Чай с вареньем

   Уже год как Валера отвергал все намеки своей однокурсницы Оли пригласить его в гости на чаепитие. Как только после последней универской пары в субботу перед ним возникала Оля и спрашивала: «Валерочк, приходи ко мне завтра чаевничать?», лицо его делалось серьезным. Он мгновенно преображался, и старался поскорее покинуть аудиторию.

   Но однажды все это ему надоело. И он решил идти напролом. В гости.

   Адрес Оли он хорошо запомнил – после ее многочисленных устных приглашений, словосочетание «Цветочная улица, дом 15, седьмой подъезд, квартира 515» стало очень устойчивым. Малейшее воспоминание о чаепитии у Оли вызывало в Валере двоякие чувства. С одной стороны, ему было приятно, что за полгода назойливых приглашений Оля не оставила свою затею. И по-прежнему жаждет видеть его у себя в гостях. Значит, – имеет насчет него какие-нибудь планы. А с другой – Валера хорошо знал себя. И также хорошо знал, что он невротик. Недавно, перечитывая оставшуюся еще со времен горбачевской перестройки подшивку «Нового Мира», он совершенно случайно наткнулся на статью о Зощенко. Поначалу не придав ей особого значения, Валера неожиданно вчитался в текст, и он настолько захватил его, что юноша провел за чтением полночи. Литературоведческое исследование было интересным не только тем, что касалось творчества Зощенко в послевоенные годы, когда, как известно, писатель попал в опалу. В нем, помимо литературоведческого анализа достоинств зощенковских рассказов, много говорилось и о непростом характере знаменитого сатирика. Который, как оказалось, был неврастеником и страдал ипохондрией. Читая о Зощенко, Валера с удивлением находил в себе многие черты Михал Михалыча. Дочитав о Зощенко до конца, он, уже не сомневаясь, поставил себе диагноз «неврастения». И решил, что не станет впредь подвергать свою расшатанную психику излишним эмоциональным всплескам.

   Но, жизнь не стояла на месте. Даже самые невинные события могли до чрезвычайности взволновать впечатлительного Валеру. Именно потому он так опасался визита к Оле. И, тем не менее, считал Олю лучшим лекарством от своей неврастении. Поэтому и отправился к однокурснице на чай с курником.

* * *

   Оля уже заждалась гостя. Время – почти два часа дня. Скоро все произойдет: забибикает пульт домофона, она снимет трубку, и услышит в ней его голос. Щелкнет выключателем, открыв своему возлюбленному дверь в подъезд. И, распахнув дверь общего межэтажного коридора, станет ждать Валерочку у лифта. Как он придет? Налегке? А может, с тортом? Нет, наверное, – с коробкой конфет. Или dvd-диском. А вдруг, с цветами?  От осознания того, что через какие-нибудь пять минут Валера будет у нее, у Оли даже закружилась голова. Она подойдет к нему, одетая по-домашнему в джинсы и тонкую водолазку. Поздоровается. И они станут пить чай, а потом… Из состояния задумчивости Олю вывел пронзительный свист закипевшего чайника…

* * *

   Подходя к Олиному подъезду, Валера заметил, что во дворе необычно малолюдно. «Ну и хорошо», - подумал он, - «а то вечно какая-нибудь шантрапа привяжется. То закурить попросят, то просто недобро глядят!» С такими мыслями он подошел к подъезду однокурсницы. На лавочке у подъезда сидело несколько старушек. Минуя их, юноша подошел к входной двери. Ах, домофон! Набрал 515. И, через мгновение, после трех слов, сказанных Оле – «Привет, это я!», он уже был в подъезде.

* * *
   «Привет, Валера! Чай уже вскипел, и курник почти готов!» – непонятно для чего довольно громко поприветствовала его Оля прямо у выхода из лифта. Капитулировать было поздно – Валера поплелся вслед за Олей к ней домой.

   Здесь позволю немного отступить от рассказа, и сообщу, что с детства Валера был крайне застенчивым ребенком. Даже в школьные годы застенчивость не оставляла его. Часто, отвечая урок у доски, он боялся смотреть в глаза учителю и одноклассникам. При этом он не был трусом. Очевидно, имела место просто чрезмерная воспитанность и деликатность, а также желание не привлекать к себе внимание. Правда, в определенных ситуациях Валера мог собрать волю в кулак, и стать целеустремленным, а если необходимо – и нахальным. Но вот с девушками он по-прежнему страшно робел, и сердце уходило в пятки всякий раз, когда на него смотрели пристальным взглядом очаровательные глаза какой-нибудь симпатяшки.

* * *

   Уже в прихожей, скидывая обувь, Валера уловил запах превосходного чая. Аромат чая из мяты и лепестков роз распространился по всей квартире. Казалось, что с каждым глотком воздуха вдыхаешь волшебный розовый ингалятор, бодрящий сознание мятной прохладой. Оля жестом пригласила Валеру в комнату.

   Стол был скромен, но праздничен. В центре – фарфоровый чайничек, на блюдцах по бокам от которого балеринами стояли две чашечки. Отдельно – хрустальная сахарница и плетеная корзиночка с печеньем. «Курник еще в духовке. Потерпишь еще чуть-чуть?» – слегка извиняясь, спросила Оля. Валера кивнул в ответ, и направился к столу.

   Уселись, как и положено – друг против друга. Чайная церемония – демократична, поэтому каждый сам наливал себе чай и добавлял в чашку сахар. Первым продегустировал чай Валера.

   «Вкусно!» – сказал он, и улыбнулся.

   В ответ Оля подмигнула ему, и тоже отхлебнула чаю из своей чашки.

   Валера уже было собрался сделать второй глоток, но неожиданно разнервничался.

   «Боже, как колотится мое сердце! С чего это я так разволновался? Ведь я просто приглашен на чай, вот и все! Ах, вот–вот из груди выскочит! И разговор, как назло, еще не начат! Наверное, я даже стал бледен от волнения! Если буду так волноваться и дальше, то через пару минут меня станет мучить кашель», - с ужасом рассуждал про себя Валера.

   А Оля тем временем, извинившись, выбежала на кухню за курником.

   Когда Оля удалилась, Валера, чтобы успокоиться, стал рассматривать книги, расставленные на полках Олиного гарнитура. Потом – посмотрел в окно, переключил взгляд на миниатюры, украшавшие противоположную окну стену. Можно было встать из-за стола, но разволновавшийся юноша не мог этого сделать. Он, как парализованный, продолжал сидеть на своем стуле. Его правая нога уже стала затекать от нервозности происходящего.

   «Курник готов!» - торжественно произнесла хозяйка. Валера вздрогнул, и повернул голову в сторону ее голоса. Через мгновение Оля явилась в комнату, держа в руках поднос с курником. Прекрасный курник, настоящее творение молодой, но уже искусной хозяйки, украшал керамический поднос. Слегка дымящийся, с ароматной корочкой курник источал благоухание теплого хлеба и начинки из нежнейшего куриного филе и рассыпчатого риса.

   «Попробуешь кусочек? Для тебя старалась! Он вкусный!» – с этими словами Оля, не спрашивая Валеру, отрезала кусочек от курника, и положила его ему в блюдце. Валере ничего не оставалось, как придвинуть к себе блюдце с Олиной выпечкой.

   «Что делать? Попробовать? А вдруг он у меня в горле комом застрянет? Ведь я очень взволнован» - размышлял Валера. « - Что тогда будет? Как я оправдаюсь? Эх, похоже, одно спасение – бежать, бежать, бежать!» - думал взволнованный юноша. И тут, надо же такому случиться, его начал мучать невротический кашель.

   «Что с тобой, Валерочк? Тебе нехорошо?» – испуганно обратилась к нему Оля, - «приляг на диван, все пройдет». С этими словами, она помогла ему встать со стула, и, похлопывая его по спине, направила юношу в сторону дивана. Валера повалился на диван. Тотчас сбоку к нему подсела Оля. «Ну, как? Тебе получше? Что с тобой?» – вопрошала девушка. «Да ничего, все нормально. Понимаешь, я просто перенервничал. Все-таки быть наедине с девушкой… Вообщем, это со мной в первый раз», - потупив глаза и застенчиво хлопая ресницами, стараясь не смотреть на Олю, отвечал Валера. «Понимаю. Может, принести тебе твой чай, чтобы ты успокоился?» - не унималась предупредительная девушка. «Нет, не надо. Я лучше так…» - с этими словами Валера полез в карман пиджака и достал таблетку валидола, - «вот…». Оля была шокирована: «Ты что, сердечник? Что с тобой?» Бледный от нервных переживаний Валера, положив под язык холодящую язык таблетку, срывающимся голосом ответил: «Все нормально. Нет, не сердечник. Просто валидол помогает, успокаивает. А еще лучше, если валокордин. Иначе меня подолгу кашель мучит. На нервной почве».

   Здесь снова позволю себе небольшое отступление от рассказа. –Надо сказать, что готовясь к приходу Валеры, Оля держала в голове всякие варианты его поведения у нее в гостях. Она была готова ко всему: вплоть до многочасового чаепития, переходящего в первую ночь их любви (для чего, собственно, и назначила Валере встречу на тот день, когда ее родители уехали на неделю на дачу). Но того, что ее избранник, которого она добивалась почти год, окажется тет-а-тет нерешительным, склонным к полуэпилептическим припадкам неврастеником, она не могла и предполагать.

* * *

   Валере удалось более-менее успокоиться через пятнадцать минут. Он продолжал лежать на диване, разговаривая с Олей, которая по-прежнему сидела сбоку от него.

   «Оль, я посижу у тебя еще минут десять. Пожалуй, мне надо сейчас позвонить и вызвать такси. Понимаешь – в таком взволнованном состоянии я не смогу сам добраться домой».

   «Хорошо, Валер! Может, тебя проводить до дома?» – поинтересовалась Оля.

   «Нет, спасибо, я как нибудь сам. Ты только посмотри с балкона, как я в такси сяду, ладно?»

   «Да, конечно».


* * *

   Еще через полчаса Валера был уже дома. Прогнать неожиданно нахлынувшую на него у Оли невротическую депрессию ему удалось только ближе к ночи, когда он принял горячую ванну, а после пару часов провалялся в постели, перелистывая сборник Жюль Верна.

* * *

   А Оля, проводив Валеру, не доев своего аппетитного курника, отправилась в развлекательный комплекс. Там, на дискотеке, по ее информации, ежедневно клубился их с Валерой однокурсник – Стас Сероглазов.

   «Может быть, Стас не окажется таким невротиком, как Саянов?», - думала девушка. Ах, зачем она так романтизировала Валеру, выдумав о нем, что он – ее стройный Принц…