Экспериметы. Вступление

Экспериментальный сериал “Comp|men’ы”.

Серия 0,5.

There… somewhere out there is… a better day…
…somewhere out it has to be… better then today…
…hopes to be… anyway…
“Where” © Ultraspank

Предисловие-извинение:
Да простят меня великие японцы (они поймут, за что), и все, кого я чем-то задел, задеваю и задену! Да не обратят они на меня гнев свой, не возжелают плохой участи моей и пожалеют скромные труды мои, вознаградив их своим вниманием! Все, что я написал здесь — все это безо всякого тайного умысла и от чистого сердца и только лишь на благо другим. Ну а я… Ну а я вас всех прощаю. 

На огороженной каменным забором территории, по соседству с дорогой, на которой проносились машины, с очень злобным (не от слова “злость”, а от слова “зло”) видом стоял орк, приготовившись к атаке.
Наум смотрел на него с широко открытыми глазами и разинутым ртом и пытался понять, спит он, или все это ему просто кажется…
Ведь вокруг все было так обычно…
…
Жизнь — скучная штука… Ничего нового, ничего интересного… Все обычно… ничего не меняется, и так из года в год… Время летит, и только потом ты замечаешь, что оно сплошь состояло из одних и тех же дней, разбавленных выходными и праздниками… дешевый коктейль для неприхотливого большинства человечества. Суть проста — все, что случается — все это уже где-то… когда-то…
Место было самым обыкновенным. По структуре своей оно напоминало давным-давно заброшенную стройку, коей, собственно говоря, и являлось. Здоровое двухэтажное здание, с парой незаконченных стен, да отсутствием крыши — очень оригинально? Вряд ли… Все вокруг заросло какой-то травой-мутантом в рост человека, безотказно скрывавшей от людского взора кучи битого кирпича и песка под ней. Стройка была обнесена забором… стандартным таким, каменным, с буквами “М”. Ага, “Метрострой”, вот только здание никакого отношения к метро не имело, как, впрочем, и множество других зданий, обнесенных забором с буквами “М”. Помнится, в незапамятные времена здесь хотели стоить пионерский клуб имени… хм… сорокалетия МТЗ… или сорокалетия первой шестеренки третьего трактора, выпущенного на МТЗ… м-да… патриотично, очень патриотично. Когда “вялiкi i магучы саюз народау усiх краiн” с довольным чмоком испустил дух, здание спешно попытались переделать в швейную фабрику… гм… или трикотажный комбинат… неважно — в общем, теперь здание являло собой шедевр в стиле “незаконченный функционализм рук извращенного мышления недалекого советского человека”. Короче… руины.
­ Что ты тут делаешь?
Трава мерно колыхалась в такт небольшому ветерку. Волосы у девушки (каштановая краска) тоже слегка шевелились, ровно, как и юбка в стиле “мини”, висевшая на ней колокольчиком. Над юбкой сзади болтался совершенно невообразимого вида ранец, который, судя по его толщине, больше пачки сигарет ничего никогда в себе не содержал. Сам он был расписан в очень оригинальном стиле, кгхм… “граффити-хохлома в типично русском исполнении”. В этом же стиле, кстати говоря, были расписаны и все стенки недостроенного пионерклуба, благо дыры в заборе уже давно позволяли свободно проникать на его территорию. Надписи типа “Маша, я тебя о…енно люблю” наводили на воспоминания о Пушкине, Лермонтове и почему-то Пелевине, ну а типичные “Mega-funky-super-punky-hyper-style-da-boogie-crew” являли собой прямо таки музейный экспонат зарождавшейся в диких муках постсоветской культуры конца двадцатого века. Впрочем, это все не имело отношения к делу. Итак, на спине у девушки болтался ранец, небрежно перекинутый почему-то через левое плечо. Опять же, с левой стороны висел провод от наушников-таблеток, ведущий куда-то внутрь ранца, где лежал тоже совершенно невообразимый ультрадешевый CD-плеер, вдобавок обладающий еще и невесть откуда взявшимся собственным… динамиком. Из одежды на девушке сверху болталось нечто крайне, хм… оригинальное… нечто среднее между рубашкой и спортивной кофтой. М-да… знаете, есть такие… уличные бизнесмены — те, что специализируются на зарабатывании денег через мелкий опт пустых бутылок… у нас их еще зовут просто — бомжи. Так вот, девушка эта чем-то неуловимо напоминала одного из этих самых ярких представителей народа — весь ее вид, как надо было понимать, сообщал о том, что перед вами натура вольная и свободолюбивая, причем любящая эту свободу прямо таки до извращений.
­ М-м-м… что ты тут делаешь, а-а-а? — голос у девушки был негромким, средневысоким и местами чуть хрипловатым.
­ Ты что, не видишь? Я занят… — глухо буркнул в ответ парень.
Оба сейчас находились на том, что когда-то должно было быть первым этажом трикотажного пионерклуба. Одной стены здесь не хватало, и парень сидел на краю пола, свесив ноги в мешковатых штанинах со множеством карманов вниз. Сверху на нем свободно висела ветровка непонятного цвета с капюшоном, а на голове была кепка (козырьком назад) c буквой “Y”. Помниться, когда-то все громко утверждали, что сии изделия делаются в Китае и Турции, вот только надпись на небольшой вкладке гласила “Сделано в России”, тем самым опровергая мнения народных масс. За спиной у парня болтался ранец, все того же русского производства, выглядящий, впрочем, вполне прилично.
­ За-нят… — протянула девушка. — Чем?
­ Ничем, — буркнул в ответ парень.
Ноутбук у него на коленях громко пискнул, и Винда выпала в синий экран. Глаза у парня сузились, но он не руганулся, а только щелкнул по кнопке Reset. BSOD сменился ровной аккуратной чернотой, на которой затем побежали цифры системных характеристик.
­ Ни-чем… — по слогам повторила девушка, качнув головой из стороны в сторону. — А зачем?
­ Просто так, — в третий раз буркнул пацан.
­ А-а-а… — опять протянула девушка.
Тон ее голоса был просто потрясающ. Больше всего это походило на зов ежика из самого лучшего мультфильма всех времен и народов — “Ежик в тумане”. Помните — “лошадка… лошадка…”? Эдакий голос галлюцинирующего наркомана под легким кайфом. Впрочем, к кайфоманам девушка не относилась, только копировала их в точности.
­ А зачем тебе компьютер? — зачем-то покрутившись вокруг себя, спросила девушка.
­ Ты что, не видишь? Я с ним работаю, — чуть повернув голову, глухо ответил парень.
­ Да-а-а? Наум, а почему ты не работаешь с ним дома?
Парень даже не повернулся на собственное имя. Со спины донесся голос:
­ Это неинтересно.
­ Да? — девушка достала из сумки плеер, выдернула штекер наушников, и нажала “Play”.
Динамик зашипел, а затем неожиданно громко застрочил, как пулемет. Девушка потрясла плеер — выстрелы прекратились, стала слышна какая-то музыка… кажется, “Gorillaz”. Она поднесла плеер к уху, а потом начала последовательно крутить регулятор громкости, пока обкумаренный солист не начал орать ей прямо в ухо. После чего она вернула регулятор на прежнюю позицию, и потрясла плеер.
­ I-ай-ай-ай’m happy, I-ай-ай-ай’m feelin’ glad…
По мере того как захлебывался антишок, слушать песню (кажется… “Clint Eastwood”) становилось все интересней, но, наконец, девушке и это надоело. Она нажала на кнопку с квадратом и позволила, наконец, отдохнуть несчастной загибающейся технике.
­ Ум…
­ …?
­ А почему ты не носишь плеер?
На сей раз, парень чуть повернул голову и, все еще не глядя на девушку, произнес:
­ Зачем он мне?
­ Зачем… — девушка наклонила голову. — А у тебя в ноутбуке есть звуковая карта?
Парень, которого, как вы уже догадались, звали Наумом, кивнул.
­ Да-а-а? — неопределенно протянула девушка. — Наверное, тогда ты его слушаешь…
­ Ничего я не слушаю… — буркнул Наум. — Нечего себя глушить… и домашней музыки достаточно…
­ Да-а-а? — опять протянула девушка. — А зачем ты тогда всегда таскаешь с собой ноутбук?
Парень не ответил.
­ Может, ты покажешь мне на нем что-нибудь интересное? — предложила девушка. — Что-нибудь… прико-о-ольное? — последнее слово она протянула с явным наслаждением.
­ Какое? — буркнул Наум. — Нет у меня ничего такого.
­ Да-а-а? — опять протянула девушка. — Даже игр нет?
­ Ты помешалась на играх, — глухо ответил парень.
­ Да-а-а? — (любимая фраза).
Девушка потянулась в свой ранец, но на полпути остановилась и убрала руку.
­ Ум… а зачем тебе тогда компьютер, если он без игр? — спросила девушка, опять склонив голову к плечу. — А-а?
­ На нем есть игры… — буркнул в ответ парень. — Но таких, как ты любишь, нет.
­ Да-а-а? — девушка точно была до смерти влюблена в это слово, которое она вдобавок из односложного превращала, как минимум, в трехсложное, просто протягивая последнюю букву.
Ветерок опять подул над руинами. Совсем рядом с ними сейчас был разрыт огромный котлован — там делали подземные гаражи. Сами кирпичные будки с металлическими дверями уже установили, и теперь оставалось превратить их в, собственно, подземные. К несчастью, при постройке подобных сооружений, строители как-то совершенно не приняли к сведению, что во время дождей в котловане будет настоящий потоп, а посему сейчас все работы там были временно прекращены, пока высшее начальство не обмозгует, что же делать с сим фактом дальше. Гордо покинутый, стоявший с краю стройки трактор мирно соседствовал с мобильным подъемным краном, и вместе они придавали будущим гаражам чуть ли не более заброшенный вид, чем имела полуразваленная швейная фабрика. Во всяком случае, что грязнее было у гаражей, так это точно. Вся эта затея всем своим видом показывала, что у экс-советских людей желание все делать через то место, на котором обычно только сидят, не пропадет никогда.
Винда с совершенно невинным видом выпала в очередной BSOD. Наум опять молча нажал на Reset. Девушка смотрела на него с отстраненным любопытством, хотя, кажется, придвинулась чуть ближе.
­ Наум…
­ …
­ Хочешь послушать плеер?
Парень повернулся вполоборота, и, по-прежнему не глядя на девушку, проговорил:
­ Не хочу… Зачем ты вообще сюда приходишь?
­ Зачем? — девушка задумалась, а затем по лицу ее скользнула улыбка. — Просто так. Ни за чем. И чего это я? Ах, да…
­ Нечего делать? — глухо проговорил юноша.
Он продолжал сидеть на месте, и в этот момент девушка подошла к нему и обняла сзади. Руки скользнули над плечами парня и охватили его шею. Ноутбук съехал в сторону и, глухо брякнувшись о пол, отключился.