монолог десятый... хаттифнаты и сухие чайные...

......

**полный текст - в книшшке

Я уже привыкла  к старикам, охотно и торопливо рассказывающим о своем возрасте, внуках, детях, болезнях, молодости. И ты слушаешь внешне внимательно-внимательно, умом понимая, что торопливость  - это от того, что рассказать надо много-много, а  время в пути ограничено.  А параллельно – думаешь о книге, которую уже и  не прочитать  в поезде,  встречах на завтра и  самолетном варианте возвращения.  И когда  встречаются попутчики молчаливые –  ложишься  спать раньше, чем  проводник начнет  предлагать чай.  Но эта пара даже чай не пила. Они просто сидели, взявшись за руки, и молча смотрели в окно.  Я не могла их не рассматривать тайком, забывая для правдоподобия шелестеть страничками.  И все ждала, когда начнется привычная процедура переодевания и  стеления  жестких поездных простыней.  Как правило, начало натужной  женской суеты  определяется словами  -  «ты выйди, чтобы не мешаться, а  я пока тут все постелю»… и потом несколько мужчин покорно  стоят в коридоре и разглядывают пейзаж – каждый у своего купе.  Но эти двое все сидели и сидели.  Как будто у них было впереди  только  несколько часов, из которых ни секунды  невозможно было потратить на чай и постели. 
А если вы ждете трагической истории или объяснения и развязки – то ничего такого не будет. Ночью они вышли  на промежуточной станции, пожелав  мне счастливой дороги.
И я, конечно же,  опять не спросила  - на  какой дороге  искать  человека, который будет ТАК держать тебя за руку?  И молчать не потому, что сказать нечего (как раз тогда и возникает много-много неважных слов), а просто -  молчать с тобой в унисон.  Что же, черт возьми, мы должны делать, чтобы  продлить гарантийный срок  своего счастья до бесконечности?  Но  ни одна  счастливая  пара  не может  рассказать внятно – что, как и когда.  Об этом уже Лев Толстой  написал, и я повторяться не буду.  Все говорят абстрактно  - про  взаимную любовь, терпение и понимание, а я хочу по пунктам. Но конкретно не получается, получается  только - как хаттифнаты ночью. Плывешь, плывешь, плывешь… очень быстро и целеустремленно.  А направления, цели и результата никто не знает.  Все так случайно, что жизнь оказывается в конце концов страшной штукой.  Страшной и безжалостной.