Мимикрия

        Энергично и плавно плывёт рисунок, черно-белое изображение переходит в цветное, весело шевелятся узоры. Они растут всё выше и выше, обвивают чьи-то узкие плечи, какие-то правильные фигуры, чьи-то лица… Чьи-то лица, глаза на них смотрят сквозь вуаль сознания, ко мне, сквозь меня; ловят каждый оттенок дневного света, рвутся наружу, но как-то не особенно уверенно, как-то без надежды.
    Странно, почему сейчас настали сумерки. Не видно ничего сквозь стёкла, да и их самих не видно тоже… Какая тишина: ни птичьего пения, ни шума деревьев, однако чётко и громко слышен тянущий звук. Завывает, заводит, шевелится моя одежда.
    Картина меняет цвета, быстро и плавно, быстро, и опять плавно, тянет наслаждение непознанных тонов, тёплых и холодных оттенков.
Это всё листья… Они пробрались ко мне в комнату и пахнут дышащим ароматом чайной розы, мокрой от росы, утренней, до блеска влажной чайной розы. Они такие разные, что как бы не хотел всех сразу не увидишь…

………………………………… …………………………………………………………
    Поведение наслаждения такой необычной активностью головного мозга определяет и значит явно выраженное возбуждённое состояние нервной системы человека. Возможные причины такого поведения могут скрываться в обычном подавлении гнева или радости. Такое психологическое равновесие в скором времени должно перейти в состояние стресса, некоторого аффекта, возможен переход в депрессию…
………………………………… ………………………………………………..…

    Стою на молочном асфальте и лилово-розовый, тянущий и приятный на вкус сок спускается по стенам, расступается перед твоими ногами, бежит наутёк вдаль… Но почему я здесь, ведь я не выходил из дому сейчас. Вообще не выходил сегодня.
    Рядом со мной, слева, стоя на коленях, сложив руки и голову на груди пожилой до глубины души мужчина просит подаяния… шагов в пяти от него вправо стоит другой, продаёт иконы…
    Мне не нравится здесь.
    Мимо пролетает слон и я сажусь на него, он относит меня домой.
    Какое странное создание, этот дымящийся слон, если, конечно, это слон, и какие… м.. твою, какие тени, блике на этом полузвере, его лице, глазах… а где же листья, другие лица?
    Из-под пола опять растут вверх, раскрываются зелёные бутоны; фиолетовые пальцы, ладони мягко скользят наискосок по стенке неровной линией, оставляют синий, голубой следы… пахнет акварелью.
    Мягкий ветер обдувает лицо, греет нарисованное солнце… Я пробую на ощупь холст, но рука проходит сквозь него. Смотрю на свою руку на картине, она вытягивается и плывёт вдаль, до линии горизонта, дальше, ещё дальше… машет пальцами и танцует кругами, размывается… страшно, на мгновение закрыл глаза.
    Всё замерло. Цветы замерли, лица и листья застыли в молчаливом ожидании, звук стал чуть тише… Присматриваюсь… мысленно разрешаю продолжать… и они… снова неторопливо и небрежно, но теперь уже уверенней, красиво продолжают плясать. Звук нарастает до безумия. К ним присоединяется огонь у меня в руке. Он не жжёт, только греет руку там, где она была картиной.
    А вот… а вот и ты, мой милый друг, не спеша летишь, машешь белым оперением огромных крыльев… Ты такой тёплый и красивый цвет. Ты произведение искусства, венец творенья Мастера, Творца Земли. Нет, нет, не оглядывайся на меня сейчас, когда я ещё здесь. Не смотри на меня сейчас, когда я не правдив и не настоящий. Ведь ты же знаешь, почему, знает и Он, понимаю и я.
    Это просто приспособленность к новой жизни цивилизованного человечества.
    Это просто подражание каким-то общепринятым повадкам, намёкам…
    Это просто инстинкт самосохранения загнанного в тупик зверя.
    Это просто мимикрия.