Фанат

Я знаю своего друга почти всю жизнь, около пятнадцати лет. До того дня я думал, что знаю о нем все: знаю его привычки, страхи, радости, его характер, его мечты – но я ошибался.
В один из дней я пришел к нему в гости. С собой я принес пиво. Мы расположились в его комнате и завели обычный разговор о том, о сем. Мы увлекаемся транс-музыкой, поэтому большая часть наших разговоров была посвящена именно ей.
Мы сидели, пили пиво, разговаривали, слушали музыку с его компьютера. Как вдруг он поставил что-то из попсы.
- Смотри какая девушка, - сказал он, с улыбкой глядя на монитор.
- Ты что включил?! – возмутился я и подошел взглянуть на монитор.
Мой друг улыбался, и я подумал, что он шутит надо мной или хочет покритиковать очередную поп-звезду.
На экране монитора была девушка. Она танцевала и пела. Ничего особенного.
- Ну и что? – удивился я, - Выключи!
- Почему?
- Как почему?! Это же попса!
- Ну и че!? А мне нравится.
Я не мог поверить в его слова! Это говорил он, проповедник транс-музыки нашего города. Он, которого по его словам тошнит от попсы. Он, самый «продвинутый» трансер на многие километры вокруг! Трансер, который за десять секунд звучания определяет музыкальный стиль и год создания трека.
- Тебе нравится?! – переспросил я, - Это же попса!
- Да, нравится.
- Ну ты даешь! Я тебя не узнаю. Это ж очередная коммерческая кукла! И музыка никакая!
- Она не кукла! А музыка хорошая.
По нему было видно, что он немного обиделся. Для меня это было неожиданностью.
- Что в ней хорошего? – спросил я, пытаясь смягчить его настроение.
Пиво делало свое дело. Мы были расслабленными и раскованными.
- Она такая… добрая, нежная…
Я чуть было не рассмеялся над ним, но вовремя остановился. Лишь моя насмешливая улыбка выдала мои мысли.
К этому времени песня закончилась. Друг включил что-то действительно хорошее.
Несколько минут мы молчали. Все это время он что-то рассматривал на экране монитора. Я уже думал, что наш разговор окончен и забыт, как вдруг услышал тихий голос друга:
- Лили красивая.
- Лили? Ее зовут Лили?! Как собачонку!
- Да сам ты собачонка! Не оскорбляй ее! И вообще, это уменьшительное имя.
- А какое полное?
- Не скажу.
- Почему?
- По-ошел ты, - тихо ответил друг.
Он снова включил ее песню. Она пела по-французски.
- Ты же по-французски не бум-бум! – сказал я ему.
- Звучит красиво - и хорошо!
- Да-а, друг мой! Так ты этот… Как его? Фанат!
Друг молчал.
- И как часто ты ее слушаешь?
- Каждый день и каждый час, - ответил он, и по его тону я не понял, говорит он правду или шутит.
Честно говоря я был разочарован. В этой Лили не было абсолютно ничего по-настоящему хорошего.
- Таких, как она, тысячи! – сказал я после минутной паузы в нашем разговоре.
- Она такая одна.
Мой друг выглядел обиженным. Наверное он надеялся на мое понимание. Но его не было.
- И сколько же ей лет?
- Двадцать.
- Полмира певцов, а работать некому! Развелось их! Деньги гребут с нашего брата!
- Ладно, не ори! Ничего она не гребет. Она вообще с детства пела и танцевала, а о деньгах она и сейчас мало думает.
- Я смотрю, ты многое о ней знаешь. Видать давно это с тобой.
- И училась она хорошо, - продолжал мой друг, - У нее много других талантов, кроме пения.
- Ты где это узнал? Они тебе такого расскажут, что она тебе ангелом покажется!
- Она и есть ангел, - ответил друг, делая очередной глоток пива.
- Да какой ангел? Что ты как маленький!
Друг включил медленную песню, которая вызвала у меня тоску. Под эту песню он начал перечислять достоинства ее внешности.
- У нее такие красивые, глубокие и умные глаза… Такой красивый прямой носик, губки… Красивая прическа… Лили такая искренняя, всегда улыбается…
- Конечно улыбается! Не будет улыбаться, от продюсера по заднице получит.
- Ее глаза тоже улыбаются. Она такая милая…, - продолжал друг, не обращая внимания на мою реплику, - Такая естественная, родная…
- Родная! – передразнил его я, - Ты не заболел? Головой? Какая она тебе родная, если она о тебе даже не знает! И не узнает никогда.
- Ну и что?! Она и не обязана… И еще неизвестно…, может и она обо мне узнает!
- Да-да, конечно.
 Друг продолжал что-то рассматривать на экране. Я подошел к нему и увидел, что он рассматривает фотографии своей Лили. Девушка была симпатичная, ну, можно сказать, даже красивая, но таких ведь сотни, тысячи!
- Покажи картинку, где она голая, - сказал я другу.
- Таких картинок нет! Понятно тебе?! – возмутился друг.
- Как нет?
Я смотрел на фотографии и действительно не увидел ни одной, на которой она была бы хоть немного раздета. В ее фотографиях не было ни пошлости, ни излишней откровенности.
- Не понял! Что же в ней тогда красивого?
- Ей это не нужно. Смотри, какие у нее глаза, - он показал картинку на рабочем столе компьютера, - В ее глазах больше сексуальности, чем во всем теле других…
- Так это она!
Я вспомнил, что эта фотография появилась у него около полугода назад.
Друг продолжал восхищаться:
- Она настоящая принцесса! Королева! Я бы полжизни отдал, чтобы ее поцеловать или хоть взять ее за руку.
- Плевать она хотела на тебя и на твои полжизни… У нее таких, как ты знаешь сколько?! И каждый готов полжизни отдать! А ведь никто еще не отдал!
- Она самая красивая на свете, самая милая. Она не такая, как все…
- Взрослый человек! Двадцать три года! Красный диплом университета! Здоровый кабан! А сидишь тут, пускаешь розовые слюни!
- Лили…, - бредил полупьяный друг.
- Ли-ли! – передразнил я его, - Делом займись!
- Я люблю ее… Люблю, - тихо шептал друг.
Несколько мгновений была тишина, и вдруг он взорвался.
- Делом займись?! Это я должен делом заняться?! – кричал мой друг, - Я смотрю, ты сидишь тут с бутылкой пива весь из себя делом занятый! А вот она, между прочим, занята делом! Она знает, чего хочет и добивается этого, а не сидит с подружками и не трещит с ними, как мы с тобой. Да! Я люблю ее!
Он вдруг встал из-за стола, подошел к окну, высунул голову в открытую форточку и заорал:
- Лили, я люблю тебя! Я тебя лю-блю!
- Понятно тебе? - обратился он ко мне.
- Успокойся!
- Я не хочу успокаиваться! Не хочу! Меня все достало, понятно? Дос-та-ло! Меня достал этот злой город, эта злая страна. Меня достали эти тупые люди с их примитивными представлениями о мире и с такой же жизнью. Я хочу красоты! Я хочу любить!
Он сел за стол и посмотрел на монитор. На его глазах были слезы. Одна из них мокрой дорожкой скользнула по щеке.
Друг не смахнул ее, не постеснялся ее. Он плакал. Я ни разу в жизни не видел, как он плачет. Лишь однажды в далеком детстве, когда он сорвался с высокого дерева, весь ободрался и сломал три ребра. Но даже тогда он старался держать себя в руках. Сейчас же он закрыл лицо руками и продолжал плакать, не сдерживая слез. Я не знал, что делать. Я не знал, утешать его или наоборот - наорать. Все это казалось очень странным.
- Я люблю ее, - шептал мой друг сквозь слезы.
- Ну, ладно…
- И я горжусь этим! Горжусь! Я счастлив, что при такой поганой жизни в моей душе, в моем сердце еще есть место такому светлому и чистому чувству. Я ничего от нее не жду! Я просто ее люблю!
Я посмотрел на экран монитора. На фотографии Лили сидела на каком-то заборчике. На ней были джинсы и розовая маячка. Лицо девушки было немного грустным и оттого безумно красивым.
- У меня наконец-то появилась мечта, - продолжал друг, - Появилась цель. Пусть она очень далека и почти недостижима, но она есть. Если бы не она, то я не знаю, что со мной сейчас было бы. Я устал. Я хочу простой, понятной и счастливой жизни… Я знаю, что ей не нужна половина моей жизни, но эта половина нужна мне. Я хочу жить и знать, что где-то есть ангел, который должен быть счастлив. Я хочу, чтобы в моем сердце всегда жила эта звездочка-мечта! Я хочу знать, что способен отдать за нее жизнь. И я сделаю это, если так будет нужно… Я боюсь за нее. Боюсь! Я боюсь, что такие, как ты могут ее обижать, делать ей больно, могут не понимать ее. Вы! Которые ни черта не добились в своей жизни. Вы! Которые не имеют ни талантов, ни мечты. Вы! Полные зависти и злобы, не способные просто любить, и, не понимающие таких, как я… Я ненавижу этот отмороженный мир, в котором любовь всегда смешана со страхом за того, кого любишь. Я ненавижу этот страх… Я устал бояться за любимых…

Я никогда не видел своего друга в таком состоянии. Все было намного серьезнее и грустнее, чем мне показалось вначале.
У меня было много доводов, которые я мог бы предоставить своему другу. Но в то же время я понимал, что все эти доводы были лишь оправданием того, о чем он говорил. Они не могли опровергнуть его слов. Они лишь скрывали истинную проблему, подменяя ее проблемами моего друга.
Мой друг прав. И не фанат он вовсе. Он просто влюбился.