Пепел чистого серебра

  Хороша она была, как смерть. Прекрасна и смертоносна: смотреть жутко, а взгляд отвести сил нет. Красно- золотые перья вспыхивали погребальным костром, глаза были однозначно разумны и полыхали багровыми отсветами ада, крылья застилали небо, когти крошили камень. Парамон сжался в комок, пытаясь как можно глубже вдвинуться в крошечную щель между камнями. Главным сейчас было - во что бы то не стало дожить до ночи, а дальше как повезет. Сто драхм оказалось совсем не много за встречу с такой птичкой, зря он радовался выгодной сделке. Он ведь согласился только потому, что не верил в легенды! Сейчас легенда о Фениксе сияла перед ним зловещей горой.
   -Отец, отец-  клекот ударил взрывной волной,- Не оставляй меня, отец. В голосе чудовища было неприкрытое горе
- О чем это она,- еще успел удивиться Парамон и провалился в беспамятство. Очнулся он под мерное покачивание и медленный шорох крыл. Едва успев понять, что несется в ночь на головокружительной высоте, а плечи ему сжимают огромные кинжальные когти, юноша снова потерял сознание, на этот раз от страха.
     Острые камни впивались в тело, дышать было тяжело. Воняло дымом,  горелым мясом и палеными перьями. И почему-то корицей. Еще не открывая глаз, он чувствовал невыносимый жар, от которого свертывалась кровь  и саднило кожу. Вокруг был ад. «Похоже, я уже умер»,- пронеслось в голове. Рука наткнулась на что-то горячее и не похожее на ощупь на камни, и его  затошнило: это был чье-то почерневшее тело. Поодаль виднелась грязно-серая горка еще одного трупа. Дым ел глаза, проникал под кожу, забирался в рот.
     Костер пылал от рассвета до заката. Все это время несчастный просидел на камнях без воды и без пищи, не  в силах предпринять что-либо для своего спасения. «Почему я жив,  почему?» - в ушах все стоял надрывный клекот, от которого птицы  падали с неба, как камни.- Почему я не умер, как все? Весь день и всю ночь он все так же отупело таращился на оседающее пламя. К утру равнина покрылась ровным  слоем остывающего пепла, и никаких следов огромной сверкающей птицы. Старик не обманул: пепел был серебряным!
   Кряхтя и постанывая, оцепеневший Парамон кое-как поднялся на ноги. Феникс погиб, теперь нужно было получить деньги со старика и вернуться в обыденную жизнь. Он попытался оценить повреждения -  кажется, ничего страшного: несколько ожогов, опаленные волосы, на плечах – пара царапин от когтей. Хитон и хламида обгорели и изорвались в лохмотья, сандалий у него и без того никогда не было. Самое главное сейчас  - как далеко она его занесла и как скоро он сможет вернуться  в привычный мир, на улицы родного города?
   Парамон уже хотел набрать пепла в чудом уцелевший мешок, но серебряная пыль взвихрилась в воздух. Середина кострища, только что пустого и безжизненного, шевелилась. Сквозь блеск серебра пробивалось сияние золота. Он снова замер. По сравнению со взрослой птицей птенец был невелик, но увесист, с хорошего гуся, и полностью золотой, без проблеска красноты. Он сиял на солнце сквозь серебряную пыль так, что слепило глаза, но юноша не мог отвести взгляд. Он был прекрасен! И в глазах его не было и проблеска тех багровых отсветов ада, которые так напугали Парамона у его матери (или отца?). В них светилось невинное любопытство младенца, и радость жизни, и еще что-то, что заставило дрогнуть человеческое сердце.
    Парамон завернул птенца в остатки хламиды, чтобы не было видно издалека и, напрягая вопящие мышцы, понес прочь. «Она знала, кого выбрать, знала»,- билось в голове. «Я не смогу его убить и продать перья. Красота  должна жить!» - Прижимая к себе тяжелую ношу, он побрел в глубь пустыни, подальше от охотников за золотыми перьями. Пусть довольствуются пеплом из чистого серебра.
    Через 20 лет Парамон смотрел, запрокинув голову, как высоко в небе  красно-золотые крылья разрезают звенящий воздух.
Прощай, - подумал он, и, сгорбившись по-стариковски, побрел к городу, где не был все это время. «Черт побери, а вдруг она в следующий раз ошибется, вдруг выберет не того», - пришла в голову мысль и пропала. Он просто брел, брел и брел туда, где вдали сияли белые стены.