Звёздное одиночество обрётшего знание жизни

Чем более глубоко человек приобщается к знаниям жизни, тем более одиноким становится его путь среди людей. Познавший абсолютную истину в её земном ракурсе – это неизмеримо одинокий человек. Поэтому идущий путём познания должен быть готовым к возрастанию стены непонимания вокруг себя. Но ещё большего мужества требуется от него для отчётливого осознания принципиальной невозможности объяснить людям своё личностное представление о жизнеустроении сущего, объяснить причины своих поступков, своих высказываний, своего строя мыслей. Просветлённость знаниями влечёт за собой изоляцию мудреца от общества «усреднённых ценностей». Человек на тропе познания Истины убеждается в этом каждый день, причём зачастую в весьма болезненной форме, испытывая незаслуженно жестокое отношение к себе и к своим чистосердечным благодарениям миру людей с его потребительско-телесными мотивами обустройства обыденной жизни.

Чем примитивнее, проще и ограниченнее внутренний мир человека, тем его персона менее подвергается остракизму толпы. Он для неё свой, понятный ей предсказуемостью своих действий. Порождённые стадными чувствами и желаниями его поступки, пусть и неправые с точки зрения нравственности общечеловеческих устоев, лежат в обывательских допусках массового сознания человеческих сообществ. Этими сообществами человеку, пока он является плоть от плоти толпы, легко прощаются многие прегрешения его поведения. Так происходит потому, что, придерживаясь позиции «как все»,  его образ мыслей и жизненных проявлений не выходит за границы прокрустова ложа эталонной общественной морали. Каждый член таких сообществ может без особой боязни совершать соответствующие этой морали проступки во множестве случаев. Это допускается. Это морально: так делают все, и поэтому его поведение адекватно в данное время в данном месте и среди данного общества людей.

Но вот ежели кто-либо вываливается из стада, следует принципам более высокой морали, часто чуждой простому обывателю – вот тогда такому гордецу  следует ожидать серьёзных неприятностей в качестве закономерной реакции толпы на его поведение, угрожающее её стабильному и привычно-комфортному существованию. Более всего оскорбляет толпу потеря внимания к ней, пренебрежение издавна устоявшимся укладом её существования ради чего-то высокого, непонятного обыденному сознанию её правоверных членов, а потому порождающему у них тревогу и чувство ожидания неких неприятностей. Именно подобным положением дел объясняется такой парадоксальный факт, что наиболее жестоко толпа наказывает отшельников-мечтателей, а громогласно-откровенных ниспровергателей её моральных устоев или общественного устроения – всего лишь слегка журит.

Так было отринуто от «общечеловеческого» социума множество праведников, которые так и не смогли до конца понять, почему в ответ на их прекраснодушные устремления в попытках улучшить нравы общества и поднять конкретного индивида на более высокую ступень развития они подверглись обструкции и изгнанию со стороны того самого простого люда, ради которого они, собственно, и растрачивали свои душевные силы, теряя при этом своё здоровье, а зачастую – и саму жизнь.  Законы толпы скорее оправдают изверга, чем морализатора, искренне в полной мере отдающего всего себя людям, прогрессу общества, улучшению духовной природы человеческого естества.

Учитывая сказанное, всем тем, кто вознамеривается плыть супротив течения, то есть против морали толпы, нужно прислушаться к мудрости народной, гласящей, что если, мол, «взялся за гуж – не говори, что не дюж». Такому «пловцу» нужно, прежде всего, досконально разобраться с внутренней мотивацией своего желания осчастливить высокоморальными нравоучениями весь подлунный мир.

Если в основе такой мотивации лежит всего лишь тривиальная гордыня, толкающая человека подобным способом на обретение власти и богатств мира, которые в его ирреальных мечтаниях «осчастливленные» им людишки сами принесут и положат к его ногам, то значит, этот гордец находится у черты падения в Тартар, откуда не удалось вырваться даже прекрасной Эвридике.

Если же им движет воплощённое в нём всесилие родной земли, мощь духа народного, то путь его светел, хотя и тернист. Получая заветные знания как бы интуитивно, такой подвижник будет с течением времени становиться всё более одиноким. К кардинальному изменению своего общественного положения человеку, решившемуся к отказу от морально комфортных условий жизни полноправного члена толпы, необходимо быть готовым как с материальной точки зрения, так и с чувственно-интеллектуальной, поскольку он будет всё более отдаляться от общепризнанных потребительских благ общества, от его институциональных образований.

Рецидив же возврата на исходный позиции ему противопоказан, поскольку тогда его настигнет моральное разложение с высокой степенью вероятности превращения в «злого гения». Как это ни печально, но толпа в силу скатывания образующих её людей на уровень примитивных инстинктов, что в обобщённом виде определяет поведенческие реакции в целом всей толпы,  скорее возведёт гения зла в ранг своего кумира и властелина, нежели встанет под праведные знамёна светоносного духовного поводыря. К такому  эксцессу нужно относиться со спокойной разумностью, поскольку в наличии такого общественного явления, как «толпа», видится не свидетельство всеобщего и окончательного падения людей, а объективное проявление в земных условиях канонов космической иерархии Света. В частности канон, расставляющий людей по ранжиру во вселенской иерархии, гласит, что реальный статус каждого человека однозначно определяется уровнем его духовного развития.

В любом обществе присутствует его пограничная часть, состоящая из индивидов, почти готовых отправиться в «заплыв против течения», но по тем или иным причинам воздерживающихся от последнего шага за ту черту, которая разделяет жизненные пути среднего человека толпы и подвижника, с более широким мировоззренческим кругозором. Именно к таким людям пограничного слоя социума обращён пафос этого предупреждающего пожелания преодолевать невзгоды Пути с открытыми глазами в спокойствии разума при незыблемой крепости своего духа.


26.05.2001



Сергей БОРОДИН