ВРАЧ

Это было уже в отделении химиотерапии.

Я проходил коридором, мимо открытой двери, а на меня смотрела умиравшая женщина. Я ещё не знал, что она умирает. Она глядела на меня, но как бы насквозь - удивленными огромными глазами. Что она такое увидела? – я хотел понять – и не мог оторвать взгляда. Но прибежала наша врач, молодая и уверенная в себе Елена Ивановна, за нею ещё какие-то высокие мужчины в халатах с аппаратами, и дверь захлопнули. И оттуда донеслись голоса:

- Не надо волноваться. Всё хорошо. Вы нас слышите? – донеслось до меня. И чей-то мужской голос начал настойчиво просить «Дышите». А иногда считали: «Раз-два-три», повторяли: «Вот и хорошо» и снова говорили, что надо дышать и задавали один и тот же вопрос: «Вы нас слышите?» И ещё что-то…

Я ушёл в нашу палату и сел на койку, рядом со спящим Валерой, дышавшим свистляво сквозь свою фистулу, вставленную в горло. Молитвослов листался-листался, да не читался как-то. Полчаса вот так прошло, может и больше… Там, в коридоре открылась и снова захлопнулась дверь, слышны были тяжёлые шаги реаниматологов, и всё стихло. И словно какое-то веяние, дуновение почувствовал я. И понял, что это - смерть.

По оконным стёклам ползли серые мокрецы – мартовский снег с дождём.

И тут мне вспомнилось, что я хотел спросить кое-что у врача, у Елены Ивановны. Может, что-то о поведении после химии: может, что-то хорошо от рвоты помогает…

Каталка давно увезла тело женщины, смотревшей на меня в прошедшей жизни. Коридоры были по-прежнему пусты, словно все решили поскорее спрятаться. Я повернул в ординаторскую, шагнул за порог и застыл. Хотя сразу увидел Елену Ивановну.

Она сидела очень бледная, очень прямая – локти на стол – над какими-то бумагами (история болезни?), ручка валялась в углу стола. Сидела, глядя на меня, но опять же сквозь, почти как та, умершая. И у неё сильно, прямо добела были сжаты руки. Лакированные ногти так и сверкали… Губы двигались, шептали что-то…

Я чувствовал, что почему-то должен запомнить это, не знаю, может потому, что я раньше думал о Елене Ивановне… Ну как Вам сказать? Ну, что она молодая, эффектная такая, на иномарке муж за ней заезжал, и она ему что-то отвечала, кокетливо, улыбаясь… Такая уверенная в себе…

Может, в её практике пока что мало было смертей.

Я ещё постоял чуть-чуть, потому что мне было неожиданно хорошо рядом с её скорбью. Потому что моё сердце так много, оказывается, вобрало в себя страха и томления, я даже и не подозревал. Что так много. И вот, оказался, вдруг рядом врач, и я теперь мог плакать свободно и думать о том, что в мире, конечно же, непременно, всё-таки есть Бог.

2002-2004 гг.