Куриная семейная жизнь

В кустах старая белая курица с блёкло-розовой обвисшей бородкой раскричалась-раскудахталась, возвещая всей округе, что собирается снести яйцо.
- Кто-кто-кто-кто? - удивился, что яйценесение произойдёт не в курятнике, а в неприспособленных условиях, и недовольно затребовал по сему поводу пояснения у белой важно шествовавший рядом с кустами петух, сделав вид, что сомневается в своей причастности к появлению на свет яйца.
Мимо проплыла, выбирая зёрнышки из земли, молодая хохлатая пеструшка с ярко-красным тугим-налитым гребешком и соблазнительно колышущейся сочной бородкой.
Моментально забыв о семейных разборках с белой старухой, петух замолчал. Скосив блудливый глаз на яркую молодую особу, боком, как бы между прочим, приблизился к пеструшке. Внезапно вскочил на неё, схватил клювом за хохолок и ну топтать молодуху! Сделав своё дело, спрыгнул с пеструшки, гордо выпятил грудь, прогорланил победную песнь и, высоко и важно поднимая голенастые ноги в длинных острых шпорах, зашагал прочь, приглядываясь к стайке греющихся на солнце и купающихся в тёплой пыли соседских куриц.
Пеструшка, потоптанная петухом, и оттого несколько взъерошенная, на секунду замерла, раздумывая, поднимать переполох по поводу свершившегося насилия или нет, жаловаться или не жаловаться... А кому жаловаться? Свинье? К свинье идти тошно, у неё рыло вечно в грязи. У барана... с детства всё понятие в этом плане вырезано - не достучишься. А петух... В курятнике все куры под ним!
Пеструшка отряхнулась, буднично поправила клювом пёрышки и продолжила поиски зёрен: подумаешь, экий гордый! Да на всех вас внимание обращать...