Вера

ВЕРА

Из словаря А. Д. Талья: «Вера» - или она есть, или она должна быть»

Темнота. Я мог видеть только абсолютную темноту.
Что-то надо делать. Глаза не хотят открываться. Чтобы поднять веки приходится напрягать все свое почему-то ставшим немощным тело. Ресницы не разлипаются, как будто кто-то  заплел их в косички.
После нескольких утомительных попыток удалось. Свет наполнил мои глаза и позволил им видеть окружающее. Белый потолок задрожал, пополз вправо, потом качнулся влево, вдруг, ни с того ни с сего, истошно завопив басом, стал стремительно снижаться и я провалился в небытие. Так повторялось несколько раз, до тех пор пока стены, огромное окно и потолок не зафиксировались и не перестали исполнять свой сумасшедший танец. Сколько времени проходило между этими всплесками пробуждения сознания я не знаю.
Уставшие мысли, освободившись от тяжести участвовать с телом в пробуждении, туго ворочаясь, пытались тревожить память, заставляя вспомнить, что произошло...

Для меня это всегда одни из самых радостных мгновений. Сегодня к вечернему чаю приехал отец и за беседой предложил быть готовым субботу и воскресенье провести на охоте. Ему позвонил приятель из районного городка и сообщил, что в русле реки  Тедженки есть следы регулярного появления кабанов. Место это расположено рядом с заповедником, в котором кабанов великое множество. Однако периодически, толи пытаясь расширять ареал своих жизненных интересов, толи желая напиться и поваляться в грязи в отдалении от надоевших и охраняемых законом мест, они заходят в разрешенные для охоты чащобы.
Сказано - сделано. Оружие, патроны, спальный мешок, теплая одежда, ворчание готовившей в дорогу еду жены, уговоры маленького сына взять его с собой - привычны, приятно щекочут самолюбие и подогревают охотничий азарт.
Утром под окнами звучит сигнал отцовской машины и вот мы уже в дороге. Ехать более четырех часов. Традиционно активно начавшийся разговор постепенно стихает и каждый из нас уходит в свои думы...

Можно ли любить время? Наверное! Кусочек жизненного пространства, выделенный нам провидением, достоин того, чтобы он был любим. Хотя бы теми, кому он достался. Большая часть бед человеческих происходит тогда, когда забывается  эта простая и явно лежащая на поверхности истина. Правда слишком много ярких и горьких впечатлений бытия или, наоборот, монотонность и привычка к происходящему способствует тому, что мы перестаем помнить эту истину.
Время! Совершенно прямая линяя, которую обычно доверяют оси ординат. Но для многих и личностей, и народов, и, кажется, для нашего государства в особенности, на рубеже перехода через столетие свершаются события, действия которых значительно меняют жизнь следующих поколений. Как будто в точках перехода через очередной век, а сегодня нам досталось тысячелетие, великий провидец вбивает кол, упираясь в который пружина, сжимаемая нерешенными проблемами человечества, создает силы неудовольствия и напряженности. Препятствие или убирается, или ломается этой силой и пружина распрямляясь летит во времени до следующей остановки.      
Ценности, которые для нас действительно привлекательны: красота тела, красота духа, общение с искусством, общение с природой. Пожалуй в совокупности с великой обязанностью быть сытым (тоже определенное удовольствие), этот перечень, можно предположить, будет исчерпывающим. Наверное самый верный способ достигнуть и постичь эти красоты - знание и опыт. Но, что же должно помочь нам сохранить достигнутое, не разрушив, продолжить созидание. Вера? Да, конечно, вера!
Для меня, беззаветно любящего жизнь связанную с охотой, рыбалкой, с общением с людьми и событиями происходящими в естественном бытие природы, в конечном итоге выкристаллизовалась мысль о великой вере в могущество и ум природы - самообучающейся, саморегулирующей системе, частью которой являемся мы, люди...

Мы уже на месте. Чтобы сократить свою жизнь надо больше думать - время пролетает незаметным. Правда иногда жалко, что этими думами не с кем поделится, в конечном итоге это приводит к тому, что начинаешь воплощать их на бумаге и, если получается, то можно смело причислять себя к счастливейшей когорте владельцев силой слова. Въехав в лесную чащу, сопровождающую речку по всей ее длине , отец заглушил мотор, почти уткнув передок машины в ствол дерева, которое два дня должно будет  нас хранить от солнца. 
Наскоро пообедали, поглощая в первую очередь продукты, подверженные быстрой порче, хотя и осень, но днем еще жарковато. Спустились с крутого берега вниз, предварительно вырубив в нем лопатой ступеньки, раздвинули ветки закрывавшие обзор реки и ... Вот те раз! По руслу тонкой струйкой сочилась вода. Такого еще не было. Прошлые годы бурные горные паводки, сбрасывая снег с гор, прекращались ранней весной. Знойное лето выпаривало влагу из русла реки, которая пересыхая полностью, оставляла несколько ям, что повышало шансы охотников на свидание с кабанами. Сейчас ситуация изменилась. В любом месте леса они могут, спрыгнув с крутого берега, напиться или принять ванну. В этот раз почти все старые ямы соединились, размножив свое количество, и превратились в некоторых местах в длинные, несколько сотметровые водообразования. Способствовало этой неприятной для нас напасти непрекращающееся поступление воды по руслу. Если раньше на осмотр места охоты уходил час, максимум полтора, то в этот день пришлось потратить не менее трех. Когда мы пришли, уставшие, вымокшие, к табору и стали делится впечатлениями, то выяснилось, что там, где был отец, он обнаружил только два места посещения кабанами. Мой рассказ отца вообще не обрадовал - на всем протяжении реки только одна, но, правда, сильно набитая копытами тропа пересекала русло поперек.
Прихватив лопату, я направился устраивать ночное бдение на переходе кабанов через русло. Тропа пересекала журчащую воду наискосок. Глубина ее была всего несколько сантиметров, ширина не превышала двух метров. Быстро вырыв свой окоп и замаскировав его кустарником, я ушел отдыхать. Посмотрел где устроился отец, его засидка располагалась в трехстах метрах от моей. Когда я пришел к машине он уже дремал, сморенный утомительной дорогой и не менее тяжелой прогулкой по руслу. Я расположился чуть рядом, пытаясь заснуть. Вздрогнул от пикания будильника. Скоро будет смеркаться. Пришло время идти в скрадок. Разбудил отца и мы направились каждый к своему облюбованному месту. Мне нужно было три раза перейти вброд, чтоб добраться до засидки, отцу приблизительно столько же - текущая по середине русла вода то слева, то справа наполняла глубокие ямы, оставляя с другой стороны возможности для прохода по руслу не забираясь на крутые берега. Интересно было бы посмотреть на нас в это время. На ногах туфли одеты на босую ногу, потом следуют плавки. Из под камуфляжного пиджака выглядывала тельняшка, в правой руке ружье, на левом плече, в чехле от противогаза, висит аккумулятор для фары. Завершает непривычное одеяние шляпа с козырьком от солнца и огромный рюкзак. Из него торчат не уместившиеся, но прихваченные бечевой валенки. Внутри вся теплая одежда: ватные штаны, теплые свитера, спортивные брюки, кошма, патроны, фара, еда - всего не упомнишь, еще тяжелее все это было упаковать.
Через несколько минут ходьбы, после того как мы расстались, раздались громкие чертыханья отца, скрывшегося за поворотом. По всплескам было понятно, что он поскользнулся и свалился в лужу - благо вода не была холодной. Прокричав предложение о помощи я услышал довольно вразумительное, сдобренное охотничьим ароматом словосочетание с пожеланием двигаться дальше. До своего скрадка я добрался без подобных приключений, хотя дно было скользкое. Устроился с комфортом, благодарность за который можно объявить только себе, поработав несколько лишних минут лопатой. Зато этот труд всегда с лихвой окупается удобством ночного ожидания встречи с кабаном.
Сумерки заполнили русло. Легкие покалывания иголок прохлады, сначала приятно, а потом все сильнее стали тревожить тело, заставляя облачаться в теплые одежды. Вышедший месяц привычно равнодушно смотрел на землю, бросив лунную дорожку на тихо журчавшую подле меня реку. Вода, перекатываясь через маленькие порожки, морщила лунную просеку, свет которой от этого беспокойно разлетался во все стороны.
 Конечно, не время в такой романтической ситуации думать о смысле бытия, но спор с самим собой и с воспоминаниями прекрасный способ коротать время ожидания кабанов...

В то или иное время жизни я проходил искушение приобщится к разным верам. Я бы с великим удовольствием выбрал веру в бога. И в детстве и в студенческие годы с желанием посещал храмы, поражавшие величием и торжественностью сохранившихся в них творений человеческой мысли и труда, излучавших доброту лиц стенной росписи, картин или икон. Долгие столетия памятники богу были чуть ли не единственными источниками, несшими культуру, просвещение и образованность. Крестьянская жилка предков меня подвела - если пощупав или укусив не почувствую, то значит этого нет. С богом мы ни разу не встречались. Наиболее тяжело было отказаться от веры в коммунизм. Стройная теория, счастливый конец всеобщего благоденствия, к сожалению разбились о несоответствие слов делу - всем все силы для великой победы, а партийным боссам материальные и духовные льготы при жизни, иногда после смерти. Да, мы не совершенны духовно и не остановленные наши желания запросто могут превысить возможности всего земного шара. Нелегко найти веру. Безысходность результата - смерть часто делает эту попытку бесполезной, превращаясь в желание просуществовать жизнь с минимальным количеством неприятностей (хата с краю, ничего не знаю). А вера нужна, вера в смысл такой иногда кажущейся бесполезной, но такой прекрасной жизни, в способность овладевая знаниями, свершать подвиги...
            
Очнулся от мыслей, как от сна, вдруг. Луна уже покинула небо, на котором хозяйничали только звезды. В их свете, приходящем из далека, что-либо увидеть было невозможно. Кажется слегка изменился характер журчания воды. На всякий случай беру в руки ружье, привстаю и освещаю место перехода кабанов через русло. Вот он красавец. Дикий, могучий, сбитый в слиток железных мускулов, подслеповато щурится на слепящий свет галогеновой фары. Стоит, насторожившись, еще не осознав, что может его ожидать в следующие мгновения. Сейчас эти воспоминания во мне ожили, как при замедленной съемке. Вот он через несколько секунд отворачивается телом от света, подбросив в воздух тысячу брызг воды, напрягается для прыжка, в котором будет спасена его жизнь. В это время я  стреляю, выцеливая мишень  под лопатку. Он валится в воду, мгновенно вскакивает и уносится в спасительную чащу камыша. Второй выстрел не останавливает бег.
Приблизительно через час начало светать. Пришел отец поинтересоваться причиной моей стрельбы. Разочарованно мы смотрели на  спекшиеся сгустки крови, вытолкнутые при побеге сердцем раненого кабана. Они привели к месту, где он скрылся в камышах. «Стрелять надо точнее, мой дорогой, - проворчал отец, -  расстояние-то было близкое». Я хмуро отмалчивался. Потом стал раздеваться, оставив на себе спортивные штаны, тельняшку и шляпу. Взяв заряженное пулями ружье направился к чаще камышового кустарника. «Не ходил бы, опасно», - неуверенно произнес отец. Я отмахнулся и полез в камыши. Вот кровь справа, вот еще... Иду осторожно, после каждого движения осматриваю землю, ружье в правой руке и постоянно направлено в сторону возможного появления кабана. Отец сзади в пяти -шести  метрах, страхует. Еще один шаг. Треск ломающегося сухого камыша, и в то же мгновение чувствую острейшую боль в правом бедре. Слышу, ставшим как будто далеким, далеким, выстрел и чувствую навалившуюся на меня огромную тушу. Впечатление такое, что страшная боль проглотила всего меня и, пережевывая, в конце концов отключила сознание...
При одном из моих мучительных пробуждений слышу тихий разговор. Кто-то, наверное, врач недовольно, но тихо отчитывает посетителя: «Ну что вы выдумываете? Ну повесите вы это на стену, а вдруг ему станет еще хуже?». В ответ такой же тихий шепот: «Я знаю своего сына, поверте мне, выздоровеет быстрее».
С тех пор, открывая глаза после беспамятства или сна - первое, что я видел, это голову кабана, украшенную огромными клыками, прикрепленную к противоположной стене.
Отец оказался прав. Видя наш совместный трофей, я заставил себя верить в свои возможности победить ужасную боль, выздороветь и надеяться на счастливейшие мгновения будущих охот и борьбы. Часто охотясь в лесу, в плавнях в пустынной дали от жилья, я мог рассчитывать, попадая в опаснейшие ситуации (наверное, нет такого охотника, который бы не смотрел в глаза опасности прямо), только на себя, на свое умение и опыт, позволявшим уйти живым. В такие минуты бесполезно тратить силы и время, взывая о помощи к сверхъестественному. Спасала воля, заставлявшая по крупинке, по зернышку собирать оставшиеся силы для пружинного броска к спасению. 
 Переломанные ребра и разорванные мышцы бедра срослись. Потеря крови восстановилась. Безграничны возможности человека и если государству не безразлично, то оно может попытаться взять на себя заботы о том, чтобы позволить каждому поверить в свои силы. Почему государство?  Сегодня оно обладает атрибутами способными сделать веру реальной. В основном под его контролем средства массовой информации:  радио, телевидение, печать, кинематография, интернет - новая форма массового общения.
Ему не должно быть безразлично, сможем-ли мы смело смотреть в глаза будущему.
 Вера - это великое дело, иногда это все, что остается. Сегодня я не прекращаю охоты.
А.Д. Талья