Seli о вещах и времени

Однажды муравей kto-to шел по камнях, и думал о том, как должно быть удивительно то, что. А seli наступил, и раздавил его. Поэтому ему достались в наследство муравьиные мысли. Seli было сложно убирать их в слова, он часто сопел, протирал глаза, останавливался.Муравей не думал, что это произошло само собой из вероятностей истории, или по циклу, когда они подражали друг другу.
Муравей не думал, что кто-то еще, например инопланетяне, стали бы учить их...

А потом, он зашел в один из поросших мхом, скрипящих деревянными половицами баров, во дворе которого живет vasilisk, настолько старый, что похож скорее на крылатую собаку, и превращает в камень разве туман, и отдаленные снежные хлопья (только не у нас, а над Гоби и Сахарой), а найти его во второй раз сложнее, чем себя за портьерой в темной комнате, и заказал Большой Бутерброд.
В рекламном проспекте записано, как во время войны там остановилось время, и они все еще умели делать те большие, распухшие от медленной памяти и старых фамильных печей бутерброды. Такие слова возникают на грани того, когда обрывки кошмарных сновидений со звуками бензопилы, перетекают во что-то праздничное и общее для всех жильцов многоэтажки, соприкасясь с рассветным птичьим пением, и маленькими буквами.

Пока на ниточке вдоль стены спускался паук, а девушка в переднике искала свое повторение в узоре деревянной стойки, seli понял:
Но, очень скоро все забыл. Мысли перешли колбасному коту из бутерброда, которому осталось восемь жизней, и несколько разрядов чердака об этом думать. Кажется, ведь на самом деле долго-долго...
кажется, что..
им кажется иногда..
будто бы..