Одиночество

На фоне расписания международных авиарейсов в аэропорту  они выглядели так же нелепо, как Иван Грозный со свитой в супермаркете. Будто вырвали страничку из прошлого, где-то 40-50-х и вклеили ее в учебник новейшей истории.
Обоим было лет по 70-75. Один, своими усами, маленьким ростом и соломенной шляпой вместо котелка напоминал Чарли Чаплина. Давно не знавшие стирки и утюжки брюки висели на нем мешком. Синий, в крапинку балониевый плащ сопровождал каждое движение шипящими звуками. Вельветовые тапочки в разными шнурками: на одном – коричневые, на другом – желтые - в сочетании с холщовой сумкой придавали его гардеробу еще большую комичность. Лица было не видно, его закрывала тень от старой, потерявшей форму шляпы. Другой напоминал Деда Мороза без костюма: мохнатые, густые брови козырьком, белые, непонятно, то ли седые, то ли выцветшие волосы и глаза – щелочки. Он все время моргал, потирал нос и не знал, куда деть руки. Одет он был без излишеств: брюки и рубашка с закатанными рукавами. Говорили они одновременно, перебивая друг друга. Их нисколько не смущало, что авиапассажиры и встречающие оборачивались, задерживали на них взгляд и укоризненно покачивали головой. Им было не до этого. Тема разговора не имела никакого отношения  к окружающей  действительности.
- А я когда пошел в 6 класс и сдавал переводные экзамены, у меня был вопрос по “Капитанской дочке”. Нам три раза ее прочитали, и надо было написать изложение. А я был грамотный, читал много, но вот где поставить точку с запятой, с этим у меня была проблема. - В отчаянии махнул рукой Чаплин.
- Не говори, и у меня такая же картина, - успел вставить Дед Мороз.
- Так вот. Все написал, а запятые не поставил. И моя учительница, как сейчас помню – Степанида Федоровна - вызывала меня в кабинет и говорит: “Ты что, мол, Вася так плохо повесть усвоил. А ей: “Так ведь Степанида Федоровна, на пасеке с батькой был. Некогда было. А она такая умная женщина, как сейчас помню, говорит: “Крестьянский труд, конечно, хорошо, но ведь без учебы сейчас никуда”. Вот ведь видишь, как умно сказала. Так я после этого разговора всего Пушкина прочитал. До сих пор помню. Можешь проверить. “Толпою нимф окружена, стоит Истомина, Она, одной ногой, касаясь пола, другою медленно кружит, и вдруг – прыжок, и вдруг – летит…
- Да подожди, ты, дай мне рассказать. Я уж больно географию любил. Бывало кручу этот глобус, кручу. Глаза закрою и думаю, куда ткну пальцем, там и жить буду. И представляешь, однажды ткнул на Мадагаскар, размечтался…Вот бы думаю из нашей деревни уехать…
- Да из деревни что.. Вот я звезду хотел открыть. В девчонку одну влюбился. Это уже, почитай, в классе 8 было. Или в 7-м ли. Нет, в восьмом. Красивая была. Такая пава. Идет, как будто лебедь плывет. Все на нее засматривались. И говорю ей как-то: “ хочешь, для тебя звезду новую открою?”. А она мне:  “ еще чего”. Я так и не понял, то ли нравлюсь ей, то ли не нравлюсь.
- Да погоди ты, все про баб, да про баб. Вот у нас по физике учитель был. Его потом на войну призвали, не вернулся. Но такой был злющий. Не выучишь урок, ставил к доске и заставлял портки стаскивать.
- Да ты что? Так надо пожаловаться было. Это же что выдумал, с ребенка портки снимать. Стыд –то какой.
- Да послушай ты! Меня как-то поставил, а я ему – не дам снять портки, что хотите делайте, не дам.
- Ишь как… А он?
- Выгнал меня на улицу и сумку через окно выкинул.
- Да, вот жизнь была. Скажи, интересно жили?
- Еще как! У меня вот до сих пор мой букварь хранится.
- Ну ты, даешь, прямо-таки твой букварь?
- Не веришь? А  пойдем, покажу. Или ты торопишься куда?
- Да куда мне теперь торопиться. Некуда. Так, приехал, время убить: час туда – час обратно, глядишь, и время прошло.
- Вот ведь как бывает. А все езжу, смотрю, когда рейс на Мадагаскар откроют. Все хочу туда попасть.
- Ишь, ведь как тебя зацепило. Видать мечта-то покоя не дает.
- Ох, не дает, не дает. Все улететь хочу. Разве это жизнь. Вот помнишь, какая у нас жизнь была.
- То-то, была…
Они обнялись, как старые знакомые и, счастливые, засеменили в сторону трамвайной остановки. Прочь от одиночества. Назад, в прошлое.