Продавец времени День второй

Посвящается Юрию Минину, который сам того не зная вдохновил на продолжение.


Эпилог, который стал началом.

       Роберт опять канул в небытие. - Что бы он ни говорил – всё одно, он ни на что не годен!  Мальчишка! Мальчишка с грязной попкой! Удивительно – иметь всего одно достоинство, не знать, что с ним делать и в итоге поменять его на детскую игрушку!

           Мисс Элиз растерянно варила кофе, растворяя под пенкой регулярный плевок, а рядом остывало диетическое яйцо. В доме третий день не воняло сигарами, не слышался противный скрип старых костей и дребезжащий голос вперемешку с кашлем, который отчитывал её за несуществующую провинность. В почти готовый кофе упала слезинка, и гувернантка, показав себе кулак, встрепенулась, собрала лицо в чопорную маску и вылила кофе в раковину, - Дорогая, если и есть глупость на свете, так это то, что ты творишь третье утро подряд. Ты уже взрослая девочка, и веди себя разумно!
           Мисс Элиз (можно я теперь буду называть её просто Элиз?) вышла на живописную террасу. По её мнению, прохладный воздух сада должен был хоть как-то развеять препоганейшее состояние, в котором она пребывала. Человек часто верит в спасение извне, и упование на сад, пожалуй, было единственной иллюзией, которая могла подарить это ощущение в данной ситуации.

           Элегантный молодой человек по ту пору тоже выбрал для своего не шибко весёлого мироощущения песчаные дорожки сада, аромат цветов и безмятежное пение фонтанов, желая, что бы они хоть немного развеяли его некомфортное состояние. На скамейке он решил прервать свои монотонные шаги, дабы выкурить сигару, но ему помешал пёс, который уселся на неё первым.  Молодой человек оторопел, а потом хотел отогнать его, но пёс равнодушно зевнул, почесал ухо и предложил сесть рядом.  Молодой человек застыл в нерешительности и сверлил пса взглядом, словно пытаясь в нём кого-то узнать.
       -  Садись, Таун, садись. Удачное место повонять твоей сигарой.
       -  А, это всё ж  таки ты?
       -  Ага. Но ты узнал меня не сразу.
       -  Видок у тебя…А почему собакой?
       -  Кревен любил собак и доверял только им.
       -  И ты, как ангел-хранитель пребываешь в угодном ему облике.
       -  Мне понравилось, а теперь, когда я не у дел…
       -  Кревен, что? Уже того?
       -  Нет, он император, а это по другому ведомству проходит.
       -  Что будешь делать дальше?
       -  Не знаю. А ты?
       -  Тоже не знаю. Какая-то пустота. Никак не могу понять. До того, как я связался с людьми, мне было скучновато немного, но спокойно. С ними стало интересно, но… Этот Кревен, что-то в его истории не так.
       -  Говорил я тебе, свяжешься с людьми, голова распухнет от вопросов, на которые они предпочитают отвечать вечно, хотя изначально знают ответ. -  Пёс демонстративно начал выкусывать блох.
       -  У вечности свои причуды, мне ли не знать. Да и зачем отвечать на вопросы, если конечная цель не ясна.
       -  Фу-фу, человеческим духом запахло. Нахватался философии у проходимцев.
       -  Вам, ангелам, проще, вы изначально знаете «зачем», «почему» и «за что», при том весьма хреново  делитесь своими знаниями с подопечными.
       -  Мы обязаны предоставить право выбора...
       -  Ага! И вторая часть моих клиентов, постукивая копытами, наперегонки…
       -  Суть не в этом, Роберт, - пёс виновато улыбнулся, подошёл к фонтану и стал хлебать воду, - тебе зачем всё это надо?
       -  Я хочу знать!
       -  О, и ты туда же.
       -  Есть противоречия, и есть баланс, тогда наступает совершенство.
       -  У-у-у… Тогда позволь, я тебе подкину одну идею, без которой твой карточный домик не склеится.
       -  Уж будь любезен, и прекрати чесаться!



                Вернёмся к гувернантке.

      Элиз вернулась в гостиную. Исчезновение Генриха (ах вот как  звали Кревена!)  сводило с ума. Разумеется, полиция в курсе, но что толку? Нанят лучший детектив, но результат тот же. Она была твёрдо уверена, что он  жив, и более того, с ним всё в порядке. Где-то развлекается, сукин сын, от старости клинит, пустился во все тяжкие. Это раздражало, нет, это просто выводило из себя.  Но ведь он человек обязательный и рациональный и хоть как-то сообщил бы. Но ведь нет никаких известий, и это пугало. Что было третьим, которое делало жизнь просто бессмысленной, нам не придётся узнать, потому что на пороге гостиной появился молодой человек, одетый, как щеголь, с противными усиками, одним словом, ничего хорошего, ловелас и бездельник.
        -  Извольте объясниться, как вы оказались здесь, молодой человек? – надменно произнесла вместо приветствия Элиз.
        -  Простите, но меня никто не встретил у входа, я окликнул, но тишина мне была ответом.
        -  Ложь не делает Вам чести! И потрудитесь представиться!
        -  Замечательно! – неожиданно радостно воскликнул гость. - Сер Кревен ни разу не спросил у меня имени. И вообще он бука. Меня зовут Роберт Таун, я продавец…
        -  Теперь понятно, почему Вы столь нахально проникли в этот дом. Запомните раз и навсегда и передайте другим, что коммивояжерам в этот дом вход воспрещён, - Элиз аж покраснела от вспышки негодования и её указующий перст весьма однозначно указывал на дверь. Но молодого человека, что нам понятно, это нисколько не смутило, он вдруг оказался  без плаща и шляпы, не успела гувернантка понять, что произошло, как он оказался в кресле с рюмкой коньяка в руке.
        -  Не смущайтесь, мисс, составьте мне компанию, разговор будет долгим. Впрочем, если Вы сумеете меня понять сразу, то… Ну, что же Вы медлите, ваш кофе стынет.
           Элиз опешила, что предсказуемо, от такой наглости, и неожиданно для себя приняла приглашение.
        -  Я всё ж представлюсь, Вы меня несколько прервали. Меня зовут Роберт Таун. Я продавец времени.   
        -  Этот дом полон часов, Вы зря теряете время.
        -  Зря теряете время Вы, поверьте мне, как главному специалисту в этом вопросе. Да и в часах я тоже не нуждаюсь. Я хочу предложить сделку совершенно иного рода. Я продаю именно время. Да, сер Кревен воспользовался такой возможностью, почему бы и Вам не последовать его примеру? – Таун увидел, как на лице гувернантки собирается негативная гримаса возражений, и решил упредить её вопросы, - Я покажу Вам, что именно присутствует в ассортименте, а уж выбор за Вами.
           Молодой человек сделал неопределённый жест рукой, и Элиз погрузилась в грёзы, наподобие тех, что некогда созерцал Кревен.  А вот что видела немолодая особа, оставлю в тайне, поскольку она так хочет, а секреты женщины – это святое.  А когда закончились сие действо, гувернантка проделала то, что молодой человек ожидал меньше всего – она расплакалась.
           Дальнейшие её действия иначе как несуразными не назовёшь. Она взяла Тауна за руку и сказала, ну честное слово, голосом, в котором промелькнули оттенки нежности, - молодой человек, я не знаю, кто Вы и зачем на самом деле появились здесь, но Вас явно послал мне ангел. Иначе просто быть не может! Как вы сказали, вас зовут?
        -  Роберт, Роберт  Таун, - вновь представился продавец времени.
        -  Вы, конечно, Роберт… Можно я Вас так буду называть?
        -  О да, как вам будет угодно.
        -  Роберт, Вам трудно, даже невозможно понять, что творится внутри у одинокой женщины, - гувернантка встала, вслед поднялся Роберт. Она подхватила его под руку и увлекла в сад, - Когда я его увидела впервые… Простите, что обременяю Вас своими воспоминаниями…Это невозможно объяснить. Тогда я поняла, что ждала именно его, любила его всю жизнь, понимаете, именно так, любила до того, как узнала, верила, что он  есть на свете, и настанет день, когда мы встретимся, - Элиз достала платок и стала вытирать вновь набежавшие слёзы, - и ведь он всё понял сразу, не смотря на то, то он такой… Ну вы знаете. Он ещё только начинал, но уже был очень успешен. У него всегда получалось всё.  Только ничего не получалось со мной. Ему просто не хватало времени и сил. Я не выдержала, и мы расстались. Ой, ну зачем я всё это рассказываю Вам? Лучше посмотрим на розы, у нас в саду очень красивые розы, наверное, самые красивые.
           Пройдя несколько шагов, Элиз и Роберт и вправду увидели куст очень красивых роз. Гувернантка застыла перед ними, губы что-то шептали, а глаза светились восторгом. И никто бы не узнал сейчас её, пожалуй, лишь те, кто знал Элиз двадцать лет назад.
        -  Он смог без меня, - снова заговорила Элиз, - А я не смогла. Вот уж сколько лет работаю у него гувернанткой. Он прилично платит и ничего не видит, как прежде, только деньги. Но я знаю, что он любит меня, хоть и забыл об этом и разучился чувствовать. Все чувства задушены делами, а сердце задавлено слитками золота. И вообще, прекратите слушать! Немедленно! Я наговорила лишнего!
        -  Я забуду, но Вы… По-моему, Вы  забыли, зачем я здесь. У вас есть шанс, всё можно исправить. Так всегда приходится выбирать – либо ты, боясь потерять себя, цепляешься за сохранение своего достоинства, либо ты плюёшь на всё и используешь возможность. Главное, меньше думать. Рациональный выбор всегда диктуется безопасностью и инстинктом самосохранения.
        -  Молодой человек, Вы действительно слишком молоды и совершенно не умеете понимать женщин. Любая особа моего пола, если вдруг замаячит впереди  любовь, да ещё и с интригой, бросится в любую авантюру, а иначе она потом с ума сойдёт от неудовлетворённого любопытства. Продолжим разговор в гостиной. Я проголодалась, да и вы я думаю тоже.



                В гостиной.

           Таун по-прежнему оставался в роли галантного кавалера и потому не позволил Элиз готовить ужин (Бог мой, уже вечер, как быстро время то летит!). Гувернантка лишь чуточку удивилась, увидев мгновенно накрытый стол, сервированный очень изысканно, а набору блюд могла бы позавидовать сама королева.  Не хватало лишь слуг в белых чулках, но по обоюдному согласию решили отужинать без них, поскольку тема разговора не делала желанным присутствие посторонних. Да и собственно зачем? На тарелках появлялось само по себе то, что желалось и в том количестве, в котором хотелось, а вино и коньяк (для Тауна, разумеется) просто не кончались в рюмках и бокалах.
       -  Вы понимаете, что я жду разъяснений?  -  гувернантка уже опять сковала лицо привычной маской, лишь в глазах горел озорной и мечтательный огонёк молодости.  – Я хочу понять, сколько времени Вы мне можете продать, и что я должна буду отдать в уплату. Мои сбережения не так уж велики.
       -  Меня нисколько не интересуют ваши сбережения … Да, Кревен остался бы с дыркой от штанов, если бы платил мне золотом… да и хватило бы  этого дай бог на неделю.
       -  Но ведь что-то я должна  заплатить, ведь вы говорили именно о сделке.
       -  Хотите попробовать самостоятельно ответить на этот вопрос? А вообще, я настаиваю…
       -  Давайте попробуем.
       -  Я поясню. Я не предлагаю Вам новую жизнь, но и не час, не неделю, не год. Я предлагаю возможность. Осознайте – возможность реализовать то, что Вы так или иначе не смогли реализовать в жизни. И вот если бы обладали полномочиями и властью предложить, кому бы то ни было такую возможность, что такое Вы бы хотели получить взамен? Настолько ценное, что, во-первых, сделало бы ваше предложение значимым для партнёра в сделке, и он не растратил бы бездарно вновь обретённый шанс.  Во-вторых, это должно быть очень важным и для вас, ведь не просто же так...
       -  Что-то такое, чего очень не хватает?
       -   Верно! И, наконец, третье. И вы и ваш партнёр должны остаться довольными результатами, ведь только тогда сделка считается удачной.  Вот как в магазине, вы отдали деньги, а взамен получили качественный товар…
       -  Я поняла. Молодой человек, поскольку весь наш вечер, да так получилось… Я не мало пожила на свете, и у меня богатый опыт… Тема любви, но если я отдам именно умение любить, то смысл сделки пропадает. Зачем мне такая возможность, если я, словом… Вы меня поняли.  Так что вам может быть нужно? Я затрудняюсь ответить.
       -  Вы верно поняли суть и близко подошли к ответу. Ни одно из ваших качеств не интересует меня, поскольку я в состоянии найти людей, которые умеют это, но им это не нужно. Представляете, есть и такие! Я лишь хочу получить от вас разрешение и слово, что вы выполните мою просьбу.
       -  Изложите свою просьбу и …
       -  Да, конечно. Важнее всего просьба, и если вы согласитесь выполнить её, то тогда мне нужно разрешение на ваши переживания. То есть я хочу прочувствовать, осознать и понять женщину, тайну её сердца. И ради этого я готов предоставить самую лакомую возможность.

          Утром  гостиная была залита солнцем, слышалось пение птиц, и необыкновенная свежесть наполняла пространство. Создавалось впечатление, что в этот день случился необыкновенный праздник, очень чистый, наподобие Пасхи. Элиз суетилась и не знала, чем себя занять. Вроде и отправляешься в какое-то неведомое путешествие, но вроде и нет, даже чемоданов собирать не надо, а может и надо, но вот как их туда возьмёшь? Этот Таун обещал вернуться к обеду, а что ей делать, не сказал. И положение совершенно дурацкое, безнадёжно тоскливое и при этом в душе праздник, чувства через край, словно ей пять лет, и скоро начнут давать подарки ко Дню Рождения. Но сосёт под ложечкой,  противно и тоскливо тянет живот. Кто бы мог всё это уместить в одном человеке и более того объяснить? Наверное, Таун таки погорячился.



                Это опять ты?!

          Император созерцал  звёзды. Это занятие полюбилось ему лишь с недавних пор. Игры бесконечности и загадочный порядок, не подвластный человеческому разуму,  будоражили в нём некое незнакомое чувство, щемящее и рождающее в нём ту неуспокоенность, что толкает человека на бесконечные тропы познания, заставляя бросать те самые дела, которые водоворотом суеты поглощают в беготню за тем, что кажется наиболее важным в жизни.
          Император чувствовал, что близок его последний взгляд в эту совершенную красоту вселенной, и скоро обременённость плотью не будет беспокоить его дух, устремлённый в неведомое. Он вздохнул. Жаль было расставаться с этим миром, жаль не от страха смерти, то было чуждо, а безумно жаль… Просто это как прожитый день. Ты сделал всё, всё, что только можно было успеть, но не успел что-то, что, возможно, стоило всего того, что ты… Император подскочил на кресле – звёзды на небе вдруг стали хаотично перемещаться  и сложились в контур до боли знакомой физиономии,  на которой нарисовалась дурацкая улыбочка, и  громовым раскатом  зазвучали слова:
       -  Кревен, не смотри на эту каку! Ты всегда был занудой. А зануда в сочетании с философией сделает тебя одним из самых кошмарнейших существ на свете.
          Не переживай, душка, я уже иду к тебе с бутылочкой «Мартеля» и коробкой сигар, ты её забыл на террасе! - «Звёздное лико» захохотало, от чего луна шмякнулась в море, выбросив фонтан разноцветных брызг. Но через мгновение на небе восстановился привычный порядок. Зато он услышал характерное причмокивание  - это Таун опять пожирал его персик.
       -  Кревен, - Таун выплюнул косточку, - как тебе моё звёздное шоу? Это тебе не голливудские бездари, хотя ты не знаешь, кто они такие, не дорос ещё…
       -  Ты заткнёшься, наконец?
       -  Выпей, Кревен. Сигары, я говорил, твои. Решил не тратить деньги, я экономлю. Бережливый стал!
       -  Если ты по делу, то говори. А если нет, то дай хоть умереть спокойно.
       -  Кревен, чтоб я и без дела?! Обижаешь, ты забыл, чья кровь теперь бежит в моих жилах. И не смотри на меня так, я тебе ничего не должен, скорее ты мне.
          Кревен с удовольствием откусил кончик сигары (Таун о гильотине не позаботился)  и стал глазами искать спички. Тут же он заметил, что сигара уже раскурена, пожал плечами, сделал глоток коньяка и пустил облако дыма.
      -  Так что ты хотел предложить мне? – глаза Кревена напряжённо сузились.
      -  А, не бери в голову, мой мальчик, по сути то же самое, но в этот раз я заберу у тебя память.
       -  Это как это?
       -  Просто. Будешь, как младенец, невинен и чист, правда в царствие божие ты при этом не попадёшь… да и то местечко, в которое я тебя запихну, обещает быть не хуже.
       -  То есть как это запихнёшь?
       -  Теперь у тебя не будет выбора, Кревен. Увы, таковы правила игры…
       -  Хорош болоболить, давай по существу!
       -  Я и так по делу только и говорю… Кревен, ты коньяк пьёшь, а не лимоны ешь. Вот, из-за тебя забыл, о чём говорил… А, ага, вот тебе ну очень понравился эпизод один, ну там про любовь, где вы меж звёздочек порхали… Помнишь?  -        Смущённый и злой Кревен сдержанно кивнул головой. -  Я предлагаю тебе только лишь это, но в ответ ты отдаёшь память. Да, совсем всю, ты ничего не будешь помнить, даже маму свою.
       -  Но…
       -  Кревен, эта из тех вещей, которая без сомнения ценна, цена её повыше, чем твоё выровненное по линейке царство. И ты этого точно не успеешь, жить то тебе осталось три дня. Только глупая человечина вроде тебя может предполагать, что можно съесть в одной котлете власть и любовь…
       -  Заткнись, я согласен. 
       -  Вот так сразу? Даже думать не будешь?
       -  О любви не думают, Таун, это чувство. Либо ты с этим, либо нет.
       -  А ты помудрел!
       -  Это всегда было со мной. Но ты этого не понял. Я всегда выбираю что-то одно, и потому этого достигаю. Ты же купил у меня это качество! Что, так и не научился им пользоваться?



                А что дальше?

          Господин, одетый в серую жилетку с большими клетками, в таких же серых клетчатых штанах с трубкой в зубах, с видом одуревшего от скуки туриста, созерцал равнину, покачиваясь в кресле, пытаясь прогреть свои бока под ленивым осенним солнцем.  Его, похожая на паклю седина, клочками дыбилась от порывов ветра. Было зябко, от того господин согревал себя маленькими глоточками виски.
          Послышался шум. Проснулись внуки, закричала нянька – старая нахальная негритянка, выгнать бы её вон, да имеет она надёжную защиту в виде жены. Скоро приедут дети. Эта их фермерская ярмарка… Хотя, кто знает, может и получится, но пока он не видел ещё никого, кто бы мог лучше управиться с делами. Да… Он мог бы управлять банком, а может и корпорацией… Вот и судья Престон с этим согласен. Ха, конечно, я ему так ловко разместил бумаги, двинул акции на рынке, что он теперь… Да…

       -  Дорогой, в этой Англии такая суета, поедем в Америку, купим ферму. Там будет тихо и спокойно, и мы сможем всецело отдаться нашей любви, насладиться друг другом сполна! – так она тогда сказала.
          Первый год так и было. Потом нужда, подработки. Взятый кредит на ферму… Дети, урожаи, ярмарки… Скудные доходы, которые при умелом обращении сделали бы его хозяйство самым богатым в округе. Весна, лето, осень, зима. Рождество, Пасха, урожай, ярмарка, Рождество. Дежурные фразы, привычные улыбки, взрослые дети и кричащие внуки. Что осталось теперь? Округа уважает и почитает меня, считают, что жизнь удалась, и восхищаются моими успехами. Вот, опять начали болеть кости, пойду я лучше к камину. Только допью виски и посмотрю, куда идёт этот парень с собакой.


       -  Ну и что ты теперь скажешь? – В ответ пёс сел и почесал за ухом, мол, что хочешь, то и думай, - Ты меня втравил в эту историю, а теперь делаешь вид, что ни при чём. Но скажу тебе честно, идея была более чем заманчива. 
       -  Во всяком случае, у них был шанс. Большинство лишено и этого! - и пёс принялся демонстративно выкусывать блох.