится внутри нас, не зависимо от того, один ты или у тебя кто-то есть. Мы привыкли привязывать свои чувства к тому, что находится во внешнем мире, и все время боимся порвать эту связь, так как она не прочная, а когда теряем, начинаем страдать и говорить, что любовь прошла...
- Ты такой умный, Маэстро!
- Ты тоже заметил?
- Да, меня может стошнить...
- Тебе станет легче, так что слушай дальше... Вот, что я понял: чтобы не угробить свою любовь, мужья убивают своих жен. Принимая этот вывод во внимание, можно оправдать 90% мужчин, приговоренных к смертной казни.
- Я худею! Значит, Иру ты отправил в ад?
- Нет, она уехала на Черное море.
- О, бедное Черное море!
- Но, знаешь, Ветер, иногда все же я скучаю без нее. Она была порядочной...
- ?
- ... дрянью.
- Маэстро, все женщины - ****и!
- По-моему, ты им льстишь.
- Во всяком случае, все они стервы.
- Да, но не все об этом знают. А Ира знала, и мне в ней это нравилось. Она была такой, какой я хотел ее видеть. Я примерял к ней платья моей фантазии, и поначалу они были ей впору. Я поверил, что это - Она...
- Ну, а почему вы расстались?
- Понимаешь, я любил ее, пока она боялась поверить в мою любовь...
- Сейчас мне это сложно понять.
- ...но как только я решил жениться, все пошло на спад и начался маразм. Из состояния оргазма наши отношения перешли в агонию. Она начала кричать на меня, а я перестал ее слышать. Секс превратился в будни. Я заскучал... Кризис затянулся, и меня достала моя любовь или, вернее сказать, нелюбовь. "Такова, видать, моя карма", - подумал я и поцеловал ее в лоб, а потом закрыл крышку...
- Маэстро, у тебя растет синяя борода.
- Я рыдал...
- Рыгал?
- Ветер, сцена прощания в этой пьесе была самой трогательной.
- Не надо, Маэстро! А то я расплачусь...
Приговорив кофе, мы вышли на балкон.
- Чем думаешь страдать теперь? - закуривая, спросил Ветер.
- Буду отдыхать. Я так устал от любви. Все надоедает, даже это...
- Значит, у тебя тоже отходняк.
Выкурив пару сигарет, Роман оживился.
- Маэстро, я недавно с такой барышней познакомился, просто чума!
- Ветер, давай больше не будем о болезнях. Идем лучше на пляж. Смотри, какая погода.
- Нет, пляж сегодня отдыхает... Так вот, слушай, стою недавно я на остановке, и тут...
И тут этот Грифон рассказал мне свою очередную историю.

                2

     Придя домой, я обнаружил в почтовом ящике телеграмму. Мои армейские друзья - Артур и Володя грозились приехать погостить ко не на недельку. Они жили за тысячу километров в одном городе. Мы давно мечтали об этой встрече, поэтому я сразу пошел на почту и отправил им ответ такого вот содержания: "ЖДУ МАТЬ ВАШУ. ПРИЕЗЖАЙТЕ. НИКИТА". Девушка-в-окошке не хотела принимать телеграмму, и мне долго пришлось убеждать ее в том, что я жду  приезда чьей-то мамы.
     Культурная программа, которую я мог предложить моим  гостям, была проста. Кроме самого себя, я хотел предоставить их вниманию город, в котором вот уже двадцать с лишним лет пытаюсь ловить свой кайф. Небольшой, но очень старый и уютный, он стоит на берегу реки. Живописные места, множество церквей и других архитектурных памятников делают его, особенно летом, вполне приличным местом для отдыха. Мне нравится внешний облик моей провинции.



                3

     Было начало августа. Погода, перестав капризничать, радовала своей доброжелательностью. Ожидая приезда своих сослуживцев, я проводил дни на городском пляже. "Золотым берегом" называется это место, где собирается молодежь, чтобы повалять дурака, подставив свои задницы солнечной радиации. В то время я работал художником-оформителем и располагал своим временем, как хотел. А хотел я ничего не хотеть: лежать на песке, брынькая на гитаре, и, ни о чем не думая, попивать холодное пиво. Чем, собственно, я и занимался.
     Как-то раз я пришел на пляж со своим приятелем Валерой. Хочу отметить, что это было в субботу. Я познакомил его в тот день с девушкой по имени Вера, с которой сам познакомился на этом же пляже (я же не знал тогда, что через полгода он предложит ей руку и сердце). Они ворковали целый день, лежа на песке, а я играл в волейбол. Наконец, люди стали расходиться. День близился к вечеру. Я и Валера быстро запрыгнули в свои шорты и стали ждать Веру, которая пошла в кабинку переодевать свои тряпочки. Мы лениво смотрели на обнаженные женские тела, разбросанные у наших ног. Количество впечатляло, но качество удручало.
     И тут я увидел Ее. Высокая блондинка, лет двадцати, с роскошной фигурой прохаживалась в одиночестве вдоль берега у самой воды, сворачивая шеи мужикам и, явно, напрашиваясь на мои комплименты. Было видно, что при всеобщем внимании она все же скучала. Но к ней никто не подходил. Наш неполноценный брат-мужик обычно комплексует, увидев красивую и ухоженную женщину, думая: "Ну, что я могу ей предложить? У нее, наверняка, есть крутой спонсор. Уж, лучше я найду себе что-нибудь попроще". Но моя наглость и самоуверенность не позволяют мне так думать. Хотя, в первый момент, полюбовавшись ее шикарным телом, я готов был повернуться и уйти. Но когда это чудо природы проходило мимо нас и я увидел ее лицо, я понял, что буду казнить себя, если не подойду к ней. Я всегда долго не могу успокоиться, когда прохожу мимо красивого цветка, не понюхав его. Я не ставлю перед собой цель: сорвать его, но понюхать... В конце концов выбирает женщина, а мужчина всего лишь предлагает.
- Валера, подожди меня, я сейчас разочаруюсь и вернусь, - сказал я своему приятелю и - продолжая цветочную тему – пошел нюхать. Да, мне нужно было разочароваться, чтобы спокойно забыть о ее красоте. Не помню, что именно я сказал, когда подошел к ней, возможно, это была фраза, типа: "Девушка, Вы так прекрасны и так одиноки!", а может быть, что-то попроще, но это не важно. Если люди могут представлять друг для друга какой-либо интерес, то они поймут это без лишних слов. А в данном случае было достаточно того, что она женщина, а я - не женщина.
- Меня зовут Никита, - представился я. - Наташа. Я невольно улыбнулся, подумав: "Что-то этих наташ за последнее время развелось, как собак нерезаных".
- Наташа, у Вас редкое имя! - она рассмеялась.
- На самом деле, я хотел сказать, что Вы очень красивы. Но, боюсь, я не оригинален, и Вы уже знаете об этом без меня.
- Знаю, но все равно, спасибо. Это всегда приятно слышать.
"Она умеет говорить!" - обрадовался я.
- Можно на "ты" ?
- Да, конечно.
- Наташа, я наблюдаю за тобой целый день.
- Неужели?
- Да, но до последнего момента никак не мог решиться  подойти к тебе.
- Странно...
- Просто я очень скромный мальчик.
- ... я здесь нахожусь не больше часа.
- Правда?! - я пытался изобразить удивление. - Значит, ты очень похожа на ту, что я придумал! Поверь, я ждал тебя целый день, о, мечта поэтов!
- "Поэты слишком много врут".
"С ума сойти, она цитирует Ницше!"
- Да, но, в отличие от других, поэты делают это красиво.
- Значит, я встретила очередного поэта.
- Спасибо. Хотя, в душе мы все поэты. Она опять улыбнулась, ее забавляла моя болтовня.
- Наташа, - я стал серьезен, - у меня здесь есть фотоаппарат, если ты согласишься сфотографироваться со мной, я буду просто счастлив.
     Я давно занимаюсь фотографией. Так что сфотографировать ее было моим первым, пусть не естественным, но реально осуществимым желанием. Наташа раздумывала несколько секунд, а потом, улыбнувшись, сказала:
- Хорошо, Скромный Мальчик, я осчастливлю тебя.
Я позвал Валеру и, в который раз, объяснил ему, что такое фотоаппарат и как им пользоваться. Он сфотографировал меня вместе с Наташей. Спокойно улыбаясь, она позволила себя слегка обнять. Впоследствии, когда я проявил пленку и обнаружил, что эти кадры не получились, у меня возникло дикое желание оторвать Валере руки...
     На сцене появилась Вера готовая отчалить, а мое разочарование опаздывало со своим приходом. Вместо того, чтобы успокоить, Наташа произвела на меня еще большее впечатление. Как и на всех окружающих, на моей новой знакомой  было всего несколько грамм ткани, но ее движения, спокойная улыбка, осмысленный взгляд говорили мне, что все остальное в этом мире - песок. Во всяком случае, мне показалось, что я нахожусь в пустыне и вижу перед собой оазис. Возможно, я перегрелся на солнце, возможно, я видел мираж. А если - нет, то я был бы ослом, если прошел бы мимо.
Но, оставшись, я через какое-то время все равно  ощутил себя ослом...
- Наташа, ты собираешься уходить с пляжа? - поинтересовался я.
- Да, минут через двадцать, когда солнце спрячется.
- Если ты не против, то я проведу тебя.
- По моему, тебя ждет та девушка с парнем.
- А по-моему, им хорошо и без меня. Я помахал Валере с Верой рукой, и они ушли.
- Странно, что раньше я не замечал тебя здесь, - сказал я.
- Все очень просто: я живу в Киеве, а сюда приехала погостить к родителям.
     Я был огорчен, узнав, что через несколько дней Наташа уедет. Слишком мало времени для того, чтобы объяснить ей, что она меня хочет. А она нравилась мне все больше. Я привык к тому, что красавицы думают лишь о том, как они выглядят, и открыв свой рот, они обычно обламывают своей простотой крылья моей фантазии. Но моя новая знакомая, как ни странно, имела в комплекте с внешними данными еще и здравый смысл. Наташа как бы не замечала эффекта, производимого ею, и говорила, как мне тогда казалось, без малейшего кокетства, естественно и непринужденно. Мне нравился ее сдержанный и спокойный тон. Во всем ее поведении сквозил дух властной натуры. Наташа была уверена в себе, ощущая, кроме внешнего, еще и внутреннее превосходство над окружающими. Мне было любопытно, что же стоит за ее уверенностью?


                4

     Солнце оглядывалось на нас из-за деревьев, когда мы возвращались с пляжа. Узнав, что у Наташи мало ее фотографий, я предложил  ей  свои услуги - фотографа. Как ни странно, но прежде ею никто не  занимался, как моделью. Я был рад, что она согласилась позировать. О такой натурщице любой художник мог только мечтать. В  моей  коллекции есть много интересных фотографий. Женщины - главная  тема моего творчества. У Наташи был шанс занять одно из первых мест в моей галерее.
     Мы договорились встретиться через день на этом же пляже и обменялись телефонами.
- Я позвоню в понедельник, и мы договоримся точно о  месте  и времени встречи.
- Оk!
- А кто у тебя в Киеве? - наконец спросил я ее.
- Мой будущий муж, которого я люблю, - получил я в ухо  вполне исчерпывающий ответ.
     Я мог бы и сам догадаться, что у нее кто-то есть, но  ее  ответ окончательно обломал мои надежды на лучшее будущее. И слава Богу! Убедившись в том, что выпрыгивать из плавок не имеет смысла, я перестал придумывать всякие пошлые  комплименты,  которыми мог сказать о себе, как о самце, который знает и может все,  что нужно самке. Мне все равно было приятно идти рядом с этой женщиной и любоваться ею, как произведением искусства. Хотя бы!
     Но, черт возьми, я настолько  обломался,  что  долго  не  мог вникнуть, о чем она говорила! А она говорила, что:
- ...все мужчины, как дети, с ними нужно возиться. Я  никогда не кричу на Сергея и постоянно работаю над нашими отношениями.
     Я заскучал. "Все-таки это мираж, - думал я, - а я -  осел..." Мне было неинтересно слушать о ее "работе". Наташа заметила, что я скис, но не обращая на это внимания, продолжала подсовывать мне своего возлюбленного.
- У него всегда чистая обувь, а это первый признак, на  который я обращаю внимание при знакомстве с мужчиной. Вообще он всегда стильно одет.
     Я шел рядом с этой красавицей в каких-то рваных кроссовках, тенниске, которую мог бы носить Кинг-Конг и шортах такого же размера. Мой "костюм" нельзя было назвать стильным, но до последнего момента мне было в нем вполне комфортно. На мгновение я поверил Наташе, почувствовав, что список неполноценных братьев моих - мужиков готов вот-вот пополниться новой особью, поскольку в мои извилины стала закрадываться мысль: "Ну что я могу ей предложить? У нее в Киеве есть крутой спонсор. Уж лучше я найду себе что-нибудь попроще".
     Расценив мое молчание, как внимание, Наташа обрушила на  меня cвою тему. Она не унималась со своим умным и богатым женихом  до самого подъезда своего дома.  Видимо, долгое время ей не с кем было  поговорить о "насущном", и она откровенно  рассказала свою историю, надеясь найти в моем лице благодарного слушателя.
     "Она не принимает меня всерьез, - догадался благодарный  слушатель, - а может, она просто дура?"
Но я задушил червя сомнения и попытался  понять  Наташу,  как человека. Именно - попытался, так как забыть о том, что  она  на самом деле женщина, было невозможно. Не нужно быть большим психологом, чтобы понять человека, который много говорит. Суть всего сказанного Наташей  сводилась  к тому, что у нее с ее парнем нет никаких проблем. Внушая мне это, она, казалось, хотела лишний раз убедить в этом себя. Чем больше она изгалялась, тем больше я чувствовал, что она где-то врет. Но я не знал тогда, в чем ее ложь.
Чуть позже я вернусь к ее истории.
     А пока, я шел и почти не слушал Наташу. Меня мало интересовало то, о чем она говорила, поскольку не мог тогда  предположить, что в ее истории может найтись место и для меня.
     Я знал, что мы сейчас расстанемся и больше никогда не  встретимся. Но Наташа понравилась мне настолько, что мне не хотелось остаться для нее одним из многих почитателей ее красоты, в которых она нуждается, но от которых она скучает. Мне хотелось  вызвать хоть какой-то интерес к себе.
Я понимал, что сам поставил себя в такое дурацкое  положение.
     Между мной и Наташей не было никаких отношений,  а  я  продолжал говорить ей комплименты, которые  она  воспринимала,  как  давно знакомую песню. Ее любовь к себе я разделял, но она не  разделяла моей любви ко мне.
     Мое отсутствие возле этой красавицы  постепенно  начало  меня бесить. Рядом с Наташей шел какой-то олух и деликатно выслушивал ее бред, соглашаясь со всеми ее выкладками. Неужели, мы  так и расстанемся?
     Я не знал, что делать.
     "Сережа" - звенело в моей голове. Она кастрировала меня своими откровениями, а мой эгоизм  держал  меня  за  горло  и  цедил сквозь зубы: "Эй, чувак, скажи этой женщине  о  себе,  чтобы  не быть для нее НИКЕМ!"
     Когда мы подошли к ее дому и готовы были расстаться, я сказал:
- Наташа, мне было приятно с тобой познакомиться. Хотя, как я понял, ты большая засранка.
     Какое-то мгновение Ее Светлость была в шоке. Так долго  говорить о себе, и привести меня к такому выводу! Привыкнув  к  моим комплиментам, Наташа никак не ожидала такого  поворота  событий. Мой дьявол просто ухахатывался, а я по-доброму  улыбался,  глядя на выражение ее лица.
Итак, военные действия начались. Ура!
     Конечно, она и не думала сдаваться из-за того,  что  мое  "Я" вдруг подало голос, но от растерянности предприняла не очень умную попытку осадить меня, начав говорить в таком вот духе:
- Молодой человек, я настолько крутая  барышня,  что  мне  не нужно говорить Сергею, а достаточно сказать моим друзьям в  этом городе, и тебя могут...
     Она многозначительно посмотрела на меня.
- Ты хочешь сказать, - стал помогать я Наташе, - что мне  могут сделать больно?
- Да тебя могут просто убить.
     Это было сказано таким спокойным тоном, что я  не  мог  отказать себе в удовольствии и извращался дальше:
- Наташа, мне будет приятно умереть из-за такой красивой женщины, как ты. Поэтому, позволь повторить, что ты - засранка.
     Я улыбался невинной улыбкой младенца, а Наташа  после  недолгой паузы сказала:
- Да, на фиг ты мне нужен! Кто ты вообще такой?
     Это был риторический вопрос, в котором ответ звучал  сам  собой, что я для нее НИКТО. Но я больше не ехидничал. В ее глазах, кроме злости, стал вырисовываться знак  вопроса.  Наверное,  она чувствовала себя дурой, ведь она ничего не знала обо мне.
- Наташа, не сердись на меня, - я сменил  тон.  -  Это  всего лишь шутка. Ты ведь сама чувствуешь, что понравилась мне.
     Она молча смотрела на меня, а я продолжал:
- Порой я люблю нахамить женщине и  разозлить  ее  для  того, чтобы извиниться и получить шанс выдать ей новую порцию  комплиментов. Контрастный душ необходим, чтобы отношения не  застаивались.
     Было такое впечатление, что она услышала глухонемого.
- Ну, счастливо, - улыбнулся я.
-А ты не прост.
Я чуть не кончил от ее открытия. На этой непрозвучавшей ноте мы и расстались в тот день.



                5

     В воскресенье после обеда я снова зашел к Ветру.
- Здравствуй, милый, - сказал я, когда он открыл дверь.
- Привет, жопа! - на сей раз Ветер был свеж и весел. -  Почему не заходишь?
- Вот - зашел. Только я не жопа.
- А кто ты, по-твоему?
- По моему, я - человек, звучу гордо!
- А-а, ну, извини, теперь буду знать. Нам, как раз,  человека и не хватает.
- Нам?
     На кухне «умирал» Вася. "Панк-Вася" - так зовем мы его. Внешне он мало чем отличается от других, но его мысли и поведение, особенно когда он выпьет,  заставят  сказать  любого  экзальтатора: "Наш чувак!"
- Привет, Василий! - я рад был видеть его.
     Мы редко встречаемся все вместе. У каждого  своя  жизнь.  Все трое - законченные эгоисты. Зачем надоедать друг другу? Но  если мы  встречаемся,  то  заканчивается  это  событие  беспредельной гульней. И сейчас, я почувствовал, что так просто от  Ветра  мне не уйти.
- Здорово, жених! - промычал Вася.
- Я уже не жених.
- Елы, ты что, женился?!
- Нет, я развелся.
- Тогда, поздравляю! Вася пожал мне руку и сформулировал назревавший вопрос:
- Да, но почему я трезвый до сих пор? Тут налетел Ветер и, не дав мне ответить, изменил формулировку вопроса:
- Да, ответь нам, Маэстро, почему мы трезвые до сих пор?
     Увидев в глазах друзей бесконечную скорбь по поводу моей  несложившейся семейной жизни, мне ничего не  оставалось  делать,  как раскрутиться.
- Ветер, а закуска у тебя есть? - спросил я.
- Конечно!
- Маэстро, я тебя люблю! - расцвел Вася. Я выложил свои  последние свадебные. Ветер стал выворачивать холодильник, а мы с Васей отправились в гастроном.
- Маэстро, я давно хотел тебя  спросить,  -  заговорил  Вася, когда мы возвращались назад. Он держал за горло  "Распутина".  - Как тебя зовут?
- У меня нет имени.
- Везет же людям! А почему тебя назвали "Маэстро"?
- Видишь ли, когда я был ребенком, я был очень талантлив.
- А сейчас?
- А сейчас осталось одно "имя" - "Маэстро", от которого  меня временами тошнит.
- Почему?
- Потому, что я вырос.
- Почему ты вырос? - продолжал доставать меня Вася.
- Потому, что узнал вкус вина и вкус женщины, а гений  потому и гений, что вино и женщины не в состоянии его угробить.
Вася замолчал, но не надолго.
- Значит, я - гений, - сказал он. - Только об этом  никто  не знает.
- Везет же людям!
Через пару часов, когда мы достаточно помянули всех тех,  кто погиб "в боях за любовь", Гений взял гитару и спел  нам  последнюю свою песню.
"Я лечу в безвоздушном пространстве  и  улыбаюсь  пролетающим метеоритам, - пел Вася жалобным голосом. - Я привязан канатом  к ракете, и мне никуда не деться! Вижу сверху красавицу-Землю. Вот Китай, а вот Мадагаскар.  На Земле стока многа континентов, шо прямо разъезжаются глаза.
Я космонавт. Я космонавт!
Я мечтал в детстве стать каратистом, альпинистом или  парашютистом, тока жизнь распорядилась иначе, и вот я гайсаю на ракете. Я уже дважды герой своей страны, и скоро полечу на  "Буране". Каждый раз меня встречают на Земле мои друзья - водолазы. Я космонавт..."
Когда умолк последний (из трех звучавших) аккорд, мы  с  Ветром рыдали от потрясения.
     Потом нас понесло. Распутин вовсю веселился в  наших  мозгах. Помню, что мы пели в каком-то парке, неся свою культуру в массы. Кто-то пытался танцевать, когда Вася орал во всю глотку: "Я  ненавижу твои пальцы в салате, когда выходишь ты встречать меня  в халате!" Кто-то проникся нашим рок-н-роллом и угостил нас вином, после чего мы потеряли друг друга из вида.
     Я не помню, как мы расстались, но то, что произошло  со  мной после, я вспоминал долго.



                6

...Возле моего дома ко мне подошли двое. Я не успел опомниться, как эти лбы запихнули меня в машину. Я сидел на заднем сидении, а по обе стороны -  эти  уроды,  у них были свиные рыла. Во всяком случае, мне так показалось.
Машина завелась и поехала.
-В чем дело? Куда вы меня везете? - спросил я спокойно. Девушка, сидевшая возле водителя повернулась ко мне. Было темно, и я не мог разглядеть ее.
- Значит, ты хочешь умереть из-за меня? - улыбнулась она. Это была Наташа! Только волосы у нее были уже черного цвета. Я смотрел на себя и все происходящее как бы со стороны. Все это было похоже на плохое кино. Сначала я был спокоен, но  постепенно безотчетный страх навалился на меня. Я попытался дернуться, но эти ребята держали меня словно в тисках.
- Не волнуйся, - замурлыкала Наташа, - ты не умрешь. Это  было бы слишком просто для тебя.
Глаза ее дико сверкнули, и она засмеялась. Так, должно  быть, смеются гиены. А потом она сказала:
- Я просто откушу тебе член! Она потянулась ко  мне, я закричал… и  проснулся. Было уже светло. За окном чирикали птички,  прыгая с ветки на ветку.   Я потрогал себя. Все было на месте.
"Будем надеяться,  что  - не вещий", - подумал я, протирая глаза. Я умылся, позавтракал и пошел  на  работу.
     Был  понедельник. Контора, в которой я работал, занималась  художественно-оформительскими работами. На мне висел заказ одного детского  садика, в который я приходил каждое утро и  расписывал  стены.  До сентября я должен был выполнить работу, которую  мог  сделать  в течение нескольких дней. Поэтому я не напрягался и ловил кайф от своей стряпни. Мне доставляло  удовольствие  рисовать  зайчиков, общаться с детьми и улыбаться молоденьким воспитательницам. Всем этим я занимался до обеда, а потом говорил своей работе:  "Извини..."



                7

     В полдень я был уже дома и набирал номер ее телефона.
- А, это ты, - пропела Наташа скучным голосом.  -  Я  думала, что ты не позвонишь.
     Мы договорились встретиться на "Золотом берегу" после обеда. Я уже говорил, что давно занимаюсь фотографией, так что,  желание пофотографирофать Наташу было не только поводом для  нашей встречи.
     Придя на пляж, я искупался и пристал к играющим  в  волейбол.
     Пока моя супермодель не пришла, а я извращаюсь на площадке,  хочу рассказать, что я знал о Наташе к этому моменту.
     Она родилась и росла в нашем городе с такой же мечтой, как  и у большинства девушек: устроить свою  жизнь-карьеру  посредством удачного замужества. Полгода назад в городе Киеве она  подцепила крутого парня, у которого есть своя контора, машина и много  денег. Да, еще у него всегда чистая обувь и  соответствующий  прикид. Но принц Сергей женат. Пока он снимает для Наташи  квартиру и дает ей деньги. Но в скором будущем, так обещает он  ей,  Сергей должен развестись с женой и сделать  таковой  Наташу.  Очень умный парень... Вот, собственно, и вся история нашей героини.
     В принципе, именно сам рассказ о ее крутом парне,  его  дорогих подарках, его шикарной машине  спровоцировал  меня  нахамить Наташе в первый день нашего знакомства. Меня интересовала она, а ее интересовали вещи, о которых я не хотел думать.  Она  строила планы на завтрашний день, а я жил сегодня...
     Людей на пляже было много, но я сразу заметил Наташу с ее сумасшедшими ногами, как только она появилась  на  горизонте.  Она была прекрасна в своем мини. Наташа не искала меня взглядом, догадываясь, наверное, что я уже здесь и наблюдаю за ней. Расстелив полотенце, она неспеша стала раздеваться. Я  полюбовался  ее стриптизом и подошел к ней.
- Привет!
- Привет. Если в субботу Наташа постоянно смеялась (до известного нам момента), то сейчас она была сама сдержанность. Мне показалось, что она была не в духе.
- Я тебе сейчас что-то покажу, - сказал я.
     Мой разноцветный коврик находился в двадцати  шагах  от  того места, где остановилась Наташа. Я взял из  сумки  фотоаппарат  и пачку с фотографиями, на которых был я и моя тусовка. На некоторых снимках были обнаженные тела.
Несколько лет назад, будучи с одной компанией в походе, я открыл для себя прелесть нудистского пляжа. С тех пор считаю,  что плавки на фоне дикой природы  -  довольно-таки  пошлое  зрелище. Сейчас сексуальная революция  разгуливает  по  стране,  и  люди, окончательно охренев от постперестроечных дел, спокойно  воспринимают свою наготу. А тогда это было что-то новое. Кроме  естественной свободы, я и мои друзья испытывали  еще  кайф,  который, должно быть, испытывали революционеры.
- Интересные фотографии, - сказала Наташа, - но  я  не  собираюсь позировать тебе в обнаженном виде.
- Я и не думал об этом, а хотел лишь  похвастаться  качеством моих фотографий. Хотя...
     Невольно я представил Наташу без купальника и поймал себя на мысли, что у меня нет желания ее просто трахнуть, что я хочу  ее любить. Я все время целовал взглядом ее изящное и хрупкое тело.
- Что "хотя"? - спросила Наташа, заметив, как я смотрю на нее.
- Я хотел сказать, что у тебя прекрасное  тело.  Тебе  нечего его стесняться.
- Я не стесняюсь. У меня нет комплексов по  этому  поводу.  Я хотела бы иметь подобные фотографии, но... есть одно "но".
- Какое у тебя может быть "но"? - не понял я.
- Сергей не поймет.
- Кто? "Черт возьми, опять этот Сергей! Я  напрасно  стараюсь понравиться ей. У ее любви уже есть конкретное  лицо.  Послезавтра Наташа уедет в Киев и забудет обо  мне.  Зачем  я  напрягаюсь? "
- Хорошо, я не буду тебя долго мучить, - сменил я тон.
Мы отошли подальше от людей, чтобы нам не  мешали.  Я  просил Наташу не смотреть в объектив, покрутиться, как это делают манекенщицы. Я надеялся добиться от нее импровизации, но она  стояла и смотрела на меня, как баран на новые ворота, не зная, что  делать. Она была тяжела на подъем и никак не могла расслабиться.
- У меня нет настроения, - пожаловалась Наташа.
- Жаль, это твоя несвобода. Мы вернулись на  пляж.  Я  уложил Наташу на песок не далеко от воды, сел в двух шагах от нее  и сказал:
- Можешь ничего не делать. Мы будем разговаривать, а я  попытаюсь поймать интересные мгновения.
     В конце концов, из всей пленки, что я угробил в тот  день на Наташу, около пяти кадров вышли удачными.
Я окончательно успокоился, клацая своим фотоаппаратом, и  такое понятие, как Сергей, меня  больше  не  раздражало.  Перестав спотыкаться о собственный член, я непринужденно вел беседу с Наташей, отвлекая ее внимание от объектива. Помню, я высказал мысль о том, что в нынешнем мире женщине почти невозможно стать  личностью,  что  она  несвободна  в своем выборе, что наша  действительность  заставляет  ее быть вещью.
- ...И получается парадокс, - заключил я, - для  того,  чтобы добиться определенной независимости, женщина  стремится  продать себя подороже, если, конечно, подворачивается такая возможность.
- Хм, я понимаю, к чему ты клонишь, - сказала  Наташа.  -  Ты прав и не прав. Все относительно... Я буду чувствовать себя свободной, выйдя замуж за Сергея. Он способен избавить меня от нашей, как ты говоришь,  действительности.  Сейчас  брак  по расчету гораздо надежнее брака по любви. Любить  того,  кто  все имеет несложно.  Я - максималистка, и хочу иметь ВСЕ, сидя в мягком кресле в своем доме, не беспокоясь о завтрашнем дне.  Сергей все это мне может дать, и за это я всегда буду любить его. А поговорка "С милым рай и в шалаше" - для дураков.
     Один из таких дураков сидел напротив Наташи и наводил на  нее резкость. Но я не был резким в ответ на ее тираду. Все ведь, и в самом деле, относительно. Мне было неинтересно  спорить  с  ней.
     Она говорила больше о вещах, чем о чувствах. Я уже не завидовал Сергею,  который  купил  себе  эту красивую и дорогую вещь.
- Странно, - заметил я вслух, - чем ты богаче, тем дороже тебе обходится женщина.
- Это ваши проблемы, - улыбнулась Наташа.
- Да, женщины - наша вечная проблема.
- Вы сами нас создаете, и в этом ваш кайф. Вы любите играть с огнем, а устав от игр, хотите греться у костра, поддерживать который - всегда проблема.
- А в чем ваш кайф? - она опять начала меня заводить.
- В разрешении проблемы.
- То есть? - я уже запутался в ее символах.
- Мужчина лишь средство, а конечная цель  всегда  -  ребенок. Вспомни Ницше.
- Что-то припоминаю: "Идешь к женщинам - не забудь плетку!" - так, кажется?
Наташа улыбнулась, ничего не ответив.
- Тогда, я пошел! Ее брови поползли вверх, когда я поднялся и пошел от нее прочь.
"У меня нет времени стать твоей целью, - думал я. - Ты  горела бы у меня синим пламенем, птичка! Ты еще не  летала,  поэтому хочешь променять свою свободу на комфорт золотой клетки. Как это скучно!"
     Я был зол, что меня, собственно, забавляло. Скорее, я играл в свою злость, поскольку Наташа меня больше не интересовала,  меня интересовало мое настроение. Впереди было полдня, которые я  хотел провести весело.
     "Я жажду крови! - напевал я себе под нос. - Мне нужны победы!
     Тра-ля-ля!.. Пиф-паф!".  Я пристрелил  взглядом  проходившую  мимо девушку. Она отблагодарила меня агонизирующей улыбкой.



                8

     Раскинувшись на моем коврике, меня дожидался Саша - мой приятель, который приезжал на пляж на  велосипеде  и  составлял  мне неплохую компанию. Увидев меня, он воскликнул:
-Где ты бродишь? Смотри сколько здесь "дичи"!
     Я перезарядил фотоаппарат, и мы пошли на охоту. Мы достаточно  повеселились в тот день, купаясь, играя в волейбол и фотографируя незнакомых и уже знакомых нам девушек. Мы были, как козлы  на  огороде, которые не могли остановиться на чем-либо от изобилия.
     Наташа загорала недалеко от нас.  В  течении  дня  я  не  раз встречал ее на своем пути, но проходил мимо. Мне казалось, что я действую ей на нервы. Я радовался этому обстоятельству.  Женщина скучает, если ее долго не злить. От ненависти до любви  расстояние то же, что и в обратном направлении.
     Помню, я увидел, как к ней подошел один  парень,  которого  я немного знал. Он был очень красив, но при всей своей красоте был глуп, и не мог связать двух слов, привыкнув к тому, что  девушки и без этого вешаются ему на шею.
     Через какое-то время я шел по берегу, а навстречу мне шла Наташа со своим неотразимым кавалером. Я заметил, что она  скучает и не знает, куда деться от этого красавца, который пыжился,  пытаясь завернуть в слова, по-видимому, очень сложную мысль.  Увидев меня, Наташа остановилась. "Спаси меня от этого  мудака!"  - можно было прочесть в ее глазах. "Дудки!" - все, что  она  могла прочесть в моих глазах.
- Наташа, поздравляю тебя, - улыбнулся я,  -  ты  пользуешься успехом!
     Я почувствовал, что сейчас она скажет  мне  какую-нибудь  гадость, но не стал дожидаться - какую  именно,  и  не  останавливаясь, прошел мимо.
     Когда под вечер пляж опустел, мой приятель оставил меня одного, укатив на своем велосипеде. Перед тем, как уехать, Саша  показал мне какие-то бумажки.
- Что это? - спросил я.
- Телефоны. Это не пляж, а Клондайк какой-то!
- Зачем тебе столько?
- Зимой не будет проблем. Я чувствую, шлейф  знакомств  будет тянуться за мной до следующего лета!
- Ты тоже думаешь о будущем?
- Готовь сани  летом, как говорится...
- Ну, пока, счастливчик! Не выезжай на встречную полосу!
- Пока! Не заплывай далеко! Он уехал,  а  я  пошел  купаться.
     Выйдя из воды, я увидел Наташу, скучающую в одиночестве.  Наш    красавец давно уже исчез, но на сцене появились новые претенденты. Наташа лежала на своем полотенце, а рядом стояли изуродованные мышцами ребята и поглядывали на нее.
     Эти мутанты производят такое впечатление, что вместо мозгов у них тоже мышцы, о которые они постоянно спотыкаются, думая  лишь о том, как эффектно выглядят их резиновые  тела.  Мне  доставило удовольствие подойти к Наташе и лечь рядом, не обращая  внимания на ее охрану.
- Девушка, как Вас зовут? - сказал я достаточно громко.
Наташа посмотрела на меня, пытаясь изобразить безразличие.
- А я знала, что ты придешь. Это заявление позабавило меня.
- Спасибо за комплимент.
- Какой же это тебе комплимент? Скорее всего, это  комплимент мне: ведь ты пришел, а я это предвидела.
     Я понял, что на слишком высокий пьедестал поставил ее логику.
     Мне приятно узнать, что ты лежала и думала обо  мне.
Поняв свой прокол, Наташа ничего не сказала, опустила голову на полотенце и закрыла глаза. Тем временем наши шварценеггеры разошлись, я думаю, по своим спортивным залам таскать гири и гантели. Я больше не дразнил Наташу, а стал говорить ей о ней. Не знаю, есть ли более  приятная тема для женщины, как не она сама. Я говорил о том, что ей  нравится, а значит ей нравился и я.
     Солнце садилось. Его последние лучи  ласкали  наши  загорелые тела. День умирал. Было как-то по-особенному  тихо  и  спокойно. Есть какая-то необъяснимая прелесть в закате и  восходе  солнца, какая-то тайна в переходе между днем и ночью. Эта спокойная река, теплый песок, последнее солнце и,  конечно же, эта красивая женщина, которая лежала  рядом  с  закрытыми  глазами и, что самое главное, молча, все это было похоже на сон.
     Я был очарован, наблюдая удивительную картину, зная,  что  через какое-то мгновение она исчезнет.
Я невольно коснулся рукой ее тела. С ума сойти, ведь Она  так  реальна! Я опустился на Землю. Мне хотелось нагнуться и  поцеловать ее. Но я не решился. А жаль! Это было бы выше слов, это был бы финал!
     Тихо, почти шепотом я стал читать ей стихи о любви.  О  любви красивой и грустной. Говорить прозой в этот момент было бы  пошло. Я негромко нравился себе и Наташе, почувствовав  вдруг,  что веду ее за собой. Возможно, именно с этого момента она  подумала обо мне всерьез. И тогда я понял, чего ей не хватает в общении с ее парнем - поэзии, романтики и, вообще всех тех тонких  чувств, без которых любовь превращается в скучные будни.
     Когда мы возвращались c пляжа, Наташа, казалось  была  совсем подавленой. Она молчала, а я говорил о чем-то неважном.  У  меня было отличное настроение.
   - Знаешь, - вспомнил я, - ты мне сегодня снилась.
   - Правда? Ну, и что я делала в твоем сне?
Катала меня на машине, а потом...
     Я замолчал, проходя  мимо небольшого озера, слушая, как поют лягушки "о чем-то дальнем, неземном".
- Что "потом"?
- Потом я проснулся.
- Сон был цветной?
- О, нет! "Вам может показаться, что мы квакаем, на самом деле – песню мы поем!" - выводила фиоритуры какая-то одинокая жаба.
- Что-то у меня сегодня плохое настроение, - сказала Наташа.
- Хочется выпить чего-нибудь.
     Я никак не отреагировал на ее реплику, подумав, что это, всего лишь, мысли вслух.
- Да, точно, - повторила она свою мысль, - нужно упасть кому-нибудь на хвост и напиться...
- Наташа, - "кто-нибудь" решил поддержать ее, - ты  говорила, что у тебя в этом городе много друзей, так что не отказывай  себе в удовольствии.
     Когда мы подошли к остановке (я уже был готов сказать ей: "До свидания!"), ее нервы не выдержали:
- Никита, чем ты занимаешься сегодня вечером?
- Наташа, дело в том, что у меня нет хвоста. Я и в самом  деле был тогда на мели.  Так что мне нечего было предложить.
- Хорошо, я сама что-нибудь придумаю, - сказала Наташа и тут же придумала. - Я возьму бутылку вина, и мы пойдем в гости к одной моей подруге, если ты не против.  Я ее сто лет не видела.
- Я не против вина и подруги... Но, знаешь, ты выглядишь  моложе.
     "На мели" - это мое нормальное состояние, поэтому я уже  привык к роли альфонса.
     Мы договорились встретиться через час.
- Наташа, ты хочешь, чтобы я выглядел прилично? - спросил  я, когда подъехал мой троллейбус.
- Хочу.



                9

     Дома я принял ванну, поужинал, а потом  одел  белую  рубашку, галстук (ненавижу галстуки!) и свой новый костюм. Сейчас  каждый жлоб имеет двубортный костюм с опущеными плечами и широкими штанами, а тогда это был последний писк моды.
     Я улыбнулся, посмотрев на себя в зеркало.
- Что, любишь себя, гад?
- Конечно, люблю, коль это не делают другие, - ответил я себе с той стороны стекла.
Потом я запрыгнул в туфли, начищенные до блеска, и пошел развлекаться.
     У бабушек-за-углом я купил розу, которая была  до  неприличия красной, и отправился на остановку ждать явления. Увидев Наташу, я потерял дар речи. Получасовой грим превратил пляжную  красавицу в звезду с обложки журнала. Непонятно откуда начинающиеся  ее ноги в вечернем мини-прикиде кричали о себе еще  громче,  нежели прежде на пляже, когда она была в одном купальнике.
     Я молча вручил ей цветок.
- Это мне? Спасибо!
- Хорошо выглядишь.
- Спасибо, ты тоже.
- Я старался. Мы улыбнулись друг другу. Я предложил ей  руку, и мы отправились к ее подруге.
     Ира оказалась простой и приятной  девушкой,  что  называется, без наворотов. Она была гостеприимна. Но мне в тот  вечер  пришлось поскучать. Подружки вспоминали старые  истории  и  делились последними новостями. Они сплетничали о своих общих знакомых,  а я развлекал себя коктейлем из кофе и музыки.  Я увидел  Наташу  в новом для себя свете. Если до последнего момента она была  сдержанной и стильной дамой, то сейчас передо мной  была  обыкновенная женщина, которая не прочь заглянуть в замочную скважину. Мне было  интересно  наблюдать  эту    метаморфозу    в    поведении моей-не-моей красавицы.
   "Люди просты, но я умышленно все усложняю. Устав от пошлости, которой предостаточно как внутри так и вокруг меня, я  занимаюсь тем, что сочиняю себя, других и весь этот  мир.  Так  интереснее жить..."
   - Представь себе, - услышал я вдруг, -  этот  молодец  собрал сегодня на пляже вокруг себя табун девок и фотографировал их.
   "Так, кажется, знакомым кости перемыты, настала очередь  случайных знакомых".
   - В этом табуне была одна, которая стоила того,  -  улыбнулся я...
   От Иры мы возвращались молча. Каждый думал о  своем,  хотя  я надеялся, что мы думаем об одном и том же.
   - Когда ты уезжаешь? - поинтересовался я, подходя к ее дому.
   - Послезавтра.
   - Значит, завтра я вручу тебе твои фотографии.
   - Интересно будет посмотреть. Мы подошли к ее подъезду.
   - Спасибо за вечер, - сказал я.
   - Это тебе спасибо, - улыбнулась Наташа. - Тебе пришлось поскучать; извини, что невесело было.
   - Было весело! - соврал я.
   - Ира - моя лучшая подруга. Мне  так  хотелось  поговорить  с ней. Мы были...
   Наташа посмотрела на меня и замолчала.  Мне  показалось,  что она боится паузы, которая вдруг возникла.
   - Спокойной ночи? - спросил я.
   - Да, спокойной ночи. "Вот и все", - думал я возвращаясь  домой.



                10

   Дома я попал в объятия моих армейских друзей. Они ждали  меня в моей комнате. Я совсем забыл  о  телеграмме,  которую  получил дней десять назад.
   - Артур, смотри, какой он расфуфыренный, - смеялся Володя,  - мы ждем его тут весь вечер, а он ходит где-то  по  бабам,  ****ь такая!
   - Черти, я уже не ожидал вас увидеть, - я не верил своим глазам, ошалев от встречи. - Где вас носило?!
   - Не ожидал?! А кто нам прислал: "ЖДУ МАТЬ ВАШУ.  ПРИЕЗЖАЙТЕ"?
   - Хороший костюмчик, - заметил Артур, - но фуфайка  и  сапоги тебе больше идут.
   - От "больше идут" и слышу, - пытался обидеться я, не особенно стараясь быть убедительным.
   Мы все время смеялись.  Я рад был снова видеть  своих  друзей. Предстояла неделя воспоминаний, пьянок и веселья.
   - Ну что, будем ностальгировать? -  Володя  достал  из  своей сумки бутылку вина.
   "Хороший признак!" - подумал я, вспомнив о воде, которую  лила Наташа вместо обещанного вина. Я надеялся, что милитаристы-пацифисты помогут мне забыть о ней.
   Мы просидели несколько часов, рассматривая армейские фотографии и вспоминая былые подвиги.
   Я служил вместе с Артуром и Володей в Минске в штабе Армии. Мы были канцелярскими крысами, я - секретчиком, а мои друзья - чертежниками. Они чертили схемы и разрисовывали  карты,  нанося  на них "удары" и "контрудары", а я протирал  пыль  с  этих  карт  и схем. Короче, работа была не пыльной.
   Хочу рассказать один эпизод, о котором мы вспомнили в тот вечер.
   Будучи "молодыми", я и Артур выходили каждое  утро  подметать дорожку длиной в двести метров, которая пролегала  вдоль  забора за территорией части. Мы расходились в разные стороны и  начинали мести, идя друг другу на встречу. Через дорогу находилась остановка. Люди, ожидая троллейбус, наблюдали за нами и, наверное, жалели нас.
   Как-то раз, начав наш утренний "субботник", я услышал  какой-то странный звук, который постепенно нарастал. Подняв голову,  я понял, что это был стук копыт. Сидя верхом на своей  метле,  мне навстречу несся Артур. Высоко над головой он держал свою воображаемую саблю, которая грозно блестела на солнце и не сулила  мне ничего хорошего. По отчаявшемуся выражению лица Артура я  понял, что он перетрудился и намерения его серьезны.
   Не тратя времени, я вскочил на свою метлу, взмахнул рукой  и, заржав на всю улицу, чем окончательно привлек внимание  остановки к нашему поединку, помчался навстречу своему врагу. Поравнявшись, мы со свистом опустили  наши  сабли  на  головы друг другу. Но когда я остановил своего коня  и  обернулся,  то, как это не покажется Вам странным, не увидел Артура, который, по идее, должен был лежать на асфальте с окровавленной  головой.  Я его вообще не видел. Но тут из-за дерева раздался  оглушительный выстрел: "Ба-бах!" Это кобыла моего врага превратилась в винтовку. Я упал на траву и стал вести ответный огонь: "Тра-та-та-та!"
Надеюсь, мой догадливый читатель понял, что в руках у  меня  был автомат Калашникова образца 47 года. В конце концов я победил, чему сам был немало удивлен. Артур с выпученными глазами рухнул на землю. Я подошел к  корчившемуся от боли солдату.
   - Собаке собачья смерть! - я пристрелил  этого  взбесившегося пса, чтоб не мучался, а потом сказал:
   - Вставай, Артур. Посмотри лучше, что творится на остановке.
У остановки стояло два троллейбуса, пассажиры которых прилипли к стеклам, глядя на двух придурков - защитников Родины, которых выпустили за ворота части, которые были хорошо смазаны  маслом, которое было куплено на улице Горького, которая  носит  имя известного советского писателя, который был буревестником  революции, которая...
   Вскинув свою метлу, Артур прицелился в одного  из  водителей, на что тот в ответ покрутил пальцем у виска. Выстрелом Артур пришил  этого гада.
   Некоторые из пассажиров, наверное, думали о том, что нас  пора уже увольнять в запас, но остальные зрители улыбались,  понимая нашу игру.  Нам понравились и те, и другие ...
   Каждый, кто служил в армии, может понять наш бесконечный смех по поводу двух лет, потраченных в этом дурдоме.
Около трех часов ночи мы успокоились и отправились в гости  к Морфею.  Я спал на кровати, а Артур с Володей на диване.
   - Не прикасайся ко мне, скотина! -  пожелал  Артур  спокойной ночи своему другу, когда я выключил свет.
   Мои друзья живут в одном городе на одной  улице.  Они  вместе учились в художественном училище, а потом вместе служили  в  армии. Артур - незатейливый  здоровяк  все  время  желает  кого-то убить, а Володя - циник, пессимист и романтик одновременно,  все время собирается покончить жизни  самоубийством. Сколько я их знаю, они всегда ругаются. Это их обычный способ общения.  Артур по отношению к Володе играет роль грубияна,  а  Володя  в  ответ достает своего друга своей приторной интеллигентностью.



                11

Я проснулся в полдень. Мои друзья,  обнявшись,  как...  дети, досматривали свои эротические "фильмы".
Я вернулся в свою комнату и включил магнитофон. Но его  громкости, видимо, было недостаточно.
   - Рота, подъем! - заорал я.
Но "рота" лишь слегка пошевелилась, проигнорировав команду.
   - Эй, вы - педики, вставайте, нас ждут великие дела!
   - Какой же ты мерзкий все-таки, - потянулся Володя.
   - Какие такие "великие дела"? - спросил  Артур,  открыв  один глаз.
   - Завтрак, например.
   - Завтрак? - Артур открыл второй глаз. - Пожалуй, мы  простим тебе твой грубый казарменный юмор.
   Я лишь смеялся, когда минут через десять, Артур,  возмущаясь, чистил картошку.
   - Это ты так встречаешь гостей? Эксплуататор! Секретчик...
   - Не ругайся, Артур, а то картошка будет  невкусной.  В  пищу нужно вкладывать положительную энергию, - давал  я  наставления, сидя на окне.
   - Вот и вложил бы свою энергию, умник, а я поспал бы еще.
   - Я могу и цианистый калий вложить. А так ты  будешь  жевать, зная, что поглощаешь экологически чистый продукт.
   - Да, Артур, - включился в разговор Володя, выйдя из ванной, - этот гад может все что угодно нам подсунуть, так что лучше готовить самим. Я бы с удовольствием помог, но у тебя, как  видно, и без меня неплохо получается.
   - А тебя я сейчас зарежу...
   Насытившись невыспавшимся и злым завтраком, мы отправились на экскурсию. Мне было приятно слышать восторженные реплики  в  адрес моего города. Артур и Володя останавливались на каждом шагу, обращая внимание на то, к чему я давно привык. Они живут в  промышленном городе, как я понял, с бедной архитектурой.
   - Артур, здесь с любого здания можно писать портрет! -  говорил Володя, клацая своим фотоаппаратом.
   Показывая город друзьям, мне показалось, что я сам  вижу  его впервые.
   Было жарко, и когда на нашем пути возникла вдруг бочка с волшебным словом "Пиво", Володя воскликнул:
   - Артур, а не переехать ли нам сюда жить?!
   - Я не против, при условии, что здесь есть красивые женщины.
   - Друзья мои, - сказал я с пафосом дешевого актера, - я  угощаю вас пивом и обещаю познакомить с лучшими гейшами этого Борделя.
   - Пиво и женщина - две вещи не совместимые, - заметил  Артур, когда мы подошли к бочке.
   - Артурчик, прошу тебя, не называй при мне пиво вещью, - Володя переступал с ноги на ногу, наблюдая за тем, как тетя в  белом халате наполняла "колдовством хрустальный мрак бокала".
   - Мужчина - злой гений совмещает с легкостью и то и другое, - улыбнулась она, подавая нам свое зелье.
   Я чуть не выронил бокал.
   - Спасибо, - Володя первый вышел из транса,  -  Вы  -  добрая фея! Теперь я точно перееду сюда жить!
   - Если продавщицы пивом в этом городе говорят на нашем языке, то я не знаю, чего можно ожидать здесь  от  остальных  ведьм,  - продолжал Володя, когда, отойдя в сторону, мы принялись  медитировать над пенистым варевом.
   - Вова, прошу тебя, не оскорбляй при мне женщин, -  стал  обрастать доспехами Артур.
   - По моему, я сказал им комплимент.
   Утолив жажду, мы взяли еще по одной кружке.
   - Считаю своим долгом огорчить вас, - я решил разбавить  пиво ложкой дегтя.
   - А может, не надо? - улыбнулся Володя.
   - А в чем, собственно, дело? - Артур прицелился в меня  кружкой.
   - Дело в том, что вы не сможете жить в этом городе.
   - Это почему же?
   - Потому что делать здесь нечего. Это мертвый город. Вы просто умрете тут от скуки. Лучше быть гостем, наблюдая внешние красоты, и не знать закулисной возни. Зачем праздник  превращать  в будни?
   - Артур, нас пытаются сбить с толку! Главное, что здесь  красиво, не то, что в нашем Мухосранске, а остальное нас не интересует, - завелся Володя.
   - Хорошо, чем ты будешь здесь заниматься?
   - Буду рисовать и продавать свои картины.
   - Кому? Да, знаешь ли ты, что 90% жителей этого города заслуживают того, чтобы он был переименован в Козлоград.
   - Ты злой, мерзкий и противный тип, - успокоил  себя  обычным выводом Володя.
   - Ты не патриот своего города, - заключил Артур.
   - Бараны, я же о вас беспокоюсь!
   - Ты - предатель! - продолжал маньяк. - Тебя расстрелять нужно. Вовик, давай его убьем?
   - Давай!
   Я отхлебнул пива и сказал:
   - Пророков всегда отвергало их время... Но вспомнив о  женщинах, с которыми я обещал их познакомить, мои друзья решили не убивать меня.



                12

   Поужинав, мы почувствовали усталость. Разбросав свои  тела  в моей комнате, мы отдыхали,  слушая  музыку.  "Пинк-флойд"  играл свои колыбельные.
   - Черт возьми, завтра среда! - я взял телефон и пошел в  другую комнату. - Мне нужно извиниться перед одной дамой...
   Я объяснил Наташе, что не могу сейчас напечатать ей  фотографии, что должен заниматься гостями.
   - Такая вот накладка. А фотографии я сделаю после и отдам  их Ире.
   Выслушав меня, Наташа сказала  лишь:  "Очень  жаль."  Пожелав друг другу всего хорошего, мы положили трубки. Наташа была  расстроена. Завтра утром она должна была уехать, не  получив  обещанных фотографий!
   - Что за дама, почему мы не знаем ее до сих пор? - сказал Володя, когда я вернулся в свою комнату.
   - Да ну ее к черту! Давайте лучше выпьем водки!
   - А что Вы, батенька, так расстроены? - не открывая глаз заговорил Артур. - Может, Вы влюблены?
   Я не успел послать Артура вслед за Наташей, так как  телефон, который еще был в моих руках, сообщил, что кто-то хочет со  мной говорить.
   - Да!
   - Я еще ничего не предложила, а ты  уже  говоришь  "Да!"  Это настораживает!
   - Наташа? Ты уже приехала?
   - Хм, один-один... Никита, я так надеялась,  что  мы  увидимся сегодня вечером... Сейчас ко мне приедет Ира,  мы  хотим  прогуляться по городу. Может, ты составишь нам компанию? Можешь взять с собой своих друзей, если они не против.
   - Они не против...
   Мне было все равно: против они или нет. Я хотел видеть Наташу. Я предложил друзьям прогуляться перед сном. Володя согласился, а Артур лег спать.
   - Артур, я на разведку, - сказал Володя. - Вернусь и обо всем тебе расскажу.
   - Только посмей! - пробурчал в ответ почти уснувший Артур.
   Запрыгнув в троллейбус, я сказал Володе:
   - Наверное, Артур прав: я снова влюблен. Не знаю, чем  закончится наше рандеву, но я должен сказать ей об этом.
   - По моему, ты всегда в кого-то влюблен. Но какой смысл говорить об этом?
   - Завтра моя любовь уедет к своему будущему мужу, у  которого всегда чистая обувь.
   - Прости?
   - Не слушай меня. Увидишь ее, тогда, может быть,  ты  поймешь меня... У нее шикарные ноги!..
   - Посмотрим!
   - Особенно правая!
   - Меня сейчас интересуют ноги ее подруги.
   - У подруги нет ног... Мы сидели в парке на  лавочке.  Володя врал что-то об искусстве. Я представил его Ире и Наташе,  как гениального мастера кисти.
   - ...по одному мазку можно судить об уровне мастерства художника, - выпендривался наш Леонардо.
   - По чему, простите? - я хотел его как-то остановить.
   - По мазку.  Я понял, что женщины произвели на него  впечатление. Постепенно от высоких тем мы перешли к анекдотам. Девчонок радовали постельные темы, а мы с удовольствием  развлекали их подобными историями.
   - Утро.  Он и она в постели. Всю ночь занимались любовью.  Она говорит: "Милый, мы уже пять лет встречаемся! Давай  поженимся!"
Он задумчиво: "Да кому мы такие нужны?"
   Наташа сидела рядом со мной, дальше -  Ира  с  Володей.  Было прохладно.  Я обнял Наташу, и она пододвинулась ко мне еще ближе.
Наше заседание длилось недолго. Ира сказала,  что  завтра  ей рано вставать. Мы провели ее до ближайшей остановки, и  посадили на троллейбус.
   - Я тоже поеду домой, - сказала Наташа.
   Выходя из троллейбуса, я позвал с собой Володю. Я хотел  провести Наташу, а потом прогуляться с ним по ночному  городу.  Но, когда Володя отошел в сторону, чтобы подкурить, она сказала:
   - Никита, а может твой друг поедет домой без  тебя? 
Мой  друг поехал домой без меня. Подходя к ее дому, я говорил:
  - Жаль, что ты уезжаешь завтра... Но все равно я рад, что познакомился с тобой. Ты интересная и красивая женщина.  Наташа,  в тебя так легко влюбиться.
   Мы подошли к ее подъезду. Тень его козырька  прятала  нас  от света окон. Мы остановились, посмотрев друг на  друга.  На  этот раз возникшая пауза ее не смущала. Она молча смотрела  на  меня. Глаза ее слегка улыбались. Я обнял Наташу и стал тихонько ее целовать. Не касаясь ее губ, чтобы не размазать слишком  густой  и яркий слой помады, я неспеша влюблялся в ароматное  тело,  увлекаясь ее шеей и плечами. Я ни о чем не думал. Мне надоело врать. Я хотел любить.
   - Здесь ходят люди, - услышал я откуда-то ее голос.
   Не понимая значения этих слов, я сделал два шага назад.
   - Спокойной ночи! - улыбнулся я.  Я готов был уйти.  Все,  что хотел, я сказал.
   - Иди сюда, - сказала Наташа. Она целовала  меня,  размазывая помаду по всему лицу.  Мне хотелось наброситься и разорвать ее на части. Но мои мозги (черт бы их побрал!) продолжали работать:
"Нет, ты не умрешь. Это было бы слишком просто для тебя!"
   Я отстранил Наташу от себя и, как-будто бы вспомнив о чем-то, посмотрел в сторону.
   - Да, в тебе что-то есть, - не понимая, что происходит,  сказала она.
   - Наташа, не уезжай завтра.  Я со своими солдатиками хочу  отпраздновать нашу встречу. Нам будет приятно провести это время в обществе женщин.
   Она хотела что-то ответить, но  я  закрыл  ей  рот  поцелуем. Обняв ее снова, я больше ни о чем не думал.
   Потом мы вытерли помаду и, улыбаясь друг другу, расстались.
   Домой я вернулся после полуночи.
   - Да, Наташа у тебя в полный рост, - сказал Володя, когда  я, не включая свет, зашел в свою комнату. - Ну, ты сказал ей?
   - Да.
   - А она?
   - Не знаю.
   - Ну, расскажи мне что-нибудь!
   - Если ты не заткнешься, - послышался голос Артура,  -  то  я тебя сейчас задушу.
   - Какой же Вы грубый, Арт... А-а!



                13

   В полдень следующего дня Наташа позвонила мне, и вот,  что  я услышал:
   - Никита, я вчера слегка расслабилась...  Хочу  сказать  тебе, чтобы ты не обманывался: в постель я к тебе не лягу.
   "Ну, не сволочь ли?"
   Все, что угодно, но такого я не ожидал. Я не знал  даже,  что ответить. Но внезапно меня осенило:
   - Наташа, можешь за меня не беспокоиться. Я видел вчера, что ты играешь, так что не стоит говорить мне об ЭТОМ.
   - Я не играла. Я была искренней... Мне неприятно, что ты  так думаешь... Наоборот, я была слишком откровенной...
   - Ты хочешь сказать, что вчера и сегодня не противоречат друг другу?
   - Думай что хочешь! Мне все равно!
   - Наташа, я все же надеюсь, что ты врешь сегодня.
   - До свидания!
   - Всего хорошего, - попытался я улыбнуться. Но она не положила трубку. Помолчав несколько секунд, она тихо повторила:
   - До свидания.
   - До свидания, - улыбнулся я...
   - Чему ты радуешься? - спросил Володя, когда я положил трубку.
   - Она неплохо танцует...
   - Вот так радость!
   - ...вокруг постели.
   - Какой смысл в этих танцах без самой постели?
   - Во всем смысла ровно столько, сколько мы его там находим. Я радуюсь тому, что имею.
   - Значит, она все-таки уезжает! Да, ничего не  остается,  как радоваться ее танцам...
   - Володя, танцы вокруг постели доставляют мне не меньшее удовольствие, чем сама постель. Во время  танца  возникает  желание любить... Несколько раз в жизни я оказывался в постели с  незнакомой женщиной и, как правило, терпел фиаско. Найти женщину – не проблема, проблема - найти свою любовь.  Танец  создает  иллюзию любви... И потом, я радуюсь тому, что расстаюсь с Наташей на высокой ноте...
Но вечером, когда Артур с Володей выясняли свои отношения, их беседу прервал, как никогда низкий звук телефонного  звонка,  не дав Артуру объяснить Володе, почему он считает его гнидой.
   - Привет!
   - Наташа?
   - Я уеду завтра... Никита, мне так хочется увидеть свои фотографии.
   - Если ты так хочешь, я могу сейчас бросить своих  однополчан и напечатать твои фотки.
   - Хочу.
   - Артур, он хочет оставить нас без присмотра! - захныкал  Володя.
   - Это он врет, - успокоил его Артур.
   - Никита, - продолжала Наташа, - вчера ты что-то говорил о вечеринке...
   - Наташа, если я буду печатать фотографии, то вечеринку придется отменить. Нужно выбрать что-то одно: или фотки, или водку.
   Наташа выбрала второе.
   Мы договорились о встрече. Ира, оказалось, предоставляла свою квартиру для предстоящей вечеринки. Она жила с отцом, который не интересовался ее личной жизнью, и была хозяйкой в доме.
   Положив трубку, я посмотрел на своих  друзей,  которые  ждали объяснений.
- Значит так, джентльмены, - сказал я,  -  сейчас  мы  дружно подрываемся, приводим себя в порядок,  берем  водку  и  закуску, встречаем Наташу и едем в гости к  ее  подруге  -  Ире,  которая дается вам на растерзание.
   - Эксклюзивные права на Натали, значит, остаются  у  тебя?  - загрустил Володя.
   - Догадливый ты парень, Вова! - порадовался я за друга.
   - Можно застрелиться... Артур, я дарю тебе Иру.
   - Так, собираемся, вы меня  заинтриговали!  -  сказал  Артур, поднимаясь с кровати.
   Мы ждали Наташу на остановке. Когда она вышла из  троллейбуса и подошла к нам, Артур чуть было не выронил из рук наш  сверток. Пока к нему возвращался дар речи, Володя представил его  Наташе, как своего больного брата.
   - Вы братья? - удивилась она.
   - Да, причем близнецы, - сказал Володя, - сиамские.
   - Ты - труп, братик, - прошипел ему на ухо Артур. - Артур.
   - Очень приятно - Наташа. Я слышала, Вы тоже художник?
   - Вообще-то можно на "ты". Да, с нас такие художники...
   - У него проблемы с мазком, - помог Володя смущенному Артуру.
   - Володя, ты сам сейчас превратишься в мазок! Пока мы  шли  к Ире, Наташа все время смеялась, слушая моих друзей. Артур  не скрывал своего восхищения и, сияя от восторга, всю дорогу пытался сказать Наташе комплимент. Он, как истинный  художник,  готов молиться красоте, не цапая своего бога руками. Но злодей  Володя ехидно смеялся над ним и выставлял своего друга на посмешище.
   Вечеринка удалась на славу.  Мои друзья соревновались в галантности и остроумии, осыпая девушек комплиментами. Все были  красивы, слегка пьяны и влюблены друг в друга. После кофе мы танцевали, выключив в комнате свет. Артур увлекся Ирой. Володя  хотел было помешать этому, но Артур напомнил ему о его желании застрелиться. Девушки танцевали, меняя кавалеров. Устав от танцев,  мы разбрелись по квартире в поисках укромных мест. Артур  целовался с Ирой, устроившись на диване, мы с Наташей вышли в  коридор,  а Володя, оставшись не у дел, нервно курил на балконе.
   Через некоторое время вернулся отец Иры. Было уже  поздно,  и мы все вышли на улицу. Слегка уставшие, но веселые и  возбужденные мы долго прощались, целовались и объяснялись  друг  другу  в любви. Легко быть искренним, когда ни к кому не привязан и никому не должен.
   - Грустно и в то же время прекрасно, что мы больше никогда не увидимся, - сказал я, когда провожал Наташу домой.
   Троллейбусы уже не ходили. Мы шли по середине улицы.
   - Ну, мы то еще можем увидеться... Никита, ты  проведешь  меня завтра на вокзал?
   - Да, конечно. Во сколько отправляется твой автобус?
   - В 17.00.
   - Я позвоню тебе в 15.00. Когда мы подошли к ее  подъезду,  я пожелал Наташе спокойной ночи и ушел.
   Придя домой, я, как всегда, не стал включать свет.
   - Ну, как успехи? - спросил Володя.
   - Володя, сейчас проснется Артур! - хотел напугать я его.
   - Артура нет.
   - А где он?
   - Прощается с Ирой... А ты попрощался?
   - Нет.
   - Почему?
   - Не хочу... Спокойной ночи, Вова.
   - Спокойной ночи... Извращенец!



                14

   В четверг в 15.00 я звонил Наташе. Артур спал, а  Володя  был на экскурсии по магазинам.
   - Я думала, ты не позвонишь, - сказала Наташа.
   - Почему?
   - Ты вчера так неожиданно ушел... Я хотел было  сказать,  что меня раздражают "здравствуй" и "до свидания",  когда  за  этим ничего не стоит, но промолчал.
   Мы ехали на вокзал в переполненном троллейбусе. На  очередной остановке в него набился косяк бабушек и заставил нас  прижаться друг к другу.
   - Если бы я был миллионером, - сказал я,  -  то  отправил  бы всех бабушек отдыхать на Гавайи, чтобы можно  было  спокойно  кататься в свободном транспорте. Хотя сейчас мне  кажется,  что  в транспортной проблеме все же есть своя прелесть.
   Мы приехали на вокзал. До отбытия автобуса в Киев  оставалось полчаса. Мы присели на скамейку в небольшом парке возле вокзала.
- Почему ты сказал вчера, что то, что мы расстаемся - прекрасно? - спросила Наташа.
   - И грустно, не так ли? - улыбнулся я. -  Мы  расстаемся,  не успев надоесть друг другу, - это прекрасно. Но грустно,  что  мы так и не узнали друг друга, что из этой  новеллы  не  получилось романа.
   Наташа смотрела на меня, пытаясь понять насколько я серьезен.
   - Наташа, - я был серьезен, - ты мне очень нравишься. В начале нашей встречи мы наговорили друг  другу  много  глупостей,  и сейчас, возможно, все, что я скажу покажется глупым...  Ты  уезжаешь, но я все же рад, что познакомился с тобой.  Мне  плевать, что ты будешь с другим, мне достаточно знать, что ты есть.  Чтобы любить тех, кто рядом, мне необходимо любить кого-то, кто  недосягаем. Когда я влюблен, я красив и добр.  Мне  нравится  нравиться. Я рад тебе, Наташа...
   Она поцеловала меня.
   - Я тебе обязательно позвоню, - сказала она. - Впервые в жизни мне не хочется уезжать в Киев. Но я еще приеду сюда. У  меня, на самом деле, никого нет в этом городе. Я о многом тебе  наврала. Мой Сергей не такой уж и супермен. Вот сейчас приеду в  Киев и буду ждать его два часа на вокзале,  пока  он  не  приедет  за мной. Он всегда заставляет меня ждать. Я завишу от  него,  и  он любит это подчеркнуть. Он постоянно унижает меня.
   - Никто тебя не может унизить, если ты  не  унижаешься  сама. Ведь ты можешь его не ждать...
   - Он всегда меня встречает.
   - Но ведь это не встреча! Мне впервые вдруг стало жалко Наташу, а это чувство не особенно располагает к  любви.  Тогда я подумал о том, что у нее ничего не получится с ее крутым парнем.
   Когда пришел автобус, мы в последний раз обнялись,  поцеловав друг друга.
   - Все еще будет, - сказала она.
   - Все уже есть, - улыбнулся я.  Она заняла свое место у  окна.
   Я не стал дожидаться, когда отправится  автобус,  помахал  ей рукой и ушел.
   Не люблю долгих прощаний. Часто тот, кто уезжает и  тот,  кто провожает устают махать друг другу рукой через стекло,  невольно ожидая, когда же наконец тронется поезд. Зачем врать?..
   Я вернулся домой. Володя упаковывал свои вещи.
   - Мы хотим послезавтра уехать.
   - А где Артур?
   - Прощается с Ирой... В этот день на небе появились серые облака, а вечером пошел дождь.



                15

   Через день Артур и Володя уехали в свой Мухосранск... Я напечатал Наташины фотографии и понял, что я дурак. Она лежала на песке красивая и недосягаемая, а где-то рядом сидел я...
   Высокая нота звучала громче, действуя мне на  нервы.  "Какого черта, - пытался успокоить я себя, - ведь я сам этого хотел!.."
   Закончив работу в детском саду, я взял отпуск,  надеясь,  что заслуженное безделье поможет вернуть  мне  прежнее  расположение духа. Я, как всегда, приходил на пляж, но ловил себя на том, что мой взгляд невольно задерживается на каждой блондинке  подобного Наташе роста.
   - Ты стал никаким, - говорил мне Саша-велосипедист.
   Активный, как сперматозоид, он продолжал собирать урожай  телефонных номеров, а я валялся на песке, безразлично наблюдая  за выходящими из воды русалками.
   - Эй, хватит киснуть! - приставал ко мне пляжный Казанова.  - Где твое либидо?
   - Саша, милый, будь другом, иди в задницу...
   - Дурак, посмотри, какие девочки перед тобой сохнут! Если хочешь, я приведу тебе вон ту с длинным носом.
   - Странно, что ты обратил внимание на ее нос.
   - Просто у нее больше ничего нет.
   - Оставь ее себе, санитар... Я перестал ходить на пляж. Впервые мне там стало скучно. Я сидел днями  дома  и  маялся,  незная куда себя деть. Меня мучил вопрос: почему  она  не  звонит, неужели она забыла обо мне?  Я  снова  стал  что-то  сочинять...
   Однажды я зашел к Ветру с бутылкой водки.
   - Ну, рассказывай, что у тебя? - сказал он, когда  мы  выпили по 50 грамм.
   - Проблема.
   - Как ее зовут?
   - Наташа.
   - Ты ее трахнул?
   - Понимаешь...
   - Не понимаю!
   - ...мы встретились несколько раз, а потом она уехала в  Киев к своему будущему мужу... Я не хотел ставить точку на наших отношениях... Она говорила, что любви нет, а я хотел вызвать у нее это чувство. Я хотел поднять ее... А теперь  сам  не  знаю,  как опуститься на Землю...
   - Тебе нужно переспать с ней! Если чувств нет, постель поставит точку, если чувства есть, тогда она выведет  ваши  отношения на новый уровень... Будь здоров!
   - Будь здоров... Понимаешь, я хотел завести ее, и держал  себя все время в руках. Есть много  красивых  женщин,  которые  не знают страсти потому, что их мужчины сами загораются раньше времени, не успев подвести их к постели... Ладно, черт с ней!  Меня уже достали мысли о постели! Как там поживает Вася-космонавт?
   - Поживает, наверное... Ну, давай!
   - За космонавтов!..
   - Маэстро, она тебя сама найдет, будь уверен. Ты ее  заинтриговал! Создай для женщины блестящую интригу, и она  бросится  на нее, как щука на блесну.
   - Ну, давай за щук!
   - И за вобл!.. Через некоторое время водки не стало.  Ветер достал откуда-то бутылку вина и, налив по стакану, сказал:
   - Давай за явление Наташи!
   - Какое заявление? - я стал его не понимать.  -  И  откуда  ты знаешь, как ее зовут?
   - А что, ее зовут Наташа? - удивился Ветер.
   - По моему, да...
   - Ну, за нашу Ташу!
   - До дна!..
   - Маэстро, поехали в Голландию?
   - Поехали!
   - Там на одной улице этих наташ немерено...
   - Ну, за "немерено"!
   - За куда?
   - Что?
   - Сейчас... Маэстро, главное, что мы понимаем друг друга...
   - Ветер, я рад, что ее нет с нами!..
   - Я тоже! Давай за тех, кого нет с нами!
   - ...
   - Эй, Мастэ!
   - Да, за нас!.. Но я никак не могу понять, зачем она уехала?!
   - Сука!
   - Мне так хреново без нее...
   - Мне тоже...
   - ?
   - .








                16

   Прошла неделя после того, как я расстался с  Наташей.  Как-то вечером раздался междугородний звонок. "Это она!" - думал  я, подходя к телефону.
   - Да!
   - Привет, ты узнал меня? Вот исправили телефон и я сразу решила позвонить.
   "У нее был сломан телефон!" - обрадовался я.
   Мы говорили минут двадцать. Помню, я побеспокоился, что  этот разговор будет дорого ей стоить, но она сказала, что  Сережа  за все заплатит. Меня порадовал этот каламбур.
   Она дала мне свой адрес, чтобы я мог выслать ей фотографии.
   - Наташа, я напишу тебе одно стихотворение. Сочиняя  его,  я думал о тебе. Но не воспринимай все на свой счет. Это всего лишь вариация на тему, а темой была ты. Обещай, что не будешь злиться.
   - Обещаю... Ты только не смейся, но я тоже стала сочинять...
   - С ума сойти!
   - Я скоро приеду... На следующий день я выслал ей  фотографии и это стихотворение:

Мы были недолго знакомы,
поэтому так, ни о  чем
вели мы с тобой разговоры,
и  каждый  молчал  о своем.

Но помнишь, я тихо коснулся
губами твоей руки
и лишь слегка улыбнулся,
когда  ты  хотела уйти.

Но ты не ушла, ты осталась,
а после, совсем ни к чему,
сказала,  как-будто,  стесняясь:
"Я просто другого люблю".

Потом, быть может, от скуки,
надеясь меня обмануть,
свои холодные руки
ты мне опустила на грудь.

Я понял, что ты не знаешь
о том, что такое страсть,
что  ты  всего лишь играешь,
в душе надо мной смеясь.

Ты  нервно одернула плечи,
когда я сказал: Пока!
О новой с тобою встрече
я не просил, уходя.

Я написал небольшое письмо, оправдываясь тем, что: "...Романы в эпистолярном жанре скучная вещь, хотя, в них есть своя прелесть..." Не буду реанимировать весь тот бред,  которым  порадовал Наташу в своем письме, а предоставлю  Вашему  вниманию  лишь его последние строки:
   "...не хочу говорить о том, что было, или о  том,  что  может быть, а хочу лишь сказать: я  рад  тебе  сейчас  в  любом  твоем проявлении..., мне нравится, что я влюблен, что между  нами  нет фальши, что мне не нужно тебе врать. Это все слова, и мне  хотелось бы сказать обо всем без слов.
   Сейчас мне приятно сочинять тебя и себя,  быть  выше  скучной реальности. Ожидание праздника - уже праздник. Я буду  счастлив, если однажды стану для тебя праздником..."
   Через несколько дней она позвонила мне.
   - Привет! Что нового?
   - Я.
   - Получила вчера твое письмо. Так  интересно  вышло:  заходит вечером ко мне Сергей и держит его в руках...
   - И вы вместе его прочли?
   - Ну, что ты! - засмеялась Наташа. - Все нормально.  Почти...
Я написала ответ, но отправлять не буду. Завтра я вручу его лично тебе в руки. Мы приедем на несколько  часов.  Сергей  завезет меня к себе и поедет по делам. Так что, завтра увидимся.
   - Это, наверное, будет точка...
   - Что ты говоришь?
   - До завтра!
   - Я позвоню, как только приеду. До свидания! Я положил  трубку, ничего не поняв.



                17

   - Привет! Я только что приехала. Сейчас пообедаю и  жду  тебя через полчаса на нашей остановке. У меня есть пару часов...
   Мы встретились, поцеловались и какое-то мгновение не знали, что сказать друг другу, смущенно улыбаясь.  Я вручил Наташе  желтую розу.
   - Спасибо.
   - Символично, не правда ли?
   - А что это значит? Я не понимаю символов в цветах, -  сказала она. - По моему все цветы красивы.
   - Да, я согласен с тобой. А желтый цвет, говорят, к разлуке.
   - О чем ты? Я так рада видеть тебя!.. Мне  нужно  заехать  на почту и отправить телеграмму, а потом я свободна.
   Когда мы зашли в троллейбус, Наташа вручила мне свое письмо.
   - Мне интересно увидеть твою реакцию на него.
   - Я прочту его, но не в троллейбусе. Мы зашли на почту. Наташа занялась своей телеграммой, а я достал ее письмо и прочел:
"Мне ничего не надо.
Хочу, чтоб понял ты,
Что я всего лишь  рада
Войти в твои мечты

И опуститься птицей
На  ветви  твоих  рук,
Уснуть в твоих ресницах,
Забыв про боль разлук..."
 
Надеюсь, читатель  мне  простит,  что  я  опускаю  остальной    текст    письма... Прочитав его, я спокойно и незаметно для  окружающих сошел с ума. Я подошел к Наташе (она стояла в очереди и наблюдала за мной), обнял и поцеловал ее. Что я мог еще?
   Потом мы зашли в какое-то кафе и просидели там целый час. Мы пили вино и ели мороженое. Я слушал Наташу и думал  о  том,  что мог бы просидеть в этом кафе вечность. Я был счастлив...
   Собственно на этом можно было бы и  закончить  этот  рассказ.
Мне не интересно то, что было дальше. Возможно, я разочарую  любителей "мыльных опер" и счастливых развязок, но...  Я  не  хочу выдумывать то, чего не было...
   - Я читала твое письмо на кухне, - говорила Наташа. - Щелкнула дверь. Я вздрогнула. Вошел Сергей. Письмо я спрятала,  конечно. "Что случилось? Какие проблемы?  Ты  перепуганная  какая-то! Что это за письмо?" - спрашивал он  меня.  Я  сказала,  что  это прислали мои фотографии. Потом  он  весь  вечер  доставал  меня, спрашивая, что я, мол, не такая как всегда? Я  пыталась  сказать ему, что все нормально. Но ночью твое письмо вылезло мне боком - я не могла заниматься с ним любовью. Утром был скандал... Я  устала. Он приходит, чтобы переспать, и снова уходит. Мне  надоело готовить, стирать и ждать. Мне нужно отдохнуть...
   - Наташа, надеюсь, ты понимаешь, что я не причина ваших  конфликтов?
   - Вообще ты здесь ни причем, - улыбнулась она.
   - Спасибо... Перед тем, как мы  расстались,  Наташа  сказала, что она приедет через неделю.



                18

   Она приехала через месяц. Наташа позвонила мне, и по ее голосу я понял, что у нее какие-то проблемы.
   Мы встретились. Было холодно и сыро. Я предложил зайти в какое-нибудь кафе, но она сказала, что хочет пройтись. Было видно, что она нервничала.
   - Я должна тебе что-то сказать...
   Мы сели на лавочку в каком-то парке.
   - Мы не будем больше встречаться... Я рада,  что  между  нами ничего не было... Я много думала, сравнивала тебя с Сергеем...
   - Зачем?
   - Он любит меня, хотя не говорит об этом. Он понял, что у меня кто-то появился, и ему не плевать на это. Я не буду ему изменять...
   - Ты ему уже...
   - Нет! Я хотела тебя и только!.. У нас будет ребенок, и Сергей рад этому. Я поняла, что он меня любит... А ты - случайность.
   - Наташа, в чем ты меня обвиняешь?
   - Я не обвиняю... Просто я запуталась, не понимая, что происходит. А теперь я знаю, как решить свои проблемы...  Забудь  обо мне...
   - Ты приехала сказать мне об этом?
   - Да... Я все же благодарна тебе. Ты  понял  меня прежде,  и сейчас, надеюсь, поймешь тоже.
   - Я тебя понимаю, хотя... я никогда не был беременным.
   - Мне не смешно.
   - Прости, я смеюсь над собой...



                Э П И Л О Г

   Прошло девять месяцев. Солнце по-прежнему поднимается и заходит...
   Я дописываю эти строки и иду на пляж. Сегодня прекрасная погода. Я знаю, что меня ждет девушка. Она лежит на горячем  песке и ждет. Скоро будет год, как я в нее влюблен. За это время я  не разу ей не изменил. С ней всегда интересно,  она  не  надоедает.
Никогда не знаешь точно, какой она будет завтра...
   Зачем я это говорю? Ведь Вы с ней знакомы. Ее зовут Новая...
   Сегодня отличная погода!..