Как опасно бывает путешествовать

  С К А 3 К А
о том, как опасно бывает путешествовать, не зная чужих обычаев
Приключилась однажды с одним товарищем кошмарная история. Надо заметить, что к тому времени с товарищами уже вообще никакие истории не приключались, тем более кошмарные. Да и сами товарищи, если выражаться деликатно, все свои истории к тому времени уже стали подзабывать. Конечно, относилось это не ко всем товарищам, тем более, что у них, как и везде, товарищ товарищу был рознь. Один товарищ на другого совсем не походил, да и отношение к себе со стороны своих товарищей, да и не товарищей тоже, имел отличное от других, в зависимости от итогов длительной проверки.
Так вот наш товарищ был проверенный, где надо и кем надо, по всем направлениям товарищ. В ходе этой, можно сказать, всю жизнь длившейся проверки, сумел он в конце концов выказать и грамотность, и устойчивость ко всяким злонамеренным проявлениям со стороны чуждых товарищей, и совсем не товарищей, и даже недругов, И таким он стал образцовым, что доверили ему других товарищей где надо, и с кем надо обсуждать, чем он, по сути дела, и занимался. И так он в этом деле преуспел, что, наконец, пришло ему разрешение и с недругами встретиться в составе группы таких же, как и он, на много раз проверенных товарищей. Как получил он это разрешение, так великая радость его охватила: «Вот уж, - думает, - покажу я теперь и недругам всего себя, как есть. Враз все, как один, товарищами станут, как только меня увидят!». И в предвкушении столь великой радости обращения недругов в товарищей одним видом своим отправился он в составе группы товарищей на край света, туда, где солнце встаёт, захватив на всякий случай пару чемоданов с огненной водой. Долго ли, коротко ли, но добралась в конце концов группа проверенных товарищей до края земли. Сошли с белого корабля на чужую землю, чемоданы с собой прихватив, и стоят, рты от удивления пораскрывали. Да так широко, что, кажется, ртами своими ворон бы тамошних переловили, кабы они там водились. Стоят и ничего понять не могут, кроме того, что земля эта чужая на ту землю, из которой они прибыли, совсем не похожа, и что люди какие-то странные по земле этой чудной ходят. И при этом надо ли, не надо, но почему-то все друг другу улыбаются и зачем-то всё друг другу помочь норовят. Одним словом, неправильно себя ведут. Но самое главное обстоятельство, прямо-таки встревожившее всех товарищей, особенно проверенного где надо и кем надо, было то, что люди эти чужеземные и группе товарищей улыбались и, к тому же, даже помощь им предлагали. «Непорядок это, - смекнул проверенный товарищ, - хитрость это поди, ихняя, злокозненная. Где же это видано, чтобы люди за просто так не начальнику какому-нибудь и не какому-нибудь, особо нужному человечку, а друг дружке улыбались? Так не бывает».
И решил он всё, как следует, проверить, во всём, как положено, разобраться. А потому, чемоданов с зельем ни на минуту из рук не выпуская, пошёл он дальше сам по себе чудную землю эту обследовать и чужих людей в злонамеренности уличать. Ходил наш товарищ по улицам шумным, ходил, но ничего для себя толком не прояснил. Понял только, что без посторонней помощи ему не обойтись. И как бы страшно не было, а пришлось-таки к служителю иноземного порядка обратиться. Объясниться на языке тамошнем не может, так он давай служителю порядка рожи корчить, себя при этом в грудь пальцем тыкать и кричать: «Где здесь такие, где здесь такие?»
Служитель порядка языка товарища тоже не разумеет и никак понять не может, что тому от него нужно? Долго он за выходками товарища наблюдал, что-то  про себя соображал, и, наконец,  пришёл к  такому выводу: « Если этот странный товарищ такие рожи страшные корчит, значит, хочет сам страха натерпеться, одним словом, развлечься по-своему. Ну, что же, - думает, - у нас каждый и такое право имеет, в одиночку со страхом познакомиться. Лишь бы других страшными рожами не пугал и жить им не мешал». Ну, и показал проверенному товарищу дорогу к тому месту, где на особый манер повеселиться можно. Товарищ по дороге той быстро поскакал в надежде, наконец, злокозненность тамошнюю уличить, И нашёл-таки в конце дороги, правда, не совсем то, что искал. Злокозненными там не люди, а местные злые духи оказались. Очень сильно они на товарища озлились, когда поняли, что он в существование духов не верит, а их чуть ли не за своих товарищей их принимает. Взяли они, чемоданы с огненной водой у него отобрали, силой ему что-то в рот запихнули и так по башке дубинкой стукнули, что в себя пришёл товарищ только на родной земле.
Поначалу вроде бы никаких последствий от перенесённого за товарищем не наблюдалось. Но вот по прошествии некоторого времени стали замечать за ним неладное. Заговариваться стал наш товарищ. Говорит-говорит, а потом вдруг, ни с того, ни с сего, и заявит, что никакой он вовсе не товарищ, а господин. Дальше больше. Как полнолуние настаёт, так проверенный на много раз товарищ ни есть, ни пить не может, а всё из дома за добычей убежать норовит. И ничего бы в этом страшного не было, потому как он и раньше, бывало, за деньгами, как за добычей бегал. Беда в том, что за добычу он теперь только зелёные деньги считать стал. Одним словом, превратился он в оборотня, да такого страшного, что вскорости от товарища ничего не осталось. До того дошёл, что вместо посиделок стал презентации устраивать, не из стаканов гранёных водку хлестать, а из хрустальных рюмок богемских шампанское потягивать, а вместо картошки с хлебом икру чёрную серебряными ложками лопать. Только не ведал он, что жизнь у оборотней недолгая и для продления её желательно подальше от серебряных приборов держаться. А он не удержался. Напился как-то раз шампанского с бренди до чёртиков, да и свалился под стол. Прямо на серебряную вилку брюхом свалился. Тут ему конец и пришёл.
А всё-таки не надо людям страшные рожи корчить. Сам целее будешь.