Выпускной

23:30. 19.06.
 Телефонный звонок.
 - Ты еще не спишь?
 - Нет.
 - Ничего мне не хочешь сказать? Куда ты делась после кафе? Вы гулять ушли?
 Он даже не заметил, что я убежала. Неслась со слезами на глазах. Он этого не заметил. Шел под ручку со своей Пелевиной. Пускай дальше идет.
 - Я домой ушла. Мне там было нечего делать. Да и тебе было не до меня. У тебя Аня была.
 - Мы с ней первый раз поцеловались. – в его голосе слышатся веселые нотки.
 Сволочь! Скотина! Какого фига он мне это говорит? Слезы опять напоминают о себе. Мне снова жутко больно. Давно не было так больно. Зачем? Зачем мне все это? Почему все сваливается одной кучей?
 - Понятно. И что дальше? Чистая и светлая любовь?
 - Кто знает? Может быть. Ты чего так злишься?
 - Да потому что. Я пришла к вам только из-за тебя. Ты сначала был со мной. А потом стал убегать. Я как дурочка за тобой носилась.
 - Конечно. Я смотрю на тебя, а ты с кем-то в баре разговариваешь. Я не хотел тебя отвлекать.
 - И поэтому ушел с Пелевиной. Хотя обещал со мной пойти гулять. Я себя так погано давно не чувствовала.
 - Ты сама виновата. Надо было подойти, взять меня за руку и позвать гулять.
 - Тема закрыта. Пока.

21:23. 19.06.
 - У нас сегодня вечерина. Ты останешься? Будешь потом у Кощея ночевать.
 - А ты?
 - Я тоже останусь.
 Джаманта, Джаманта. Наше общение проходит полосами. Или вместе, или друг друга не помним. Что напомнило тебе обо мне? Почему ты опять пишешь? Не хочу никуда идти. Я дома буду спать.
 - Мне домой надо ехать. Завтра с мамой куда-то идем очень рано.
 - Понятно. Ладно тогда.
 - Мы на недели увидимся. Я тебе позвоню.
 - Хорошо.

 20:00. 19.06.
 - Здравствуй.
 - Привет! Все побежали к Кощею. Нас там ждут.
 Несемся по улице Восстания. Потом сворачиваем. Улочки, проспекты. Джам быстро идет. Я следом за ним бегу. Жарко. Раздеваюсь. Остаюсь в откровенной майке. Он смотрит на меня, улыбается и что-то рассказывает. В таком темпе добегает до Кощея.
Стоим на набережной и ждем его.
 - Я все понял!!! Ты специально носишь такие вещи, чтобы все обращали внимание на твою грудь.
 Я улыбаюсь. Джам достает фотик. Повторяется зимняя история, когда он меня фотографировал на каждом углу. И начинается новая фотосессия моей груди. Приходит Кощей. Удолбанный в сопли.
 - Понятно, чем вы тут занимаетесь. Так чего мы будем делать?
 - Достаем гашиш. Едем в аптеку за “Гликодином”. И остаемся у тебя. Сейчас Танька подойдет.
 - Марочная душа. – Кощею явно плохо после ночи.
 Сидим в его евровской парадной на ступеньках. Джам облокачивается на стенку и старается не смотреть на меня.
 - Чего это с ним? – спрашиваю Кощей.
 - Не обращай внимание. У него психическое расстройство. Он на тебя смотреть не может. У него весна.
 - Прикольно.
 Заходит Танька, и Джам начинает орать, показывая в мою сторону.
 - А у нее большая грудь.
 Так все и началось. Снова все в сборе. Но я уже чувствую себя чужой, потому что меня уже не привлекают такие вещи. Мне больше нравится наблюдать. А еще Джам и моя жуткая боль. Надо ее унимать. Джам. Зимой ничего не получилось.

18:45. 19:00
- Я не знаю. У нас с тобой одинаковый выпускной. – Маша говорит и смотрит вперед. – Все они козлы. И Быстров и твой Гриша. Забудь его. Выкинь просто из головы. Я, например, с Быстровым вообще не хочу общаться. Хочу начать новую жизнь.
 - Да я все понимаю. Но Гриша преложил начать новую жизнь вместе с ним. А мне так больно. Ладно, пойдем ко мне. Я потом с Джамом еду гулять.
 Молчание и ветер. Мне больно, Маше больно. Два идентичных выпускных. Чужие поцелуи и слезы.
 Мама все спрашивает.
 - Катя, ты мне скажешь, что случилось?
 - Нет. Маша все знает. Если, мне будет звонить Гриша, меня нет.
 - Маша, пойдем, ты мне расскажешь.
 Уходят на кухню. Звонок.
 - Але. Катя?
 - Да. Это я. Но я не могу разговаривать, я опаздываю.
 - Или ты не хочешь со мной разговаривать.
 - Я опаздываю. Вечером перезвоню. Голова не болит?
 - Нет. Пока.
 Позвонил. Радоваться или нет? Нервы. Одни нервы.
 - Кто это был? – вернулась мама с Машей.
 - Гриша.
 - Ты дура. Я-то думала, случилось что-то ужасное, а тут детство какое-то. Тем более он сам тебе звонит.
 - Отстаньте.

 17:00. 19.06.
 Пора вставать. Слезы, одни слезы и тупая боль. Надо привести себя в порядок.
 - Что у тебя с лицом? Что случилось?
 Только не это. Я не могу ничего никому рассказывать. Мне тяжело. Не надо спрашивать. Пожалуйста. Когда пройдет, сама все расскажу. Не устраивайте мне Гестапо.
 - Все в порядке.
 - Почему ты плачешь? Тебя обидели? С Гришей поругалась?
 - Обстоятельства поменялись. Я не хочу ничего рассказывать.
 Пойду в душ. Там меня никто трогать не будет. Только вода будет стекать по моему телу. Больше горячей воды, чтобы не оставаться в холоде. Вокруг один лед. Пугаюший лед. Его острые концы впиваются в тело. Разрезают его.

 13:13. 19.06.
 Я мало спала. Надо обратно проваливаться в бездну, чтобы ничего не помнить и не слышать. Окунуться. Забыть и спать. Спасть, пока жизнь не вытащит меня отсюда. Я не хочу просыпаться. Этот чертов выпускной, который убил все прекрасное во мне.

6:00. 19.06.
 - А где Гриша с Аней?
 Мне кажется, что все смотрят на меня. Обломалась, маленькая девочка. Ты ему не нужна. А ты приперлась сюда на каблуках в своем платье. Ему плевать, он ушел с другой. Они втаптывают меня в грязь. Боже, надо уходить отсюда. То сердце прямо тут остановится. А я не хочу, чтобы он видел меня мертвой.
 - А они давно ушли?
 Заткнитесь! Я не могу слушать про них!!! Мне больно.
 - Вон они идут.
 Улыбаются и обнимаются. Все. КОНЧЕНО!!!! Зачем. Я не могу!!!! Убежать!!!!!! Дальше… Прыгнуть в воду, испариться…. Только не жить и не видеть….
 Подхожу к нему и шепчу на ухо.
 - Больше не верю ни единому твоему слову. До свиданья.
 - Что случилось? Мы только гуляли вокруг Иссакия.
 Оправдывается.
 - Все, пока.
 - Так пойдем гулять.
 Все идут. Я тоже на автомате. Аня берет Гришу под руку. Теперь можно бежать. Неважно, что болят ноги от жутких танцев на каблуках. Я слишком медленно иду.
 За мной бежит Сурков.
 - Кать, ты куда так несешься?
 - Домой. Домой.
 - Подожди, некрасиво так со всеми поступать.
 - Мне пофиг не всех.
 Мой голос разрывает утреннюю пустоту. Сурков смотрит на меня с недоумением. Разворачивается и уходит. Теперь я могу бежать домой. Главное не задохнуться. Остановка. Автобус.
 - Предъявляйте карточки.
 Показываю проездной, сажусь, утыкаюсь лбом в окно и плачу. Тихо-тихо-тихо. Еле слышный плач. Девочка. Красивая девочка, в платье, на каблуках, с ленточкой выпускницы сидит в автобусе и плачет. Слезы текут по стеклу, а за стеклом летнее утро нового дня медленно проносится в моей жизни. Утро жуткого разочарования и одиночества. Может быть, предательства.
 - Вы показывали карточку?
 Снова кондукторша. Сука драная.
 - Да. Смотрите и отстаньте от меня.
 Мой голос второй раз взрывает тишину. Все оборачиваются на меня. Кондукторша, заметив мои слезы, смущается и уходит.
 Теперь моя остановка. Выхожу и теряю все силы. Зажигалки нет. Не покурить. Ноги уже не идут. Я медленно ползу к дому. Это был конец моего счастья.

4:30. 19.06.
 - Вы долго шли.
 Гриша держит меня за руку и улыбается.
 Тут же подбегает Людмила Ивановна.
 - Садись, покушай. Как там у вас? Вы где праздновали?
 - Недалеко В Эрмитажном ресторане.
 - Людмила Ивановна, я сам с девушкой разберусь.
 В соседнем зале играет медленная музыка. Он все не отпускает мою руку. Здесь мы только вдвоем.
 - Пойдем, потанцуем.
 Гриша меня ведет на звуки музыки. Подводит в центр зала и обнимает. 5 минут полного слияния душ, тел, эмоций. Никакой поцелуй, никакой секс не сравнится с той энергией, которую мы друг другу передавали. Его сильные руки у меня на талии, мои на его плечах. Он что-то шепчет мне на ухо. Я плохо разбираю слова. Мне они не нужны. Я хочу остановить время. Чтобы мы всю жизнь танцевали в этом зале. Только он и я. Музыка закончила свой полет. Гриша все меня не выпускает. Обнимает и ведет к столу, по дороге даря надувной шарик. Наливает вино. Мы пьем за нас. За нас двоих, за ношу новую жизнь, которую мы начнем вместе.

00:15. 19.06.
 - Катя, это тебе специально французское белое вино. Ты же не пьешь шампанское.
 - Спасибо большое.
 Мама Кирилла сама прелесть. Эрмитажный ресторан. Самое навороченное место в городе. Непонятные залы, и некомфортная атмосфера. В соседнем зале играет попса.
 - Давайте выпьем за то, что мы дожили до этого грустного момента.
 Ольга Валерьевна встает с бокалом в руке. Все с радостью набрасываются на выпивку, а потом на еду, которой плачевно мало. Кушают и бегают курить.
 А мне жутко грустно. Хочу к Грише, юристам. Мы скоро туда пойдем.
 Вокруг ходят разные родители, фотографируют и снимают на камеру. Народ активно зажигает на танцполе. Я присоединяюсь к ним. Настроение странное и смутное. Танцую у стены на пару с одноклассницей что-то вроде стриптиза. Все зачарованно смотрят на нас. По-моему у нас получилось. Я никогда не думала, что смогу так танцевать.
 Принесли горячее. Н-да. Мраморное мясо. Непрожаренное, с кровью и еще грибным соусом. Вэ… Какая гадость ваше мраморное мясо. Не радует. Зря не ела я целый день. Надо идти танцевать. Родители задумали какие-то конкурсы. Настроения нет на ваши конкурсы. Сижу в коридоре и курю сигарету за сигаретой.
 - Соловьева, ты никогда не простишь себе это. Там очень весело.
 Карина Аркадьевна тащит меня обратно в зал. Вот и не дали погрустить. Время несется молнеиностно, оставляя в памяти только отрывки. Я снова танцую с Сурковым рок-н-ролл. Он меня крутит, а я каблуками медленно впиливаюсь в пол, как штопор в пробку. Потом медленные танцы. Один одноклассник, другой. Я не замечаю, как они сменяются.
 - Все, идем к юристам. Времени много.
 Мы с Сурковым собираем вещи, тем самым разваливая весь класс.

23:23. 18.06.
Салют гремит с крыши школы. Все радуются, зажав аттестаты под мышками. Подходит Гриша.
 - Мы отпразднуем вдвоем выпускной.
 
ОТПРАЗДНОВАЛИ……..


23.06.04.