Как ты попал?

Первый вопрос всегда один - а как ты попал в Антарктиду?

==
Если сделать вид, что не понял и отвечать коротко -  вертолетом!
А, в самом деле - как я туда попал?
Как попали туда мои друзья?
Придется рассказывать биографии полярников с младых лет.
И мы к этому еще вернемся. А пока расскажу про вертолет.
==
Высадиться в Антарктиду в конце марта не просто.
Короткое антарктическое лето кончалось.
Берега быстро обрастают льдом.
Мощь ежедневных ураганных ветров, стекающих с купола,
нарастает с каждым днем.
Выручает вертолет.
==
Борт дизель электрохода "Михаил Сомов".
Хмурое, хмурое утро.
Резкий ветер с ледяной пудрой до боли сечет лицо.
Мы с чемоданами выбрались на вертолетную палубу и
слушаем перебранку пилотов со старшим помощником капитана.

ПИЛОТЫ
- Не полетим, ветер! Опасно!
Пилоты канатами привязывают вертолет к палубе.

СТАРПОМ
- А лучше не будет!
Нам нужно выкинуть этих полярников скорее и валить отсюда к ....матери!
Льды идут! Не выберемся!

ПИЛОТЫ
- Выкидывай на лед своих пассажиров и вызывай трактор, а мы не полетим!

СТАРПОМ
- Какой трактор! Лед дыбом, разбит штормом!

Старпом ищет компромисс.
- Ну, хоть вещи полярников попробуйте закинуть!

Между тем в шквалистом ветре проглянуло солнышко.

ПИЛОТЫ
- Ну, ладно!
Эй, кто на Мирный?! - грузите вещи в машину!
Будет окно – полетим!

Я выставил свой чемодан на  вертолетную площадку и нагнулся за мешком с климатической одеждой...
- Держи, улетит!
Это мой чемодан, гонимый ветром, двинулся в сторону вертолета.
Погрузка началась.

ПИЛОТЫ
- Ладно!
Лезьте и Вы в машину!
Рискнем! - пилоты смирились с предстоящим полетом.

Стоило вертолет раскрепить - его тут же сдуло ветром с палубы.
Пилот, ругая матом старпома, изо всех сил старался набрать высоту.
Падая в океан, вертолет мячиком коснулся льда, и с ревом пошел вверх.

Вскоре ослепительный  свет ворвался в салон вертолета.
Солнце всех успокоило.
И уже казалось, что именно так и должен взлетать вертолет с палубы судна.

Мне показалось, мы летели долго и  не очень высоко.
Но под нами бушевала необычная река.
Плотные клубы серых облаков - это был стоковый антарктический ветер.
Ветер-шторм, несущий тонны ледяной пудры.

Пилот искал глазами сопку - сигнал снижаться.
Вертолет то погружались в метель, то поднимались к солнцу.
Погружаясь в клубы воздушной реки, машину основательно болтает.
Я вцепился в мешок и ждал внезапного удара о скалы.
Товарищи, похоже, ждали того же...
Пришла мысль напоследок сделать их фото...

Внезапно, в окне иллюминатора выскочила череда сопок.
На макушках четыре здания -  Обсерватория Мирный!

Я пишу об этом - потому, что это был первый наш явный страх.
Нас аварийно быстро собрали в Антарктическую зимовку на замену составу, который разбился при попытке высадиться в Антарктиду.

Крутой разворот, легкий удар и вертолет сел на сопку, рядом с главным зданием обсерватории.

Первые ощущения?

Звенящая тишина.
Ослепительное солнце.
Чистейший воздух, которым нельзя было надышаться.
Настроение - радость жизни!!!  со слезами на глазах.
Когда хочется всех обнимать!

Все драматические ситуации, которыми полны антарктические будни, будут вознаграждаться этим настроением.
Оставят у каждого в памяти глубокий след.

Тогда мы еще не знали, что эмоции лучше поберечь.
И придерживаться полярного правила – нашел - не радуйся! Потерял – не плачь!

Штормовой ветер пропал, словно его выключили.
Наступил полный штиль.
Праздно стояли и разглядывали нас люди.
Казалось, они ждали от нас чего-то естественного.

- Здравствуйте! 
- А ловко он нас забросил!? – кивнув на вертолет, сказал кто-то.
- С прибытием в Антарктиду везунчики!
- А, почту, посылки привезли кому? – спросили старожилы.

Остро ждали почту!
Мы вглядывались в лица полярников - обыкновенные люди.
Одно лицо мне показалось очень знакомым.
Потом выяснилось, что мы ходили в разные годы в одну школу!

Очень буднично люди подошли, спросили, кто есть кто по профессии.
Взяли наши чемоданы и стали нас расселять.

В летний сезон старая и новая смены успевают сдружиться.
Им было хорошо известно, где жил тот или иной "старик",
где будут жить их новые друзья.

Инженеру по радиолокации полагалась одноместная комната-каюта.
Ее площадь была не менее 9 кв. метров.
Квадратный метр окна с тройным стеклопакетом, ящик пресловутых помидор.
Их, как нечто важное, рекомендовал поливать сменщик.

Много позднее я понял, что это действительно очень важно!
Письменный стол, стул,  шкаф для белья, койка.
Девять масляных радиаторов (работал один) - говорили, что здесь бывает прохладно - вот что предстояло обживать в течение года.

Старенький технический шедевр, гордость обсерватории – измерительный метеорологический радиолокатор - находился за стенкой каюты.
Его состояние внушало опасение - от него исходил знакомый специалистам запах "ампер-витков".

Радист, который взялся меня поселять, перехватил мой взгляд.
- Да, сломан! – сказал он.
  Что-то сгорело.
 Аэрологов даже вывезли раньше.
Вот и помидоры на окнах успели завянуть.
- Локаторщик бился с техникой до последнего дня.
- Ты его встретил на кораблях? - спросил радист.
- Видел в шлюпке - ответил я.
- Как в шлюпке?
- Старую смену перегружали с "Сомова" на "Эстонию"
   на шлюпках в открытом океане.
  Я вниз, в шлюпку, а он вверх на  теплоход «Эстония»!
- А что он тебе успел сказать?
- Счастливой зимовки! Поливай помидоры! – ответил я.
- Ну, это правильно, а по технике?
- Ничего.
- Ну, ты попал!
- Да, плохая у Вас смена получилась.
- Меня он просил передать, чтобы ты ничего не включал сразу!
  Он все тут разобрал и многое отключил!
- Тебя в Антарктиду пустили - значит, наладишь, а куда деваться?!
  Приободрил он меня.
==
Спасибо тебе наш замечательный радист 24 САЭ - Владимир Булычев! 
Твоя уверенность «…пустили - значит, наладишь» помогла мне в тот момент.

Локатор будет работать как часики.
С его помощью мы еще с тобой, Володя, посадим (спасем) самолет в эту зимовку. Какое это было счастье - спасти людей!
Как ужасно ты ругался... ешкин клин!
Я напишу об этом в другой раз.

Зимовка началась!

Заключение.

Это был едва ли не самый трудный и насыщенный всякими передрягами год жизни!
Мы неоднократно попадали в труднейшие ситуации и даже погибали.

Нас спасали знания, навыки, взаимовыручка и чудесные стечения обстоятельств.
Мы испытывали глубокие до слез огорчения и такую же радость, ощущение счастья жизни!

Это была жизнь с очень большой амплитудой от горя до радости.
Такой год всех заметно состарил.
Состарил так, что, казалось, ничего нового нам уже не предстоит узнать
в этой жизни.

Мы, словно, забежали далеко вперед, заглянули в будущее!
Нам предстояло вернуться, но жить по-старому уже, никто не мог!

Мы сделались для своих старых друзей, родных и близких "странными людьми".
О "странных людях" хочется написать отдельно, но бессонница не дает раскрыть этот секрет.