Мечты сбываются... Глава3

Илья уже учился на втором курсе, когда Света поступила в экономическую академию в Москве. Конечно, ухмылялся Илья, как не поступить дочке такого папаши. Но в душе он радовался за Свету, понимал, что с её неординарным мышлением, смышлёностью, потенциалом и плюс ещё высшим образованием, она имеет все шансы сделать отличную карьеру , особенно ещё и при достаточной доли удачи в жизни. Но насчёт этого Илья был уверен- папа и мама подключат свои многочисленные связи и госпожа- удача сама начнёт стучаться в дверь Светланы, только открывай.
- Знаешь, - как- то заявил Илья, когда они со Светой сидели в дешёвеньком кафе недалеко от дома, с примитивным названием «Незабудка» и ели не менее примитивное мороженое в стаканчиках на длинных ножках,- когда-нибудь, когда я добъюсь известных высот в жизни, я приеду к тебе, попрошу твоей руки и заберу с собой навсегда. Только жди.
Света засмеялась.
- Ну во-первых, почему ты так уверен, что сможешь добиться в жизни каких-то там высот? А во-вторых, зачем так долго ждать???
Она смотрела на Илью открытым, прямым взглядом, но в его глубине плясали весёлые искорки смеха, придавая  насмешливость.
Илья не поверил своим ушам.
-  Хочешь сказать, что если я сейчас предложу выйти за меня замуж, ты согласишься?
Он даже чуть-чуть приподнялся со стула- настолько был изумлён Светиным ответом.
- А ты попробуй,- глаза Светы уже едва сдерживали безумные искорки, готовые в любой момент вырваться наружу и превратиться в заливистый, заразительный смех.
Илья оскорбился, отвернулся, уставился в окно.
- Я знаю, ты издеваешься надо мной… давай –давай…
На секунду он разозлился на себя за глупое, мальчишеское поведение. Он и правда порой казался себе мальчиком перед Светой несмотря на то, что был старше на два года. Этому была причиной Светина уверенность в себе. Уверенность смышлёной, проницательной девушки, выросшей в благоприятных условиях, интелегентной семье, где-то избалованной, и временами капризной. Илья же сам себе казался грубоватым, неотёсанным парнем, которому порой от неловкости некуда было деть  руки, а потому он ещё больше смущался, комплексовал, и ощущал себя очень уязвимым. Он видел в Светлане утончённость, культуру и даже стал стесняться своего отца, который, не поднимая головы,  бурчал под нос –Здравствуйте,  если Света приходила в гости, а потом уходил с кухни в комнату и захлопывал дверь. Он стеснялся  не новых ботинок, рук в мелких царапинах, которые насажал, помогая отцу возиться с машиной, и каждый раз после встречи со Светой, он успокаивался мыслью, что обязательно вырвется из этого замкнутого круга- двор, друзья-хулиганы, выпивоха-отец и вечно усталая, замотанная мать, таскавшая с работы кастрюли, продукты и компот, оставшиеся на кухне в конце рабочего дня. Он видел, что Свете интересно с ним, но чувствовал себя как кролик на испытаниях под её изучающим взглядом. Она сама порой целовала его в щёку на прощание, кокетливо улыбалась, стирая грани между дружескими встречами и свиданиями, а на следующий раз, как ни в чём не бывало, снова болтала с ним с такой непосредственностью и прямотой, какая бывает только между друзьями-приятелями. И Илья терялся в этих отношениях. Он не мог, не имел права считать её своей девушкой, и в то же время бесконечно страдал в душе. Как-то раз, решив бороться со своим бескультурьем, он купил себе книжечку под названием «Этика и жизнь». Читая её по вечерам, он узнавал, что такое этика, мораль, воспитанность, этикет, тактичность. Постигал суть этих наук.
Однажды он спросил у Светланы:
- Ты знаешь, откуда пошло слово «этика»? Оказывается, крёстным отцом этой науки стал…. Аристотель!!! Вот уж не подумал бы…Он образовал  термин «этика» от  греческого  слова  «ethos», обозначающего  «обычай», «нрав».
- Да?? Можно добавить- характер, норма, правило… чувство такта…. Всё это  познавательно, но очень скучно… Как писал в Чехов  в своих записных книжках «Хорошее воспитание не в том, что ты не прольёшь соуса на скатерть, а в том, что  ты не заметишь , если это сделает кто-нибудь другой»…
Света многозначительно посмотрела на Илью, и он усмехнулся своим мыслям «Конечно, ты же никогда не подчёркиваешь мои оплошности… настоящая воспитанная девочка», а вслух произнёс:
- Если ты читала Ремарка «Три товарища», там тоже говорилось о том, что тактично не заниматься исправлением чужих ошибок и не замечать их…
- Мы о чём вообще??? – и Света со скучающим видом принялась листать журнал, лежащий перед ней.
Вечером Илья закинул  бестолковую книженцию на шкаф, посчитав, что теория оспорима, а корни настоящей интелегенции идут из прошлого поколения культурных предков.
Среди ровесников, друзей, сокурсников и других девчонок, Илья чувствовал себя раскрепощённо, и даже нагло, задвигая в глубину все  неловкие ощущения, испытываемые наедине со Светланой. Вероятно, если бы она понаблюдала за его поведением  со стороны, в тени, то не поверила, что это тот самый, неловкий Илья. Она нашла бы исчерпывающее подтверждение своим некогда сказанным словам, что в Илье словно живут два разных человека.

Институт был для Ильи святым местом. Он понимал, что только так, через образование, через диплом, он сможет занять достойное место в жизни. А потому он учил, слушал, запоминал, конспектировал и снова учил, к удовлетворению преподавателей и гордости родителей.
Но бесшабашный характер, эмоциональность, дерзость играли с ним плохие шутки.
В институте, где Илья учился, была одна неприятная для всех студентов личность- завуч, Ховач Олег Эдмундович. Одному богу было известно, сколько национальностей было перемешано в этом человеке. Ховача не стоило гневить понапрасну, иначе его интернациональная кровь закипала, и до сего момента дремлющие корни, в нём совместившиеся, поворачивались своими , видимо, худшими сторонами и заставляли трепетать от ужаса всех виновников содеянного, которым оставалось только гадать, пронесёт или нет. Чаще случалось второе, и вскоре фамилия бедолаги- студента уныло числилась на информационной доске, в качестве отчисленного из института. Периоды необузданной ярости Ховача Илья называл Зов Предков. Студенты не так боялись директора, как завуча, именно за его непредсказуемый характер. Он мог завестись с пол-оборота, увидав, как первокурсник, сев на перила, скатывается вниз, или наоборот пропустить мимо ушей нелитературные слова, вырвавшиеся из уст стоящих возле его кабинета ребят с четвёртого курса.
Илья перешёл  на третий курс, за три года уже успевший неоднократно выслушать предупреждение от Ховача за хулиганские выходки.
Как-то раз со своими приятелями- сокурсниками он согласился отметить  день рождения одного из них. Накануне Вовка предупреждал, что принесёт на следующий день спиртного и они выпьют в его честь. На большой перемене, Вовка подмигнул Илье, сидящему за партой через ряд, свистнул Антону, и они втроём зашагали в мужской туалет.
- Аля-гоп!- жестом фокусника Вовка достал из пакета бутылку водки.- А это запить.
Следом появилась газировка «Буратино». Раздав ребятам по пластиковому стаканчику, Вовка принялся ковырять крышку.
- Дай сюда, салага!- отнял бутылку Илья. Во дворе старшие ребята давно обучили его всяким житейским премудростям. Разлив всем по пол-стакана, Илья, глядя на Вовку, провозгласил:
- За тебя!- И чокнулся с каждым приятелем.
Запив прямо  из горла  газировкой, он разлил заново.
Дальше пошло веселее.
- Хорошо, но мало,- промямлил Антон, худенький, низкорослый парнишка.
Илья засмеялся.
- Куда тебе больше, ещё на лекцию идти!
Но Антон разошёлся:
- Чё там делать, давайте свалим и продолжим где-нибудь  во дворе!
- Успокойся,  допиваем и идём в кабинет.
Антон потянулся за бутылкой,  неловко схватил её, и она выскользнула из его пальцев, упав на кафельный пол с громким звоном. Бутылка разбилась, разлетевшись на мелкие куски, и воздух наполнился едким запахом спирта.
Вовка в сердцах чертыхнулся, влепил Антону подзатыльник.
В это время дверь туалета распахнулась и на пороге возник Ховач. Окинув быстрым взглядом осколки на полу, пластиковые стаканчики в руках троицы, газировку на подоконнике, его  лицо исказилось от переполнившего возмущения.
- Предки зовут,- медленно проговорил Илья, внешне оставаясь спокойным.
Последовавшие за этим возгласы негодования не подлежат повтору. В конце своей тирады Ховач с бешенными глазами прорычал:
- Вы, трое, за мной!- вылетел из туалета и понёсся в сторону своего кабинета.
Ребята молча последовали за ним. Вскоре они троём угрюмо стояли перед Ховачем в  кабинете, пока он, брызгая слюной, выражал своё возмущение.
- Лично ты, меня уже достал,- ткнул он пальцем в неказистого Антона.- Ты отчислен. А ты,- набросился он на Вовку,- передай своему  дяде, чтобы больше не суетился за таких неблагодарных, тупых , без единой мысли в молодой голове родственников.
Ховач был на пределе.
- Вытащи руки из карманов, -набросился он на Илью,- никакого воспитания! Вы вообще где находитесь? В рюмочной, в кабаке?  Вы пришли сюда пьянствовать или учиться???
Ховач снова и снова выплёскивал нахлынувшие эмоции, пока все его национальные корни не выдохлись.
- Пошли вон отсюда,- махнул он рукой. - Сегодня же подпишу бумаги об вашем отчислении.
Илья пришёл домой и лёг спать. Он не мог, не хотел верить в то, что отныне он больше не студент 3-го курса. «Вот урод», думал он, «что за удовольствие делать людям гадости? Может в детстве его часто били, оскорбляли и ругали дома и он теперь, унижает всех и вся, пользуясь своей значимостью, мстит за детские обиды?»
Но наутро, придя в институт, у Ильи радостно затрепетало сердце- на доске в списке отчисленных не было ни его, ни Вовки. Только Антон и ещё пара ребят с других факультетов. Искренне посочувствовав Антону, он побрёл на лекцию.
Встретив в коридоре классрука он узнал, что отчисление Ильи отменилось после того, как Ховач просмотрел журнал с отметками и ознакомился с его успеваемостью. «Пронесло,»- вздохнул Илья. Проходя мимо одной из аудиторий, которую в это время занимали первокурсники, он сквозь дверной проём увидал знакомого парня со двора. Зайдя внутрь, Илья понял, что лектор отсутствует, хотя прозвенел звонок, и решил, что пока его нет- может поболтать с приятелем, а потом уже отправиться на урок. Илья, сидя на парте, рассказывал, чем отличается третий курс от первого и второго и  про то, как непросто писать и защищать курсовые. В это время парнишка, стоящий возле двери, воскликнул: «Ховач идёт!», и шмыгнул за парту. В груди у Ильи похолодело. Вместо того, чтобы присутствовать на своей лекции, он прогуливает, сидя на парте в другой группе. Он помнил, что на некоторых факультетах завуч ведёт уроки, и, видимо, это был как раз тот самый случай. Оценив обстановку, он понял, что добраться до двери ему не успеть, т.к. находится в ряду возле самого окна. На улице было лето, ставни раскрыты настежь, и Илья от безысходности выглянул в окно. В глаза ему сразу бросилась пожарная лестница, проходившая совсем рядом. Кабинет находился на третьем этаже, а лестница обрывалась где-то между вторым и первым. Илье очень не хотелось после вчерашнего попадаться на глаза Ховачу, и он, вскочив на подоконник, дотянулся руками до лестницы, схватил её и переставил ноги. Убедившись, что положение устойчиво, он, крепко держась, стал быстро спускаться вниз. Вскоре, добравшись до конца лестницы, он сначала повис на руках, а потом спрыгнул на асфальт.
- Слава богу, пронесло, - пробормотал он, о штаны вытирая руки, испачканные в ржавчине. Улыбаясь, он задрал голову вверх и помрачнел. Возле окна, облокотившись руками на подоконник, стоял Ховач, с интересом за ним наблюдая.
- Всё нормально, не ушибся?- участливо поинтересовался Ховач. Илья мотнул головой.
- Тогда давай обратно….только нормальным путём, как все люди ходят.
Ховач кивнул на крыльцо института. Илья медленно развернулся и понуро поплёлся к дверям. Вскоре он уже стоял перед завучем, переминаясь с ноги на ногу. Ховач смотрел на него с интересом.
- Поражаюсь некоторым людям. Отличный ученик, который пьёт водку в мужском туалете и слезает с третьего этажа по пожарной лестнице. Феноменально.- Он задумался, ещё раз окинул взглядом Илью.
- У тебя где сейчас урок?
- В двадцать четвёртом. Химия,- обречённо ответил Илья.
- Иди, учись, отличник. И больше не попадайся мне на глаза.
Ховач повернулся к нему спиной, и приступил к лекции.
Илья в недоумении побрёл в свою группу. «Интересно, кто из  салаг настучал ему,»- задавался он вопросом, поражаясь этим фактом. За три года институтской жизни в их группе возникли некоторые неписаные законы, в том числе, Илья был уверен, что  одногруппники никогда бы его не заложили.
Удачно сдав курсовую, пережив все экзамены, Илья перешёл на четвёртый курс. Надо сказать, что в институте он был довольно-таки известной личностью. С ним здоровались пацаны с разных курсов от первого до последнего, на него заглядывались девчонки. А «малолетки», как старшие  называли первокурсниц, видели в нём чуть ли не своего идеала. Каждая третья втихую вздыхала по нём, а наиболее смелые подсовывали ему записки. Но Илья не то, чтобы имел душу монаха в штанах, но всерьёз ни в кого не влюблялся. Он звонил некоторым девчонкам, целовал при встрече, ездил на дискотеки, отвешивал комплементы, словом подавал им все надежды, но эти отношения  как стремительно развивались, так и быстро угасали. Он видел, что ни одна из девчонок и отдалённо не напоминала Свету, а он, подсознательно, в каждой искал её черты.  Немного зацепила  девушка с последнего, пятого курса. Эта была не глупой, хихикающей девахой, а уверенной в себе, где-то нахальной, обворожительной девушкой. Она, не смотря на небольшую разницу в возрасте, в числе других расставила сети на Илью. Видимо, опыт и женственность сделали своё дело, Илья бесцеремонно подходил к ней на перемене, обнимал за талию, и со взглядом искусителя целовал в шейку, под завистливыми взглядами малолеток. Вика, так звали обольстительницу, таяла, играючи уворачивалась, смеясь сопротивлялась объятиям Ильи, чем увеличивала его интерес к себе. Через неделю взаимных заигрываний, страстных взглядов и нежных поцелуев, Илья стал томиться. Вика, почувствовав это, и  зная все сплетни о его непостоянстве, пошла напролом. Встретившись с Ильёй на перемене под лестницей, дождавшись, пока он запустит руки ей под кофточку, она томно посетовала на многолюдность помещения. Илья, с горящими глазами оторвавшись , решил уточнить, правильно ли он понял.
Вика с печалью и страдальческой тоской в голосе  произнесла:
- Как жаль, что в любой момент сюда могут заглянуть… мне так хотелось бы остаться с тобой наедине…
Она лишь хотела подзавести Илью, вновь разжечь  интерес к ней, но Илья взял быка за рога. Оглянувшись, он схватил Вику за руку и побежал вниз по ступенькам, увлекая в подвальное помещение. Там, в недлинном тёмном коридоре, по обеим сторонам  располагались закрытые двери подсобных помещений. За каждой из дверей хранились хозпринадлежности, физинвентарь, лыжи, поджидающие зимних занятий на стадионе или в лесу, мячи, скакалки и прочее прочее. Илья торопливо толкал одну дверь за другой, пока одна из них не распахнулась. Они заглянули внутрь- здесь, сваленные друг на друга, хранились маты, волейбольная сетка, старый сломанный велотренажёр, а в углу скучал старинный снаряд под названием «козёл».
-Давай,- Илья подтолкнул Вику внутрь, захлопнув за собой дверь изнутри . Она не сопротивлялась. Её заворожила настойчивость Ильи, к тому же место казалось подходящим, сюда редко заглядывали физруки, зато экстремальность происходящего волновала и заводила ещё больше.
Илья опрокинул Вику на мягкие маты…
Спустя какое-то время, когда Илья уже откинулся на спину, они услышали негромкие шаги по коридору.
- Тихо, - шёпотом попросил Илья и приложил палец к губам. Они притаились,  думая, что вероятность того, что зайдут именно в это помещение невелика, поэтому стоит переждать. Но шаги приближались, и вот уже кто-то дёргает дверь за ручку. Судя по всему, это был физрук, Илья понял это по тяжёлым шагам, и порадовался, что додумался захлопнуть дверь. Физрук крякнул, пробормотал что-то вроде : «Надо же, закрыто. Сквозняк, что-ли …» и пошёл в тренерскую, которая находилась всего в нескольких метрах, за ключами.
- Скорей,- Илья подал Вике руку, стал торопливо натягивать джинсы, одновременно стараясь помочь девушке справиться с блузкой. Он запоздало подумал, что открытая дверь должна была их насторожить, можно было догадаться, что скоро кто-то вернётся. Но тогда Илье было не до размышлений. Отворив дверь, и выскочив наружу, они нос к носу столкнулись с возвращавшимся физруком, который вскрикнул от неожиданности. Но вскоре совладав собой, с издёвкой  рассматривал не застегнутые джинсы Ильи, и не заправленную блузку Вики.
На этот раз Илья с Викой стояли уже перед директором. Корнеева Тамара Степановна, пожилая женщина, с копной начёсанных волос на голове, сидя за своим директорским столом, читала  дела Ильи и Вики, покачивая головой. Рядом лежала докладная физрука, на которую Тамара Степановна изредка бросала недоумённые взгляды.
- Так, ну здесь всё понятно,- отодвинула она листочек с докладной от себя,- но хотелось бы и вас выслушать.
Вика с Ильёй молчали. Директор слыла добродушным человеком, способным войти в любое положение, поставить себя на место молодых студентов. Но дисциплину всё-таки уважала.
- Нет, я не спрашиваю, чем вы там занимались, но вы не могли найти другого места???
- Мы что, кому-то помешали?- вопросом на вопрос дерзко ответил Илья.
Тамара Степановна опешила.
- Что значит- помешали??? При чём здесь это? Вы находитесь в учебном заведении,  и между прочим, в высшем учебном заведении.
От волнения она стала перебирать бумажки на столе.
- Значит так- вы взрослые люди, объяснять вам что-либо бессмысленно. Я уверена, вы всё понимаете не хуже меня. Через двадцать минут у нас педсовет, я вынесу вопрос на рассмотрение. Насколько я знаю, Дёрин,- вы отличный ученик, идёте на красный диплом. Такие выпускники как вы- гордость нашего института. И очень обидно, если придётся вас отчислить на предпоследнем курсе -за что!! За мальчишеские выходки.
- По-моему, уже не мальчишеские,-  хихикнула Вика.
- А вы, Тарасова, вообще непонятно чего ухмыляетесь. Последний курс, одной ногой выпускница… не обидно будет, вместо диплома получить справочку о пяти годах, проведённых в этих стенах? И, между прочим, вы как раз наоборот, довольно таки низкой успеваемости, да ещё плюс ко всему на платном факультете. Не жалко папиных денег, которые он, выходит зря выкладывал за дочку?
Вика помрачнела, на глазах её выступили слёзы.
- Вобщем так,- продолжала Тамара Степановна.- Пока до уроков я вас не допускаю. Можете ехать домой. Завтра придёте в институт и узнаете о решении педсовета. Ступайте.- Она кивнула на дверь.
Вика в слезах поехала домой, а Илья поплёлся в столовую. Посидев за пустым столом, и выпив невкусного, спитого чая с глазированным сырком, он мысленно уговаривал директора и весь педсовет. «Ну что же вы, а? Оставьте студента  доучиваться, ведь я- ваш показатель, я- выпускник- специалист, я- ваша гордость перед комиссией на выпускных  экзаменах. В конце концов, это же не школа, в дипломе не ставят отметку о поведении. Давайте судить сугубо по успеваемости…» Домой ехать не хотелось и он поплёлся в кабинет философии. Кабинет пустовал, Лев Романович был на педсовете. Илья, подумав, зашёл внутрь и уселся на парту. Болтая ногой, он вновь принялся размышлять. «Понятно, какие сейчас ломки у директрисы. Отчислять Вику, проплатившую пять лет за обучение, нет смысла, там более, что в этом году она всё равно уходит. Отчислять меня- бесплатника, отличника с повышенной стипендией, тоже удовольствие ниже среднего… Может пронесёт.» В который раз надеялся он. Прождав Льва Романовича довольно-таки долго, он уже собрался уходить, но дверь отворилась, и старик зашёл. Увидав Илью, он на секунду остановился, оглядел, словно не узнавая, и прошёл к своему столу. Довольно томительное время он, заложив руки за спину о чём-то размышлял.
- Да-а-а-а-а…- задумчиво протянул он наконец, глядя в окно на залитые солнцем деревья. Достал платок, протёр лысину, перевёл взгляд на Илью, склонившего голову набок и барабанящего костяшками пальцев по парте, и вновь повторил: -Да-а-а-а….
-  Нет, что самое главное, молодой человек,- добродушно начал Лев Романович,- я от вас такого совсем не ожидал. Не поверите, но когда директор подсчитала количество докладных, на вас написанных за все годы, я покраснел, словно вы являетесь моим внуком!
Старик пожевал губы, и продолжил:
- Но мне интересно, как вы сумели обаять всех педагогов??? Слышали бы вы их отзывы о вас…
Губы Ильи тронула едва заметная улыбка, а в глазах затеплились, разгораясь, весёлые огоньки.
- И что они решили?- лениво поинтересовался он.
- Нет, вы только посмотрите, он так флегматичен, словно речь идёт вовсе не о его судьбе, и не о годах, возможно потерянных безвозвратно! – Учитель взмахнул руками.
- Вы не представляете, но даже Ховач выступил с речью, оправдывая вас. Он заявил, что вы - личность. Ваши проступки- это не хулиганские выходки , а наивная бесшабашность молодого темперамента. Собственно никто из педагогов и не был против вашего дальнейшего обучения…
Илья спрыгнул с парты.
- Оставили? – радостно переспросил он.
- Ликуйте, молодой человек, ликуйте….
Лев Романович расплылся в улыбке, потрепав Илью по голове. Но тут же погрустнел.
 -А вот насчёт девушки… Вики… вопрос остался висеть в воздухе.
Выходя из полуопустевшего института, Илья заметил, как подъехала Волга и из машины вышел Викин отец. «Интересно,- думал он,- его вызвали или сам приехал?» Сердце Ильи подсказывало, что такой солидный папа должен утрясти эту ситуацию. Так и оказалось. Вика благополучно доучилась пятый курс, получила диплом и больше Илья её никогда не видел.
***
(продолжение следует)