Побег из города И

Утро. Воскресенье. Сегодня выборы президента Путина. Шутка, переставшая быть смешной, сразу как появилась.
Я захожу в троллейбус и сажусь на свое привычное место. Как заходишь в заднюю дверь, сразу на правой стороне по ходу у окна, спиной вперед. Я еду домой.
 Конечно, на троллейбусе в другой город не попадешь и даже до вокзала не доедешь, но у меня еще дела в городе. Я выйду в центре и зайду в интернет-клуб, чтобы узнать о предстоящем послезавтра концерте. После я дойду до вокзала пешком и сяду на электричку. Все просто.
Пока я сижу и смотрю в окно. Сегодня еще холодно, возможно, что завтра даже пойдет снег. В троллейбусе пусто и тихо, кондуктор стоит напротив и тоже смотрит в окно. Женщина лет сорока, в толстой шерстяной кофте и балоневом жилете. Я ее часто видел, она уже давно работает на этом маршруте. Она не скандальная, вежливая, при этом неназойливая. Хотя я всегда плачу за проезд и собственно редко обращаю внимание на то, что происходит в троллейбусе.
Я ни о чем не думаю. Это просто ехать в троллейбусе и ни о чем не думать. На Лисихе заходит женщина и здоровается с кондуктором. Они, видимо, хорошо знакомы. Женщина садится рядом со мной, кондуктор на левую сторону напротив, и они начинают беседовать. Вернее женщина спрашивает кондуктора о какой-то проблеме, и та начинает рассказывать последние новости. Я невольно начинаю разбирать некоторые реплики.
-Ну а мы пришли... их не было, конечно... да... адвокат так и сказал, что мол им это выгодно, затягивать процесс... нет конечно,...нам говорят, что мол... судьи, блин!...да они и не придут, это понятно, адвокат так и сказал... ну а кто знает? нет, конечно, переться опять в суд и ждать решения... я ей так и говорю, что коли уж до суда дошло, так и не дергайтесь, а она все свое: вот Сережа, Сережа... ну допрыгаешься со своим Сережей... Но вообще бардак сплошной. Конечно!!! Им это надо?! Нееет, чтобы я опять за это правительство голосовала, да я на выборы вообще не пойду! Хотя нет, пойду и нарисую им на бумажке этой член! Вот так...
Я поворачиваюсь посмотреть на кондукторшу. Она сидит молча, смотрит в окно и улыбается. Такой виноватой улыбкой. Ее подруга задумчиво качает головой.
- Нет, не нарисует- думаю я и выхожу. Моя остановка. В Интернете, на сайте группы я узнаю, что концерт состоится во Дворце Пионеров. Я не знаю где это. До электрички еще уйма времени, так что я иду по указанному адресу, чтобы потом не бегать в поисках. Я закуриваю. Мне весело, я представляю, как бывает смешно людям, которые проверяют бюллетени. Сколько забавных картинок и надписей. Хотя наверно этим людям не до веселья. Ведь это ж до ночи торчать на участке, а потом еще и любоваться всякими художествами обывателей, для которых эти выборы всего лишь пятиминутный повод самоутвердиться в своем сомнительном остроумии.
Навстречу идет мой давнишний приятель с сиреневым пакетом и улыбается.
-Ты же вроде бросил?
Я просто улыбаюсь и пожимаю плечами. Мне хочется сказать ему что-нибудь веселое на эту тему, но в голову ничего не приходит.
-Привет тебе, человек с сиреневым пакетом!
-Привет. Слушай как мне на "Арию" попасть?
Я поворачиваюсь и указываю ему на дворец спорта, где скоро будет концерт "Арии".
-Вон там есть такая дверь, там внутри есть окошко - кассы называется, там...
-Мне кассы не нужны!
-Вот как! Тогда боюсь, тебе на Арию не попасть.
-У меня есть билет.
Я удивляюсь и наверно корчу дурацкую рожу.
-И тогда в чем твой проблем?!
-Ты че, пьян?
Он смотрит мне в глаза. Как будто действительно считает меня пьяным. Как будто я действительно похож на пьяного. Мне становиться не по себе, ведь у меня всего лишь хорошее настроение.
-Нет. Просто.
Я рассказываю ему, как обычно проходят концерты во дворце спорта.
-А ты на Арию не пойдешь?
-Нет. Я на Раду пойду.
-Это кто такая?
-Ну, это московская группа такая, неофолк. Они будут во дворце пионеров играть. Кстати не знаешь где это?
Он не знает, как добраться до дворца Пионеров и мы прощаемся. Дальше я иду и думаю, почему же мне так не понравилось его предположение, что я пьян. Я вновь закуриваю. На сей раз без всякого удовольствия, по привычке.
Дворец пионеров теперь называется "Дворец детского и юношеского творчества" и находиться на улице Желябова 5. Я захожу внутрь и попадаю в небольшой, высокий зал. Здесь никого нет, только детские рисунки на стенах, расписание каких-то кружков и большая двойная дверь. Я вхожу внутрь и вижу молодого охранника.
"Вот черт, - думаю. -По любому он вообще не в курсе где находиться, не то что какие концерты здесь проводятся."
Я иду к нему, он смотрит на меня. Я уже открываю рот, чтобы поздороваться, но вдруг замечаю краем глаза в стороне стол и вахтершу (ну или что-то вроде). Неловко, но я поворачиваюсь на девяносто градусов и здороваюсь уже с вахтершей. Мне показалось, что охранник фыркнул.
-Здрасьте! Скажите, а здесь будет концерт группы "Рада и терновник" во вторник?
Она пожимает плечами, она даже удивлена.
-Не знаю... а где вы ...почему вы думайте, что это здесь будет?
-Афиши в городе висят... Это же Желябова 5, дворец Пионеров?
-Да, но я не знаю, там нет ничего?
Она указывает в сторону зала, откуда я только что вошел. Подходит еще одна женщина и вахтерша обращается к ней.
-Слушай, у нас будет во вторник концерт "Радужный...", как вы сказали?
-"Рада и терновник"...
Мне становиться даже обидно. Вторая женщина тоже ничего не знает. Мы приходим к выводу, что афиши зря вешать, не станут, просто еще в самом дворце ничего не повесили. А так, как говориться, следите за рекламой. Я иду на вокзал. Вот сейчас сяду на электричку и уеду из этого города. Вот черт! Испортили такое хорошее настроение. Я так радовался когда увидел афиши. Я даже не мог представить что в городе И возможен концерт Рады. Здесь же ее никто не знает. Я сам-то узнал ее случайно в Интернете.
Я иду привычным маршрутом. Через сквер Кирова по улице Чкалова до моста. Перехожу дорогу - достаточно широкий перекресток, и по мосту на другой берег. Вопреки моим ожиданиям теплеет, снег на дороге начал таять, становиться душно. Можно, конечно, расстегнуть пуховик, может, станет прохладней, но я все равно буду потеть. Иду по мосту. Как-то шел здесь уже вечером, было темно. Я тогда долго смотрел на воду. Она казалась такой мягкой, теплой. Один приятель как-то рассказывал о человеке, который спрыгнул с этого моста. Хотел покончить жизнь самоубийством. Но уже в воде вспомнил о родных, передумал и что удивительно выплыл. Правда, он потом все равно покончил с жизнью, выпрыгнув с четырнадцатого этажа. Но сейчас вода зеленая, шумная и холодная. Я бы в такую ни за что не прыгнул. Мне неприятно смотреть на воду, и я смотрю вперед. Впереди несколько рабочих. Они просто сидят, кто-то стоит. Курят. Они в привычных грязно-оранжевых жилетах. Я прохожу мимо через толпу, как вдруг один из них останавливает меня, схватив за плечо. Я поворачиваюсь, он смотрит куда-то ниже моего правого плеча.
-Ты не голубой?
-Н-нет..
Я даже не уверен, что правильно понял вопрос. Я в замешательстве. От этого рабочего не пахнет спиртным, но взгляд абсолютно отсутствующий. Довольно странная шутка.
-Ладно иди.
Он так и не посмотрел на меня. Неужели я похож на голубого?! Иду дальше с опаской.
Слышу за спиной.
-Парень! Возьми лопату, ё...ни ему! ...по башке!
Смех. Какой-то ленивый. Вот как к этому отнестись? Впрочем, мне все равно, просто мужикам скучно, развлекаются, как умеют.
С моста я поворачиваю налево, иду до вокзала. На вокзале покупаю билет до города А. До электрички ещё пятнадцать минут, и я иду на перрон покурить. Я встаю у павильона, который является выходом ( как впрочем и входом) в город. Я закуриваю. Я плохо спал ночью, я устал. Мне хочется чтобы скорее приехала электричка и я смог уехать из этого города. Не то чтобы я не любил город И, просто сегодня мы с ним как-то не попадаем в такт. Уж очень назойлив сегодня этот город. А может, это я много от него хочу.
Вдруг появляется какой-то странный тип. Сначала мне кажется, что он даун. Он пробегает мимо меня, потом оборачивается, странно крутит головой. Его руки абсолютно недвижимы, просто болтаются. Он возвращается, еще несколько раз смешно так оглядывается и обращается ко мне.
-А...элле..лек... электричка до Черемхово уже ушла?
Он с трудом держит голову. Но становиться совершенно ясно, что он просто пьян. Хотя не просто пьян, он сильно пьян. Ему на вид тридцать лет, он ниже меня ростом. Густые рыжие усы, стеклянные глаза неопределенного цвета, руки в ссадинах.
-Нет.
Я сразу выбираю манеру поведения. Ясно, что просто так он не отстанет, и, скорее всего сейчас начнет исповедоваться. Поэтому с самого начала я показываю, что мне совершенно пофигу на него, но в принципе я не против его присутствия. При таком раскладе есть шанс, что он довольно быстро выговорится и успокоится.
-Аа.а...а сколько еще до электрички?
-Минут десять.
-Даа?! А мне говорит щас, водитель, десять... я на маршрутке водитель, говорю сколько до электричке, он говорит уже пришла...а он...о-она когда будет?
-Не, еще минут десять.
-Но...Слушай, дай сигаретку.
Я даю ему сигарету и зажигаю спичку, чтобы он прикурился. Когда он прикуривает, мне становиться страшно. А не полыхнет ли он сейчас синим пламенем, от него зверски несет перегаром.
-Выборы отмечаешь?
-А? а..не я сходил за Путина проголосовал, чего там...я в отпуске щас, как в отпуск вышел так и пью. А че? Жена в командировке, сегодня сходил молоко получил. Я на заводе сварщиком работаю...
Он указал куда-то в сторону и начал что-то рассказывать о своей работе, о молоке за вредность, о том, как и где он ободрал руки. Я с ужасом думал о том, что у меня скоро кончится сигарета, и мой образ снисходительного собеседника улетучится вместе с дымом последней затяжки.
-Саня,- он неожиданно протянул мне руку.
-Федор.
-А я вчера сидел, короче, дома пил...звонок! Мать, короче. Говорит, Андрей тебя искал, а мы короче это с детства с ним, не мог найти. Я говорю, а чо? А говорит, он че-то ребят собирает, жену у него вроде изнасиловали, прикинь, детей... Ну, я говорю, скажи меня нет. Думаю нах..й мне это надо, да...ввязываться. Сегодня вчера вроде пятерых собрал, а он вообще тяжелый так мужик...ну прикинь, жену вые..ли и детей...
" Вот ни хрена себе история, - думаю, - интересно это пьяный бред или в самом деле? Хотя у нас могли и не такое сотворить" Я с сожалением выплевываю докуренную сигарету и оглядываюсь. Все-таки начало затягивать небо и резко похолодало. Вокруг уже начал собираться народ и мне становиться неуютно от этого собеседника. Тем временем Саня стал рассказывать историю о своих соседях из которой я узнаю, что он еще бывал в местах не столь отдаленных. Блин, когда же электричка придет? -А я к брату еду. Он короче живет в Вересовке. У него жена, дом, типа евроремонт, вся х..ня, б..я!- Саня расплылся в довольной улыбке, - Олежка он младше, это короче я когда в армии был, это в девяносто шестом в новый год...тебе вот сколько лет?
-Двадцать.
-А мне двадцать семь, вот короче. Мне в новый год в девяносто шестом повестка. Подарок такой... Я уже через месяц назад. Хааа...п..ды получил там хорошо, да поиздевались надо мной дедушки. Да, а Олежка уже через год тоже в армейку пошел. Ну, я там потом в Кенигсберге школу снайперов окончил. Знаешь Кенигсберг?
-Ну.
-Знаешь Кенигсберг?
-Ну, знаю Кенигсберг и что?
-Как он сейчас называется, знаешь?
-Калининград?
-Но Калининград...А мы потом уже в Гудермесе со взводом шли, шестьдесят человек, и короче я вижу...вот как поезд стоит видишь? Вот так же, чуть подальше вижу вроде Олежка! Я говорю пацаны, говорю это ж брательник мой! Они такие, да ладно п..еть. А я смотрю Олежка! Я братан! Прикинь, да! А я уже старший сержант, че там, вся х..ня...Я вот сейчас вспоминаю даже сейчас х..во...мы же с ним... братан. Ну, мы давай целоваться, ну мать, конечно, говорила, что он тоже здесь, но я просто не ожидал...
Саша говорит еще что-то, но трудно разобрать. Он даже как будто плачет! Но меня интересует другое.
Гудермес! Это Чечня. В новый год девяносто шестого его призвали, год туда сюда, значит он был там в девяносто седьмом или даже восьмом. Война тогда шла? Хотя она там уже двести лет, но все-таки. Как бы его спросить так чтобы невзначай.
-Дай еще сигарету.
Я достаю две сигареты, и одна из них падает на землю. Я уже хочу сказать, мол, хрен с ней, но он накланяется и подымает ее. Мы прикуриваем, и он начинает спрашивать меня о том, чем я занимаюсь. Я отвечаю, не задумываясь, и улучив момент, спрашиваю.
-А ты где служил?
-В Гудермесе, я ж тебе говорю.
Вот надо же, он еще и помнит, что говорил; я тихо так спрашиваю.
-Гудермес...это же... Чечня.
-Ну...
Ему вроде бы не нравится этот вопрос, и я набираюсь наглости, видимо помогает то, что я опять курю.
-Повоевать-то пришлось?
-А куда без этого? Пришлось...
Саша вроде бы как стал потрезвей. Он уже ровно держит голову, он не смотрит мне в глаза и не мотает руками. Я не знаю, что спросить дальше, но мне интересно. Корректно ли это спрашивать у солдат вернувшихся с войны.
-Ну и как там... на войне?
-Х..во...Хотя тоже ...вот у меня тоже Дима муж сестры...нас трое: я, Олежка и Ленка. Тоже спрашивает как там на войне...был там на блокпосту? Вот на блокпосту так вроде попроще...я черной работой не занимался...а так...х..во...начальство у нас говно...всех продают и все...
Так и порывает спросить:" Что ж ты, земеля, за это начальство снова голосовал?" Но я сдерживаюсь.
-Я бы их всех давил бы нах..й! Так вот жизнь то...вообще хорошо вот мамка устроила на завод...я щас сварщиком работаю...А то че б..я на войне...ну я вот так вот глотки резал...это че? Всех этих баранов...на...Это он кто? А?
К нам подходит мужик с собакой и стреляет сигарету. Саня отвлекается и начинает гладить пса. Мужик называет породу и прикуривается.
Подходит электричка.
-Слушай, а я бесплатно до Вересовки доеду?
До меня только сейчас доходит.
-Нееа, это же ускоренная, она вообще на Вересовке не останавливается.
-Че правда? Вот Б..я!
Мне становиться жалко. Так-то хороший он мужик этот Саша-снайпер.
-Ну счастливо!
 -Пока.
 Мы прощаемся, и я залезаю в электричку. Я сажусь напротив седого мужика, в защитной форме и тельняшке. Эдакий полковник десанта, который наверно может так эффектно пустить слезу, ругнуться и вызвать огонь на себя. Я в кино такое видел, как-то.
Электричка трогается. Позади остается город И. Теперь я уже в пути. Вот странный день был, хотя он еще и не кончился. Мне же еще проголосовать надо сходить...
А пошли все к черту! Проголосую за Хакамаду!