Искорки

- Ты знаешь, это совсем не важно, что тебя сейчас нет, - захлебываясь словами, говорила она в телефонную трубку, - потому что я чувствую, что где бы ты ни был, между нами… словно тысячи искорок, которые соединяют нас. Всегда. Даже когда ты очень далеко.

***
Они встретились случайно. На очередном форуме по проблемам молодежи в Москве и Подмосковье, на котором он выступал с докладом, а ее пригласили оппонентом другому выступающему. А она поднялась на трибуну и почему-то начала комментировать именно его доклад. Выделила сильные и слабые места, отметила вскользь, что автор талантлив и изобретателен. Не смотрела в его сторону и не совсем понимала, что делает.
После фуршета, когда утомленные дебатами участники разъезжались по домам, он предложил подвезти ее.
- Я на машине, - улыбнулась она, почувствовав, что ненавидит свою машину, свои права и умение водить.
- Тогда выпьем кофе, - предложил он, - должны же вы объяснить мне мои ошибки.
- Я уже объяснила на трибуне,  - слабо возразила она. Она не хотела отказываться. Просто ей внезапно захотелось, чтобы он пригласил ее выпить кофе просто так.
- На трибуне Вы работали на публику. Не отрицайте, - прервал он попытку возразить, - а я хочу послушать, что Вы скажете лично мне.
И тогда она впервые ощутила, что все пространство, разделяющее их, внезапно заполнилось маленькими светящимися точками, которые переливались, искрились, постоянно двигались, как электрический ток, от него к ней и создавали ощущение парящей легкости в теле. И захотелось говорить о ерунде, молчать о том, что важно и… и она просто согласилась на кофе, потому что ничего другого ей и не предлагали.

***
Иногда он звонил. На самом деле он звонил бы почти каждый день, если бы у нее хватало терпения дождаться его звонка. Чаще она звонила сама и слышала в телефонной трубке, что он как раз собирался набрать ее номер. Но это было не важно – кто позвонил первым, кто первым сказал, что жизнь вдруг стала гораздо более важной, чем была до этого дурацкого форума. Важным было то, что где бы они ни были, воздух между ними был заполнен мириадами разноцветных точек, каждая из которых несла от нее к нему всю ее любовь и нежность. Каждая из них могла рассказать ему о ней все, что он хотел бы знать. Если бы… если бы он хотел слушать.

Они встречались по субботам, если никто из них не уезжал в командировку, и никому не нужно было срочно выйти на работу, чтобы доделать квартальный отчет. В те дни, что они были вместе, искорки светились ярче, и даже ночи не казались по-прежнему темными. Он рано засыпал, а она еще долго лежала, уткнувшись носом в его шею и рассматривая сквозь полусомкнутые ресницы разноцветные точечки, которым наконец-то не нужно было соединять пространство и время, и которые тихо успокаивались вокруг них мерцающим ореолом.
В воскресение утром каждый отправлялся по своим делам, и уже секунд через 15 после того, как его машина скрывалась за поворотом, она перекладывала телефон из сумки в карман и начинала ждать звонка.

***
Через пару месяцев она знала о нем все, хотя он почти ничего не рассказывал.  Знала, что он любит пить кофе по утрам, потому что он ласково пожимал ее руку, когда она варила его – так, как ему нравится. Знала, что он не любит галстуки и предпочитает в одежде свободный стиль, потому что именно так он всегда и одевался. Знала, что он любит ее, несмотря на то, что он не говорил об этом, потому что каждую минуту между ними мелькали цветные искорки, исполняя причудливый танец любви. И ей казалось, что если бы он не любил – искорки бы не горели так ярко.

Любила ли она? Она не думала об этом. Она знала лишь одно – что с того момента, когда она поймала его мимолетный взгляд с трибуны в третий ряд зала, где сидела она, жизнь словно раскололась на две части. И в одной из них, той, что осталась за его взглядом, разом забылось все, что казалось важным. Действительно, казалось…
Работа, которая нравится. Мужчины, которые приятны – и только. И когда-то она думала, что от этого можно быть счастливой. Странно… Как можно было быть счастливой, не зная, как ярко сверкают искорки любви, когда он крепко спит рядом, и можно просто обнимать его и тихо, почти про себя, шептать те слова, которые никогда не скажешь в жизни.

Посмотрела на часы – приличные сроки соблюдены. Отправила ему смс. Хотела сказать, что любит, но написала «у меня все нормально, жду звонка». Зачем слова, если разноцветные искорки говорят лучше слов?


***
Искорки, казалось, жили своей собственной жизнью. Когда он надолго уезжал – в них преобладал спокойный, грустный синий цвет. И все вокруг казалось холодным и чужим. Его звонок из дальней поездки раскрашивал искры всеми цветами радуги, и лишь короткие гудки в телефонной трубке – она никогда не могла заставить себя повесить трубку первой – снова возвращали им привычные очертания.
Он возвращался – и искры снова играли, танцевали, окутывали их. И она была счастлива. Счастлива тем, что он вернулся, и снова будут звонки, и короткие субботние вечера, и утренние проводы. И уже в эту субботу искорки наконец-то отдохнут, мирно накрывая их своим радужным облаком и оберегая их сон, вместо того, чтобы каждую минуту соединять их в долгой мучительной разлуке.
Иногда он делал ей неожиданные маленькие сюрпризы. Появлялся внезапно на пороге ее офиса, с цветами и милыми безделушками, сгребал в охапку, кружил по комнате и шептал на ухо какие-то милые глупости. И искорки кружились вместе с ними, раскрашиваясь весенними оранжево-желтыми цветами.
А еще – они ссорились. Редко, потому что он казался ей самым спокойным и уравновешенным человеком на земле. И именно поэтому. Потому что иногда его спокойствие казалось ей похожим на равнодушие. В эти редкие моменты искорки словно потухали, замедляли движение и грустно склоняли головы, как будто сочувствуя им обоим.
- Надо же, как мы чувствуем друг друга, - думала она.
- Какая она подозрительная, - думал он.
А искорки тем временем просто жили сами по себе, меняя окраску, очертания и осваивая все новые и новые движения. Им не страшны были расстояния и преграды, они не умирали никогда, даже если ее с ним разделяли огромные расстояния. Даже если они не разговаривали несколько дней и не виделись месяцами.

***
Воздух неожиданно перестал переливаться радужными красками. И больше не было этого волшебного чувства, что мир между ней и ним соединен невидимыми цветными нитями, которые, подобно проводам, несут их чувства друг к другу, где бы они ни находились. Не хотелось смеяться, плакать, обнимать телефонную трубку, не в силах оторваться от коротких гудков, не хотелось смотреть вслед отъезжающей машине и любоваться на мирно спящее лицо. Остался только один цвет – белый, почти прозрачный. Цветные веселые искорки превратились в прозрачные застывшие капли, которые повисли в воздухе, готовые упасть, словно замороженные внезапно поселившимся в сердце холодом слезы. А всего-то и нужно было – пара случайно оброненных фраз, и еще одна – случайно не сказанная. Разве можно убить словом? Она не знала – знала лишь то, что искорок больше не было. А потом поняла, что их – таких, какими она их представляла – не было никогда… Потому что они были только ее мечтой, и жили до тех пор, пока она еще могла в нее верить.
Она заворожено смотрела на эти застывшие капли, понимая, что если они осыплются на землю нежданным снегопадом, то ей ни за что не удастся сохранить то немногое, что еще осталось от ее жизни, когда телефон зазвонил.
- Ты любишь меня? - впервые спросила она срывающимся голосом, надеясь уловить в ответе те же интонации и снова раскрасить ими застывшие капли.
- К о н е ч н о, - равнодушно-насмешливо произнес он. – И в следующую субботу я совершенно свободен.