Лифт страшная история Жени

     Петр Васильевич нажал на кнопку. Лифт дернулся, зачавкал и медленно поплыл вниз. Петр Васильевич сделал неловкий шаг назад и, чертыхнувшись, обо что-то споткнулся. Что-то громыхнуло, покатилось по неметеному полу подъезда, обернулся – оказалось выстланное газеткой ведро. Странно, подумал Петр Васильевич. Ходил кто-то мусор выносить – отчего же ведро тут оставил? Кабина приближалась – Петр Васильевич видел, как опускается темный прямоугольник, и под ним свисает гибкий трос, похожий на шланг душа. О душе Петр Васильевич подумал с тоской – горячей воды не было уже вторую неделю, и он, вместо того, чтобы нежиться под теплыми струями, был вынужден стыдливо окунать мочалку в согретую на плитке желтую двухлитровую кастрюлю.
     Лифт прибыл, двери его со скрипом разошлись в стороны. Петр Васильевич вошел, нажал на кнопку нужного этажа, и конструкция с тем же чавкающим звуком тронулась с места. Однако движение продолжалось недолго: где-то на уровне третьего с половиной этажа кабина дернулась последний раз, как в конвульсии, и замерла. Шланг, спружинив, покачался и затих. Петр Васильевич не поверил своим ушам. И мыслям своим нехорошим тоже в первый момент не поверил, да пришлось: прямоугольный ящик прочно висел между этажами.
     Запаниковав было, Петр Васильевич быстро заставил себя успокоиться. Ничего страшного с ним случиться не может: в авоське – свежая газета, батон, литр кефира и полкило моркови, даже если придется просидеть тут несколько часов, с голоду он не умрет, устанет – присядет на пол, а нужду справить… тоже, в общем, не проблема… Но это – в худшем случае. Петр Васильевич прислушался – в подъезде было тихо. Где-то в пустой квартире звонил телефон, других звуков не доносилось. Помощи ждать было неоткуда. Петр Васильевич начал внимательно обследовать тесное помещение. Осмотрел стены с какими-то коричневыми потеками, задрал голову и уставился на сероватый пластиковый потолок, усеянный небольшими круглыми дырками. В каком-то фильме он видел… Ах, да, «Молчание ягнят»! Там герой, убегая от полицейских, спрятался на такой вот крыше лифта… Или труп там спрятал? Точно, когда лифт открылся, сверху еще капельки крови стали капать… Петр Васильевич поежился. К чему только вспомнил?.. На мгновение ему даже показалось, что из круглых дырочек выступили красные капли. Крутанул головой. Показалось… Приподнявшись на цыпочки и брезгливо сморщив нос, Петр Васильевич дотянулся до потолка и попытался ладонями приподнять пластик – не вышло. Можно попробовать отжать двери, подумал он. В метро, если кто не успел вскочить в вагон, отжимает двери и заходит, он сколько раз видел… Петр Васильевич стал просовывать пальцы в узкую щель, кое-как просунул, напрягся изо всех сил и попытался развести в стороны створки, окантованные плотной резиной. Не тут-то было: взмокшие пальцы соскользнули, ногти противно царапнули – на черной резине остались светлые следы, а створки не разошлись даже на сантиметр. Надо что-то покрепче, решил Петр Васильевич. Но ничего покрепче у него не было. Впрочем… Похлопав себя по бокам, он извлек из внутреннего кармана пиджака пенсионное удостоверение в твердой обложке и пропихнул книжечку между створками. С усилием повернул – двери нехотя раздвинулись и в ту же секунду снова сомкнулись, маленькая книжечка шлепнулась на грязный пол.
     Петр Васильевич затосковал. Достал немытую морковку и хотел было откусить, как… Ну конечно! Какой же он идиот! Ведь есть же кнопка вызова диспетчера! Почему он раньше об этом не подумал?! Петр Васильевич глазами нашел на щитке нужную кнопку – вот она, самая нижняя. Помедлил пару секунд и ткнул пальцем в слово «Вызов». И кнопка немедленно откликнулась – ленивым женским голосом: «Слушаю вас…» Не веря своей удаче, Петр Васильевич изложил кнопке свою историю – «Ждите, через двадцать минут будет мастер», ответила кнопка.
     Двадцать минут – это не срок, если спасение близко. Петр Васильевич вдруг почувствовал, как он устал. Вытянул из сумки газету, расстелил на полу и аккуратно присел. Весело захрустел морковкой. Подумал – ну вот, теперь можно и расслабиться. Но вместо этого почему-то в голове Петра Васильевича понеслись картины его прошлой жизни. Он и не собирался ничего такого вспоминать, а вот пришлось, как кино смотрел: детство, давно умершая мать, институт, работа…
     Петр Васильевич не знал, сколько прошло времени – может, двадцать минут, а может, и меньше, - и очнулся, когда лифт сдвинулся с места. Проехал пол-этажа и остановился снова, но на этот раз остановился правильно, на площадке, где квартиры. Однако двери не открылись. Петр Васильевич снова забеспокоился, но тут раздались шаги, и мужской голос произнес: «Не волнуйтесь, сейчас я его…» Послышалась какая-то возня, и дверцы поехали в стороны. Вздох облегчения вырвался из груди Петра Васильевича. Ему не терпелось вырваться из опостылевшего пространства – только сейчас он понял, в какой тесноте находился все это время. Но мастер – он оказался невысоким, чуть полноватым мужичкой в синем комбинезоне и бейсболке – забормотал непонятное: «Не выходите пока, мне тут контакт проверить надо…» Ступил вперед, очутился в кабине, рядом с Петром Васильевичем, и улыбнулся – блеснули белые зубы, и Петр Васильевич близко-близко от своего лица увидел его острые клыки…
     Соседи были на работе, и до самого вечера лифтом никто не пользовался. Часов в пять в подъезд вошел жилец квартиры номер двадцать. Потыкал кнопку, подождал немного – ничего. «Опять лифт застрял, вот бездельники! – возмутился жилец. – И пенсионное кто-то посеял, вот растяпы…» Он тихо выматерился и хотел уже было топать по лестнице, но тут наверху что-то чавкнуло и задвигалось. «Вот и слава Богу», – подумал жилец.