Наваждение

Наваждение.


       Была середина лета. Фишкин возвращался с работы домой. Солнце беспощадно нагревало его лысую макушку даже через панаму, которую в народе называли «кова тембель» (дурацкая шапка). Дорога домой занимала примерно 40 минут. Конечно, можно было бы сесть на автобус. Но… Экономическая программа Эммы не позволяла такой расточительности. Да… Его Эмму да в Кнессет, страна бы давно из глубокого минуса в столь же глубокий плюс вошла. И не только бы не брала бы займы за океаном, - другим бы займы под проценты давала бы! Эмма страшно не любила долги и не понимала людей, чьи расходы превышали доходы.
       - Ты должна жить на вермишели и куриных пупках до тех пор, пока не отдашь долги! - говорила она сестре, что вечно не выходила из долгов и каждый раз покрывала их очередной банковской ссудой.
       - Но как я объясню это своим детям, которые тоже хотят есть шуарму и гамбургеры, как их сверстники? - вздыхала в ответ сестра.
       - Я бы своим детям объяснила, что есть дорогие булочки с котлетами непрактично и нездорово. Это ведь так просто и логично! У меня свой подход к детям, - гордо добавляла она.
       Да… Эмма была учительницей математики не только в «прошлой», но и в «этой» жизни. Самое интересное, что и взращенные в демократическом «балагане» израильские детки боялись её не меньше, чем бывшие советские, воспитанные в духе марксизма-ленинизма. У неё, конечно, был свой подход к детям. Но… какой-то специфический. Господь, видно, знал об этом, поэтому своих детей у них не было. Но и здесь Эмма умудрялась обвинить его, Фишкина.
       Последней её идеей была копилка «экономии». Суть её заключалась в том, что каждый из них ежедневно опускал туда сэкономленные за день деньги, записывая в тетрадке, на чём сэкономил их. Сегодня он совершенно спокойно может опустить в неё 10 шекелей, которые он сэкономил на автобусе. Правда, приходится идти под палящим июльским солнцем. Но что поделаешь! Зато Эмма будет довольна. И они на собранные в этой копилке деньги смогут купить что-то нужное. Эта мысль должна была согревать его душу. Но почему-то она не очень радовала. То ли потому, что в деньгах они нужду не имели: ссуду за квартиру давно выплатили, машины у них не было (Эмма считала деньги на содержание машины выброшенными). То ли потому, что страшно хотелось пить. Но купить банку холодной «колы» в киоске Эмма считала страшным расточительством. Ведь на эти деньги можно купить целую бутылку и охладить в холодильнике. Проходя мимо скверика Фишкин решил пройти через него в надежде, что под тенью деревьев идти будет нет так жарко. Он свернул по аллее и вдруг у самого входа в сквер он увидел… зеленого человечка. Он был ростом с 10-летнего ребёнка с большими оттопыренными ушами и антеннами-рожками на гладкой, полированной голове.
«А вот и глюки пошли от перегрева», - радостно прозвучало у него в голове.
Он остановился и с интересом стал разглядывать свою галлюцинацию.
       - Приветствую тебя, землянин, - раздался вдруг в голове у него механический голос. - Я представитель дружественной цивилизации. Ответь мне только на один вопрос: какое твое самое заветное желание в данное время?
       - Опаньки. Глюки вроде бы не должны разговаривать? - подумал Фишкин. – А вдруг это правда? Что бы такое загадать? Может, виллу в Герцелии-Питуах? А может, уже где-нибудь в Швейцарии? Или лучше пару миллионов долларов. Да нет же! Что ж это я всё для себя и для себя. Может, пожелать мир во всём мире? Или жизнь для всего человечества без болезней? А перенаселения тогда не будет? Нет, надо хорошенько всё продумать…
И тут он увидел в зеленой ручке человечка что-то до боли знакомое. В это время в его голове раздался все тот же голос:
       - Ваше заветное желание прочитано. – Зелёный Глюк протянул Фишкину кружку с холодным пивом.
       - Вот тебе и мир во всём мире, - подумал Фишкин, потягивая прохладный напиток. - А натура-то моя совсем другого хотела! Вот сволочи эти инопланетяне: считывают прямо с подсознания!
       Что-то всё-таки показалось ему странным. Нет, не зелёный инопланетянин. Что же? «Пиво! - прозвучало в голове у Фишкина.
       Вкус пива не был похож ни на один из многочисленных сортов, продаваемых в Израиле. Раз в неделю Эмма разрешала ему покупать бутылку пива. Правда покупала она пиво «Маккаби», самое дешёвое, которое называли «пивом киббуцников». Но когда его приглашали в ресторан на разные торжества: свадьбы, бар-мицвы и т.д., он всегда пробовал всевозможные сорта. Ещё бы, пиво здесь было бесплатным и Эмма не будет укорять его за незапланированную трату денег. Фишкин взглянул на кружку.
       Стеклянная пузатая кружка с отбитой кромкой, как в тысячах павильонов «Пиво-Воды», а проще «пивнушек», разбросанных по всей территории бывшего Советского Союза. «Интересно, как там Люська?» - подумал он, сделав ещё один глоток божественного напитка. Он понимал, что для любого специалиста это пиво уступает известным сортам. Но для него оно имело особый вкус, вот почему он подсознательно искал его.

       Фишкин работал конструктором КБ при большом заводе. Откладывая деньги, что жена давала на дорогу, он раз в неделю после работы пропускал одну-другую кружку пива в небольшой пивной по дороге с завода домой. Вернее это была не пивная, а так, на обочине дороги стояла небольшая цистерна на колёсах, где под навесом сидела уставшая женщина и равнодушно разливала в кружки пиво.
Однажды вечером за ужином жена начала рассказывать, что сегодня в парикмахерской встретила свою бывшую одноклассницу.
       - Представляешь, возмущалась она, - эта дура еле училась в школе. Ей учителя только за хорошее поведение тройки ставили. А сейчас она, понимаешь, человеком стала! Завивку без очереди сделала. Она, видите ли, с людьми работает и должна следить за собой. А сама пиво всякой пьяни продаёт. Тоже мне работа!
       - А где она работает?
       - Да на углу Ленинской и Комсомольской её пивовоз стоит.
Это была та самая пивная точка, в которую он периодически заглядывал насладиться кружечкой-другой.
       На следующий день он, стоя в очереди за пивом, стал разглядывать продавщицу. У неё было круглое лицо, серые маленькие глаза, курносый нос. Светлые кудряшки барашком выбивались из-под косынки. Обыкновенная, ничем не примечательная. Таких в России на пятачок пучок. А ведь и таким хочется любви и счастья. Вон недаром же она в парикмахерскую ходила. Значит, надеется в толпе мужиков, жаждущих пива, найти своего принца.
Когда до его очереди оставался всего один человек, Фишкин вдруг неожиданно для себя произнес:
       - Какая Вы сегодня красивая, Люся. А прическа у Вас ну просто замечательная.
Люся вдруг зарделась. Все с интересом стали разглядывать её. Только стоящий за Фишкиным мужик, толкнув его в спину, сказал:
       - Слышь, ты, джен-тель-йен, ты тут воду не разводи. Не задерживай народ. Может, кому на смену сейчас заступать, как мне.
       - А ну не тронь его, - Люся метнула взгляд на обидчика, - а то сейчас вообще без пива своего останешься. - И добавила с усмешкой: - Что ты вообще в красоте понимаешь, медведь?

       Фишкин сделал ещё один глоток и вздохнул.
Да… Люся, Люся. Он уже не помнил, через сколько дней после этого он оказался у неё дома. Его скорее влекло к ней любопытство, а не любовь. Она настолько не походила на его Эмму, что ему стало интересно узнать её поближе. Люся оказалась натурой поэтической и очень сентиментальной. Она любила читать книги про любовь, смотреть фильмы о любви. А как она рыдала над судьбой рабыни Изауры, героини первой показанной на советском экране бразильской мыльной оперы! К точным наукам Люся относилась с благоговейным страхом. Выработанный со школьной скамьи комплекс неполноценности перед ними создавал у нее чувство некоторой ущербности по отношению к учёным людям
 Она была страшно удивлена, когда Фишкин рассказал ей о том, что такие люди, как Пушкин и Байрон, тоже были не в ладах с математикой. Он тогда подумал: «Интересно, стал бы Пушкин Пушкиным, если бы он учился с его Эммой в одном классе? Или она бы и ему создала бы комплекс неполноценности и навязала бы мысль о том, что таким, как он, можно только пирожки продавать или на стройке подсобным рабочим быть?» Почему она считала, что человек, не способный к учёбе, не может быть хорошей матерью, женой, работником, Человеком, в конце концов?
А он чем больше её узнавал, тем больше видел за обыкновенной внешностью необыкновенную душу.
Фишкин сделал последний глоток. Всё кончилось так же неожиданно, как и началось. А всё потому, что выехавшая в Израиль на ПМЖ сестра Эммы через год прислала фотографию, где стояла в шикарных джинсах на фоне собственной машины. На покупку машины она взяла свою первую ссуду, а джинсы были подарены ей опекавшей их «ватичкой», которая энное количество лет носила их сама. Но обо всём этом они узнали потом. А пока Эмма загорелась ехать.
Фишкину пришлось уйти с работы и полгода жить, чертя дома проектные чертежи заочникам-студентам, которым диплом инженера был нужен только для корочки и они за деньги делали себе все проекты, включая дипломный.
 Он даже не попрощался с ней, объясняя себе это страшной нехваткой времени, но сегодня, вспоминая об этом, он понял, что просто боялся.
       Боялся взглянуть ей в маленькие серые глаза и увидеть там её большую любовь и большое горе. Он боялся почувствовать себя негодяем, но, в сущности, не пойдя на встречу - он стал ещё большим негодяем. Но что поделаешь? С тех пор прошло уже 10 лет. Он спрятал свои воспоминания глубоко внутрь себя и думал, что уже никогда не встретится с ними. Но только одна кружка пива - и они всплыли так, как будто были на поверхности.

       - Ах ты негодяй, опять разыгрываешь людей! - Мужчина в полосатой тенниске и белой кепке на голове пригрозил зелёному Глюку. Он подошёл к Фишкину и протянул руку к пустой кружке.
       - Простите, гражданин, это реквизит.
Фишкин молча, с немым вопросом в глазах, протянул ему кружку. Видимо прочитав этот вопрос мужчина ответил:
       - Да мы тут фильм снимаем фантастический. Сняли тут скверик, - Фишкин заглянул внутрь и увидел оператора с камерой и несколько человек, споривших с ним. Изнутри сквера раздавались ещё голоса. Видимо остальные участники были там. На небольшом киоске внутри сквера было написано по-русски: «Пиво - Воды». Хозяин-израильтянин сидел на пластмассовом стуле рядом и со смехом наблюдал за происходящим.
       - Так что Вы простите нас за розыгрыш, - он замахнулся на «инопланетянина», - но Вы в качестве компенсации уже получили пиво.
«Инопланетянин» снял шлем, и под ним оказалась окрашенная в рыжий цвет мальчишеская голова. Она смеялась.
       Фишкин засмеялся в ответ и, погладив мальчишку по голове, не заходя в сквер пошёл по дороге домой. Настроение его поднялось. Во-первых, он на халяву выпил кружку пива и теперь может спокойно внести его стоимость в копилку экономии. А во-вторых, так-то всё-таки лучше, без инопланетян. Он, как и его Эмма, страшно не любил сказки и фантастику, считая их бегством от реальности.
       Вечером дома он со смехом рассказал своей жене о своём приключении. Оторвавшись от компьютера, Эмма бросила ему, криво усмехнувшись:
       - Только такого фраера, как ты, можно было разыграть так примитивно. Я бы на такой розыгрыш не пошла, - она повернулась к компьютеру и стала продолжать стучать по клавишам.
Через минуту она, прочитав сообщение от подруги, воскликнула:
       - Ты представляешь! Кто бы мог подумать, что этот вечный двоечник Борька из моего класса станет в Америке большим бизнесменом!


       А в это время на огромной летающей тарелке проходило экстренное заседание. За круглым столом сидело пятеро гуманоидов. Шестой сидел поодаль и с отсутствующим видом разглядывал пальцы на своей перепончатой зелёной руке.
Один из присутствующих встал и произнёс:
       - Итак, господа. Сегодня мы должны вынести окончательное решение по поводу Голубой планеты. Напоминаю: в Совет Цивилизаций многократно поступали сообщения об огромной агрессии, которую буквально излучает эта планета. Нам поручено провести исследование, на основании которого следует применить один из известных способов борьбы с агрессией.
Памятуя о том, что решение предыдущей экспедиции на этой планете получило отрицательную оценку Совета и вошло в анналы истории экспедиций как НЕ надо принимать решения, мы решили провести следующее исследование.
 Взять 1000 индивидов, желательно из горячих точек планеты, и выяснить их заветное желание. Но не созданное умом. А сидящее в подсознании и поэтому являющееся истинным. Если число агрессивных желаний будет больше половины, данную цивилизацию нужно будет уничтожить, если меньше - то просто стереть с памяти людей воспоминания о прошлом, стереть всё, что в прошлом являлось причиной агрессии. Чтобы люди навсегда забыли о национальном, расовом и религиозном различии. И просто в один день проснулись бы равными во всём. Тогда у них не будет причин для войн и убийств. И развитие данной цивилизации пойдёт другим путём.
       Однако результаты исследования не соответствовали ни одному прогнозу. Ни один из 1000 человек не желал в душе смерти никому. 500 человек из 1000 в момент встречи с роботом держали в руках оружие и на уровне сознания желали смерти миллионам людей. Но на уровне подсознания – НИКТО. Тогда мы провели контрольное исследование. Мы взяли в одной из горячих точек планеты, Израиле, человека и изучили его. Результат оказался ещё более удивительным. На уровне сознания он желал всем людям мира и здоровья. На подсознательном - просто кружку напитка. Это желание показалось нашему роботу таким простым, что он тут же выполнил его. Во всех случаях людей после исследования убедили, в том, что они не встречали никаких инопланетян.
       - Мы всё это знаем, - нетерпеливо перебил оратора один из сидящих за столом, - говорите по существу.
       - Короче, мнения наших экспертов разделились. Мы должны выслушать всех. Эксперт №1, Вам слово.
       Самый высокий из гуманоидов неспешно встал и, сложив свои короткие зелёные ручки у себя на груди, медленно произнёс:
       - Буду краток: цивилизация, в которой внутренняя мысль столь разительно отличается от внешней, - опасна. Вспомните одного из лидеров ирландских террористов, его заветная мечта была посетить Святую Землю и поселиться в монастыре. А подсознательная мечта одного из палестинских террористов была выучиться на врача и лечить ребятишек. Женщина-бизнесмен, глава совета директоров известной фармацевтической фирмы, в душе хотела быть хозяйкой большого дома на берегу моря и быть матерью кучи ребятишек.
 Эта цивилизация непредсказуема и опасна. Её следует уничтожить.
       - Позвольте не согласиться с Вами. - Гуманоид, сидящий рядом с ним вскочил на ноги и опираясь на хвост. Кончик его хвоста от возбуждения постукивал по полу. – Цивилизация, в общем-то, положительная... Но они слишком зависят от общественного мнения той среды, куда они попали. Скажем, если бы та женщина не родилась бы дочерью главы фирмы, она бы осуществила свою мечту. А так она была обязана возглавить после смерти отца фирму. И в дальнейшем старалась просто соответствовать имиджу: быть жесткой, непримиримой, решительной. Короче, я считаю, что надо просто провести план 2: стирание памяти. И вы увидите лет через 200-300, мы просто не узнаем Голубую планету. Я думаю, что капитан будет со мной согласен
       - Я хотел бы услышать мнение старейшины, – капитан повернулся в сторону сидящего поодаль гуманоида.
       - Я предупреждаю, что моё мнение не совпадает с мнением экспертов.
       - Тогда тем более интересно.
       - Последняя экспедиция была здесь 10 дезов тому назад. Тогда здесь жила раса ящеров, родственная нам. Но мы не поняли их. И уничтожили. И за это нас внесли в учебники как пример поспешного решения. Следующая цивилизация пошла от млекопитающих. А уж этих нам точно не понять. Что вы торопитесь? Я считаю, что надо отвезти весь исследованный материал, сдать Совету и пусть на этот раз эти умники решают сами. Ну подумаешь, что это займёт ещё дезу времени. Так что?
       - О чём Вы говорите? Вы хотите, чтобы нас обвинили в некомпетентности? - второй эксперт опять вскочил.
       - Господа, а вам не кажется, что мы ведём себя как аборигены? – сказал капитан. - То есть общественное мнение для нас - основной критерий? А судьба планеты и проживающей на ней цивилизации - это всего лишь возможность прославиться или опозориться. Интересно, а какое ваше заветное желание?..
Итак. Я принимаю точку зрения старейшины. Вернее не точку зрения, а вывод из неё: Мы оставляем всё как есть! Не будем спешить с действиями.
Экспедиция возвращается.

Наблюдающие за ними Разведчики радостно запульсировали.
- Динозавры, они и есть динозавры. Они никогда не догадаются, что наша цивилизация невидимок проживает здесь уже давно. И питаемся мы исключительно отрицательной энергией, выделяемой живыми теплокровными. Но агрессия животного невкусная и недолговечная. Как зверь насытится, и нет агрессии, до тех пор, пока он не проголодается вновь.
 А человек может быть агрессивным всегда. И чем ему хуже, тем нам лучше. Так что пока мы здесь, ему не будет лучше! Уж мы-то об этом позаботимся!
Разведчики закружились в вихре и улетели.

       Через неделю в Тель-Авивском аэропорту Бен Гурион, толкая перед собой тележку с чемоданом, шёл человек в светлой рубашке и светлых же брюках. Внешне он был похож на еврея с карикатур: такой же нос и густые черные волосы, лишь на макушке лысина. К нему подошёл высокий мужчина и спросил по-английски: «Где останавливаются автобусы на Иерусалим?» Мужчина в светлом начал отвечать ему по-английски почему-то с русским акцентом. Молодой араб, проходя мимо, остановился и начал помогать ему объясняться с иностранцем. В этот момент мимо них пробежал мальчишка в зеленом комбинезоне. Все трое вдруг замолчали и посмотрели вслед ребёнку. Потом они обменялись понимающими взглядами и, пожав друг другу руки, разошлись каждый в свою сторону.
       Фишкин прошёл в салон самолёта и сел на своё кресло. Он был спокоен и уверен в себе как никогда. Он закрыл глаза и вспомнил события того памятного дня.
Эмма снова повернулась к компьютеру. Фишкин взял газету и начал читать. Вдруг он, выглянув из-за газеты, спросил:
       - А твоя подруга обо всех твоих одноклассниках рассказала?
       - А кто тебя интересует?
       - Ну эта Люська, что пивом торговала?
       - А, Люська. Представляешь, всё как я и предполагала. Лет 10 назад, когда мы только приехали в Израиль, она неизвестно от кого родила ребёнка, мальчика. И вот хохма, ещё обрезание ему сделала. Он, мол, еврей. А у самой только бабушка еврейка! Небось, сюда намыливалась, да не вышло что-то. А сама месяц назад под автомобиль попала. Светка говорит, что была у неё в больнице, всё нормально, только перелом одной ноги и руки. Так она вся испереживалась: как там ребёнок. Такая прямо мамаша, просто наседка. Но наши ей помогают, как могут.
Впрочем, ты прав, может и мне что послать, всё-таки она, в сущности, неплохая девка была.
       Фишкин даже не удивился, что это вдруг Эмма стала такой доброй. Он вдруг отчётливо понял, ЧТО ему надо делать. Отложив газету, он спокойно попросил жену повернуться к нему лицом и поговорить о важном для него деле.
       Он опять не удивился тому, как она спокойно выдержала тяжёлый разговор, ни разу не перебив. Да и начальник, которому он сообщил об отъезде на один месяц, тоже почему-то не орал как обычно, а был вежлив. Проходя мимо витрины магазина, Фишкин вдруг понял, что изменился. Распрямилась вечно сутулая спина, поднялась голова. А улыбка стала, по словам секретарши Шули, которая только приехала из Италии, - как у Джоконды: Я, типа, знаю важный секрет, но вам не скажу. Сами дойти должны. «Конечно, - улыбнулся Фишкин своим мыслям, - я знаю своё заветное желание. А вам ещё предстоит его узнать»

А над городом вдруг поднялась радуга четкая, ясная, из одного конца горизонта в другой. А над ней другая, поменьше, более расплывчатая. К концам радуги соединялись и образовывали гигантскую улыбку. То ли Господь напоминал о данном Ною завете не посылать больше на Землю потопа.
То ли Господь улыбался детям своим.