Они идут

Некоторые рекомендации автора при прочтении и интерпретации этого произведения.

Данное произведение не является в чистом виде пьесой или сценарием, что предполагает возможность ее постановки в разных сферах. Контекст ситуации, а также ее антураж и минимальное описание внешних эффектов оставляет место для фантазии режиссеров. Несмотря на абсурдный сюжет, она имеет свою идею, не зависимо от того, каким образом ее ставить.
Главная изюминка: действия можно менять местами в зависимости от задач постановки, смысл от этого не изменится, потом, можно от себя добавлять какие-то фразы, если метраж не достаточен. Особое значение в сценарии имеет, в первую очередь, музыкальное сопровождение – тамтам, или тревожная интонация ударных инструментов.
Список персонажей намеренно не представлен перед действиями, их очень много, порой, они безымянны, вернее, не обозначены, хотя можно предположить, кому принадлежат те или иные слова. Ошибки в медицинской терминологии допустимы, поскольку автор не является специалистом в этой сфере, однако, это лишь антураж и не является необходимым условием к пониманию ситуации.
Желаю вам приятного чтения. Хочу надеяться, что после ее прочтения автор не станет казаться вам сумасшедшим.


Пролог
 

Скамейка рядом с московской пятиэтажкой. На скамейке сидят девушка и парень.
……………………………

Егор: Вик…
Пауза.
Егор: Вика…
Вика: Чего опять?
Егор: Ну не злись.
Пауза.
Егор: Вика…
Пауза.
Егор: Вик…
Вика: Может, хватит уже!
Егор: Ну, я не хотел, как-то само получилось. Ну, прости, а.
Вика: Надо просто думать башкой сначала. Задолбал уже своими рассказами.
Егор: Ну, я же не виноват.
Вика: А кто виноват? Ломоносов?
Пауза.
Вика: Ладно, я домой пошла.
Егор: Слышь, че скажу.
Вика: Уйди уже.
Егор: Не, правда, интересно, реально.
Вика: Ну, что опять? Мутанты, пришельцы, ушельцы. Задолбало уже все!
Егор: Там, в подвале дома…
Вика (встает): О-о-о, Господи!
Егор: Да сама увидишь! Зуб даю!
Вика: Слушай, отвали, а?
Егор: Но это же правда!
Пауза.
Вика: Вот только если хоть чуть, хоть что-нибудь из твоих россказней, вдруг, как-то, ненароком, просто, часом произойдет, я отвечаю, что я…
Егор: Не-не-не… ничего… О! Зуб даю.
Вика: Я тебе тогда все…
Егор: Ладно, ладно.
Пауза.
Егор: Че-то есть хочется.
Вика: На йогурт.
Егор: Йогурт? Маловато.
Вика: Ну, извини! В ресторане не работаю.
Егор: И это говорит студентка пищевого института…
Вика: Опять?
Егор: Молчу.
Вика: Вот и молчи. За умного сойдешь.
Егор: Вот и молчу.
Вика: Вот и молчи.
Егор: Вот и молчу.
Вика: Блин!
Пауза.
Егор (напевает): Мое сердце остановилось, мое сердце замерло.
Пауза.
Вика: Ладно, пошла. К истории готовиться надо.
Егор: Слушай, а посидим еще?
Вика: Не могу, сказала.
Егор: Да ладно, че там тебе с этой истории. Сдашь ты все.
Вика: Ты мне, что ли, поможешь.
Егор: Я тебе, что ли, поможешь.
Вика: Ладно. (Встает).
Егор: Ну, Ви-и-и-ик.
Вика: Все, сказала.
Егор: Ну, давай одним глазком.
Вика: Как ты мне надоел!
Егор: Реально интересно.
Вика: А может, ты маньяк?
Егор (вытаращивает глаза и поднимает руки): У-у-у!
Вика: Ладно, а то ведь не отвянешь.
Егор (на грузинский манер): Какой отважный дэвушк, вах-х-х!
Вика: Но только… ты меня понял, да?
Егор: Ну, ладно, ну, все уже, слышал, слышал, сколько можно.
Пауза.
Вика: Ну, и что же там у нас, интересно, в подвале?
Егор: Вот пойдем, и узнаешь.
Вика: Нет, ты сразу скажи.
Егор: Не скажу.
Вика: Мне обидеться или рассердиться?
Егор: Просто пойдем. Тебе ведь к истории надо готовиться.
Егор вскакивает и щипает Вику за коленку.
Вика (вскакивает): Тебе трындец! (Бежит за Егором).


Действие первое


Темнота.
Голос Вики: Здесь вообще-то свет есть?
Голос Егора: Где-то здесь, сбоку должен быть.
Голос Вики: Какая ж я дура, блин, связалась с тобой, с идиотом, полная херня, надо ж мне было, уже бы давно дома сидела, дура бестолковая, черт попутал, идиотка несчастная…
Голос Егора: Кажется, нашел.
Щелчок. Пауза.
Голос Вики: Я смотрю, здесь посветлело.
Голос Егора: В прошлый раз тут свет был, я даже запомнил, где выключатель…
Голос Вики: Знаешь, все, хватит с меня на сегодня приключений, огромадное спасибо за увлекательнейшую неоготическую экскурсию, экскурсовод ты наш хренов…
Внезапно вспышка света ударяет им прямо в лицо. Видно, что стоят они на лестнице, ведущей вниз, справа от них – стена, на которой действительно выключатель, слева ничего не разберешь, полная тьма. Понятно только, что там стены нет.
Голос: Вы кто? Что здесь делаете?
Вика: Извините…
Егор: Извините…
Пауза.
Голос: Мне вопрос повторить?
Вика: Мы просто хотели…
Егор: Мы просто решили…
Пауза.
Голос: Итак, что же вы решили?
Вика: А мы вот сейчас уже уходим.
Егор: Мы уходим, извините, уже… сейчас… прямо.
Голос: Вы уйдете тогда, когда я вам скажу. Итак, что вы здесь делали?
Вика: Ничего.
Егор: Ничего.
Пауза.
Егор: Извините, а можно вот не светить так прямо в глаза, просто ничего не видно.
Пауза.
Вика: Извините, нам просто действительно надо идти…
Егор: Правда… ничего не видно.
Пауза.
Вика: Вы… где вы?
Голос: А что же вы хотели бы увидеть?
Вика: Не светите так, это просто очень неприятно.
Голос: Повторюсь, что же вы хотели бы видеть?
Вика: Мы просто хотели бы уйти отсюда прямо сейчас, хорошо? Мы зашли сюда не нарочно, просто стало интересно, вот и все. И не надо над нами издеваться. Уберите вы этот фонарь!
Голос: То есть, вы хотите отсюда уйти.
Егор: Послушайте, мы ничего не сделали, мы уходим.
Голос: Нет, вы действительно хотите отсюда уйти? Я вас правильно понял?
Вика: Вы проницательны. (Егору): Пошли!
Егор: А что?
Голос: Ничего. Просто как же вы уйдете, если отсюда нет выхода?
Ребята поворачиваются и видят, что лестница, по которой они спускались, заканчивается на следующей ступеньке вверх, и образует площадку, за которой – пустота. Вверху тоже ничего нет, во всяком случае, насколько это можно различить ослепленными фонарем (или чем-то другим) глазами. Они вбегают на площадку, свет неотступно следует за ними.
Вика: Что вы сделали? Как…? Здесь же была лестница!
Егор: Что за ерунда, что, черт возьми, вы сделали?
Голос: Я? Я ничего не делал. А вот что делали вы, не знаю.
Егор: Слушайте, выпустите нас отсюда. Родители знают, где мы.
Голос: Я очень рад за ваших родителей.
Вика: А ну-ка немедленно выпусти нас, сумасшедший!
Голос: Это вы обо мне?
Вика: О тебе!
Егор: Слушайте, мы не хотим проблем!
Голос: Проблем? У вас есть проблемы?
Вика: Они сейчас будут и у тебя. Считаю до трех!
Голос: Это ультиматум?
Егор: Нет, пожалуйста…
Вика: Раз!
Голос: А вы уверены, что вам это нужно? Что вы не пожалеете? Нет?
Вика: Два!
Егор: Слушайте, знаете…
Голос: Любопытно.
Вика: Три!
Внезапно свет гаснет. От этого ребята еле удерживаются на площадке, Вика чуть не падает.
Егор: Вик, блин, осторожнее!
Вика: Ой, черт, ой, блин!
Егор: Сюда. (Прижимает ее).
Пауза.
Голос: Итак, вернемся к теме нашего разговора. Вот теперь вы в состоянии? И что же вы видите?
Вика: Слушайте, если вы нас сейчас не выпустите…
Голос: Да, пожалуйста, идите, кто же вас держит.
Егор: Куда идти?
Голос: Вот этого я не знаю. Во всяком случае, не могу сказать прямо сейчас.
Егор: Когда же сможете?
Голос: Итак, вы говорили, что вы хотели бы видеть. И что вам мешал свет. Правильно?
Вика: Да. И что?
Голос: Значит, сейчас вы опять можете видеть.
Вика: Да не можем мы видеть сейчас, потому что ты, гадина, держишь нас здесь, в темноте, хрен знает где!
Егор: Чего вы добиваетесь?
Пауза.
Вика: Эй!
Пауза.
Егор: Вы где?
Пауза.
Голос: Неправда. Вы можете видеть.
Егор: Слушайте, это уже не смешно.
Вика: Давайте, вы нас просто выпустите, и все. Мы никому не скажем, честно.
Пауза.
Пауза.
Пауза.
Голос: Свойство человеческого зрения – не замечать очевидного.
Внезапно становится чуть светлее, свет идет откуда-то снизу, потом яркая вспышка, на мгновение становится, нет, не видно, а скорее понятно, что перед площадкой зависло что-то огромное, похожее на шар, потом свет опять исчезает. Тишина.


Действие второе


Комната, освещенная тусклым светом ночника. На кровати лежат два человека, они спят. Внезапная вспышка света, такая же, как в предыдущей сцене, на мгновение озаряет комнату. Как только она исчезает, два человека вскакивают с подушек, озираются. Это Егор и Вика.
Егор: Ох, ты…
Вика: Блин! Ты что ль?
Егор: Вика… ох…ты.
Вика: Ты… это что?
Егор: Что, ты…?
Вика: Мы -….. одно и то же?
Егор: Там, в подвале?
Вика: Ой-й (сидит, раскачиваясь).
Егор: Это сон?
Вика: Еще один такой сон и я рожу.
Егор: Да-а-а. (Думает). А как мы здесь-то оказались?
Вика: Подожди…, дай хоть отдышаться…
Егор: Так мы… ходили… туда?
Вика: Туда…
Егор: В подвал?
Пауза.
Вика (полувопросительно): Это сон был.
Егор: Сон?
Вика (уверенно): Это был сон.
Егор: Странный. Слушай, а что мы делали до этого, как мы здесь-то оказались?
Вика: Как-как. Пришла я к тебе.
Егор: Что-то я не помню, чтобы ты ко мне приходила.
Вика: Ну, вот… да нет, приходила… вроде.
Егор: А, по-моему, нет.
Вика: Да не дави ты! Какая разница! Главное, что это все позади, слава Богу.
Егор: Да, действительно.
Пауза.
Вика (встает): Ладно, пошла, надо философию делать. Сколько сейчас времени скажи.
Егор: Подожди… у тебя же, вроде, история завтра?
Вика: Здравствуйте-поглядите! Какая история, ты что, упал?
Егор: У тебя крыша, что ли поехала на почве стресса? Ты же мне всю дорогу этой историей плешь проедала!
Вика: Знаешь, я пока еще, надеюсь, в своем уме и, наверное, знаю, что у меня завтра, ага?
Егор: Ну, знаешь… кто-то из нас точно долбанутый.
Вика: И я знаю, кто!
Егор: Ладно, пожалуйста, пусть завтра у тебя будет история учений арабских террористов, помноженная на философские изыски Беккета, разбавленные марксистской теорией, только не ори.
Вика: Я не ору на тебя. Просто не надо фигню пороть всякую, просто. Сколько времени, скажи? (Встает и разглаживает одежду).
Егор (оглядывается): Че-то часов нет нигде. Кому это вдруг, интересно, понадобились? Дашка, наверное, переставила, когда пыль вытирала, конечно, не сидится ей.
Вика: Кто такая Дашка?
Егор: Кто?
Вика: Ну, Дашка. Кто это?
Пауза.
Егор: Очень смешно, не, реально! Ну, вот такая шутка!
Вика: Какая шутка?
Егор: Слушай, ладно, дай-ка я угадаю просто: ты сейчас спросишь, как меня зовут.
Вика: Как тебя, дурачка, зовут, я знаю, а вот кто такая Даша – нет.
Егор: Ой, как мне приятно! Это что-то!
Вика: Ой, как мне надоело! Пререкаться!
Егор (нарочито медленно, старательно выговаривая буквы): Для тех, кто все еще каким-то образом и непонятно почему вроде как не знает, кто такая Дашка, отвечаю: указанная особа вот уже тринадцать лет приходится моей сестрой, рожденной на четыре года раньше меня, как ни странно, заранее извините, если что не так.
Вика: Подожди…, какой сестрой? Ты никогда не говорил, что ты… сестрат.
Егор: Слушай, ну может уже давай ты перестанешь придуриваться, а, ну, правда, мне не хочется сейчас шутковать, неохота, да и че-то настроение не то.
Вика: Да я не… слушай, у нас, по-моему, сегодня что-то с башкой, странно все как-то. Ну, может, и действительно…
Егор: Не «у нас», а у вас, мадам, что-то сегодня…
Вика: Во-первых, мадмуазель. Во-вторых, слушай, я, кажется, тебя о чем-то попросила.
Егор: Ну, нет здесь часов, нет их, съел их, наверно, кто-то, барабашка в доме завелся… или я слепой.
Вика: Что очень возможно.
Егор: Хе-хе-хе. Как нам весело! Время? Да часов шесть, наверное. Вот сейчас посмотрим на волнения в природе (направляется к окну и отдергивает занавеску).
Вика (поправляет кофточку и прическу, пока Егор идет): Ну, чего там? (Поворачивается).
Пауза.
Егор: Вика, мы спим?
Вика смотрит в ту же сторону.
Вика: Егор…
Вика: Егор…
Вика: Егор!

 Пауза. Темнота.




Действие третье


Комната. В центре – стол, за которым сидит человек в черном. На столе только лампа, которая освещает стол, световой круг приходится на его центр. Человек смотрит перед собой. Открывается дверь. Входит Егор и останавливается на пороге.
Егор: Извините, пожалуйста, я что-то не совсем понимаю, где я…
Человек: Заходите.
Егор: Извините, мне просто надо найти…
Человек: Заходите.
Егор: Спасибо.
Человек: Присаживайтесь.
Егор: Спасибо, я ненадолго, я просто…
Человек: Садитесь.
Егор присаживается.
Человек: Вот вы и снова у нас.
Егор: Снова?
Человек: Да.
Егор: А что, я раньше…?
Человек: А вы думаете, нет?
Егор: Я ничего не думаю, я просто…
Человек: Я слушаю.
Егор: Да, вот как раз…
Пауза.
Человек: А вы разве не помните, где вы?
Егор: Я не знаю. Я очнулся посреди коридора. Слушайте, происходит что-то странное, это все началось с подвала. А потом, а потом… вот здесь.
Человек: Вы… действительно?
Егор: Что?
Человек: Ничего не помните?
Егор: А что я должен помнить?
Человек: Ну, в известном смысле, все.
Егор: В каком смысле?
Человек: А я непонятно изъясняюсь?
Егор: Да нет, все, вроде, понятно, но…
Человек: Ну и замечательно.
Пауза. Человек смотрит на Егора.
Человек: Так, ну вот сегодня у нас с вами последняя встреча.
Егор: Последняя встреча?
Человек: Да. На нее обычно дается не более трех минут, но сегодня мы должны уложиться в две, что поделаешь, дела.
Егор: Кем? Подождите…, а как же…?
Человек: И?
Егор: Подождите, я ничего не понимаю.
Человек (достает маленький будильник и ставит перед Егором, будильник находится в центре светового круга): Время пошло.
Егор: Но на нем же нет стрелок.
Человек: Зря вы так. Мы с некачественными товарами не работаем. Кстати, осталось уже минута пятьдесят пять.
Егор: Вы мне хоть скажите, что я должен делать.
Человек: Вы можете задать пять наиболее интересующих вас вопросов. Минута сорок восемь.
Егор: Подождите, подождите…, я так не могу. Как это, я не знаю, где я, где Вика, что происходит, помогите мне, я ничего не помню.
Человек: Уже слишком поздно. Пять вопросов. Минута тридцать девять.
Егор: А что будет потом?
Человек: Это первый вопрос?
Егор (после паузы): Да.
Человек: Потом вы умрете.
Егор: Через две минуты?
Человек: Минуту двадцать две. Нет. Это - второй вопрос. Фиксируем.
Егор: Нет!
Человек: Да. Не спорьте, времени мало.
Егор: Так как же понять, вы говорите, что умру, но не через полторы минуты?
Человек: Да. А что непонятно?
Егор: Нет, все понятно.
Человек: Вот и хорошо. Ровно минута.
Егор: Так… подождите…, я ничего не знаю…, подождите.
Человек: Да сколько угодно! Пятьдесят одна секунда.
Егор: Да что вы заладили, вы же сами устанавливаете время, нет же стрелок!
Человек: У вас превратные понятия о времени. И о вещах, его определяющих. Сорок пять.
Егор: А кто, кто его определяет?
Человек: Вы об этом хотите со мной поговорить?
Егор: Да. То есть, нет. То есть…
Человек: Итак?
Егор: Ладно…, черт, скажите, а что происходит?
Человек: Вы разговариваете со мной. Третий вопрос лесс.
Егор: Но это же несправедливо, вы же не ответили.
Человек: А это не так?
Егор: Так.
Человек: Ну, вот.
Егор: Но это же не то, что я хотел знать!
Человек: Так задайте мне вопрос, что же конкретно вы хотите, я отвечу. Я для этого здесь и нахожусь. Да не затягивайте, осталось двадцать три секунды.
Егор: Где я?
Человек: В одной из комнат в центре учреждения, занимающегося вопросами исследования и коррекции. Четвертый вопрос израсходован.
Егор: Подождите, коррекции чего?
Человек: Сущности. Итак, another one?
Егор: А зачем я здесь?
Человек: Это ваш пятый вопрос?
Егор: Тьфу…, да нет!
Человек: Десять.
Егор: Послушайте, я ничего не понимаю.
Человек: Восемь.
Егор: Но ведь вы же не ответили!
Человек: Вопрос. Четыре.
Егор: Что будет?
Человек: Вы его уже задавали. Две.
Егор: Где Вика?
Человек: Здесь.
Пауза.
Звонок будильника похож на гудок паровоза. Человек за столом померк и стал напоминать нечто большое и бесформенное. Некоторое время Егор остается за столом один, освещаемый откуда-то сверху. Потом свет внезапно гаснет. Тишина.


Действие четвертое


Длинный коридор, слева и справа лишь стены, только в одном месте – дверь. Тусклый свет, струящийся откуда-то сверху. В центре сидит Егор, положив голову на колени. Он как будто спит. Вспышка света. Егор поднимает голову. Он один. Внезапно со стороны двери раздается какой-то звук.
Егор встает и подходит к двери. Прижимается ухом, потом ищет замочную скважину, но не находит.
Егор: Кто там?
Пауза.
Егор: Ау-у-у!
Пауза.
Егор идет сначала в одну сторону, потом в другую, потом возвращается к двери. Внезапно из-за двери слышится голос Вики.
Вика: Э-э-эй! Кто там?
Егор: Вика…, это ты?
Вика: Егорка, ты что ли?
Егор: Кушка… ой… ты здесь!
Вика: Слушай, выпусти меня.
Егор ищет скважину и, наконец, ее находит.
Егор: Вик, открой! Ключ на твоей стороне.
Вика: Горка, ну какой же ты глупенький! Ключ торчит, но другим концом ко мне, значит, он должен быть у тебя!
Егор: Лап, погоди, но… это я вижу его конец, ключ-то твой.
Вика: Ты серьезно?
Егор: Нет, пошутить решил. Самое место.
Вика: Слушай, а как оно так может быть?
Егор: Это ты у меня спрашиваешь?
Вика: Да, это я у тебя спрашиваю, у кого же еще мне спрашивать.
Егор: Логично. Я здесь всем, типа, заведую, так что по всем вопросам – обращайся.
Вика: Ладно. Не зуди. Надо думать, что делать. Что с тобой было?
Егор: Ты знаешь, где мы?
Вика: Знаю. Это, вроде, поле, а на нем будка какая-то стоит.
Егор: Какое поле? Это институт какой-то, мне мужик сказал. Да и похоже оно на учреждение.
Вика: Подожди. Какой мужик?
Егор: Ну, я с ним разговаривал…, я не знаю, если честно, что за мужик, но он сказал, что это какой-то институт, и ты здесь.
Вика: Куда же он делся?
Егор: А куда все здесь девается? Понятия не имею. Только очнулся я в этом коридоре.
Вика: Подожди. Ты сейчас где?
Егор: Я же говорю, в каком-то коридоре.
Вика: А я – в поле. Рядом маленькая будка, но нет никакого института.
Егор: В каком поле?
Вика: Ща, почешу затылок и отвечу.
Пауза.
Егор: Понятно.
Вика: Что тебе понятно?
Егор: Истина где-то посередине.
Вика: Это как?
Егор: Нам надо открыть дверь, и тогда все станет понятно.
Вика: Давай. Мысль не новая, но интересная.
Егор: Очень смешно.
Пауза.
Вика: А может ее выбить?
Егор (пробует дверь плечом): Вряд ли.
Вика: Надо чем-то подтолкнуть ключ, может он вывалится в какую-нибудь сторону.
Егор: Чем?
Вика: Чем бы то ни было.
Егор (роется по карманам): У тебя есть что-нибудь острое и тонкое?
Вика: Заколка есть. Но она не проходит в скважину.
Егор: А ты попробуй.
Вика: А как ты думаешь, что я только что сейчас делала?
Егор: Я же не вижу, что ты там делаешь.
Вика: Ну, так догадайся.
Егор: Уже.
Вика: Вот спасибо!
Пауза.
Вика: Ты слышишь?
Егор: Что?
Вика: А ты не слышишь разве?
Раздаются шаги. Сначала еле различимые, потом все более слышимые. Кто-то идет по коридору по направлению к месту, где стоит Егор.
Егор: Я слышу шаги.
Вика: А я – топот какой-то. Земля гудит.
Егор: Все ясно. Опять какая-то загадка тире западня. И зачем мы только туда пошли тогда.
Вика: Действительно, зачем это мы туда пошли? Как мне помнится, кто-то что-то там обещал, прямо нереально так клялся…
Егор: Вика, что нам делать?
Пауза.
Вика: Горка, я боюсь.
Егор: И я. Надо быстрее дверь открыть.
По мере разговора шаги раздаются все отчетливей.
Егор: Ну, нашла что-нибудь?
Вика: Нет. Черт, кто-то бежит.
Егор: Здесь тоже. Но идет. И это мне не нравится.
Вика: Давай быстрее!
Егор: Ты думаешь, я не хочу выбраться! Быстрее, быстрее! Я же тебе не волшебник из страны Оз.
Пауза.
Егор: Вика!
Вика: Ну?
Егор: Слушай, я вот подумал. Если это магия, хреново зазеркалье или что-то еще, что нам не понять…, здесь должна быть логика, своя странная, парадоксальная логика. Ты только не волнуйся и выслушай спокойно. Если с обеих сторон мы видим оборотную сторону ключа, это значит…, что с обеих сторон… одновременно существует как бы оборотная сторона двери.
Вика: То есть?
Егор: Ну…
Вика: Получается, мы с тобой вместе… с одной стороны, что ли, находимся?
Егор: Ну, видимо, да. Как ни странно.
Вика: А как это происходит? Я где-то об этом читала. Что-то вроде другого измерения?
Егор: Ну, вроде того.
Вика: Так. И что это нам дает?
Егор: Это значит, что мы можем ее выбить, толкая одновременно от себя.
Вика: То есть, я – к тебе, и ты…
Егор: К тебе.
Вика: Ко мне?
Егор: Ну.
Вика: Давай попробуем. Ой, они уже почти рядом.
Егор: Кто?
Вика: Я не знаю. Я чувствую, что они рядом, их много, очень много. Спаси меня.
Егор (отбегая от двери для разбега): Ну-ка вспомним навыки боя рукопашного. Вика, разбегись, и на «раз, два, три» толкаем вместе! Слышишь?
Вика: Да.
Егор: Раз! Два! Три! (На слове «три» с разбега бьет по двери).
Вика: По-моему, она чуть поддается. О Господи!
Егор: Что?
Вика: Ой, это…, я не могу передать… давай быстрее, родненький!
Егор: Так! Готова?
Вика: Мама!
Шаги все отчетливей, уже виден силуэт ….. идущего по коридору.
Егор: Раз! Два! Три!
Дверь треснула, но уцелела. Шаги приближались.
Вика: Если мы сейчас не выбьем эту дверь, мне…
Егор (тихо): Нам. (Громко): Раз! Два! Помоги нам Бог! ТРИ!
На этих словах он врезается в дверь. Но она не открывается, стоит как влитая. Как будто бы и не было трещин. Как новенькая. Егор поворачивается спиной к двери, навстречу приближающемуся существу. Существо снимает капюшон и…
За дверью раздается смех. Не Вики.
 Свет меркнет.
 

Действие пятое


Комната Егора. За столом сидит Егор, положив голову на руки. Видимо, он спит. Вспышка света. Он поднимает голову.
Пауза.
Егор: А что сейчас только что было?
Пауза.
Егор: Что сейчас только что было?
В комнату заходит мужчина лет сорока пяти.
Егор: Папа?
Мужчина: Да?
Пауза.
Егор: А что сейчас только что было?
Мужчина: А что?
Егор: Что?
Мужчина: Сынок, я не хотел тебе этого говорить, но у нас возникли сложности.
Егор: Какие?
Мужчина: Это по поводу… пропажи Вики.
Егор: Пропажи? Она пропала? Когда?
Мужчина: На прошлой неделе. Ты не заболел? Ты какой-то бледный. Так вот…
Егор: Вика пропала? Когда? А где был я?
Мужчина: Ну, успокойся, я понимаю, тяжело…первый раз.
Егор: Что тяжело?
Мужчина: Ну-ну-ну. Так вот, сегодня к нам приходил… ну, этот, из органов. Я конечно, виду не подал, но он очень интересовался, была ли у тебя Вика перед смертью.
Егор: Что?
Мужчина: Ну, перед исчезновением… я-то себя контролирую. Он говорил, что ее младший брат…
Егор: Почему ты сказал «перед смертью»?
Мужчина: Я?
Егор: Да, ты.
Мужчина: А почему, действительно? Слушай, все мы устали…
Егор: Почему?
Мужчина: Потому что… это так. Только не надо на меня так смотреть, что было – то было. Сейчас нужно сделать все максимально аккуратно. Я надеюсь, что ты не ходил больше туда?
Пауза.
Мужчина: Вот и правильно, и молодец. Я сказал, что ничего такого не знаю, что вы расстались задолго до этого, что…
Егор: Папа?
Мужчина: Что?
Егор: Ты что-то знаешь.
Мужчина: Да. Как и ты. Ну, не волнуйся, хочешь, завтра поговорим.
Егор: Папа, где Вика?
Мужчина: Ты знаешь, и давай больше не будем об этом, ладно? Теперь тебе придется научиться жить с этим. Ничего страшного. Я все спрятал. Все будет хорошо.
Егор: Я знаю?
Мужчина: Да. Ты себя плохо чувствуешь? Хочешь валокордина?
Егор: Папа, я не хочу валокордина. Скажи мне, что произошло.
Мужчина: Хорошо. Если ты уверен, что хорошо себя чувствуешь. Но я не могу понять, зачем. Ты же не хуже меня все помнишь. Нам сейчас надо думать совсем о другом. Я тебя понимаю, ты переживаешь и хочешь забыть эту страшную историю, но…
Телефонный звонок.
Мужчина (поспешно): Я сейчас. (Выходит).
Егор один. Внезапно он встает и открывает занавески.
Егор: Черт! Опять… опять. Папа!
Егор подбегает к двери, и дергает ручку. Она не поддается. Он дергает сильнее. Дверь не открывается. Наконец ему удается. Он делает шаг и…
За дверью ничего нет. То есть, вообще ничего, пустое пространство. Егор понимает, что это лифт. Лифт начинает движение, ускоряясь все сильнее и сильнее…

Доктор: Как чувствуем себя?
Егор: Что?
Доктор: Как себя чувствуем?
Егор: Помогите, я… мне надо остановить это и сойти. Где кнопка?
Доктор: Мне кажется, вы взволнованы, мой друг. У вас такое перепуганное лицо. Что случилось?
Егор: Доктор, где кнопка?
Доктор: Кнопка?
Егор: Да, кнопка, чтобы остановить лифт.
Доктор: А-а-а, вы это так называете. Хотя почему бы и нет. Да, кнопка. А ведь, действительно!
Егор: Доктор!
Доктор: В известном смысле, кнопка у нас в голове. Но это лишь поверхностный взгляд. (Доверительно): Вообще, лифт, как и любая машина, действительно должен иметь кнопки этажей, чтобы транспортировать желающих. И, в известном, смысле, он должен уметь останавливаться там, где остановят, иначе толку в таком лифте не будет. Но, как и каждый механизм, он не может останавливаться сам по себе, как и все мы. Он…
Егор: Доктор, что вы мелете? Что значит «в голове»? Это как?
Доктор: Не знаю. Я даже не знаю, где кнопка у меня, и хотя надо бы о себе знать все but I can’t. Не знаю, и мне это как-то неинтересно. А чего это вы мечетесь?
Егор: Доктор, мы падаем!
Доктор: Да? А, по-моему, поднимаемся. Ничего, скоро приедем, и там наверху подумаем вместе. Слушайте, может вам успокоительное прописать?
Егор: Кнопка в голове…, по-вашему, что можно включить, то можно и выключить…, а?
Доктор: Ну, в известном смысле. А вы не согласны?
Егор: Нет, согласен…
Лифт продолжает лететь.
 
Мужчина: Сколько можно занимать лифт! Другим ведь тоже надо! Что за народ!
Женщина: Нет, ну у меня просто нет сил никаких. И ездют, и ездют, как будто одни! Совесть потеряли!
Старушка: Господи, как не стыдно-то! В наше время…
Мальчик: Ну, до-о-олго вы там?!

Егор: Это кто?
Доктор: Кто?
Егор: Вы слышали?
Доктор: Нет. А вы?
Егор: Понятно. Так вы говорили, что кнопка в голове. Но как ее… нажать?
Пауза.
Доктор: Есть один способ, но он непроверенный.
Егор: Ну?!
Доктор: Он слишком болезненный…
Егор: Ну?!
Доктор: Я даже и не знаю, как сразу-то…
Егор: Послушайте, доктор!
Доктор: Вы можете сделать шаг отсюда - и разбиться, а можете и не разбиться. Я просто не очень представляю себе расстояние до земли.
Егор: Вы спятили.
Доктор: Я спятил? Да ни в коем разе. А что, кто-то вообще определил критерии нормы? Вы думаете, вы нормальны? Это очень, очень напрасно вы так думаете. Не обольщайтесь. Никто не нормален. Никто! Просто одни это тщательно скрывают, а другие выставляют нараспашку, гребя на этом миллионы. А те, кто скрывают, им за это платят. За свободу. Им-то тоже хочется. Свободными-то могут быть немногие. А как вы думаете?
Егор: Доктор, я думаю сейчас о том, как остановить лифт. Если вы знаете что-то…
Доктор: Такова реальность, милый мой родной человек. Вот и вы сейчас носитесь, бегаете как угорелый, стремитесь спасти свою несчастную убогую жизненку, а чего ради? Вы ведь даже не знаете, что вас ждет дальше! И может это «дальше» убьет вас, заставит мучаться, страдать. А вы ради того, чтобы не умереть сейчас, готовы отдать все. И заплатить всем, любую цену. Это сверхлюбопытно. И так же на вашем месте поступил бы каждый! Помните Титаник?
Егор: Послушайте, мне это надоело!
Доктор: Вы что думаете, мне не надоело? Из всех любимых мною пациентов в результате остались вы и этот чертов лифт. Знаете, что мне больше всего хочется сделать? Мне хочется вытолкнуть вас сейчас отсюда и следом броситься самому. И знаете, я не буду выкидывать вас. Мне даже приятно, что не я за вас все решу. Делайте, что хотите, но я сделаю, что знаю сам. Я в состоянии определять свою судьбу, только я, не зависимо ни от какой кнопки! И никто не может это делать помимо меня! Слышите?!
Егор: Доктор, ну, ладно вам! Вы просто скажите…
Доктор: Я, наконец, порву этот замкнутый, порочный круг! Мне наплевать на все! Я свободен! И никто меня не остановит!
На этих словах лифт неожиданно останавливается. Доктор подходит к дверному проему и делает шаг.
Доктор: I’ll be back!
Егор предпринимает попытку, чтобы его удержать, но Доктор выпрыгивает раньше. Егор выглядывает и смотрит вниз. Внезапно лифт опять трогается, и, набирая скорость, несется по направлению к земле, которая виднеется внизу. В пустоте пространства исчезает Доктор, который, радостно выкрикивая что-то и дирижируя сжатыми кулачками, улетает, почему-то, вверх.
Егор: Думай, думай…
Земля все ближе и ближе. Начинают различаться здания.
Егор: Что значит кнопка в голове?
Егор-2: Кнопка в голове это всего лишь кнопка в голове, приятель.
Егор: Как ее нажать?
Егор-2: Подойди к столу и загляни в ящик.
Пауза.
Егор: Револьвер?
Егор-2: Именно. Но ты не беспокойся, он не заряжен. Просто поднеси к виску и нажми на курок.
Егор: Я не умею обращаться с оружием.
Егор-2: С ним не надо обращаться. Просто нажми на курок и все.
Егор: А я не умру?
Егор-2: Что такое смерть? Иное самоощущение и все.
Егор: Как я это узнаю?
Егор-2: Никак. Но выбора у тебя нет.
Егор: Выбор есть всегда.
Егор-2: Да. Но не в данном случае.
Егор: Какой же смысл стрелять из незаряженного револьвера?
Егор-2: Важно не из чего и не как стрелять. Важно, что ты стреляешь.
Внизу начинают различаться машины, пешеходы. До земли максимум метров двести.
Егор: А что будет, если лифт упадет?
Пауза.
Егор: А что будет, если лифт упадет?
Егор: А что будет…
Егор берет револьвер и подходит к краю проема. До земли пятьдесят метров. Сорок, тридцать, двадцать.
Егор: Что будет?
Выстрел. Лифт останавливается в двадцати сантиметрах от земли и, медленно разгоняясь, ползет наверх. В лифте – пусто. Все заволакивает дымкой.


Действие шестое


Егор. Следователь. Комната. Стол. Наручники. Вспышка света.
Пауза.
Следователь: Курите, плиз.
Егор: Я не курю. Можно снять это?
Следователь: Ну почему ж нельзя. Для вас – все, что угодно и даже больше.
Егор: Спасибо.
Следователь: Вэлком.
Пауза.
Следователь: Приступим.
Егор: К чему?
Следователь: А вы не знаете?
Егор: Нет.
Следователь: Ай-ай-ай. Врать нехорошо. За это и убить могут.
Егор: Я действительно не знаю.
Следователь: Слушай, парень, давай в открытую. Диктофона здесь нет, видишь, нигде, протокол я после оформлю, мы с тобой сами решим, что туда вписывать. Правда? Короче, понимаешь, какая штука, отпираться тебе бессмысленно, все настолько ясно и очевидно, что мне от этого даже противно. Так что не будь глупым мальчиком и пойми одну вещь, либо я тебе друг, либо враг. Договоримся прямо сейчас. Советую приобрести во мне друга, в противном случае можешь прямо здесь… ну, ты понял?
Егор: Я ничего не понимаю. Зачем я здесь? Кто вы?
Следователь: Кто я? А ты кого хотел увидеть? Святого Петра? Туго соображаешь?
Егор: Вы…, а где я?
Следователь: Не те вопросы надо задавать сейчас. Важно понять, что с тобой будет, если мы не договоримся.
Егор: Что?
 Следователь: Имеешь право знать. Так вот, в случае, если ты все признаешь и подпишешь, мы сделаем тебе заключение о полной психической невменяемости, медики это дело быстро сформулируют, и ожидает тебя всего-навсего психушка, из которой, полагаю, можно и выйти лет этак через пяток, если, конечно, понравишься там кой кому. Не самое, конечно, прекрасное место на земле, но выбирать уж не приходится, извини. Будут попку колоть, на диете посидишь, но ничего страшного, от этого еще никто не умирал.
Егор: А если нет?
Следователь: Если нет. Колония строгого режима, где таких как ты ненавидят даже сами зеки, петушалово каждый день от большого потного дядьки, и где-то через два-три года, заточка в боку от какого-нибудь аборигена, страстно мечтающего поквитаться за свою дочь или сестру. А это я устрою, даже сомневаться не моги. Так что выбирай, либо жизнь и шанс освобождения, либо смерть, мучения и боль.
Егор: За что?
Следователь: А чтобы не хотелось больше в подвалах трупы держать и заодно их создавать. Убивать нехорошо. Это – бяка. За это могут наказать.
Егор: А почему вы мне об этом говорите? Вы что, меня обвиняете?
Следователь: А ты что, действительно такой тупорылый? Ты хочешь со мной в кошки-мышки поиграть?
Егор: Я просто… мне надо знать… вы это действительно… вы думаете, что я…
Следователь: Я просто это знаю. Я даже не буду говорить о доказательствах, они очевидны. Сейчас не об этом речь. Сейчас я спрашиваю, будем ли мы друзьями или врагами. Говорю прямо, первое лучше.
Егор: А что там нашли? В подвале?
Следователь: Не что, а кого. Семь трупов. Ловко ты их запрятал. Пальчики, все есть. Твои.
Егор: Где Вика?
Следователь: Вика?
Егор: Вика.
Следователь: Вика. Как где? Ну-ка, поднапрягись, догадайся с трех раз, ну-ка…
Егор: Я не знаю…, скажите, вы мне совсем не верите?
Следователь: Нет. И, думаю, надо заканчивать этот разговор. Итак?
Егор (тихо): Я никого не убивал.
Следователь: Что?
Егор: Я никого не убивал.
Пауза.
Следователь: Та-ак. По-плохому хочешь? Пусть будет по-плохому.
Пауза.
Следователь: Ты сдохнешь. Знаешь, почему? Потому что я ненавижу таких как ты. Сытеньких, тупеньких сынков, готовых на все ради развлечения, ради понта, у вас же ничего нет, вы же мать родную прирежете, а потом пойдете и будете смотреть телевизор. Вас надо убивать, выкорчевывать, вырезать, вы – опухоль, вы – никто, вы – болезнь. Вас надо изолировать! И уничтожать. А я этим займусь.
Егор: За что вы меня ненавидите?
Следователь: За что? А за то, что из-за вас я стал фактически не человеком, я не могу спать нормально, не могу жить нормально, у меня в голове точно гвоздь, и везде трупы, обезображенные лица, переломанные головы, резаные и рваные раны. У меня нет свободного времени, я не живу в семье, от меня ушла жена, меня не помнит сын, не ждут уже давно родители. Я все мотаюсь, рвусь, чтоб засадить пару-тройку таких как ты, а они почти всегда сынки богатых пап и мам и выходят на свободу почти сразу же после ареста, поскольку их адвокатики, рыжеватые маленькие сучата, готовые продать мать родную, готовые оправдать и Чикатило, сговорились и придали делу оттенок невинной пирушки. Щедро оплатив компенсацию кому надо из толстых кармашков. И я трачу на это жизнь! Чтобы их потом отпускали! Так вот, тебя я не отпущу! Ты у меня заплатишь за все и за всех!
 Человек в халате (заходит): Можно?
Следователь: А стучаться у вас не принято? Допрос ведь идет.
Человек в халате: Извините, но вы бы не услышали…здесь такие…толстые двери. Я могу подождать.
Следователь: Не надо. Проходите. Десяти минут вам хватит?
Человек в халате: Вполне.
Следователь: Ну и прекрасно. А я пойду, покурю. (Егору): С тобой позже все обсудим. (Уходит).
Пауза.
Человек в халате: Меня Серега зовут. Я тебя знаю.
Егор: Егор. А откуда?
Человек в халате: Сейчас не время. Уже ничего не исправить. Вот, возьми. (Протягивает Егору таблетку). Не волнуйся, камера отключена.
Егор: Что это?
Человек в халате: Твое спасение.
Егор: Спасение? Вы мне предлагаете…?
Человек в халате: Да нет. Ты просто ненадолго заснешь. С полным отсутствием внешних признаков жизни. На два года. За это время мне, надеюсь, удастся понять, что случилось. Без твоей подписи на протоколе они все равно ничего делать не смогут, будут ждать.
Егор: Кома?
Человек в халате: Что-то вроде. Могу по научному, если хочешь, но это вряд ли тебе что-то скажет. Итак, да или нет?
Егор: Подождите… я, как-то, не могу так сразу. Это нереально.
Человек в халате: У нас не много времени. Сейчас он придет. Потом я уже ничего не смогу сделать. Я же не всемогущий.
Егор: Я что, совсем ничего чувствовать не буду?
Человек в халате: Нет. Это как сон. Только единственное – тебе могут сниться…, ну,… неприятные сны, и каждый из них для тебя будет… реальностью.
Егор: То есть, я не буду понимать, что это сон?
Человек в халате: Ну, да. Но сны будут разные, не всегда плохие. Что делать – побочное действие препарата.
Егор: А что будет… сниться?
Человек в халате: В общем…, разное. Слушай, от снов никто не загнулся пока, а вот от некоторых двуногих особей – очень даже. Советую подумать. Но не медлить.
Егор: А почему я должен вам верить? Вдруг это яд какой-то или что-то еще.
Человек в халате (после паузы): У тебя нет другого выбора.
Егор: Есть. Я же могу подписать все и потом выйти…
Человек в халате: Это он так сказал? Это после того, что тебе «шьют»? Ты хоть сам-то в это веришь?
Егор: А вы верите в свое изобретение?
Человек в халате: Оно не мое. Но я в него верю. Я сам так же спасся. И верю, что все будет, как говорю. Итак, да или нет?
Егор: Дайте подумать, я так сразу не могу…
Человек в халате: Гнилые понты все. Ненавижу эту падаль! Ты что, совсем рехнулся? Ты думаешь, что следак для тебя что-то будет делать? Для него важно дело закрыть, этим он и занимается. После того, как ты все подпишешь, пойдешь прямиком к праотцам, если нет – тоже, в общем, просто время на доследование будет больше и ему геморроя соответственно тоже. И никакие адвокаты тебе не помогут, если ты не потомок Рокфеллера.
Егор: Вы думаете…
Человек в халате: По-моему, он уже идет. Бери.
Раздаются шаги Следователя.
Егор берет и глотает пилюлю. Появляется Следователь. Человек в халате смотрит на Следователя.
Темнота.


Действие седьмое


: Как вы думаете, что с ним?
: Это сложно объяснить непрофессионалу. Назовем это усложненной формой андрофобии.
: А по-русски?
: В нем одновременно существуют несколько личностей, причем у каждой своя очередность появления.
: Он, что… сумасшедший?
: Понимаете, этот ситуация уникальна, поскольку в нем практически отсутствует личное начало, строго говоря, его «я» в нем не развито. Я не знаю, почему это так, вернее, понимаю, но объяснить сейчас внятно не могу. Его психика такова, что он, встречая кого-то, практически полностью идентифицирует себя с этой личностью, вернее, присваивает себе все качества такой личности, привносит ее в «банк» своей памяти в ущерб себе. Причем, в результате присвоения «новая личность» постоянно подавляет его индивидуальное начало и не дает ему пробиться.
: С каждой встречаемой личностью он так… идентифицируется?
: Видимо, нет, а лишь только с теми, кто оказал на его судьбу серьезное или травмирующее воздействие.
: Мне что-то сложно понять вас.
: Этот человек мог бы, наверное, стать выдающимся актером, поскольку в нем одновременно множество достоверно живущих людей, которые, как ни странно, могут общаться друг с другом.
: Что значит «достоверно»? И как это, одновременно общаться? В одном человеке?
: Именно. Его вера в то, что сейчас он – такой-то - исключительна. Через некоторое время, в зависимости от ситуации, он поверит в то, что он уже другой, не переставая оставаться тем, кем он представлял себя раньше. Говорят, Господь являет себя тем, кто в него ТАК верит. Не знаю, конечно, но что-то в этом есть.
: А как же они меняются, эти личности? Под воздействием чего?
: Это доподлинно неизвестно. Я думаю, под воздействием каких-то травмирующих внешних обстоятельств. Существуют теории, что человек запрограммирован, как компьютер, но в различных ситуациях просто переключаются его программы. Знаете, как кнопка переключается. Просто такая кнопка в голове - р-раз! И новая программа. Некоторые, правда, могут сами переключать программы, это называется «свободным волеизъявлением». Но, похоже, это не тот случай, обычно таких персон относят к категории просветленных. Их сознание абсолютно не замутнено, они осознают действительность здесь и сейчас, их воля поражает воображение.
: А может ли этот человек… ну, убить кого-то, если, вдруг, «присвоит» личность убийцы?
: История таких случаев не знает. Хотя, этот случай уникален, все возможно. Но не думаю.
: Почему не думаете?
: Не знаю, Вика.


Действие восьмое


: Ну что, заснул?
: Да.
: И что теперь?
: Повезем в стационар. Там уже все готово. Подключимся к коре головного мозга. Будем наблюдать.
: Забавный случай.
: Знаешь, сколько стоит эта забава?
: Не знаю, и знать не хочу. А то больше захочется.
: Да уж!
: А чем прошлый эксперимент не устроил?
: Должно быть полное отключение от реальности, его подсознание в этом случае изобретает свою реальность, а мы лишь помогаем ему, вводя новые программы, и наблюдаем за поглощением и восприятием информации. А он несколько раз выбивался из-под контроля. Что-то там с ним, по-видимому, странное происходило. Все это совсем еще не изучено. Приборы этого не любят. Понимаешь? Особенно в конце. Датчики перегорали, дорогущая техника летела к чертовой матери. А он становился все сильнее. Получалось, не мы им манипулировали, а он нами.
: Каким же образом?
: Кто б знал.
Пауза.
: Слушай, а зачем вообще весь этот маскарад нужен был? Я, конечно, свое получил и это не мое дело, мне на старость хватит, но все-таки любопытно.
: Любопытство – не порок.
: Да, знаю я. Дальше что?
Пауза.
: Эксперимент будет чистым, если человек сам захочет стать испытуемым, сделает выбор абсолютно осознанно, и не под наркотой, не под «дурью», понимаешь? Только в этом случае сознание подготавливается определенным образом, настраивается и делает потом удивительные вещи. И тогда все процессы хоть как-то можно контролировать, отслеживать. Хотя в его случае, видимо, это будет либо психушка, либо летальный исход.
: Почему?
: А кто ж его знает! Герой, мать его. Очнется и начинает Вику звать.
: А кто такая Вика?
: Да нет никакой Вики.

Действие девятое


Егор и Вика сидят на качелях, концы веревок уходят вверх и в темноту. Качели находятся друг напротив друга, но на таком расстоянии, что дотронуться до другого нет возможности даже ногами. Вокруг пустое пространство. Качели висят на очень тоненьких веревочках и вообще непонятно, как они выдерживают человека. Ухватиться за них нельзя, ибо они прогибаются весьма легко.
Вспышка света. Качели равномерно покачиваются.
Егор: Вика!
Пауза.
Егор: Вика! Ты жива! Вика! Слушай! Что с тобой было? Слушай, мне здесь такое говорили…, но я не верил.
Пауза.
Вика: У тебя пуговица на рубашке расстегнулась.
Егор: Вика! Ты что…, ты… разве мне не рада? Ви-ик, ну…, ну перестань стебаться, расскажи лучше, как ты? Что было?
Вика: Все хорошо. Все совсем хорошо.
Егор: Ну, и слава Богу! Нет, ты поподробнее расскажи.
Пауза.
Егор: А ты представляешь, мне даже говорили, что я – убийца. Следователь какой-то расспрашивал. А потом…., черт! А что было потом?
Вика: Потом ты ее проглотил.
Егор: Что? Я? Проглотил? Что проглотил?
Вика: Скоро мы расстанемся. Вот ты и повзрослел, стал мужчиной. Пойдешь дальше.
Егор: Вика, что случилось?
Вика: Все случилось. Все поменялось, и теперь мы…
Вика берется за ниточки качелей, которые прогибаются, и наклоняется назад.
Егор: Слушай, ты что! Немедленно прекрати!
Качели начинают раскачиваться сильнее и сильнее. Удерживаться на них все труднее.
Вика (напевает): Словно летчик подбитый, падаю в море…
Егор: Вика, ты…
Вика: Днем и ночью… таю от горя…
Егор: Вика, осторожнее! Ты упадешь!
Вика: А может быть, и упаду. Кто знает? Ты разве можешь что-то сделать? А? Ну? Смелее. Скоро мы все…
Егор: Вика, ну, перестань! Все уже!
Вика: Даже я не могу. Не говоря о других.
Егор: Вика, пожалуйста!
Вика: Быть или не быть? Вот в чем вопрос…
Егор: Быть.
Вика: Не-а.
Качели делают еще один взмах, Вика отклоняется назад. Егор пытается помочь Вике удержаться, но тщетно. Сделав кульбит, Вика улетает вниз. Туда же летит и Егор.

Летчик: Э-х-х, мне бы ваше время! Я бы таких делов понамутил!
Егор: Куда? Куда мы летим?
Летчик: Летим? Куда летим? А-ах, летим. Давно уже не называл это так.
Егор: Вика?
Летчик: Молодой человек, держитесь. Это наш последний вояж.
Егор: Последний? Где Вика?
Летчик: Какая Вика? А-а-а, вы, наверно, имеете в виду ту заплаканную девушку, которая сидит за вами?
Егор: Вика, ты меня слышишь?
Летчик: Она вас не слышит. Вот.
Егор: Что вы сделали?
Летчик: Успокойтесь, я тут ни при чем. Завершение маршрута, конец пути, кто-то впадает в истерику, кто-то входит в транс или теряет сознание, а она вот просто… уснула.
Егор: Уснула?
Летчик: Да. Абсолютно осознанно. Взяла и уснула. И ведь никто не может, да и не должен мешать спать человеку!
Егор: Мне надо ее разбудить. Я так и не смог ей сказать…
Летчик: Э-эх, милый. Сколько времени было, сколько… я, бывало, вот тоже когда-то…
Егор: Остановите… в смысле, посадите самолет!
Летчик: Э-эх! Кто же теперь его посадит, милый. Ты думаешь, я, что ль, могу его посадить? Я б уже давно посадил, будь моя воля!
Егор: Ну, нажмите на рычаг! Нам нужно сесть!
Летчик: Все так говорят. Ну, что ж сделаешь, времечко-то прошло, оно ведь не резиновое, оно…
Егор пытается дотянуться до штурвала и видит, что его нет. Перед Летчиком только пропеллер.
Егор: Как остановить эту гребаную машину?!
Летчик: Вот если бы я мог когда-то раньше, можно было, я бы…, а сейчас – чего же? Ее не остановишь, друг ситный. Никак.
Вика (напевает сквозь сон): У тебя СПИД, и значит, мы умрем…
Егор: Вика, Вика, ты не спишь? Вика, скажи что-нибудь. Куда мы летим, а? Ты как?
Летчик: Когда-то я, помнится, купил ей цветы. Душное было лето, дождливое. Набрал их, подхожу к ее дому, а у нее уже стоят. Сосед Пашка опередил, мать его…
Вика (во сне): Цветы… что такое цветы?
Егор: Вика, послушай, нам надо…
Летчик: Странное было это время. И гулял я тогда на их свадьбе, а вот эти цветы не забуду никогда.
Егор (Вике): Ты знаешь, что делать?
Вика (во сне): Сухари сушить милый…
Внезапно в атмосфере по ходу движения самолета, напротив, образуется точка, которая постепенно превращается в черную воронку.
Летчик: А-а-х, как бы мне хотелось…, я бы тогда все по-другому сделал.
Егор: Вика, нам надо прыгать!
Вика (во сне): Куда? Здесь так хорошо.
Егор: Вика, нам надо прыгать.
Летчик:… а она мне и говорит…
Вика: Я хочу спать. Я безумно хочу…, дай мне поспать… ну хоть еще чуточку…
Летчик: … хотел уже повеситься, а потом подумал: а пошло все на хрен, руки-ноги есть…
Воронка все ближе.
Летчик: … да так, ничего, отошел вроде…
Егор: Нам надо одновременно наклониться вбок, чтобы можно было вдвоем…
Летчик: … а картошка в том году такая была…, да и урожай весь…
Егор: Влево, на счет «три». Раз! Два! Три!
Егор покачивается влево, но Вика не помогает.
Самолет достигает края воронки, становится холодно. Воронка теперь напоминает черную дыру, засасывающую все, что рядом.
Летчик: А я говорю, ну, руки и ноги есть! Сгожусь!
Егор: Вика, давай еще попробуем! Слышишь меня? Слышишь?
Вика: Спи спокойно. У тебя нет другого выхода.
Егор: Выход есть…
Летчик: А когда становилось плохо…
Вика: Я хочу спать (прижимается к Егору).
Самолет касается воронки пропеллером. Дыра разрастается до невообразимых пределов.
Егор: Влево!
Летчик: И я говорю…
Вика (в полусне): Все равно ты ее не найдешь. Эту кнопку. Это не от тебя зависит. Все в этом мире зависит не от тебя.
Егор: Кнопку?
Летчик (весело): Что, думал - ты герой? Нет. И пойдешь туда же, куда и все. Ты один из очень многих. Поэтому тебе ее не найти. Так о чем я, то бишь? А-а-а…, значит…

Егор-2: Она у тебя в голове, приятель. Хочешь револьвер?
Голос: Свойство человеческого зрения – не замечать очевидного.
Черный человек: У вас превратные понятия о времени и о вещах, его определяющих.
Доктор: Никто не нормален! Просто одни это скрывают, а другие выставляют нараспашку, гребя за это миллионы! За свободу. Вы можете шагнуть… и не разбиться. Или разбиться. Я не очень представляю себе расстояние до земли.
Следователь: Я все мотаюсь, рвусь, чтобы засадить пару-тройку таких как ты. Чтобы их потом отпускали. Но ты ответишь за все.
Человек в халате: Глотай! Полежишь немного в коме. А через два годика…
Следователь: У тебя нет другого выхода.
Доктор: У тебя нет другого выхода.
Человек в халате: У тебя не другого выхода.
Черный человек: У тебя нет другого выхода.
Егор-2: У тебя нет другого выхода.

Егор: Я не хочу.
Вика: Кромлех.

Самолет наполовину уходит в Дыру. Летчик уже исчез в ней. Последнее, что запомнил Егор, было его улыбающееся счастливое почти детское лицо. Перед исчезновением Летчик повернулся к Егору и подмигнул.
Егор: Я не хочу.
Егор-2: Все туда пойдем. Твое время истекло, дружище.
Егор: Я не хочу.
Егор-2: Ну и что?
Егор: Все.
Дыра дотронулась до руки Егора, и он почувствовал ее шершавое прикосновение. В этот момент он почему-то пронзительно ясно ощутил прижавшуюся к нему спящую Вику. Вспомнить все остальное он уже не успевал. Выбора не было. Но в эту минуту он ТАК хотел, чтобы он был. Больше жизни.

Егор зажмурил глаза и с криком, изо всех сил качнувшись в сторону, полетел с Викой вниз, в пустоту. Дыра, чавкнув, поглотила самолет целиком и сыто ощерилась.
 
Егор и Вика падали вниз. Они не знали, сколько до земли и куда они вообще летят. Но страха не было. И обреченности тоже. Первый раз за всю эту историю им стало даже как-то легко. И свободно.

Они летели, прижавшись друг к другу, и им подмигивали звезды. Улыбался месяц. Кокетничала луна. И весь мир стал похож на царство живых существ, внимательно следящих за ними со стен своих радаров. И телевизоров. Внимательно и влюбленно. Как и следует, наверно, в романтических историях и песнях о главном.

Все это было до тех пор, пока их тела не коснулись земли.
Пространство усмехнулось и выключило свет.


Эпилог


Егор: Ну, вот и все. Конец.
Пауза.
Егор: А кто слушал – молодец.
Пауза.
Егор: Ну, как тебе?
Вика: Во ты накрутил! Совсем запутал, блин. Слушай, а поумнее ничего не мог придумать? Какая-то дебильная история, и не понятно ни хрена. Как хоть называется?
Егор: «Они идут».
Вика: Кто идет?
Егор: Они…
Вика: Кто-кто?!
Егор: Ну…
Вика: Все ясно.
Егор: Ну, я же специально старался, чтоб тебе интересно было. Знаешь, сколько я работал? Я не над одной своей вещью так не…
Вика: Спасибо, что старался.
Пауза.
Егор: Вик…
Пауза.
Егор: Вика…
Вика: Чего опять?
Егор: Ну не злись.
Пауза.
Егор: Вика…
Пауза.
Егор: Вик…
Вика: Может, хватит уже!
Егор: Ну, я не хотел, как-то само получилось. Ну, прости, а.
Вика: Надо просто думать башкой сначала. Задолбал уже своими рассказами.
Егор: Ну, я же не виноват.
Вика: А кто виноват? Ломоносов?
Пауза.
Вика: Ладно, я домой пошла.
Егор: Слышь, че скажу.
Вика: Уйди уже.
Егор: Не, правда, интересно, реально.
Вика: Ну, что опять? Мутанты, пришельцы, ушельцы. Задолбало уже все!
Егор: Там, в подвале дома…
Вика (встает): О-о-о, Господи!
Егор: Да сама увидишь! Зуб даю!
Вика: Слушай, отвали, а?
Егор: Но это же правда!
Пауза.
Вика: Вот только если хоть чуть, хоть что-нибудь из твоих россказней, вдруг, как-то, ненароком, просто, часом произойдет, я отвечаю, что я…
Егор: Не-не-не… ничего… О! Зуб даю.
Вика: Я тебе тогда все…
Егор: Ладно, ладно.
Пауза.
Егор: Че-то есть хочется.
Вика: На йогурт.
Егор: Йогурт? Маловато.
Вика: Ну, извини! В ресторане не работаю.
Егор: И это говорит студентка пищевого института…
Вика: Опять?
Егор: Молчу.
Вика: Вот и молчи. За умного сойдешь.
Егор: Вот и молчу.
Вика: Вот и молчи.
Егор: Вот и молчу.
Вика: Блин!
Пауза.
Егор (напевает): Мое сердце остановилось, мое сердце замерло.
Пауза.
Вика: Ладно, пошла. К истории готовиться надо.
Егор: Слушай, а посидим еще?
Вика: Не могу, сказала.
Егор: Да че там тебе с этой истории. Сдашь ты все.
Вика: Ты мне, что ли, поможешь.
Егор: Я тебе, что ли, поможешь.
Вика: Ладно. (Встает).
Егор: Ну, Ви-и-и-ик.
Вика: Все, сказала.
Егор: Ну, давай одним глазком.
Вика: Как ты мне надоел!
Егор: Реально интересно.
Вика: А может, ты маньяк?
Егор (вытаращивает глаза и поднимает руки): У-у-у!
Вика: Ладно, а то ведь не отвянешь.
Егор (на грузинский манер): Какой отважный дэвушк, вах-х-х!
Вика: Но только… ты меня понял, да?
Егор: Ну, ладно, ну, все уже, слышал, слышал, сколько можно.
Вика: Ну, и что же там у нас, интересно, в подвале?
Егор: Вот пойдем, и узнаешь.
Вика: Нет, ты сразу скажи.
Егор: Не скажу.
Вика: Мне обидеться или рассердиться?
Егор: Просто пойдем. Тебе ведь к истории надо готовиться.
Егор вскакивает и щипает Вику за коленку.
Вика (вскакивает): Тебе трындец! (Бежит за Егором).








Конец.

Москва 2004г., январь-март