Дорогие мои Чертыхайские Часть 7б

Фрагменты из дачной жизни Чертыхайских

Глава 7

Следствие по делу Чертыхайских завершено – впереди суд

А между тем делу Чертохайских был дан ход, и оно приняло, как мы уже знаем от самого Василия Кондратьевича,
республиканские масштабы. Дело в том, что в стране в это время началась кампания по борьбе с несунами. Так окрестили тех, кто выносил со своих предприятий готовую продукцию, полуфабрикаты, инструменты и вообще все то, что можно было применить у себя дома, использовать, приспособить, продать или выменять. Республиканскому руководсву – партийному и советскому – требовался показательный процесс – хищение не какой-то пары тапочек или кольца колбасы, а чего-нибудь впечатляющего – доменной печи, токарно-шлифовального станка, в крайнем случае – импортного спального гарнитура, разумеется, предназначавшегося для детского садика...
Вот тут-то и подвернулась дело о даче Чертохайских. На самом верху было решено сделать процесс показательным и проводить его не в тесном здании районного суда, а в одном из лучших заводских дворцов культуры... Чтобы воспитывать народ в духе непримеримости к расхитителям народного добра...
Там же на самом верху было решено привлечь к делу жену и детей Свэлика. Но ни в коем разе не в качестве свидетелей, а обязательно в качестве обвиняемых... Перед этим на том же верху решали вопрос: что лучше - сделать Свэлика
единственным обвиняемым по делу о хищении стройматериалов или привлечь к суду всю его семью.
Было здесь над чем задуматься!
Если судить Свэлика в одиночку, то не придется делить вину на несколько человек... И тогда украденное в пересчете на
одного человека выглядело бы солиднее. Однако всякое решение, даже самое мудрое, имеет свои издержки – в данном
случае не реализовывалось личное желание следователя Задрыгайло привлечь Индустрию в качестве обвиняемой.
Конечно, следователь не очень опечалился бы из-за этого. Во-первых, он хорошо усвоил истину, что начальству виднее...
А во-вторых, - и это намного важнее! - Задрыгайло не сомневался, что теперь в любом случае его обязательно повысят из капитанов в майоры...
С другой стороны, если привлечь к ответственности всю семью Чертохайских, то дело становится групповым. Это уже не суд над несуном-одиночкой! Это суд над преступной бандой! Тогда показательный суд - мудро рассудили наверху - будет иметь больший резонанс, большее воспитательное значение. Поэтому, исключительно из гуманных соображений, было решено на скамью подсудимых усадить всю семью Чертохайских. Ну, естественно, и засадить всю семью...
Прокуратура потребовала, чтобы на суд с места работы Свэлика был направлен общественный обвинитель. Как положено на показательном процессе. Поскольку более опытные коллеги Свэлика под всякими благовидными предлогами от почетной роли общественного обвинителя сумели отказаться, Черногуз, парторг проектного института , в котором работал обвиняемый, вызвал к себе секретаря комсомольской организации молодого специалиста Инну Лелеку и поручил ей ответственную роль общественного обвинителя.
Вообще-то трудовым коллективам формально предоставлялась возможность выдвигать на суд или общественного защитника, или общественного обвинителя. На усмотрение коллектива. Но обычно у коллектива выбора не было – ему заранее сверху указывали, кого он должен послать на суд.
- Ну как я могу обвинять Савелия Самсоновича, если он был руководителем моего дипломного проекта, да и сейчас является моим наставником? – пробовала протестовать Инна.
И верно – как раз за год перед кампанией борьбы с несунами проводилась кампания наставничества.
Пришлось парторгу проектного института Черногузу срочно проводить разъяснительную работу с молодым специалистом
Инной Лелекой и объяснить ей, что кампания наставничества давно прошла, а сейчас партия и правительство учат нас
бороться с несунами:
- Весь советский народ, с чувством законной гордости, с чувством уверенности в завтрашнем дне и с чувством огромного морального удовлетворения, откликнулся на призыв партии и правительства дать отпор всем тем, кто мешает нам
семимильными шагами двигаться навстречу светлому будущему, - уверенно начал парторг института.
- Наш институт не вправе оставаться в стороне от этого нового и вместе с тем важного начинания. Которое крепнет и
набирает силы. А кому, как не комсомолу, как не нашей прекрасной молодежи, идти в авангарде всего нового? –
патетически спросил парторг института.
- И мы, ваши старшие товарищи, уверены, что комсомол не подведет и оправдает оказанное ему доверие! – вдохновенно
закончил парторг института.
- А может быть, взять их на поруки? – робко спросил комсомол в лице Инны Лелеки.
- Это было бы грубейшей политической ошибкой, - тут же пресекли эти поползновения старшие товарищи в лице парторга.
Так мечтательная девушка Инна Лелека стала общественным обвинителем на процессе своего наставника Савелия
Самсоновича Чертохайского... Не зря поется:
Партия сказала: - «Надо!» -
Комсомол ответил: - «Есть!»

Глава 8

Показательный суд над Свэликом Чертыхайским

В зале, как принято говорить в таких случаях, яблоку негде было упасть...
Я не буду пересказывать весь процесс – желающие могут отыскать дело Чертохайских в архивах и прочесть его сами.
Расскажу только об одном интересном моменте, о котором поведал мне в своем письме наш общий со Свэликом кузен
Зельман. Он присутствовал на суде в качестве единственного свидетеля защиты. В задачу Зельмана входило попытаться
снять с Чертохайских обвинение в огромных (а поэтому явно неправедных!) деньгах, уплаченных ими строительным рабочим за быстрое возведение дачного дома. Как вы помните, кузен Свэлика Зельман был единственным не членом семьи Чертохайских на стройке и трудился он там бесплатно. Предвосхищая события, скажу, что давать показания на суде
Зельману не пришлось. Так что, с этой точки зрения, он прокатился из своего города в Киев напрасно. Хотя с другой
стороны, не прокатись он на этот суд, не было бы и нашего рассказа...
- Весь советский народ, с чувством уверенности в завтрашнем дне, с чувством законной гордости и с чувством огромного морального удовлетворения, откликнулся на призыв партии и правительства дать отпор всем тем, кто мешает нам
семимильными шагами двигаться навстречу светлому будущему, - уверенно начал Государственный обвинитель.
- Наш самый справедливый в мире суд не вправе оставаться в стороне от этого нового и вместе с тем важного начинания.
Которое крепнет и набирает силы. А кому, как не нам, собравшимся в этом прекрасном зале, как не нам с вами идти в авангарде всего нового? – патетически продолжил Государственный обвинитель.
Но тут Государственный обвинитель решил применить новинку. Он попросил на время опустить белый экран и погасить свет в зале. Затем собравшимся были показаны кадры, на которых хорошо были видны и дача Чертохайских, и ее необычайная архитектура. Надеюсь, что внимательный читатель помнит еще главную особенность этого уникального сооружения: основной и единственной строительной единицей при его возведении были двери. Двери и только двери.
Двери двух разновидностей. Заметила и запомнила эту особенность дачного домика и публика, сидящая в зале. Уж не знаю, почему, возможно, чтобы немного поразвлечь публику, ей были также показаны кадры с дачным туалетом. Да не просто кадры с туалетом, а с туалетом, в котором во время съемки кто-то сидел.
Надеюсь, вы еще не забыли и его главную особенность – то, что туалет был сделан исключительно из дверей, верхняя часть которых представляет собой сплошную дыру. Причем в их незастекленном варианте.
Благодаря этой особенности стен и двери, нижняя часть туловища того, кто сидел в нем, оказалась скрыта от зрителей во дворце культуры. Зато его верхнюю часть любопытные зрители, находящиеся в зале, смогли рассмотреть в мельчайших подродностях. Правда сначала голова сидящего в туалете была повернута к зрителю затылком, но потом, наверное, кто-то его окликнул. Сидящий в туалете человек повернулся к зрителю лицом, и зрители узнали Свэлика. Сидящий в туалете Свэлик улыбнулся залу своей обаятельной улыбкой и помахал ручкой, после чего в зале зажгли свет...
Эти кадры и особенно приветственный жест главного обвиняемого очень понравились зрителю. В зале раздались смешки и не предусмотренные аплодисменты. Мне даже кажется, писал в своем письме ко мне Зельман, что после того, как
Свэлик, сидящий в туалете, поприветствовал публику, сидящую в зале, она, публика, прониклась к нему симпатией.
Причем до самого конца судебного заседания...
После этого просмотра прокурор начал свою обвинительную речь. Очевидно, он слишком большое значение придавал ее
воспитательному значению, ибо зачем-то пустился в пространные рассуждения о том, что должен был бы сделать честный советский человек, если бы ему, действительно, подбросили доски и двери, а не он сам их украл...
Когда слово дали общественному обвинителю на процессе Инне Лелеке, то мечтательная девушка тоже стала развивать мысли прокурора о том, как должен был бы поступить честный советский человек, которому подбросили строительные
материалы. Оказывается, очень просто: если он сам их не украл, то должен был бы написать заявление в милицию о том,
что неизвестные сгрузили на его участке строительные материалы, и он просит милицию разыскать этих неизвестных и
помочь очистить дачный участок от чужого добра. И такого честного человека не стали бы судить, а если бы и стали, то
немедленно оправдали...
- Правильно я говорю? – спросила Инна прокурора, судью и народных заседателей.
- Правильно, - согласились с ней прокурор, судья и оба народных заседателя.
- Тогда, раз вы все со мной согласны, - сказала мечтательная комсомолка Инна Лелека, - я попрошу гражданку Индустрию Чертохайскую предъявиь суду копию ее заявления в милицию о том, что у них на даче кто-то сгрузил стройматериалы. Особо прошу обратить внимание на два обстоятельства. Первое: гражданка Чертохайская пишет в своем заявлении, что, если хозяин стройматериалов не будет в ближайшее время найден, то семейство Чертохайских будет вынуждено использовать эти стройматериалы, чтобы пресечь их разворовывание неизвестными лицами...
Публика в зале начала смеяться...
- И второе очень важное обстоятельство, - продолжала комсомолка Инна Лелека. - Данное заявления в милицию имеет на обороте штамп городского отдела милиции, где указаны число и входящий номер заявления, под которым оно там
зарегистрировано. Так что невиновность Чертохайских можно считать полностью доказанной!
В этом месте суд объявил перерыв, после которого дело возвратили на дополнительное расследование, и больше оно не
возобновлялось...
Читатель, надеюсь, не забыл, что в свое время Индустрия предложила Свэлику обратиться в милицию, но муж и сыновья
ее не поддержали. Тогда она без их ведома, на всякий случай, отнесла свое заявление в милицию и - тоже на всякий случай - настояла, чтобы на его копии поставили штамп, число и входящий номер заявления. Если бы судили одного Свэлика Чертохайского, то трудно было бы доказать, что заявление супруги Свэлика является спасительным документом для самого Свэлика. Но, так как на скамье подсудимых сидела вся семья, то Индино заявление оказалось спасительным для всех. Вот так ненасытное стремление на самом верху организовать показательный суд над преступной бандой помогло всем Чертохайским выйти сухими из беды.
На следующий после суда день парторга проектного института Черногуза вызвали в райком партии и ехидно спросили, как
же так получилось, что его родственница опозорила его во время показательного суда. Райкомовцы намекали на то, что на украинском языке и черногуз, и лелека означают аиста. Действительно, оба эти слова означают вроде бы одно и тоже, но звучат-то они по-разному! Одно, если вслушаться, предвещает беду, другое звучит напевно и романтично. Наверное, не зря людям на роду назначаются фамилии с разными оттенками. Люди оказываются разными... Подстать своим фамилиям.
... Можно только разводить руками: как же могло так получиться, что заявление Индустрии Чертохайской в милиции
подшили, не читая?
А очень просто. Кампания работы с письмами и заялениями трудящихся закончилась два года тому назад, а сейчас
проводилась совсем другая кампания - кампания борьбы с несунами. Кто же в период такой важной всенародной
кампании будет отвлекаться на чтение заявления рядовой гражданки?..

Эпилог 1

Я был уже абсолютно уверен, что полностью исчерпал тему Чертохайских, как вдруг получил по электронной почте
письмо моего кузена Феликса Гамбурга:
«Я считаю, - писал Феликс, - что ты должен рассказать про первый выезд Чертохайских в город после покупки ими
автомобиля «Жигули» и сдачи экзамена на водительские права».

Далее следовал эпизод из этой поездки. Я помещанию ниже описание этого случаю, не изменив ни одного слова из
письма Феликса.

... В первый выезд на улицы города Чертохайские уселись следующим образом: Свэлик, как вы понимаете, за рулем, рядом на переднем сидении Индустрия, а сзади Фридик и Самсоня. Пошел дождь, и от брызг и струй, летящих из-под колес встречных и попутных машин, стекла «Жигуленка» быстро стали грязными. Переднее стекло ощищалось дворниками, а вот сзади дворников не было.
Свэлик остановил машину на красный свет светофора и сказал жене:
- Надо бы протереть заднее стекло, а то плохо видно, что там происходит...
Инда взяла тряпку, вышла из автомобиля и принялась протирать заднее стекло. В это время в светофоре зажегся зеленый свет. Нетерпеливые водители, стоящие сзади Свэлика, стали сигналить...
Свэлик тут же врубил скорость и умчался с перекрестка...
... А Индустрия осталась стоять возле перекрестка, под моросящим дождем и с грязной тряпкой в руках...


  Эпилог 2

Только год продержался "Эпилог 1" этой повести. И вот мне уже приходится дописывать текст нового ее окончания.
... На этой наделе у нас раздался требовательный телефонный звонок. Жена взяла трубку и позвала меня:
- Тебя, - громко сказала она и одними губами добавила: - Свэлик...
Я приготовился к длительной беседе, взял трубку и поудобнее уселся в кресле.
- Что ты себе позволяешь? – загремел в трубке властный окрик моего двоюродного брата, как только он услышал мой голос. – А ну встать, когда ты со мной разговариваешь! И не перебивать! Ты хоть знаешь, КТО тебе сейчас звонит? Не знаешь? То-то же! Я – ПРАААДЕД!!!! 


========

Количество прочитавших на 6.7.2004 в виде

http://www.proza.ru:8004/2003/10/15-85 : 24

==========

 РЕЦЕНЗИИ

 Движение-всё, конечная цель-ничто. Автор упивается(любимое слово-можно использовать в пародии) собственным остроумием(это-без иронии), пренебрегая тем фактом, что в этом случае количество ущербляет качество. Талант бесспорен, но огорчает отсутствие его родственника(краткости). Грузите апельсины бочках...

<Алексей Яблок> - 2003/10/22 07:47   •

 ЗАМЕЧАНИЯ:

Ваша рецензия - образец краткости. Поэтому приходится -прошу прощения - просить разъяснений. Придется - опять же - быть многословным и - тысяча извинений - остроумным:
1. "Автор упивается(любимое слово-можно использовать в пародии)..." - Чье любимое слово? Ваше, мое? Кому Вы разрешили его использовать в пародии - мне или другим читателям? И почему только в пародии?
2. Куда и кому "грузить апельсины бочках"? Присылайте условия поставки!
3. "Движение - все, конечная цель-ничто." - Вы это вами придумали или читали у кого-то? Если не сами, то сознайтесь, у кого. Хочется знать Вашего любимого автора...
А если по серьезному, то остается пожалеть Вас, что Вам не повезло прочесть мои более короткие произведения. Здесь же на розе.ру. Например, породию на Конта. Завидую Вам белой завистью, поскольку эта встреча у Вас впереди.

<I.Pismenny> - 2003/10/22 10:06

-------
Отвечаю:
1.Моё. Вам, как виртуозу пародий. Ваш юмор не стоит извинений, тем более в таком количестве.
2.Я еще не прочитал всего ТолстогоЛ.Н., так что впереди у меня масса наслаждения, включая и Ваши скромные, но со вкусом рекомендации.
3."Движенме всё..." - лозунг ревизионистов марксизма (Бернштейн), а условия поставки апельсин согласуйте с товарищем Бендером. Так что у Вас широкое поле деятельности от марксизма до Ильфо-Петрова.Плодите, размножайте!! Успехов.

<Алексей Яблок> - 2003/10/23 09:00

-------
1. Поскольку Вы приступаете к чтению Льва Толстого, позволю себе один совет. Когда начнете читать "Войну и мир", читайте с начала, а не с эпилога (как меня). После этого можете приступить к моим Чертыхайским (и опять же не к 7-й, а к 1а части). Может тогда согласитесь с моим ритмом изложения.
2. Я был заранее уверен, что Вы не сознаетесь в цитировании Троцкого. Вы подтвердили мои предчуствия. Спасибо.

<I.Pismenny> - 2003/10/23 10:04

------
А Вы, батенька,упорны! Нота бене: Троцкий был последователем этого лозунга, но не его изобретателем. Впрочем, вполне можете этого не знать - ведь "вы с ним вместе не служили..."
Касаясь остального. Обильно цитируя Ильфа-Петрова, хитрец Вы эдакий,от главного стараетесь увести, а сами,небось, под Никифора Ляписа честите?! Тогда, прочитанные с опозданием, но прежде Льва Толстого, восемь Чертыхайских главок должны бы выглядеть следующим образом (для упрощения только номера без заголовков):
1.Родился Свэлык у местечке,
Самсоном был его отец.

2.Затем хотел продать машину,
но очень долго продавал...

3.Был Свэлык даже антикваром
и "Форд"античный собирал.

4.Здесь Свэлык выяснил - у"Форда"
есть рифма-"жидовская морда"

5.Но вот в погоне за наваром
в Израиль солнечный попал.

6.Тут небольшая рокировка
поскольку вместо "Форда" - "Волга",
А Свэлык или скрылся, или...
Короче, вместо папы-Филя.

7.На рану автор сыпнул соли,
пришлёпнув к Чертыхайским Толю.

8.Гаврила Свэлика семейство
поставил в жуткий переплёт,
и по долинам и по взгорьям
(тойсть, от Метулы до Эйлата) они кончали... свой поход!

Какая-то сотня слов и эпопея Чертыхайских, справедливо поставленная Вами вровень с "Войной и Миром", промчалась перед нашим мысленным взором!
А какая экономия душевных сил и места!
Прошу Вас, не отвечайте, давайте дождемся третьего читателя и сообразим на троих. Надеюсь, ждать осталось недолго...

<Алексей Яблок> - 2003/10/24 07:33

-------

Не берусь судить о первых 6-и частях, но эту можно читать.
Если считать, что "Войну и Мир" Л. Толстого я начинал читать 7 раз (прочитал уже в 25-и летнем возрасте,не считая критики в Учебнике Русской Литературы), то Вы по сравнению с Классиком кратки, как другой классик И. Бабель.
Так как я оказался третьим в Вашей полемике с А.Яблоком,то не хочется принимать чью либо сторону.Только, если позволите, мой Вам совет: В споре с Яблоком не прибегайте к
Ильфу-Петрову. Яблок знает "12 стульев" и "Золотого Теленка" наизусть. А прочитал он их, будучи в 7-м классе, когда еще эти произведения были запрещены властями.
Ваши произведения буду читать, но постепенно.Слишком много Pismenny не укладывается в мой распорядок дня. Да и других авторов почитать хочется. Считаю наше с Вами небольшое недоразумение исчерпанным. Пишите дальше, ая буду читать. Ким.

<Гарбуз Ким> - 2003/10/31 19:40   •
--------

Рад, что "наше с Вами небольшое недоразумение исчерпано".
1. Спасибо за совет. Только это не я прибегал к цитированию Ильфа и Петрова, это меня пытались прижать с помощью классиков. Как видите, знание наизусть их произведений еще не гарантирует создания стихов даже на уровне Никифора Ляписа. (Сравните его прекрасную "Гаврилиаду" со стихами, посвященными моим "Чертыхайским" - даже ритм не выдержан.) Если Вы не проболтаетесь Яблоку, то у меня имеется подаренный мне художником Евгением Шукаевым, сделавшим прекрасные иллюстрации к Ильфу и Петрову, экземпляр "Двенадцати стульев", где Шукаев к медальену с Остапом и Кисой пририсовал свой и мой профили.
2. Убедительная просьба. Очень прошу Вас читать все же моих "Чертыхайских" не со второй половины 7-й части, а с 1-й половины 1-й части, иначе я подумаю, что Гарбуз и Яблок - одно лицо.
Засим остаюсь,

<I.Pismenny> - 2003/11/02 12:16

===========