Пространство и время

Где-то море шумит, и кто-то смотрит на волны и думает о времени и пространстве...

А мне который день совсем не работается. Есть гора дел, панически важных, панически срочных, которые я все откладываю и откладываю по одной-единственной причине: не хочется мне ими заниматься. Вот и сегодня я ни-че-го с утра не сделала, ну не заставить мне себя. Опять буду уходить из офиса с мучительным чувством невыполненного долга. Хотя это произойдет часа через два, не раньше.

Еще два часа мне маяться. Два часа. Время. Занятная штука - время. Непонятная. Постоянно имеешь с ним дело, а что это такое, не знаешь. Точнее, знаешь, но объяснить не можешь. Или можешь. Ведь нет такого понятия, которое нельзя было бы описать.

Нет, в самом деле, а что такое время? Сейчас соображу... Сейчас... Так. Мы ощущаем время за счет... нет, не ощущаем, а осознаем... или нет, все-таки ощущаем... в общем, мы его замечаем, если что-то происходит. Что-то меняется. Смена дня и ночи. Смена времен года. Поездка на машине: сейчас я здесь, а через час дома. Утренняя надежда на исключительный день, незаметно исчезающая к вечеру. Любые изменения требуют времени. Они только во времени и происходят. Вот. То есть время - это условие, необходимое для того, чтобы происходили изменения. Или время - это средство осуществления изменений? Или средство их измерения...

Телефонный звонок. Бытовой рабочий разговор, проходящий на автопилоте. Вопросы, на которые я уже отвечала не менее тысячи раз. Интересно, сколько еще раз мне предстоит на них ответить? И никто не спросит меня: “Как Вы думаете, что такое время?” Считается, что размышлять над определением времени - не самое подходящее занятие для “белого воротничка” на рабочем месте. Что же делать бедному “белому воротничку”, у которого все более подходящие занятия давно вызывают тошноту?

Что делать, что делать... Уволиться! Почему я превратила себя в “белый воротничок”? Я раб, раб своего достатка, раб своих потребительских привычек, а жизнь где? Где жизнь? Не могу больше быть такой, не могу больше быть здесь, сил моих нет.

(Фи, как банально. Какой пошлый пафос. Три года от самой себя это слышу. КАЖДЫЙ ДЕНЬ. И каждый следующий день опять прихожу сюда, вся такая деловая, и воротничок у меня белый-белый.)

Никаких изменений. Время окаменело.

Проверить почту. Тишина. Достать из нижнего ящика чашку, дойти до столовой, налить себе “бочкового чаю”, вернуться на рабочее место. Ответить на звонок. Выпить чай. Дойти до туалета, вымыть чашку. Вернуться. Ответить на звонок. Сходить к банкомату, убедиться, что деньги еще не начислили. Вернуться. Проверить почту. Ответить на звонок. Снова сходить к банкомату. Вернуться. Разложить пасьянс. Не сошелся. Еще раз разложить. Не сошелся. И еще раз. Тьфу, ну его к черту.

Никаких изменений.

Почему я здесь? Почему я именно здесь? Земля такая большая, а я именно здесь, вот в этой физической точке, вот в этом офисном кресле. Почему?

Здесь я работаю. (Так считается.) Я могу встать, дойти до другого кабинета, подняться на другой этаж, но все равно послушно останусь в пределах этого здания, пока не истекут два часа. Впрочем, уже меньше. Тогда я выйду из этих стен, сяду в машину, поеду по маршруту, по которому который год езжу изо дня в день, и ни разу от него не отклонюсь.

Через тридцать семь километров городских улиц (мегаполис, блин; и чему только провинциалы завидуют?) окажусь дома. В квартире родителей, в своей комнате площадью семнадцать квадратных метров. Здесь я живу. (Так это называется.) Комната светлая и теплая, в ней есть все, что нужно для комфорта. В ней я проведу остаток вечера, в ней усну, в ней проснусь. Выполнив необходимые утренние процедуры, добровольно сяду в машину и двинусь по тому же маршруту, только в обратном направлении. Приеду в офис, пройду к своему столу, сяду в кресло...

Здесь протекает мое бытие: попеременно в офисном кресле и в жилой комнате, и на соединяющей их ломаной линии - тридцать семь километров, пространство, которое можно измерить временем: “Далеко живешь?” - “С пробками час с хвостиком ехать, без пробок минут сорок.” Здесь, только здесь, на этой линии и в двух ее конечных точках течет моя жизнь. Течет. Протекает. Истекает. А земля такая большая, а Вселенная еще больше, и сгорают звезды, и черные дыры стремятся к коллапсу, и время не кончается...

Шесть часов вечера. Разложить пасьянс напоследок. Опять мимо. Блин, да что за день сегодня? Проверить почту. Машинально пропеть: “Полковнику никто...” Все знают песню, и мало кто помнит книгу. Выключить компьютер. Посмотреться в зеркало. Усталое, анемичное лицо. Как и у всех в офисе. При лампах дневного света все выглядят усталыми и анемичными, даже в первый день после отпуска. Подкрасить губы. Сменить офисные туфли на уличные. Парковка. Машина. Поворот ключа. Тридцать семь километров городских улиц.

Как бы я хотела оказаться у моря, смотреть на волны, или на звезды, или просто закрыть глаза и слышать шум природы, и ни о чем не беспокоиться, лишь думать о времени и пространстве...

* * *

Ранди безразлично смотрела на море. Серо-зеленое и холодное, до чего оно ей осточертело. И почему туристов так тянет во фьорды? Что они в них находят? Вода как вода, скалы как скалы. Дико, пусто, скучно. Вот пусть проживут здесь хотя бы одну зиму безвылазно, посмотрела бы она на их восторги.

Она верит: где-то шумят большие города - вот где настоящая жизнь!