Шестнадцатый

Шестнадцатый

-Где этот ветеран хренов?
-Там остался!
-Как, остался?
Дверь открыли, а там лестница вниз, хотя раньше прямо было.
-Исчез. Никому не оставаться, держаться вместе!
-Вроде звон.
-Что?
-Звон. На корабле звонят, тревога!
-Все за мной!
И мы побежали по тёмным коридорам. Свечи на ходу тут же потухли на ходу, ориентироваться приходилось на крики капитана, продвигаться приходилось неспешно, чтоб не нарваться на чьё-то копьё или меч. Постоянно слышалась ругань, звеневший котёл всех подавлял и паника стремительно накапливалась, грозясь вырасти в какое-то злобное семяизвержение среди нашего коллектива. Чтобы не попасть под него, я старался держаться в стороне от толпы, но и не отставать. Эта странная крепость похоже действительно могла поглощать людей, оставшихся одними. Я не хотел, чтобы меня поглотила какая-то мрачноватая крепость, у меня докторская на носу, поэтому бегал как дурак по тёмным коридорам, прислушиваясь к гомону своих товарищей.
То есть никакие они мне не товарищи, даже близко не товарищи. Сброд недалёких людей. Они ведь даже не понимают во что вляпались! Плывут, гребут, тешат себя иллюзиями, что это закончится. А с чего они взяли, что закончится? Может так удобно думать, но это вовсе не значит, что так оно и будет. Точнее может и закончиться, но без нас. Мы же гибнем. Я веду точный подсчет с самого начала путешествия, так вот нас погибло уже 15 человек! Во всяком случае 10 убиты точно, их смерть мы видели собственными глазами, ещё пять человек под вопросом, но никаких иллюзий на их счёт. Один ушёл с пистолетом, один провалился в бездонную яму, один пропал при встрече с младенцем-великаном, ещё двое пропало в крепости. Думаю, что все они тоже погибли, поскольку выжить одному в условиях реки практически невозможно. Итак, 15 человек погибло! И нас осталось 15! Половина команды уже погибла, а они всё думают, что им повезёт, что они смогут выскочить!
Сомневаюсь. То есть я хотел бы верить, мне вовсе не светит помереть здесь, но я учёный, я привык рассуждать здраво, прислушиваясь к аргументам, а не к моему хотению. Конечно, не всегда мне удавалось твёрдо проводить эту линию, во многом из-за этого я и здесь, но всё-таки. Я считаю, что это путешествие ловушка, ловушка смертельная и выстроенная очень хитро. Ловушка оставлявшая надежду. Нас не убивали сразу, от нас откусывали по человеку. Теперь вот стали по два, процесс ускорялся. Я думаю, что мы совершили роковую ошибку в самом начале. Ещё когда хищная птица убила первого человека. Тогда мы должны были развернуться и идти обратно. Могли быть жертвы, леса здесь действительно населены бог знает чем. Но всё равно у нас был бы шанс. Во всяком случае значительно больший, чем сейчас. Что-то мне слабо вериться, что есть некий лимит препятствий, который нужно преодолеть и тогда мы вернёмся по домам. Я думаю, что препятствий ровно столько, чтобы мы погибли все. Не знаю кто это устроил и зачем это нужно. Жизненный опыт учит, что вполне возможно просто так получилось.
Получилось же с этой девкой. Она сама клеилась ко мне. Ей была нужна пятёрка, она претендовала на красный диплом. Да ради бога, я не против! Я никогда не препятствовал людям, если они знали! Если бы она ответила на отлично, то я бы обязательно поставил ей оценку! Поставил бы, как ставил всегда в таких случаях! Но она не знала на отлично. Хорошо, крепкое хорошо, но не отлично! С собой я могу быть честен, мне не зачем врать самому себе. Так вот, она действительно не знала на отлично! Я ей так и сказал, что при всём моём уважении - увы. Она стала плакать. Я знаю цену таких слёз. Сейчас она при мне плачет, а чуть выйдет из кабинета, тут же прихорашивается, улыбается, потом рассказывает подругам, как она обманула этого дурака в очках. Я проработал преподавателем уже больше пятнадцати лет, так что уж, поверьте, знаю все эти уловки. Я стал собирать вещи, она утирать слёзы и говорить о том, насколько ей важна эта пятёрка и что она так готовилась. Я улыбался. Можно отлично готовиться, но плохо подготовиться, так что не обессудьте, я спешу. Она опять затвердила, что ей это очень важно и вдруг положила руку на колено. Посмотрела мне в глаза. Эх как быстро высохли её слезы, будто их и не было!
В общем, она дала понять, что готова сделать мне тут же минет, если я поставлю ей это злополучное отлично. Она была симпатичная крупная девушка с большим и красивым ртом. Знаете, я давно уже в вузе и наблюдая процесс акселерации, особенно среди девушек. Уже на первый курс приходят дамы в таком развитии, с каким раньше университет только оканчивали да и то не все. Эта была из новых, рослая, с узкими бёдрами и высокой грудью. Светлые волосы по лопатки, умеренная косметика, она выглядела свежей и ухоженной. Мне было приятно на минуту представить, как она сейчас станет на коленки, непременно подстелив конспект, чтобы не порвать чулки, и расстегнёт мне ширинку. Мой дружок уже напрягся, заволновался в штанах, чувствуя поживу.
Только я не дурак и не любитель экстремальных видов спорта. Я кандидат наук, у меня на две трети готовая докторская, я уже отложил деньги, необходимые для её защиты. Через пару лет, когда мой шеф уйдёт на пенсию, я стану заведующим кафедрой, потому что у меня авторитет в ректорате, я сравнительно молод, никто не сомневается в уровне моих знаний и в наличии организаторских способностей. А главное, я надёжный человек, который не позволяет себе рискованных выходок, не попадается и не влипает. Поэтому минет в аудитории не для меня, хоть как бы не был соблазнителен ротик, который мне его предлагал.
Я сказал ей, что о моём члене есть кому побеспокоиться, а вот если она так решительно настроена получить оценку отлично, то может прийти ко мне домой, где я, так уж и быть, ещё раз проверю уровень её знаний. Да я собирался её трахнуть. Нашлась хитрюга, думала отделаться минетом на скорую руку в пустой аудитории. На скорую руку. Любопытное выражение. Это в начале работы я был падок на такие удовольствия, но потом понял, что радость сия не для меня. Девочки знали своё дело, я очень быстро кончал, они уходили, а я чувствовал некоторую опустошённость. Я так не люблю, я традиционалист. Я люблю насладиться женским телом, а не совать свой член лишь бы куда. Поэтому я приглашал их домой. У меня трехкомнатная квартира в которой я живу один, ну если не считать моего лабрадора Цезаря. Так вот, одна из спален выходила на улицу из неё я мог наблюдать, как девочки идут. Не готовится ли провокация, нет ли за ними хвоста и такое прочее. Я был осторожен и никогда не забывал о страховках. К приходу каждой студентки я готовил специальную лекцию, которую соответственно оформлял. Если бы меня попробовал взять с поличным, то у меня была бы серьёзная доказательная база собственной невиновности. К тому же в нашем подъезде сидел консьерж, который не даст застать меня врасплох. Я платил ему личную десятку, чтобы в случае всего он незаметно позвонил мне по домофону. Может показаться, что я будто помешан на безопасности. Действительно, другие преподаватели не обременяли себя таким количеством предосторожностей, но другие мне были не указ. Я хотел построить свою карьеру в университете и не хотел, чтобы какие-то ****ские похождения, как бы они не были мне приятны, повлияли на мой служебный рост.
Мы договорились, что девочка придёт днём в пятницу. У меня как раз было большое окно между занятиями, в связи с подготовкой докторской в текущем семестре нагрузка была небольшая. Я пришёл с утренней лекции, написал пару листов вопросов, которые якобы должен был спрашивать у девицы. Потом принял душ и поменял постельное бельё. Сам я спал на диване, напротив телевизора. Как всякого человека умственного труда меня мучила бессонница, бывало что смотрел ящик до двух-трёх ночи, пока не засыпал. Дам же я принимал в большой спальне, на шикарной кровати, которая обошлась мне в две тысячи гривен – достаточно ощутимая сумма даже для такого хорошо зарабатывающего человека, как я. Однако пить я практически не пил, совсем не курил, секс являлся для меня главным удовольствием в жизни, поэтому я готов был инвестировать в его. Думаю, что кровать давно уже окупилась. Она регулярно принимает очаровательных гостий, особенно работа кипит ближе к сессии и в её течении.
Я вовсе не стыжусь секса со студентками, не чувствуя себя негодяем. Во-первых, они взрослые, совершеннолетние люди, которые принимают осознанные решения. Во-вторых, я не принуждаю их к сексу. Я честно ставлю им ту оценку, которую они заслуживают, а уж если они хотят её улучшить, то это их дело, их инициатива. В-третьих, не думаю, что им так уж неприятно со мной общаться. Мне тридцать семь лет, я хорошо сложен, поддерживаю форму в бассейне, я чистоплотен и достаточно опытен в сексе. Думаю, что у многих из них постоянные партнеры похуже, чем я. Так что все эти наши встречи происходят не только по взаимному согласию, но и к взаимному удовольствию. Во всяком случае в большинстве случаев. Конечно, было несколько исключений. Я всё же человек, а не робот. Несколько раз я занижал оценки, когда студентка мне уж очень нравилась. Впрочем и тут меня не нужно демонизировать. На самом деле мои рычаги влияния на них достаточно ограничены. Ну, поставлю я ей плохую оценку и что дальше? Многим наплевать на оценки, они учатся себе дальше. Я мог работать лишь с достаточно ограниченной группой девушек. Но и там я ведь не влиял на вопросы жизни и смерти. Если бы девушки не хотели, они бы не спали со мной, ведь даже «неуд» они могли пересдавать на комиссии, где моё влияние было не всесильно. То есть они знали на что шли и ничуть этого не боялись. Большинство из них вело регулярную половую жизнь и одним разом больше, одним меньше для них было неважным. К тому же я предлагал секс в комфортных условий, без всяких извращений и с обязательным предохранением.
Мой приятель с кафедры маркетинга заразился СПИДом. Толковый парень, переспал с хорошенькой студенточкой из благополучной семьи. А неё оказался парень наркоман, сам заразился, заразил подружку и приятель мой заразился. Сейчас неплохо пристроился, уехал в Киев, работает в неправительственной организации по борьбе со СПИДом, американцы оплачивают ему лекарства, которые позволяют держать болезнь в узде. Но сами понимаете, сколько ему пришлось пережить. Я таких треволнений не желал, поэтому покупал хорошие надёжные презервативы. Девушки были только рады, эпидемия то бушевала во всю и у многих заражёнными оказывались знакомые и близкие.
Я же за всё время только пару раз цеплял лобковых вшей. Да и то случалось это лишь во время поездок по районам, где нас университет имел филиалы. Провинциальные дамы были погрубей, но зато и мене притязательны. Приходили ко мне в номер со своей едой и выпивкой, чем несказанно меня веселили. Чувствовал себя этаким альфонсом. Они же старались, чтоб не ударить лицом перед преподавателем из области. Там я иногда экспериментировал с групповым сексом, приглашая сразу по две студентки. Не то, чтобы мне было мало одной, но с двумя действительно было как-то пикантней. Впрочем, дома я себе такого не позволял. Сосредотачивался на одной.
Вышел на балкон и стал поглядывать сквозь жалюзи, ожидаю очередную красавицу. Она подъехала на такси, торопливо расплатилась и пошла во двор. Была одета в облегающие джинсы и блузку с большим вырезом. Даже с шестого этажа была хороша и я сладко потянулся, представляя, что будет дальше. Праздник ожидания праздника. Прелюдия к сексу нравилась мне не меньше, чем сам секс. Милый разговор, двусмысленные намёки, наблюдение за поведением девушек. Одни из них поддерживали флирт, другие нервничали и норовили поскорее начать, были и такие у которых случалась истерика. Но это редко, в основном девушки были достаточно опытны и держали себя в руках. За всё время через меня прошли сотни студенток и было лишь три девственницы. Во всех случаях мороки с ними было больше, чем толку. Никогда не понимал, что ценного в девичьей невинности. В институте это уже скорее тревожный знак, что у девушки что-то не складывается.
Позвонил консьерж, спрашивал пропускать ли ученицу. Спрашивал серьёзно, без тени иронии, никаких шуток, он человек на посту. Я сказал пропускать и скоро она уже звонила в дверь. Впустил её, мы немного поговорили, она была хороша и я повёл её в спальню. Попросил, чтобы она разделась передо мной. Есть женщины которых приятно раздевать самому, а есть такие, на каких приятно смотреть, как они раздеваются. В общем всё так удалось, что я не пошёл на четвертую пару, что со мной случалось редко. Я предложил барышне съездить на юг. Каждое лето я ездил на море по университетской путёвке и каждый раз брал с брал студенточку поприятней. Там то хватало девочек, желающих потрахаться, но я не хотел, чтобы у меня была репутация кобеля, поэтому приезжал с одной пассией, что было вполне в рамках приличий. На этот раз предложил ей. Не то чтобы это было королевское приглашение и большой приз, но обычно девочки соглашались, особенно те, кто планировал оставаться при кафедре. Я мог очень пригодиться для аспирантуры. Но эта барышня потрепала мой взъерошенный чуб и сказала, что едет на море с парнем, у них в сентябре свадьба. Вопросов нет, мы ещё выпили кофе, я поставил ей оценку и проводил до двери, после чего лёг отдохнуть. Цезарь просился на улицу, но мне не хотелось никуда идти, я был намерен покейфовать.
В такие моменты я ощущал преимущества жизни одному. Не одинокой жизни, а именно жизни одному, между этими понятиями есть существенная разница. Я был вовсе не одинок, я был сексуально удовлетворён, как немногие мужчины в этом городе, у меня были друзья и работа, которая мне нравилась. Так что я был вовсе не одинок, я просто жил сам. Это было осознанное решение, принятое мной давно и остававшееся без изменений. Периодически появлялись женщины, которые пытались меня женить на себя, но всякий раз терпели неудачу. Не скрою, что несколько раз я крепко задумывался. Женщины были очень уж хороши, я спрашивал себя не пора ли остепениться, завести семью. Но всякий раз я решал, что не хочу. Мне нравилась моя сегодняшняя жизнь, нравилась моя свобода и спокойствие. Не то чтобы у меня сложный характер, нет я довольно уживчивый, в меру требовательный человек. И мог бы подобрать женщину по своему вкусу и жить с ней. Весь вопрос лишь зачем?
В бытовом отношении от своей жизни я ничуть не страдаю. Я плачу старушке-пенсионерке, живущей двумя этажами ниже, раз в неделю она убирает у меня в квартире: пылесосит, моет посуду, скопившуюся за неделю, стирает и гладит. В помощь ей бытовая техника, как-то хороший пылесос, посудомоечный комбайн, стиральная машина. Я бы и сам мог делать это всё это, но я сторонник разделения труда. В сэкономленное время я заработаю вдвое, втрое больше, занимаясь своим делом. То есть быт мой упорядочен. Насчет пищи, я люблю готовить сам, а когда времени нет, то разогреваю полуфабрикаты в микроволновке. Я могу позволить себе траты на бытовую технику, могу позволить себе хороший компьютер и интернет. В Европе люди, живущие одни, уже стали локомотивами экономики, так как потребляют и тратят больше семейных. То же самое происходит и у нас.
При упорядоченности быта я свободен. Я могу проводить вечера и выходные как и где захочу, могу ездить в отпуск куда хочу. Меня не будит плачущий ребёнок и не встречает нервная жена. Никто из моих семейных приятелей не упрекает меня за то, как я живу. Они же видят, что я живу лучше их. Ради чего они горбатятся? Ради детей? Которые подрастут и забудут своих родителей? Точнее не забудут, а будут требовать себе помощи до конца жизни. Дети это пережиток, отмирающая традиция. Никаких рациональных оснований заводить детей нет. Поверьте, что моя старость не будет хуже, чем старость моих семейных сверстников. Может только спокойней. А то, что после смерти моё имущество достанется государству, так меня это волнует меньше всего. Мне то будет всё равно! А портить себе жизнь, ради того, чтобы передать наследство перед смертью, это же глупо!
Я вовсе не навязываю свою точку зрения, я с уважением отношусь к выбору моих семейных друзей. Мне даже нравятся дети, нужно признать, что природа действительно сильна в нас. Иногда и во мне начинает бродить призрак отцовства. Но я ведь не какой-то пролетарий, живущий в колее инстинктов и традиций, я разумный человек и у меня находятся аргументы против туманной тоски этого плевка в вечность, которым является отцовство.
Наконец-то мы выбрались из лабиринта коридоров на свет белый, который нас ослепил. Щурились как кроты, пока наконец рассмотрели, что на корабль никто вроде бы на нападает, но в набат всё равно бьют. Мы побежали по крепостной стене к кораблю и выяснилось, что ворота под мостом открылись и можно плыть дальше. Может два человека, пропавшие в крепости, это плата за проход. Так как искать новый ход с крепостной стены не хотели, то пришлось просить с корабля верёвку, привязывать её к зубцу и затем по одному спускаться. Затем пришлось снимать мачту, которая не проходила под мостом. Только тогда мы смогли миновать крепость и продолжили плавание. Река продолжала петлять, но была она весьма полноводной, уже мало напоминая прежнюю речушку. Как бы она не превратилась и вовсе в море.
Мы не спеша гребли, я отметил ещё одну интересную закономерность. В самом начале пути не хватало лишь несколько мест у вёсел. Теперь же, когда команда сократилась наполовину и, по идее, должно было возникнуть много пустых мест, их не было. А ведь место, эта щель в борту, защищенная кожаным мешком от попадания воды. Заделать их незаметно весьма сложно. Из всего этого можно сделать, что корабль уменьшался, причём строго пропорционально сокращению команды. Если так, то через несколько дней всё может закончиться парой путников, плывущих на лодке. И ведь никто не замечает этого, люди просто не анализируют происходящее, не пытаются прогнозировать. Это не удивительно, они привыкли так жить. Сегодняшним днём. Исключение составляет капитан, он явно не так прост, как кажется. Он что-то знает, во всяком случае о чём-то догадывается. Вполне возможно, что он всё-таки представитель турфирмы, несмотря на все заверения в обратном.
А ведь подлецы, как же обманули. Да, я спешил, мне нужно было срочно уехать, причём так, чтобы не быть в пределах досягаемости. И тут этот тур по диким местам. Удачней и не придумаешь, я сразу же купил путёвку. Все неприятности начались из-за той барышни, хотя она была не при чём. Всё вышло случайно и глупо. Она ушла, я дремал, когда позвонил консьерж и сказал, что ко мне пришёл студент. Они тоже приходят, но лишь для того чтобы принести деньги. Со студентов я беру только деньги, потому как старомоден в вопросах сексуальной ориентации. Может это из-за того, что родом я из села, хотя воспитывала меня одна мать, отец погиб в автомобильной аварии. Говорят, что у мальчиков, растущих без отца, увеличивается вероятность стать гомосексуалистом, но меня это не коснулось. С юношеских пор я бегал исключительно за барышнями и до сих пор не имею никакого гомосексуального опыта. Хотя и говорят, что один раз не пидарас, но я сторонник того, что от добра добра не ищут.
Я как раз вспомнил детство в селе. В школе я учился исключительно на отлично, но при поступлении в университет мне пришлось сложно, потому что городские имели знания получше моих. Думаю, что я бы не поступил, но в то время была льгота для абитуриентов из сельской местности и меня взяли. Я воспринял это как аванс, который нужно обязательно возвратить. Взялся за учёбу и за первый год нагнал своих однокурсников, а за второй стал одним из лучших. Я был старателен, серьёзен, в меру независим и хорошо зарекомендовал себя на кафедре. Мне явно симпатизировали, что я вот без всякого блата, живя в общежитию добиваюсь побольше, чем сынки влиятельных родителей, у которых все возможности, только учись. В аспирантуру меня взяли без вопросов, через три года я уже защитил кандидатскую, причём защитил по-настоящему. У меня тогда не было денег на взятки. Зарабатывал немного, мама работала в колхозе, ей ещё нужно было подымать трех моих сестёр, так что едва-едва насобирал на банкет по случаю защиты.
Для тех, у кого были деньги, защита была делом легким. Если в её ходе становилось очевидным, что-либо будущий кандидат не совсем разбирается в своей работе, либо она и вовсе ошибочна, то разброд и шатания прекращались кем-то из профессоров, который вставал и авторитетно напоминал, что столы то накрыты и ресторан ждёт. Все с этим радостно соглашались, ведь деньги то уже получили и что ж благолепие нарушать. Меня же, как безденежного, обрабатывали несколько часов, двое товарищей даже пытались завалить, но я к такому обороту был готов и выстоял, после чего торжественно вошёл в сонм научных мужей и карьера моя пошла вверх.
Теперь я зарабатывал хорошо, но всё равно официальная зарплата оставалась лишь одним из источников доходов. Я мог бы жить только на неё, но этим бы вызывал подозрение у коллег и начальства. Не беру взяток, значит либо дурак, либо гордец, либо не умеет. Любая их этих характеристик не способствовала бы моему карьерному продвижению, поэтому брал. Очень осторожно, не жадничал, не спешил. Примерно раз в год кого-нибудь из преподавателей, обычно таких, за которых некому было замолвить словечко, показательно ловили. Я тоже поначалу был вполне пригодной жертвой для антикоррупционной деятельности правоохранительных органов, поэтому усиленно страховался. Сейчас также бдительности не сбавлял, потому что представлял интерес, как крупный куш – заместитель заведующего кафедрой, кандидат наук, чем не привлекательный скальп для какого-нибудь служаки.
Вот и сейчас пришёл студент. Пришёл не просто так, а с книгой, которую я ему дал. В книге лежат деньги за пропущенные пары или не сданную контрольную. Он зайдёт с книгой, я её возьму, уйду в другую комнату, тщательно проверю, не подозрительные ли купюры и выпровожу студенты. Если вдруг пойдёт милиция, то я всегда успею сжечь банкноты и смыть их в унитаз. Доказать что либо будет сложно. Поэтому милиция предпочитает довить взяточников на рабочем месте, а там я железно никаких взяток не брал, даже у людей самых проверенных.
Студент позвонил в дверь и тут то я допустил ошибку. Не глянул в глазок, а просто открыл. Передо мной стоял незнакомый парень, который тут же кинулся меня бить. А вот тут он совершил ошибку, потому что хоть и сбил меня с ног, но я успел позвать Цезаря и тут уж парню пришлось туго. Соседи, испуганные шумом, вызвали милицию. Те приехали, я стал им рассказывать, что подвергся нападению, а этот идиот устроил истерику, стал орать, что я изнасиловал его бабу за оценку. Нас забрали в райотдел вдвоём, потом выяснилось, что она никакая не его баба, этот долбоёб просто был безнадёжно влюблён, следил за ней. Ждал пока она была у меня после чего решил начистить мне морду. Сама барышня подтвердила, что брала у меня уроки, милиционеры посмеивались, но раз нет потерпевшей, то и меня винить не в чем. А этого дурака под суд, напал на человека и неизвестно что было бы, если бы не собака.
Всё ясно, но тут вмешались газетчики, стали рыскать, требовать комментариев, им анонимка пришла, что я вроде какой-то сексуальный маньяк. И в ректорате посоветовали мне как-нибудь деликатно удалиться на время. Вот я и ухватился за это путешествие. В глуши меня не найдут, есть железное оправдание, что поехал восстановить психическое и физическое здоровье, нарушенное дерзким нападением. К тому же поехал не на какие-то острова, а в скромное плавание по родному краю. Отличный выбор, поэтому я даже не особо расспрашивал о подробностях тура. Может и зря, хоть подозреваю, что мне всё равно не сообщили бы о чудовищах и прочей галиматье. Хотя знали, говорили же, что не первая группа. Хотя могли и врать. Потому что сколько народу если пропадёт, так ведь заявления в милицию посыпятся, будет расследование. И зачем всё это? Какой с этого толк и кто может его извлечь? Я рациональный человек и верю, что мир устроен рационально, во всяком случае общество. Если что-то происходит, то это кому-то нужно, это в чьих-то интересах. Но кому нужно посылать на смерть 30 здоровых мужиков, разных мужиков, не связанных между собой ничем, кроме этого говённого путешествия?
Ответа я не знаю, но я убеждён, что жизнь это задача, а значит у неё есть ответы. И на это путешествие есть ответ. Это не моё желание, я могу хотеть всё что пожелаю и без никакого толка. Есть просто объективные вещи. С ними сложно смириться, можно набрасывать на всё покрывало субъективности, придумывать бога или судьбу, но от причинно-следственных цепей никуда не деться.  Это сейчас не модная точка зрения, но я за модой и не гонюсь. Это моё мнение, как учённого. Которого жизненные обстоятельства вынудили участвовать в такой вот дурастике, как это плавание. Мало того, что который день гребём, так ещё и гибнем. И я могу погибнуть. Могу потерять всё то, чего добился длительным и тяжёлым трудом. Я человек, который сделал себя сам, человек, которому многие позавидуют в организации жизни. А могу погибнуть как идиот от лап каких-то чудовищ. Хотелось что-то сделать, что-то изменить в этой нелепой неотвратимости. Но я давил в себе эти желания. Нужно ждать благоприятный момент, а не бросаться в авантюры. Этому я научился в преферансе, по которому был одним из самых сильных игроков в университете. Ещё пару лет и войду в ректорский клуб, где играли самые высокопоставленные игроки вуза. Там один вист стоял доллар, суммы на кону стояли серьёзные и игра велась часов по шесть подряд с обязательным банкетом в конце.
В преферансе тоже бывает охватывает недовольство, когда карта не идёт. Начинаешь злиться на невезение и принимать необдуманные решения. Рискуешь больше чем положено, зачастую вовсе необоснованно, руководствуясь этим своим раздражением, а не расчётом. Как следствие, проигрываешь и ещё более усугубляешь ситуацию, ещё больше рискуешь. Падение нарастает и заканчивается крупным проигрышем. Я научил останавливать себя в таких ситуациях, заставлять подчиняться лишь здравому смыслу. Сейчас он мне говорил, что нужно плыть. Здесь имелся хотя бы небольшой шанс выбраться. А если просто сойти с корабля и войти в окружающий лес, то вполне можешь исчезнуть, как исчезли двое из команды в крепости. Спокойно, гребём.
Скоро начинало потихоньку смеркаться, быстро причалили, подогрели на берегу чай, выпили его и отчалили на середину уже широкой реки. Зажатость между высокими берегами исчезла и это придавало больше уверенности. Теперь до корабля было не так-то просто добраться. Бросили якорь, подняли вёсла, стража заняла свои места, а остальные залезли в спальники. Я попросился в первую смену дежурства, вечером у меня всегда плохой сон, зато утром сплю отлично. Мой пост был на носу, ещё один человек ходил у снова установленной мачты, а один стоял у рулевого весла. Стражу уменьшили с пяти до трёх человек из-за того, что река стала шире. Но более вероятным объяснением было сокращение команды. По прежней норме выходило всего по три смены, очень продолжительные.
Я поставил рядом копьё, проверил меч на боку и прислонился к борту. Не садился, это запретил капитан, чтобы страха не заснула. Правильное решение, если сесть то сразу же тянуло в сон. Мы в своей тройке договорились, что через каждый четверть часа будем по очереди обходить посты и проверять коллег. Это и подстраховка если вдруг всё-таки сморит сон и подмога в борьбе с ним.
Быстро потемнело, на небо зажглась полная луна, которая дорожкой отражалась в реке. Было тихо, лишь где-то за кормой безмолвно пылали какие-то зарницы. Наверное великаны готовили еду. Честно говоря, младенец меня впечатлил. Самым страшным было безусловно невидимое чудовище, а самым впечатляющим младенец. Достаточно было только увидеть его глаза хладнокровного убийцы, чтобы навсегда отказаться от идеи иметь детей. Это ведь жестокие и прирожденные убийцы, которые очень любят мучить и причинять боль. Они дики и не обузданы. Нас спасают лишь их маленькие размеры и слабая сообразительность. А к тому времени, когда они входят в силу, общество успевает одомашнить этих животных, социализировать их и отучить от кровожадных привычек. Впрочем, не всегда этот процесс проходит также гладко.
Я услышал подозрительный плеск за бортом. Взялся за копьё и осторожно выглянул за борт. Я думал, что это какие-нибудь рыбы убийцы, хотя бы одну из которых я обязательно убью. Но вместо этого, я увидел в воде голую женщину. Она хитро улыбалась мне, а её красивые груди нагло поблескивали под лунным светом. Я замер, пойманный её развратным взглядом. Мне очень захотелось женщины. Со всеми этими неприятностями я уже две недели был лишён женского общества и истосковался по нему. Мой член мигом встал и набух, ему стало тесно в джинсовых шортах. Я подумал о презервативах в рюкзаке. Я знал, что в экипаже будут только мужчины, но я всегда ношу с собой презервативы, потому что весят они мало, а иногда бывают очень нужны.
Я подмигнул женщине. И поманил её пальцем. Она вдруг изогнулась и сильным движением ушла под воду. Увидел мелькнувший рыбий хвост. Это была русалка! Я только распалился. Однажды я отдыхал с профессором-ихтиологом и он за бутылкой вина поведал мне, что русалки существуют и мало того, они ещё прекрасные любовницы. По словам профессора никакая женщина не сравниться с русалкой в нежности и страсти. Профессора спал с русалками во время поездки по полесским болотам и рассказывал, какой это был рай. Я не был склонен верить всему сказанному, но проверить мне было интересно. Я спал с самыми разными женщинами, а вот русалок у меня не было.
Вот она вынырнула снова и поманила к себе. Нет уж красавица, профессор предупреждал, что это опасно, в порыве любовной схватке русалка может утащить мужчину на дно и там он захлебнётся без воздуха. Профессор говорил, что русалку нужно вытаскивать на берег и там уже любить. Особенно их анатомического строения таковы, что отверстие у них одно, не считая рта. Размещено оно сзади и, опять же по словам профессора, совмещает самые лучшие качества женского лона и анального отверстия.
Я всерьёз загорелся идеей заняться любовью с русалкой, даже хотел затащить её на палубу, но вовремя сообразил, что сделать это тихо будет вряд ли возможно. К тому же русалки во время акта любви, очень горячи, стонут и бьют хвостом о землю. Так что обделать всё тихо явно не получится. И тогда я придумал, чтобы русалка сделала мне минет. Я стану на колени и просуну член в отверстие для якоря. Русалка должна будет поджаться на руках, упереться о выступающий нос корабля и поработать ротиком. Вот это вполне можно устроить тихо, раз уж другое не получается.
Я снова выглянул за борт и жестами объяснил русалке что нужно сделать. Помахал ей своим возбуждённым членом, который выпростал из шортов. Русалка согласно кивнула. Начала взбираться, но оборвалась и шлёпнулась в воду.
-Что там?
-Рыба играет.
-А возле вроде русалка плавала.
-Да брось ты, какая русалка, что за бабушкины сказки.
Пришлось перегибаться за борт и помогать ей взобраться. У неё была тёплая и нежная кожа, которая возбудила меня ещё больше. Я просунул член в отверстие и почувствовал её губы. Я едва удержался, чтоб не застонать. Как же она умела делать минет! Я человек в этом отношении избалованный, но эта русалка была просто кудесница. Когда уже казалось, что я кончу, она приостановилась и продлила кайф. Наконец я кончил и отвалился за борт. Я смотрел на звездное небо, на луну и чувствовал себя счастливым. Когда за бортом что-то плеснуло. Я вовсе не секс-машина, чтобы снова совать член в русалочий рот, но выглянул посмотреть, что нужно этой ненасытной негоднице. Конечно я уже забыл и про копье и про меч, я был доволен и расслаблен. Едва я выглянул за борт, как из воды выскочили две русалки, выскочили высоко, как дрессированные дельфины в севастопольском дельфинарии. Крепкие руки обхватили меня и обрушили за борт так быстро и неожиданно, что я не успел ни оказать сопротивления, ни даже крикнуть. Уже упав в реку, я от испуга открыл рот и тут же захлебнулся.