монолог одиннадцатый...

Монолог одиннадцатый… Радости Питера Пэна…


… а увидела ее  - такую невыспавшуюся, бледную,  мучнисто-серую от экзаменов-чтений-ночных сигаретных разговоров – и весь дар убеждения пропал. пропал даже наболевший  вопрос – зачем  моей взрослой  красивой подруге эта щуплая школьница? резкий, молчаливый  ребенок с парадоксальными высказываниями и суждениями.
зачем? – спрашивала я  много раз параллельными сигаретными ночами на кухне. дело ведь не в возрастной  разнице, не в запретном, щекочущем в животе ощущении греховности, не в сладком весеннем безумии и  сиюминутности. просто подруга пропала  и умерла. ходила с пустыми глазами, сигареты отрешенно  закуривала с фильтра  и говорила-говорила-говорила о ней невпопад.

… а знаешь – как она смеется?.. она плечи поджимает, словно ей зябко, и тихонько фыркает… я ей в лицо смотрю – а она смеется, оказывается… да нет, никакого инстинкта наседки у меня нет. я с ней ни жить, ни спать даже не смогла бы – она заполняет все пространство вокруг. абсолютно все. она молчит, а меня всю трясет  - от ее присутствия. и я начинаю понимать – как все неслучайно. а иногда  боюсь себя – боюсь, что замучаю ее до смерти, накинусь и разорву в кровавое месиво. это же  ужас что со мной делается…

…. а если подумать – то ничего в этом странного. к ней даже кондукторы ни разу не подходили. ее все посторонние  стороной обходят. она  вся такая наполненная чем-то, что язык не повернется спросить – есть ли у нее билет.  или - который час?  у человека внутри  - жизнь, понимаешь?.. при этом она же говорит нормальные такие вещи… она может спросить – мы в Мак за пищевым  мусором пойдем?… но это как-то звучит так… я  в первую неделю реально боялась  с ней по улицам ходить. мы молча гуляли и курили. а потом она начинала что-то с полуслова рассказывать, и у меня ноги отнимались. … да, вот так прямо и отнимались -  внизу  живота начиналась тягучая боль и ног больше не было. потом я немного привыкла, конечно, но первое время вообще невменяемая была. она же хуже наркотика. ты когда-нибудь сексом под кокаином занималась?.. ну вот, видишь… а у меня  когда-то только от этого кайф настоящий и приходил…  сначала странное такое ощущение, словно тебя изнутри мыльные пузыри наполняют…  я думаю «волшебный порошок»  Питера Пэна как раз из той же серии был. и хочется  летать и любить всех вокруг. и даже немного боязно людей трогать  - кажется на них сейчас эти нереальные блестки  останутся праздничным шлейфом. а потом тебя словно  током бьет. остро и резко  взрывает   изнутри,  и ты превращаешься в животное.  какие там эрогенные зоны,  какой там, к черту,  клитор… каждый миллиметр твоей кожи  возбужден настолько, что  задохнись ты сейчас – не заметишь… тебе не нужен воздух – тебе нужен секс. много секса. беспрерывного,  всюду проникающего, грубого, нежного, в настоящей жизни неосуществимого… тебе надо, чтобы тебя рвали на части и  - гладили  тягуче и  медленно… чтобы тебе отдавались и  - трахали бы тебя не останавливаясь… тебя надо всё и всех  - немедленно и одновременно… ключевая фраза  - «только не останавливайся, пусть я умру…»

… но от кокса я отказалась. а как мне отказаться от нее? … и у меня не бывает ломки, потому что она настолько всегда  во мне, что  я почти уже умерла. 

а я хотела подругу  - понять, помочь, спасти. пошла посмотреть. … а увидела ее  - такую невыспавшуюся, бледную,  мучнисто-серую от экзаменов-чтений-ночных сигаретных разговоров – и пропала.  подсела. а потом тоже  умерла. вот и вся история.