Про часы

Тики-так, - тикают часы, сверяется со звёздами часовой мастер, тянет стрелку минутный зверь - старается, бегает по кругу. А часовой зверь свою стрелку лапами пихает. То одной, то другой, то третьей, то четвёртой, то пятой, то шестой, то двенадцатой - лап у него много и бегать ему не надо.  А на спине у него шесть зубчиков - гребешок вдоль позвоночника. Таким, наверное, и волосы рассчёсывать можно. Вот только пыль часовой зверь не переносит.
Тики-так, - тикают часы, сверяется со звёздами часовой мастер. Топы-топ, - бегает минутный зверь. Чоки-чок, - тикают шестерёнки. Чопы-чоп, - вертятся стрелки. Одна время показывает, другая - погоду, третья - север (она ленивая, ей и двигаться почти не надо, ну если только где метеорит упадёт), четвёртая - ветер, пятая - если где что-то интересное происходит. 
А часы красивые очень, работы тонкой и медной, цыфры на них с завитушками, стрелочки узорные, а на цыферблате солнце и луна нарисованны. Хорошие часы.
Тики-так, - тикают часы.
А потом часовой мастер умер. И минутный зверь заплакал и тоже умер. И часовому зверю стало скучно, он подумал и тоже умер. И превратился в обычную рассчёску. Шестерёнкам стало лень тикать, они расползлись, повисли на дереве и стали цветами. А цыферблат посмотрел-посмотрел и полез на небо. Он и сейчас там, его видно, когда ночи безлунные - он большой и круглый.
А стрелки расползлись в разные стороны и стали червячками. Только пятая стрелка, которая на всякие интересные дела показывала, не захотела становиться червячком, а решила стать журавликом. Клюв у неё почти был, ножки тоже выросли. Только крыльев не было. Долго она ещё по земле просто так бегала, пока один мальчишка крылья ей не нарисовал.  А теперь она летает в небе, высоко-высоко. Она теперь счастливая.
Вот такие хорошие были часы.