Ненастоящая жизнь

Ветер дул, развивая густые чёрные волосы. Ветер дул, рассекая кожу на щеках, солёную и мокрую от слёз. Солнце же иссушала её, стягивая и покрывая солёной коркой. Солнце било в глаза, от чего он щурился. Ресницы блестели, точно усыпанные росой.
Он наклонил голову и встряхнул волосы. Тяжёлая чёлка упала на глаза.
Разжал кулак – кровавые следы от его впившихся ногтей. Кровь была липкой и вязкой. Он вытер руку о брюки. Кровь не оставила и следа.

Солнце близилось к закату. Теперь лучи были параллельны земле, они били точно в его глаза. Пошёл дождь. Силы его он не заметил. Ему было всё равно…
Белая рубашка всё пропитывалась влагой, сырела, тяжелела, становилась прозрачной, обнажая его ровную спину.
Капельки бежали по его лицу, смывая белую пудру, размазывая тушь и подводку для глаз. Помада стёрлась, оставив неясный оттенок бессилия на его губах. То и дело он облизывал кровоточащую губу, разбитую накануне вечером.
Он повёл плечами, боль на секунду парализовала его мышцы. Через рваную рубашку на спине торчали два обломка когда-то белых крыльев, сейчас почерневших от запёкшейся крови.
Он плакал, его била дрожь…

Солнце всё не хотело спрятаться за край низкой земли. Отсюда, с обрыва, оно казалось зависшим в густом воздухе, наполненном пылью.
Небо было неплотно прикрыто облаками, даже не посягавшими скрыть надоевшее солнце. Солнце лишь всё сильнее осветляло и иссушало траву под ангелом. Ветер всё также надоедливо сносил капли стучащего в душу дождя…

Он опустил голову на свои когда-то могучие руки, ныне же обессилившие, покрытые царапинами и ссадинами. Он упёрся локтями в разбитые колени. Расслабил спину, дав отдохнуть истерзанным мышцам.
Он прикрыл глаза и зашептал молитву.
Он не знал, кому теперь молится. Он не знал, к кому взывает о помощи. У него не было сил копаться дальше во всём этом. Он лишь тихо повторял те слова, что раньше казались ему спасительными.
«Небо и земля. Луна и холод. Кровь и неистовый крик. Сила и поражение. Меч и вечность…»
Он повторял то, что казалось теперь бессмысленным.

Тот голос до сих пор смеялся над ним. Эта улыбка, обнажившая острые клыки, стояла перед его ничего не видящими глазами. Эти губы, что он целовал. Он думал, что они подарят свет, но они принесли лишь невыносимую боль. «Я ошибся… я пал так низко, что уже не выбраться…»
Руку свело, и пальцы вцепились себе же в лицо. Он сжал зубы, а потом, что есть мочи, закричал, выпрямившись подобно отпущенной пружине.
Он не кричал что-то конкретное, он лишь гнал мучавшее его чувство прочь, как гонят бездомного пса со своего двора… Но это чувство, схожее с болезнью, не спешило его покинуть…
«И чего я хочу этим добиться!?» - опустил он руки…

Что-то сзади хрустнуло, дунуло пряным ароматом, что-то тёплое опустилось на его плечо.
Он застыл, чувствуя разливающуюся по телу усталость. Он опустил расслабленные руки. Он опустил голову, скрыв лицо волосами…
- Тебя было трудно найти, - за ним стояла девушка, голая, лишь обвитая чёрным вьюном. – Но я знала, что ты не прыгнешь. Ведь это же бессмыслица: уходить оттуда, где есть ещё чем поживиться!
- Нет… Я просто ещё не решил, что дальше… - каждое слово было произносилось тише предыдущего.
- Так всегда бывает. Первый раз всегда самый трудный. Но ничего. Ты сильный. Ты сможешь. Ты у меня самый красивый ангел. Но теперь уже без этих дурацких белых крыльев!
- А ЧЕМ ТВОИ-ТО ЛУЧШЕ!? – закричал он, что есть мочи, резко обернувшись и устремив свой взгляд на её огромные переливающиеся в лучах заходящего солнца чёрные крылья. – Я НЕ ТАКОЙ КАК ТЫ И ВСЁ ВАШЕ ЧЁРТОВО ОТРОДЬЕ!!!
- Я, конечно, понимаю, что ты всю жизнь прожил как человек, пряча свои крылья. Но ты мог бы всё же свыкнуться с мыслью о том, что ни дьявола нет, ни бога… Не существует всей этой мифологической чуши. Но я просто не могла себе позволить попытаться переубедить тебя таким способом… раньше... Ведь я любила тебя…
- Любила, - прошептал он… рот наполнился кровью. – Мы точно такая же мифологическая чушь… - он закрыл глаза… он не мог больше видеть то, что когда-то было всем его миром. – Я думал, что есть только такие, как я… Но только где-то далеко… Я всегда прятал эти крылья от тебя… Я боялся напугать и оттолкнуть тебя… - согнув колено, он сел на землю.
- Ты прятал их только от себя. Ты обманывал себя, Ангел! – она опустилась перед ним, провела рукой по его растрёпанным волосам, вытерла окровавленную губу… поцеловала…
«Что она делает!? Ведь я же… У меня нет таких сил, чтобы стерпеть это… Моё сердце… Оно до сих пор любит… Всего пять часов назад она была моим ангелом. Ангелом без крыльев, зато с невозможно нежным сердцем, которое я был готов беречь ценою своей жизни…
Всё это время… Один обман… Игра… У неё никогда не было сердца. С самого начала…»
- Прекрати! – наотмашь он ударил её по лицу. – Ты с самого начала выбрала целью получить власть надо мной!!!
Она упала на траву и заплакала… Волосы обнажили её лицо, подставив свету покрасневшую и пульсирующую от недавнего удара плоть.
- Больно!? – вскричал он, сжав кулаки. – А как, по-твоему, мне!? Что Я должен чувствовать!?
- Ну не обманывай ты себя вновь… Без меня твоему миру не существовать… Всё станет бессмысленным… Ты даже будешь не в силах отличить добро ото зла… Ты всё равно придёшь к нам… Ты обретёшь новые, ЧЁРНЫЕ крылья, но другой ценой. Ценой больших потерь.
- За что?
В его голове мелькали картина за картиной его прошлой жизни. Её образы, простой светловолосой девы никак не вязались с тем, что было сейчас перед ним. Он готов был разорваться на кусочки от распирающей его боли отчаяния…
- Ты для меня открытая книга, Ангел. Я легко вижу и твою боль, и твоё отчаяние. Я вижу, как ты оплакиваешь те дни и ту меня. Но уясни для себя, что эта я ничуть не отличаюсь от той. Вся разница – это крылья. Но и тогда они были. Я их только прятала. НО ВЕДЬ ЭТО НЕ МЕШАЛО МНЕ ТЕБЯ ЛЮБИТЬ!? – закричала и она. – Всё может быть точно также, просто иди к нам. Ничего почти не изменится, за исключением цвета твоих крыльев. Пойми, ты и так их уже потерял. Ангел, тебе уже не стать Белым ангелом.
- Ты не она…
- Ты ошибаешься… Хочешь я стану той. Хочешь, я сейчас спрячу снова эти ненавистные тебе крылья?
- Не надо!.. – умоляюще протянул он, но она уже снова стояла в привычных прямых чёрных джинсах, белой рубашке и с завязанным на бок хвостом, что вмиг рассыпался по её плечу.
Ангел из последних сил закрыл глаза.
- Посмотри на меня. Разве это не снова та я? Твоя любимая? – и она протянула ему руку. Ангел открыл глаза и сделал встречное движение рукой.
- Я не знаю… - его рука снова опустилась на колено. – Я не знаю…