живой

Праздники кончились неожиданно. Просто раз! И наступило утро буднего дня. Не было улыбок, не было денег, не было даже похмелья. Прости родная, не одевай эти носки – они немного мои. Странно проводить утро в одиночестве. У меня выходной. У меня отпуск или просто уволили с работы. Кому какая разница. Зеленоглазое такси появится не раньше сумерек, гулять придется пешком. Хотя день блестит, а на душе кошки скребутся. Но дома сидеть очень скучно, право дело, и поесть надо где-нибудь. К тому же шорты малы. Хмыкнул, засунул ключи в карман и спустился в парадный. Там ты уже меня ждешь. Моя тоска, моя печаль. Мои стихи и головная мигрень. Хмыкнул и задумался, а бывает ли еще какая мигрень кроме головной? Счастье мое. Нет, нет. Только мое и ничье более. Хватит, попраздновали. Делился щедро счастьем, когда было много и на сотни веков авансом. Кончились праздники, кончились века бесплатного счастья, лишь дрожь на дне рюмки, наверное, просто кто-то плачет, или на счет похмелья был я не прав. Главное верить, что алкоголиков не бывает, бывает жизнь. А знаешь, как это тяжело осознавать, что деньги на ветер? Хмыкнул и подумал, что тоже не знаю. Открыл дверь, а там лето. Боже мой, мой бог, господи, Иисусе, какое это было лето! Такова я больше не видел никогда. Никогда еще ботинки мои не думали столь долго, в какую сторону направить свои старания. Какое небо! И даже экологически не чистый осадок не заметен на девственно чистой листве. Хмыкнул. Прекрасный летний день сменился зимним вечером, а я все стоял в заиндевелых валенках и посапывал кристальный воздух, наполняя им свои легкие, как табачным дымом и был до безумия доволен своим шарфом. Хмыкнул, мысленно пожал руку продавцу – не обманул. А звезды на небосклоне прыгали и плясали, а может их там просто уже и не было, а может уже были, но я их не видел. С оголенных ветвей на меня смотрели любопытные снежинки. Вот одна посмелее вспорхнула и приземлилась мне на нос. Апчхиии. Негодница. Пришлось хмыкнуть вне очереди и наконец-то сдвинуться с места. Вроде бы пора. Только двинулся и угодив в грязную лужу, посетовал на продавца осенних ботинок. Продешевил. Закутался в замшевый плащ, взглянул исподлобья на сморщившуюся пожухлую листву, вздохнул и пошел гулять. Решил поторапливаться, а то для весны я еще ничего не припас. Катастрофически тебя не хватает ему. Мне всего на месте. А вот он мучается. Я это вижу. Хмыкнул. Поднял глаза к небу за этот дар видеть больше и дальше чем окна дома напротив. Когда я закрывал за собой дверь в подъезд собственного дома мне в спину, как пулеметная очередь зачирикали разного рода птицы. Вот и весна пришла – хмыкнул я себе под нос, и пошел по ступенькам, насвистывая кое какую мелодию. Хотелось верить в тот миг, что я живой. Что в мире нет другой беды, кроме как бояться, что не успеешь укрыться от соловьиной трели или промочишь ботинки. А может, просто чихнешь, когда придет зима. Пришел домой. Потоптался у дверей. Полез в шорты за ключами. Я ведь туда их положил. Зашел. Свет включать не стал. Поставил валенки и осенние туфли сушиться на батарею и побрел на кухню ставить чайник. Почему-то мне показалось, что жизнь прожита не зря. Я еще раз поблагодарил своего бога за последнее исполненное желание и с чистой душой, но очень нехотя полетел в ад. И верил я, что однажды я увижу это все снова, и буду переживать все это снова и снова и смаковать звезды и вечер. Упиваться зеленью деревьев и золотом осени. Ведь в конце то концов я живой.