Никитке

«…On a cloud I saw a child,
And he laughing said to me…»
W. Blake

Никитка, тебе…

Холодно и скользко.
Закрыть дверь и не….
Не слышать, не видеть, не знать… не хотеть
Не…, но только не молчать.
…
Не летать?

...

Спрятать в памяти последний взмах, последний… и не бояться о невозможности следующего
Я не уверен, что хочу проснуться.
Но ты наливай.
Еще по последней.
Теперь мы как никогда далеки от противоречий

...

Стежок за стежком тянуться в темноту, переплетаются, вяжутся в узелки между горением грязных лампочек, наши ниточки…

ниточка за ниточкой
иголочка за иголочкой
цветочек за цветочком
вот еще парочка

венки из ромашек…
иголочки роз. иголочки ливня. иголочки из…
не живые цветы обдирают судорожно сжавшиеся пальцы
дождь нервно вбивает остатки остывающей ретроспективы в черный мрамор…

ты улетел, и не вернулся…
а вокруг свечечки…свечечки…свечечки…
и свечечки не гаснут…
они вонзаются иголочками пламени в застиранное наспех полотнище неба
рвут его, и от боли небо плачет навзрыд серыми проливнями
падает дождь
и падая, режет линию жизни на цветные отрезки краснознаменного мая, бело-воротникового сентября и дымно-зеленого подвальчика…

...

Мы всегда были с тобой на краю.
И, по сути, ни хрена не изменилось, только разве что по разные стороны края мы…
Все детство прошло в безграничности двухкомнатной, а теперь бывают минуты, когда можно бродить по пустыне и не находить себе места.

Ты говоришь, будто что-то попало в глаз.
Уверяешь, что сентиментальность больше не в моде.
С пьедестала всеобщей благодетели ее выкинули на улицу, и под ногами грязных бичей она обретает иную ценность.
А мне же хочется просто плакать.
Потому что вот мы и кончились.

От цветных карандашей и пластмассовой железной дороги до разбитых вдребезги надежд и сигаретного дыма в уборной полжизни, но где она эта чаша? 

Мы – еще дети, торопимся запрыгнуть на подножку бегущего трамвая, еще не зная, во сколько обойдется проезд, думая  про себя: «обойдется»

Не обошлось, черт тебя дери! 
Дери черт тебя и твое неожиданное отсутствие…
Хотя, кому ты теперь нужен такой?
Родители в Европе заняты хрен знает чем.
Сестра послала нахуй парня, и вот-вот сопьется.
А бог, в которого ты верил, всего-навсего старый хрен, эякулирующий на людей свои бесконечные больные фантазии и кончает от алголагнии.
хм…хотя, если ты все-таки с ним встретился, пошли его от меня нахуй.

...

Я вижу, как умирает молодое дерево…
Мы как-то посадили его по пьяни... поливали водкой
Дерево умирает. Отдается в руки смерти… молча и понуро, сбрасывает листья и прижимает к стволу засохшие, изъеденные термитами ветви. Как молодая девушка, сбрасывая сарафан и обхватывая руками нагое тело. Так отдаемся смерти мы все, сбрасывая перед ее лицом все убеждения и пороки.   
Что не говори, смерть великий игрок.
она умеет проигрывать сотни раз, имея при этом лишь одну отведенную ей победу, чего в итоге, оказывается вполне достаточно. Другой вопрос – какую?
Я не знаю.
Может быть, ты?