Тайны гробницы Лазаря 5, 6 главы

Глава 5.
Мы выехали из этого городка по степи, стремясь на северо-запад. В течение трех дней пути не проходило и двух часов, как на нас не пробовали напасть различные хищники и дикие разбойники. Этих мы даже не убивали. Всего лишь обезвреживали – оглушив приблизительно на час, и уезжали от них за это время на два-три расстояния видимости. Утром этого дня мы доехали до леса. В книге моей снова появилась следующая подсказка:

Равнина впереди большая –
В ней истребление идет.
Война зовется «Громовая»,
Страдает варварский народ.

Не всем погибнуть в этой битве –
Десяткам кровью истекать.
Тут преданность одну найдешь ты,
Коль согласишься воскрешать.

А путь наш лежал через лес, удивительно тихий и безобидный после степи. К вечеру мы достигли другой его границы.
Отсюда открывался наилучший вид на бушующую внизу битву. Впрочем, битвы как таковой и не было. Отряды, в несколько десятков воинов, сминали рати, численностью в несколько сотен. Там же, где волею судьбы и умения десятки высоких, обнаженных по пояс мужчин и женщин с успехом отбивались от нападающих, используя свои мечи и палицы, появлялись несколько автоматчиков в темно-синих плащах и лениво расстреливали отбивающихся. Истребление почти закончилось. Раненых не добивали. Но вот там одному из воинов удалось уйти из-под обстрела. Он умело танцевал со смертью, разя направо и налево. Никто не мог задеть его в рукопашной. Перебив большую часть нападавших в своем секторе, он умудрился не пропустить ни одного удара. Оставшиеся отошли на расстояние, образовав круг. В него вошла женщина, в желтом одеянии. Она использовала цеп. На достаточно длинной цепочке, с увесистой булавой. Умело используя такую штуку, сложно подпустить к себе одного воина с мечем, а пользоваться этим оружием она умела. Воин начал отступать. Кто-то захотел посмотреть увлекательную битву…
Однако он не собирался их забавлять долго. Встав в странную позицию: боком к ней, и заведя меч за спину – рукоять вверху, сжимаемая двумя руками, острие направленно вниз почти перпендикулярно земле – он ждал удара. Удар последовал – булава летела на него сбоку на уровне головы. Воин парировал удар, и цепь накрутилась на меч. Самый верный способ потерять свое оружие, если конечно лезвие меча не способно разрезать цепочку. Женщина потянула его на себя, но воин сам решил приближаться к ней. Увеличивая скорость с самого момента парирования, он сделал мгновенный разворот, во время которого бросил меч так, что он долетел до земли вместе с булавой и ослабшей цепью. Разворот закончился ударом левым локтем по ее лицу. Не останавливаясь, он перехватил ее руку, все еще державшую конец цепа и нанес оглушающий удар правым кулаком прямо по глазам. Она потеряла равновесие, а он ударил ее коленом в живот. Еще до того как она окончательно согнулась под ударом, он перехватил правой рукой ее голову и резко упал на спину, увлекая ее вниз так, что она рухнула на голову. Затем он ударил ее еще несколько раз кулаком, поднялся и пошел к своему мечу. Он поднял его левой рукой, острием вниз. А поднявшись и обернувшись, с изумлением увидел, что она уже стоит на ногах и держит свой меч. Увернувшись от удара, последовавшего с левого бока, он взмахнул мечом, срубив ее незащищенную голову, и, развернувшись во время взмаха, проткнул ее тело насквозь. Она выронила меч, а он потянул свой на себя, немного разворачиваясь. Меч расширил рану, но из тела не выходил. Тогда воин отбросил тело ногой, перехватил меч в правую руку, резко взмахнул им, стряхивая кровь, и встал, опустив руки.
– Славная битва, – сказал кто-то, скрытый синем плащом, недовольно, и направляя на победителя автомат, – но время прощаться.
– Стой! – к нему подошел какой-то командующий, и опустил руку автоматчика. – Он хорошо сражался. Пусть живет.
– Уходим, – послышалась издали команда.
Недовольный автоматчик выстрелил обойму у ног своей неудавшейся жертвы, развернулся и скрылся с остальными в  спустившемся полумраке начинающейся ночи.
– Надо бы раненым помочь, - обронил Аврелий.
– Пожалуй, что надо. Двигаем.
Мы начали спускаться вниз по холму. Я понизил в округе температуру и произнес заклинание, эффект которого был способен остановить текущую из ран кровь у всех на поле. Аврелий приступил к оказанию медицинской помощи. Остальные иногда ему помогали, хотя в основном занялись осмотром оставшегося оружия. Я направился к воину, единственному кто был цел. Он сидел на коленях над телом какой-то девушки.
– Кто она?
– А вы еще кто такие?
– Он то волшебник, – сказал, появившийся позади Крис, – а мы наемники. Помогаем ему путешествовать.
– Волшебник!?
– Да, – продолжал Крис. – Мы поможем раненым, а потом уйдем.
– И он хороший волшебник?
– А что ты знаешь о волшебниках, – спросил я.
– То же что и все. Где ты проходил обучение.
– Я проходил тестирование в школе Соредам.
– И тебе выдали кольцо.
– Да, конечно. Вот оно.
Он посмотрел.
– Рыцарь Сейкона. Двенадцатый класс. Сможешь ли ты помочь мне рыцарь?
– А что я могу для тебя сделать?
– Не для меня – для нее, – он указал на мертвую девушку.
– Так, так. Значит, хочешь, чтобы я ее воскресил.
– Да.
– Я никогда не занимался этим.
– Так что ж с того, – к нам подошел Данжел. – Ты все время твердишь, что пытаешься научиться всему, что сможешь найти в дороге. Отличный момент обучиться воскрешению.
– Тем более, что она умерла только что.
– И чем она лучше других. Почему бы мне ни попробовать воскресить всех, кто здесь умер. Ее, его, и вот этих ребят с автоматами тоже.
– …
– Какому богу поклоняется ваш народ?
– Фонитону.
– Славно, впрочем, не хуже и не лучше других. Думаешь, я смогу уговорить его вернуть ей душу, или обмануть так, чтобы он думал, будто она не умирала?
– Я готов обменять ее жизнь на свою.
– В этом вовсе нет необходимости. Я просто не знаю, что из этого получиться. Магия смерти, магия жизни… Воскрешение связано не только с ними. Есть опасность затронуть область некромантии. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя любимая провела остаток жизни как зомби?
– Нет. Но я знаю, что она не хотела умирать. Она еще так молода.
– Да. Умирать никто не хочет. Возраст тут не причем. Ну, хорошо. Мне понадобятся ее вещи, куча магических предметов, некоторые приготовления… Но самое главное в этом деле ты.
– Я?
– Да. Ведь это именно ты хочешь ее возвращения. Я ее совсем не знаю. Лишь твое желание, при должном его использовании способно возвратить ее.
– Верни ее, и ты всегда сможешь рассчитывать на меня.
Я посмотрел на Криса, потом на Данжела. Они выглядели невозмутимо.
– Так, ты, – я указал на Криса, – разведи огонь. Настоящий, природный огонь. Так будет надежнее. Ты, – я указал на Данжела, – собери оружие на поле.
Впрочем, оружие могло бы и не понадобиться, если бы там не нашлось того металла, который мне мог бы помочь. Ну, все лучше, чем он будет стоять и смотреть как я тут колдую.
Сначала надо было очистить участок земли от травы. Что я мог сделать всего лишь одним взмахом руки. Затем воин Фонитона перенес сюда тело девушки, на которое были положены некоторое ее вещи.
Потом я достал из рукава жезл – волшебное перо и всего лишь инструмент, такой же как кисть для художника, более всего подходящий для данного занятия. Осмотрел его, бросил на вершину кристалла грязно-желтый магический порошок, который ссыпался до основания и исчез. А затем начал чертить пентаграмму прямо на земле вокруг девушки. Это была пентаграмма жизни и смерти из книг, изученных мной в стране эльфов Вайрона. В края такой полагалось вплетать специальные знаки и символы бога, которому принадлежал воскрешаемый. Два часа – и все будет готово. Одна ошибка в линиях – и пентаграмму придется чертить заново.
По лбу у меня стекала капля холодного пота, когда я заканчивал последнюю самую важную линию, завершающую весь рисунок.
Так. Начало есть. Живой костер располагается на юго-востоке самого края пентаграммы. Теперь нужно разложить ветки деревьев. На востоке ель, на западе дуб, на юге пальма, на севере кедр. Девушка лежала на спине, раскинув руки, соединив вместе ноги, головой повернутая на северо-запад. Я высыпал в ее ногах золотые монеты, а порывшись в оружии, которое притащил Данжел, обнаружил два бронзовых меча. Нужного сплава меди естественно не нашлось, а бронза все-таки лучше, чем ничего. Хотя можно было бы обойтись и без этого. Мечи были подложены под голову строго с запада и севера. Камней никаких нет. А просто так любое вещество я создавать еще не мог.
– Теперь все, – оповестил их я.
– Долго же, однако, – заметил Тамплиер.
– Ага. Так, ты, – я указал на воина. – входи в пентаграмму – вот сюда, с юго-запада.  Вставай вот в этот круг. Он символизирует любящих и родственников, просящих вернуться. Все остальные держитесь от пентаграммы подальше. Двух метров будет вполне достаточно. Так, ты готов. Сейчас я войду с севера и начну читать заклинания воскрешения. Ты должен мысленно просить ее вернуться назад. Необходимо поймать контакт. Если все пойдет как надо, ты услышишь, что она с тобой разговаривает, не пугайся, не радуйся, просто говори с ней и все. Ясно?
– Да.
– Тогда приступаем.
Я вошел с севера. Воздух внутри был холодным. Не холодным ночным – а холодным мертвым. Я начал читать длиннейшее заклинание Вайрона, единственное которое встретил по вопросам воскрешения за всю свою магическую жизнь. В школе Рейдама меня ничему новому не обучали, а в других местах об этом почти никто не знал. Слова слились в магический поток, пентаграмма изменилась. Она стала объемной. И в ней присутствовало кроме теней три реальных существа, я, воин, и мертвая девушка. Воин звал ее, я создавал для них мостик, а девушка, была мертва. Ее сущность, ее душа мелькала где-то там, среди теней. Вот она мелькает все ближе, вот еще ближе. И вот она на самом краю пентаграммы. Стоит и разговаривает с воином. Он молодец. Держаться, как ни в чем не бывало. О чем это они там говорят. Не важно, ну, о чем могут говорить два любящих человека. Разве смею я вмешиваться. Не смею и не могу, если хочу вернуть ее. Меня здесь нет, ни глаз, ни ушей, я всего лишь мост – мост, а не мостик. Теперь я уже мост. Она говорит все отчетливее, все связаннее, вот дух ее приближается к телу, сближается с ним. И вспышка. Теперь дух и тело единое целое. Нужно еще уверить остальных, что так все оно и есть, иначе получится зомби. Читаю еще одно заклинание, покороче. И возвращаюсь в реальный мир. Светает. Пентаграмма смешалась с землей. Линии сломались. А воин обнимает живую девушку.

Ближе к обеду мы собрались уезжать. Воин, назвавшийся Самаргардом, хотел было отправиться с нами, но я сказал ему:
– Сейчас ты мне не нужен.
– Что ж, как пожелаете. Но можете всегда рассчитывать на меня.
– Ну, раз это твое пожелание, тогда держи это, – я дал ему булавку, что использовалась как радиомаяк. – Когда ты мне понадобишься – я тебя найду. Найду в любом случае. Но носи это всегда при себе, тогда поиск сократиться до преодоления пути между тобой и мной.
– Хорошо, тогда я займусь лечением оставшихся в живых соплеменников.

Глава 6.
По дороге в ад
Черный всадник мчится
Бледное лицо
И странный взгляд застывших глаз

Он посланник зла,
Тень предсмертной птицы,
Словно сквозь прицел
Он видит нас.

Он не просит,
Жжет и рушит.
Прочь уносит
Наши души…
(группа Ария)

К вечеру равнина превратилась в холмы. Где-то среди них мы и заночевали.
Пока готовился ужин я поинтересовался:
– А что было перед Риавинской войной?
– Перед Риавинской войной мы развлекались участием в турнирах Осгании. Мы выступали и в командных и в одиночных соревнованиях. Самым попуклярным из нас был Данжел. Единственный варвар во всех Осганских турнирах.
– Да, кстати, в как вы спутались с варваром?
– О, это было забавно. Мы двигались с караваном через южную пустыню Осгании. Причем платили нам, а не мы им. За что платили? Платили за охрану. Вот однажды в очередной раз, когда на караван напали разбойники, мы встретились с Данжелом. Он всю жизнь умудрялся спутаться с незнакомцами, которые все время его грабили, а он гонялся за ними. Вот и в этот раз мы только сошлись с грабителями, когда их догнал Данжел. Он появился из-за горизонта, добрался до нас еще до окончания потасовки и успел наказать нескольких обидчиков. Он понравился Велисе, и согласился путешествовать с нами.
– Ну не преувеличивай, - вмешалась Велиса, готовившая сегодня. – Давайте ужинать и отдыхать.
И после мы двигались по холмам четырнадцать дней.
Приблизительно в середине утра холмы превратились в степь, а к полудню мы, наконец, добрались до нее – до черной дороги.
– Ну, вот. Похоже, что это именно та, – заявила Беатрис.
– Да. Пожалуй, ты рассчиталась, – ответил я ей, – вернешься назад?
– Чтобы еще разок повисеть в петле? Думаешь, я в состоянии выбраться из этих мест сама. Пожалуй, вы сначала меня отсюда выведите, в смысле из свободных земель, а уж потом я и решу куда податься.
– Хорошо. Поедем дальше все вместе.
– Ты вроде как говорил, что умеешь телепортировать? – вмешался Крис.
– Не-а, я говорил, что умею телепортироваться и прихватывать с собой некоторое число спутников.
– Так в чем проблема? – поинтересовался Аврелий.
– Дорога, по которой мы сейчас идем, все время меняется. Я считаю, что нам придется пройти ее всею целиком. Из начала и до конца. Ни в коем случае не возвращаясь назад, так как при этом мы опять же будем проходить ее по новой. Возможно, что даже через другие земли.
– А может, будет лучше, если и так. А не здесь, в свободных землях? – спросил Данжел.
– Сомневаюсь, что другой путь будет лучше. По крайней мере, что-то о свободных землях нам известно. Ты здесь был и еще жив. Не известно, каким станет иной путь. И я не имею времени и желания пытаться найти наиболее безопасный.
– Что ж, вопрос решен. Движемся дальше.
Два дня спустя Беатрис поведала нам следующее:
– Не нравиться мне эта дорога.
– А что с ней не так?
– Темный маг – тот что впереди. Его мы преследуем.
– Ну, вроде что так.
– Так за нами еще один темный маг следует.
– Как так?
– Вот уж не знаю. Но, кажется, расстояние между ними сокращается. А мы – мы пожалуй что посередине.
– Да. Один темный маг – худо, а два – совсем уж никак, – кристаллизовал общую мысль Сидиос. – Что делать будем.
– А что нам остается. Сбавим скорость передвижения. Я и с одним встречаться не горю желанием, а уж с двумя сразу и подавно, – ответил им я.
Трое суток мы продвигались в таком напряжении. За это время я разузнал кое-что о Крисе. О нем как-то вечером рассказывал Тамплиер:
– Мы как раз выезжали в городок Айсиан, на северной границе Айджунской империи, где население торопилось на площадь. Там должна была состоятся казнь. «преступнику» по закону положено было одно желание. Он захотел сыграть песню. Начал играть и одновременно медленно уходить с площади. А все зачарованно смотрели на него, но никто не пытался остановить. Он проходил мимо нас, когда Сидиос окликнул его. Певец был очень удивлен, он чуть не сбился с ритма. Сидиос сказал ему, что хотел бы поговорить в безопасном месте.
Мы ушли в таверну «Кинжал в ночи». Самый ближайший воровской притон. Как раз такое местечко, где сейчас для него было безопаснее всего. Здесь он рассказал кое-что о себе.
Он был военным певцом Айджунской армии, точнее одного из ее отрядов. Общался с армейскими волшебниками, после чего его умения серьезно изменились. А потом, когда всех владеющих волшебным даром решили истребить, добрались и до него.
Волшебник, указавший на него, был одним из зачинщиков экспансии. Против него Крис ничего не мог. Но на казни тот не присутствовал.
Сидиос его проверил, и Крис присоединился к нам.

Приближение темного мага не радовало никого из команды. Больше всего этим были обеспокоены Сидиос и Крис, встречавшиеся уже с подобными. И на следующий день, по заверениям Велисы, нам предстояло встретиться с таким, но теперь уже всем вместе.
Он появился из за холма. Черный всадник, летящий в нашем направлении со скоростью под сто пятьдесят километров в час. Не представляю, на ком он скакал, к вопросу о том, что за скакун мог переставлять ноги так шустро. Авилинг вытащила свою особую стрелу.
– Сомневаюсь, что она тебе здесь поможет, - сказал я. – И вообще, держитесь-ка вы в стороне. Этот бой будет проходить по магическим правилам.

Они отошли подальше, а я отпустил к ним единорога, развернулся и достал клинок. Всадник летел на меня не снижая скорости. Он взмахнул черным лезвием ночи, что не являлось металлом, было не уязвимо и несло свою обычную разрушительную лепту. Мое тело распалось на две части, меч выпал из рук и покатился, громыхая, в траву у обочины, а всадник вместе с конем проскакал сквозь меня. В дополнение к телесной боли, меня окутало холодом пустоты, энергия жизни начала угасать. Однако, мне удалось сохранить волю к жизни и не поддаться на столь быстрое поражение. Значит я сильнее, хотя, может, это лишь проверка выносливости. В любом случае телесная оболочка тут не поможет. И я воплотился в облачко пара, обратясь к магии воздушных стихий. Это привело к бесполезности использования оружия, даже такого, что использовал он. Можно, конечно, и облако рубить на части, только требуемого результата, таким способом, добиться будет невозможно. После такого поворота ему, да и мне оставалось одно – перейти на магию духов и стихий, на сколько мы ее знали. По сути как можно победить нечто нематериальное, то есть материальное, но никак не пострадающее от различных попыток разделить его на части. Как-то все-таки можно. Потому что раз это живое – значит оно может умереть.

Первый раунд стал состязанием воли. Мы пытались захватить и контролировать разум друг друга. Как это можно сделать? У Вайрона, служителем которого являлся мой противник, это стандартное заклинание подавления воли, взятое у Сейкона и разработанное по стилю Вайрона, в нескольких десятках его различных интерпретаций, проклятье разложения, чары порабощения, заклинание доминирования, поле поглощения интеллекта и прочие неприятные вещи с которыми я практически незнаком. Что-то подобное пытался сделать и я. Но спустя довольно-таки продолжительное время, ему это не удалось, что меня только радовало. Однако, мне это не удалось также. Появилось ощущение, что его уже кто-то контролирует, причем наглухо.

И мы поменяли тактику практически одновременно. Задача сводилась к следующему – требовалось заключить противника, причем, на этом уровне, заключить целиком, в контролируемое тобой замкнутое пространство. Что сделать было достаточно просто, если отхватить несколько километров такого пространства. И контролировать мог его и он и я одновременно. Суть борьбы заключалось несколько в ином подходе. Для достижения победы, пространство это необходимо было сжимать, то есть уменьшать размеры границ контролируемой территории пространства, в котором находится противник целиком. Теоретически – чем меньше – тем лучше, с тем, чтобы можно было создать вокруг такого пространства магическую клетку, реальных для транспортировки размеров. А сложность была в том, что чем меньше объем, тем труднее сдавливать границы, которые пытается разрушить противник. Весьма утомительное занятия в данном случае. Мы тужились в этих попытках часок или все два. После чего я достиг достаточного прогресса в этой борьбе –добился того, что контролируемая мной территория, в которой целиком находился черный всадник, была достаточной для ее магической заморозки. В итоге в этой степи появилась нетающая глыба льда.

Фактически на этом должно было быть все. Мои наемники уже двигались ко мне, когда глыба взорвалась изнутри, разметав куски льда во все стороны. Наемников смело волной. Данжел попытался отмахнуться от осколков топором, но помогло это мало. И он вместе со всеми оказался под слоем ледяных камней. Походу будет и раунд три. Раз заключить в клетку его не получается, придется постараться уничтожить. И первым делом в таких целях пошла волна развеивания духов. На что мне ответили искрящимся полем негативной энергии и проклятием снижения всех параметров. Э, призвать, что ли, на помощь духов, а то это меня уже чё-то напрягает. Духи, во главе с помехой внесли свою маленькую лепту в этот поединок. Существа типо скалы ничем бы помочь не смогли. Всадник сыпал в меня проклятьями – у Вайрона этого добра много.

Я уж и не знал что мне с ним  делать. Опыта борьбы с духами у меня совсем не было, в смысле – с духами то я встречался и учился, а вот бороться с ними да еще в том же обличии приходилось впервые. Как убить духа я знал теоретически. И в копилке моих знаний находился всего лишь один такой способ. Для этого нужно было информационное поле его личности трансформировать в свое, перекачать всю его энергетическую структуру в свою собственную и уложить на нижние ряды, для подавления и перемешивания – то есть превращения ее всего лишь в рабочий материал. Я начал работать над этим, используя в первую очередь заклинания анализирования. То, что показал результат, повергло меня в трепет. Мой противник не был живым! Он не был и мертвым, воскресшим для второй прóклятой жизни! Он был всего лишь инструментом, используемым тем вторым темным магом, по дороге которого мы шли. Как уничтожить такой инструмент я знал. В трепет повергло меня другое. Если волшебник, которого мы преследуем, способен создавать таких призванных и отправлять их на приличное расстояние для выполнения своих целей, да еще и поддерживать с ним прямой контакт, что же он может применить сам в открытой битве? Я быстренько произнес заклинание роспуска чужого призванного, отлично сработавшее, учитывая не только мои и его, темного мага, которого мы преследуем, умения, но и расстояния между объектом воздействия и контролирования. И от этого духа, наконец-то, удалось избавиться.
– Здорово ты его, – заметил, очнувшийся первым Сидиос.
– Да. Теперь догоним второго? – поинтересовалась Велиса.
– Ну, уж, нет. Это был не волшебник.
– А кто?
– Всего лишь дух, призванный тем, что движется перед нами.
– Так что, мы не попробуем сразиться с тем, который впереди.
– Я что похож на камикадзе?
– Ну, да, – ответил Данжел.
– И в чем это проявляется?
– Ты часто рискуешь.
– А как же. Но во всех предыдущих случаях риск оправдан. Я не просто рвусь вперед сломя голову. Все что было, было основательно продумано. А здесь шансов нет. Я же не самоубийца.
– Считаешь, что он настолько силен? – поинтересовался Сидиос.
– Я с трудом смог победить того призванного. А он очень даже способен отправить такого в самостоятельное, контролируемое путешествие. Это не так уж легко. Я так, к примеру, не могу.
– Так что ж он до сих пор сам на нас не напал?
– Наверное, у него много других дел. Что ему такая мелочь как мы.
– А что будем делать?
– Аккуратно двигаться дальше.