Да, есть право на защиту...

                ДА, ЕСТЬ ПРАВО НА ЗАЩИТУ...


Порецков, Саканцев и  Шаньгин проходили по  одному делу. Им было  предъявлено тяжкое обвинение. Тагилстроевский  районный суд, рассмотрев дело, постановил  приговор, которым определил (по совокупности) тринадцать лет лишения  свободы - не на всех, а  каждому в отдельности.

Наказание суровое и,  вероятно, справедливое.  Но не об этом сейчас речь.  Кто бы ни были осужденные, какое бы ни совершили преступление, но  они люди, россияне, следовательно, их права нарушать никто не может,  точнее - никому не позволительно, в том числе и  Тагилстроевскому районному суду.

А что он, то есть суд? В  его приговоре немало нарушений закона, но я остановлюсь лишь на одном.

Еще в ходе судебного  процесса Шаньгин сделал заявление, что он не  нуждается в адвокате. Конечно, законом предусмотрено такое право  подсудимого, но не во  всех случаях. Что же касается заявления Шаньгина,  то суд, если бы захотел  следовать букве закона,  обязан был отклонить отказ от профессиональной  защиты и продолжить  процесс при наличии адвоката. Обязан был отклонить по ряду причин, но в  первую очередь из-за наличия в деле одного мало заметного, но весьма значимого документа, - медицинской справки, в которой черным по белому врачи констатировали у подсудимого Шаньгина  легкую форму олигофрении. Да, он вменяем и  подлежит уголовной ответственности в полном  объеме, но не в состоянии  осуществлять самостоятельно свою защиту.

То ли из-за невнимательного изучения материалов дела, то ли из-за  предвзятого отношения к  подсудимому (Шаньгину,  дескать, уже никакая защита не поможет), то ли  еще по какой иной причине, но факт налицо: суд с легкостью необычайной удовлетворил заявление  Шаньгина и продолжил  рассмотрение дела уже  без одного из адвокатов.  Продолжил, будто ничего  и не произошло, будто так  и надо.

Для Тагилстроевского  суда заранее все ясно,  поэтому и не привык церемониться с подсудимыми.

Обходятся без лишних  церемоний и в Новой Ляле, особенно, когда  речь идет о конституционном праве подсудимых на  защиту.

Грачев-отец и Грачев-сын часто вместе выпивали. И столь же часто скандалили между собой. Часто из-за пустяков. Например,  сыну вдруг покажется, что отцу водочки больше досталось или селедочки. А поскольку сын  поздоровее, то чаще отцу  доставалось... на орехи.

После одного из скандалов, закончившихся рукоприкладством, отец обратился в милицию с заявлением. Возбудили дело.  Потом его рассмотрел Новолялинский районный  суд и Грачева-сына признал виновным в предъявленном обвинении, назначил наказание.

Опять же я упускаю другие детали приговора, характеризующие этот документ как незаконный, но  назову самое существенное.

С самого начала квалифицированному юристу-судье должно было быть  ясно - он не имеет права  приступать к рассмотрению уголовного дела. Из-за чего? Если бы судьи повнимательнее познакомились с материалами  предварительного следствия, то сразу же бы натолкнулись на существенное попрание прав подсудимого со стороны следователя, который на неоднократные просьбы Грачева-сына о предоставлении адвоката отвечал отказом. Скажу проще: после предъявления обвинения следователь проводил все следственные  действия, в том числе и  допросы подследственного, в отсутствии адвоката,  что запрещено законом.

 Верно, конечно: Грачев-сын  непослушный  мальчик, коли руку поднимает на родного отца. Но  это еще не повод, чтобы  нарушать его законные  права.

Впрочем, для Новоляпинского суда - это сущий  пустяк, мелочь и он считает ниже своего достоинства акцентировать на этом свое драгоценное  внимание.

Примерно также обходится с правом на защиту и другой правоприменитель - Синарский районный суд города Каменск-Уральский.

Негодяев (это фамилия  у человека такая – прим. авт.), Рузаев  и Гусев, скорешившись,  проникли на территорию  одного из местных предприятий, откуда кое-что  «увели». Точнее будет сказать, попробовали, но неудачно: сразу же и попались.

Потом был суд - скорый,  но не слишком правый, как потом окажется. Причина в том, что Синарский  районный суд посчитал:  он вправе рассмотреть  дело в отсутствии адвокатов, иначе говоря, остались без судебной защиты все трое подсудимых.  Невероятно, конечно, но  это факт.

Суд, кстати, и не скрывал своего отношения к  проблеме защиты. Он  даже не удосужился в обвинительном приговоре  либо в протоколе судебного заседания как-то  обозначить то, например,  обращались ли с отказами от защиты сами подсудимые, обсуждался ли судом этот  вопрос, какие мотивы  выдвигались?

                А КТО, ГОСПОДА, ЗАЩИТИТ ПОДРОСТКА?

 Вопрос, конечно, интересный...

Если внимательно почитать новое законодательство - и уголовное, и гражданское, - то не сложно  будет заметить, что в нем  четко прослеживается  крайне важная мысль – государство обязано обеспечить защиту несовершеннолетнего россиянина, его прав и свобод.  Именно поэтому., например, многие уголовные  дела, отнесенные к категории тяжких и особо тяжких, по которым в качестве обвиняемых либо потерпевших проходят подростки, непременно рассматриваются в областном суде, а не в городских или районных. Этим  самым подчеркивается  особое отношение к судьбе несовершеннолетнего.

Однако не в состоянии  правоохранительные и  правоприменительные органы областного уровня гарантировать, что именно  они и только они будут заниматься судьбой каждого  подростка. Поэтому очень  важно, чтобы общие требования гарантий прав несовершеннолетнего обеспечивались на городском  и районном уровне.

Вот и возникает вопрос, а как там, внизу?

В судах, прокуратурах,  органах внутренних дел  забот так много, что они  подчас за всей этой круговертью не видят или не  хотят видеть самого человека, с которым они работают. А в итоге?

Следователь вызывает  на допрос в качестве свидетеля тринадцатилетнего  подростка и при этом забывает начисто требование закона: допрос оного,  даже в качестве свидетеля, он не имеет права вести в отсутствии педагога.

Судья рассматривает  уголовное дело, по которому проходят несколько человек, и даже не замечает, что одному из подсудимых нет и шестнадцати  лет.

И так далее. И тому подобное.

Поделюсь любопытным  наблюдением: если по делам, связанным с несовершеннолетними, которые рассматривал областной суд, я не знаю ни одного случая за весь этот год, чтобы приговор был  отменен надзорной инстанцией, то приговоры, в  которых нарушены права  подростков, и которые  постановлены городскими  и районными судами отменяются чуть ли не пачками.

В качестве наглядного  примера верхоглядства и,  откровенно скажу, безответственности может служить история, случившаяся  с  Березовским городским  судом (город Березовский в десяти километрах от Екатеринбурга – прим. авт.).

Здесь  судья единолично (по некоторой категории дел такое право сейчас предоставлено) рассматривал  уголовное  дело, по которому обвинялись в хулиганстве двое  - Солонянин и Кротов,  Судья, видимо, не очень  здорово вникал в существо дела и в то, кто на этот  раз усажен на скамью подсудимых.

Иначе он не допустил бы грубейшего нарушения законных прав  одного из подсудимых; а  именно - Кротова.

Судья, знаете ли, не заметил одного маленького нюанса: Кротов, в отношении которого судья единолично постановил обвинительный приговор, не достиг совершеннолетия. А  это означает, что не только приговаривать подростка в данной ситуации  не имел права, но и вообще не должен был единолично рассматривать данное уголовное дело, а непременно в составе судьи  и двух народных заседателей. Таково требование  закона.

Почему судья проигнорировал это требование?  Не обратил внимание на  дату рождения одного из  подсудимых? А, может, он  просто посчитал подобное  требование закона пустой  формальностью? Так это  или нет - теперь уже неважно. Потому что обвинительный приговор в отношении Кротова отменен и  уголовное дело возвращено на новое судебное рассмотрение. Но теперь,  буду надеяться, рассмотрит уже суд в полном составе.

Нехороший мальчик  Кротов, но это еще не основание, чтобы в отношении подростка чинить правовой беспредел.

Да, есть право на защиту,
Но дадут ли нам его
В полной мере и взаправду
Ощутить, понять... на что?!

ЕКАТЕРИНБУРГ, май 20 04.