Золотая бабочка эльфов 8. собираясь на бал
- Выбор костюма на бал - дело нешуточное, - как ни в чем не бывало изрек Измаил и принялся примеривать на себя костюм за костюмом. Он не перемерил еще и четверти одежды, как уже устал. Усевшись на груду одежды, он жалобно смотрел на Алешу и тяжело дышал, как после забега на длинную дистанцию. Весь его жалкий вид вопиюще вопрошал: ну, в чем мне все-таки пойти?
- Иди в белом костюмчике. Он тебя освежает и молодит, - посоветовал Алеша.
Измаил поморщился, как будто только что съел целый лимон:
- С ума сошел? Белый... Не знаю, как у вас у людей, а у нас, гномов, чем старше и солиднее ты выглядишь – тем лучше для тебя.
- Тогда иди в красном.
- У тебя напрочь отсутствует вкус. В красном уже давно никто не щеголяет... Постой, а сам-то ты в чем пойдешь?
- Вот так и пойду. Вся моя одежда осталась там, дома.
Гном критически осмотрел его спереди и сзади:
- Нет, так не годится. Совсем не годится! Это же бал! Бархат, парча и атлас – вот ткани для бала. А у тебя что?
- "Хэбэ".
- "Хэбэ"... Что такое "хэбэ"?
- Хлопчатобумажная ткань. Трикотаж.
- Значит, бумага и кошачья шерсть.
- Да нет. Причем здесь бумага?
- Сам так сказал. Впрочем, я больше и слышать ничего не желаю о твоем "хэбэ". Возьми-ка мой зеленый костюмчик. Вот этот. Ага.
Алеша переоделся. Костюм сидел на нем идеально. Правда, он был несколько староват и пах нафталином, но это были уже мелочи.
- В последний раз я надевал его сорок лет назад, - мечтательно заметил Измаил. – Ты вылитый я в детстве. Будешь меня во всем слушаться, станешь таким же как я.
- Нет уж, спасибо...
Измаил вернулся к вороху своей одежды. Без всякой радости он продолжал вытаскивать один костюм за другим. Оранжевый с серебряными пуговицами, голубой с красными полосами, желтый. Ни один костюм его не устраивал. В этом он как мешок с грибами, этот уже сто лет как вышел из моды, в этом его уже видели. В этом тоже. А черный, вообще, не его цвет.
- Что она обо мне подумает? – спросил он самого себя.
- Неужели это так важно, чтобы твой наряд оценила королева? – недоумевал Алеша.
- При чем здесь ее величество? – возмутился гном, застегивая серебристый камзол на все пуговицы. А их было много. Не то двадцать, не то тридцать. – Я одеваюсь для Глафиры.
- Уж не та ли эта особа, о которой упоминал Корнелей?
- Глафира – удивительное создание. Чистое, нежное, доброе, красивое, милое и чуткое. Она – любовь всей моей жизни... Жаль, что мы встречаемся только на балах. Глафира живет там, куда мне уже не попасть. Глубоко под землей.
- Неужели она не может быть с тобой? Вы же взрослые люди? То есть гномы.
- В том-то и дело, мой юный друг, что не можем. Мы встречаемся украдкой и даже не можем поговорить. А о том, чтобы хоть разочек потанцевать с ней я и мечтать не смею... Она прекрасна.
- И как давно это продолжается?
- Вот уже восемнадцать лет... Ах, я несчастный, - застрадал Измаил и на глазах его выступили слезы. – Если бы я не был таким робким, таким застенчивым... Каждый раз собираясь на бал я говорю себе: не трусь, подойди к ней и скажи: "Глафира, душа моя! Давай потанцуем"...
- А она хоть тебя любит?
- Откуда мне знать. Мы еще ни разу не разговаривали, только тайком поглядываем друг на друга.
- Ни разу?! Ну ты даешь...
- А что мне делать. Каждый раз, когда я ее вижу у меня немеет язык и начинают дрожать коленки. Это любовь! Вот что она со мной делает.
- Так ты до скончания века будешь вздыхать. А вдруг она уже в кого-нибудь влюбилась?
- Не пори ерунды! Глафира будет только моей. В одно прекрасное утро я сделаю ей предложение и она станет моей женой. Мне надо только совершить какой-нибудь подвиг. Дракона зарубить, или противника победить... Дамы это страсть как любят. Уверен, тогда она сама первой кинется мне на шею.
Алеша усмехнулся:
- Представляю тебя в доспехах. Верхом на Черныше... Ну-ну! Ты боишься ей в любви признаться. Какой из тебя герой?
- Много ты чего понимаешь. Ты еще маленький и не любил поди никогда. Любовь – это любовь, а подвиг – это подвиг. И не надо меня запутывать!
- Ну, хорошо, хорошо. Мы уже, наверное, опаздываем.
- Запомни. Я никогда никуда не опаздываю, - чеканя каждое слово ответил Измаил и нацепил на голову шляпу.
Складывать вещи обратно в шкаф времени уже не было. Измаил запихал их все внутрь шкафа, но они сами вывалились наружу.
Гном махнул на них рукой и вместе с Алешей поднялся на поверхность.
Уже давно стемнело. Издалека доносилась приятная легкая музыка. Как будто в городском парке играл духовой оркестр.
- Опаздываем, опаздываем, - засуетился гном и тихонько присвистнул. Только Алеша собрался заметить, что кто-то твердит, что никуда никогда не опаздывает, как и из кустов вылез муравей.
- Садись на него быстрее, - скомандовал Измаил.
- А мы для него не слишком тяжелые?
- Муравьи – самые сильные существа в мире. Они могут поднимать вещи во много раз превосходящие их по весу. Разве ты этого не знал? Естествознание. Второй класс.
Алеша не стал ничего говорить. Он взобрался на спину муравья и обхватил гнома руками.
- Но, - дал команду Измаил и Черныш, быстро-быстро перебирая ногами, поспешил туда, откуда доносилась музыка. – А пока мы едем, я могу рассказать тебе свою историю. Ты только попроси меня хорошенько.
Мальчик так устал от любовной болтовни гнома, что и слышать ничего не хотел. Но делать было нечего, и он согласился.
Свидетельство о публикации №204052200073