Вечер. После работы. Ощущения поездки на автобусе

Булькающий мотор. Хрюкает.
Его хрюки похожи на зацикленный звук в компутере. Одновременно моргают боковые маячки отъезда.
Тоже как в компутере. Птицы тоже поют зацикленно. И какают. И опять поют. Природа. Клещи. Энцефалит. Воспаление мозга. Мозг кладется под пресс.

Повороты, повороты, толпы людей, бездумно шлепающих в стороны от дороги.  Ноги у людей корявые. Как пауки.

Мост.
Страх упасть туда и страшные картины агонизирующих выкарабкиваний оттуда.
Мысль спасать в первую очередь очкариков.
Или - только очкариков.
И страх самому не выкарабкаться. Пусть очкарики в первую очередь спасают меня. Я - лучший. (автор съедает соплю)

У автобуса судороги.
Его брюшко рвут страшные отходы газов.
Он пукает в сторону сзади едущей машины и в страхе отбегает в сторону.

Мост кончается. Страшный проход на ул.Джамбула.
Тут много было аварий. Сплошные места смерти. Везде видятся горы расчлененных трупов.

Начинается длинная улица.
Кругом буквами смотрит реклама.
Мысли других людей отзываются шевелениями в моей голове.
Мозг с трудом крутит шестернями.
Они заржавели еще давно, когда я в детстве несколько раз ходил на речку купаться.
Фена не было. Продувать и сушить шестерни было нечем.
Жаль.

Опять смотрит глазами-буквами рекламный щит.
Гигантские волосы деревьев торчат обугленными руками в небо.

На небе хорошо. Оно светло-голубое, тучки в страхе убежали за заходящий шарик солнца, облитый алой кровью труда. Я тоже
- Солнце. Меня так называет Нат. И я тоже сейчас еду и захожу в сон.

Только рядом стоит жопа. Жопа толстая и парит меня своими серыми штанами из вельвета. Хотя она напоминает Нат. Нат тоже толстая. Но на этом сходство заканчивается. Жопа выбрасывает облачко мыслей и спрашивает что-то у меня. Я молчу. Я не хочу иметь ничего общего с жопой. Мне не нравится жопа. Особенно такая вот думающая жопа.

Волосы деревьев лезут теперь в мои глаза.

Хочу в небо. Хочу летать и быть летаемым. Хочу иметь крылья с иголками, падать людям на головы и страшно кусать их.

Стало страшно за людей. Лужи из кипящей смолы их вен потрясают. Не люблю кипящее масло.

Кочка.
Стало страшно за своих детей. Внуков.
Подумал в начале про гениталии, потом про атомную бомбу.
Вспомнил про баллоны с аммиаком в Ново-ленино. Теперь людей стало жалко.

Пытаюсь вытащить деревянные волосы из глаз, но не получается. Понимаю, что это - летун.
Пытаюсь остановить внутренний диалог.

Попытка остановки ВД привела к смене жоп перед моей харей.
Вспомнил друга, Пахана.
Представилась чау-чау с его лицом.
Пахан что-то сказал, повилял хвостиком и начал жариться на вертеле.

Опять поворот. Скоро моя остановка.
Как выходить - не знаю, затекли ноги.
Понимаю, что выходить влом.

Встаю, ломаю волосы и иду как олень, царапая рогами потолок автобуса.

Протянутая рука водителя. Слышу мольбы и даю милостыню.
Надеюсь - не пропьет.

Холодная дорога до дома.
Толпа гопников плывут по небу в теплые края.
Их шорты и трусы развиваются по небу, оставляя реавтивные белые следы-барашки.

Барашки похожи на гавно.
Гавно падает. В глаз. Глаз плачет. Его горю не поможешь. Спасение утопающих...

Открываю дверь.
Дверь пытается не открываться. Это у нее получается.
Рогами стучу. Стучу рогами. Рогами стучу. Стучу рогами. Рогами стучу. Стучу рогами. Рогами стучу. Стучу рогами. Рогами стучу. Стучу рогами. Рогами стучу. Стучу рогами. Рогами стучу. Стучу рогами. Рогами стучу. Стучу рогами. Рогами стучу. Стучу рогами.
Стучать - парит.
Не стучу больше.

За дверью показывается бабушка.
Она блокировала дверь в страхе перед убийцами.
В том, что я - маньяк не признаюсь.
Иначе у нее будет инфаркт.
Инфаркт - хорошо.
Просто потом никто не будет блокировать дверь от убийц и маньякам трудно будет заходить домой.

Ставлю чайник и сыплю кофеин в кружку.
На печке начинает вариться рисо-горохово-картофельная каша с прогорклым маслом.

Маслу плохо - оно светло-желтое. Болеет. Мечтает стать справочником.
Говорю маслу, что у него еще все впереди. Масло обижается и заявляет, что оно - девушка. Соглашаюсь.
Внезапно она-масло выпустила в меня свои миазмы и заявила, что хочет быть амебой.

Масло надоело. Выбросил.
Забил трубку и подумал о хорошем.
После думания деревья вновь начали виться волосиками.
Внутренний диалог трудно остановить.

Через глаз пробираются какашки.
Гниль отгоняет их своим запахом.

Завтра опять на работу. Опять в общество. И без винтовки.

Жаль...