Суровая игра

               
   Игра велась по правилам.
   Каждое слово, движение, взгляд, были наполнены смыслом и рождали ассоциации, которые, в свою очередь, выливались в слова.
   Словно невидимые сети окружали собеседников. Отбросив условности, они, встречаясь, начинали развивать теорию, служащую базой для рождения новых идей. Только два выражения не были связаны с темой разговора, но слово «привет» показывало собеседникам настроение друг друга, готовность продолжать спор, а «до встречи» подводило итог.
   Он, обладая большим воображением, мыслил стратегически, продумывая тактику нападения и обороны по ассоциации с военными действиями. Так, когда они встретились впервые, он начал развивать идею – заведомо неверную, вынуждая соперника показать свои силы, чтобы после, зная, чем владеет противник, действовать сообразно обстоятельствам.
   Уже два года он искал человека, равного ему по силам, или превосходящего их. Правда,  год  назад, случай свёл его с достойным соперником, но их мысли настолько совпадали, а устремления были настолько идентичны, что противоборство превратилось в крепкую дружбу.
   И вот, встречая интересных людей, он начинал «прощупывать» их и, убедившись в слабости, всё больше разочаровывался в человечестве. Повторяю, он любил мыслить стратегически и отдельно взятая вещь или существо вкладывались в очередную систему и интересовали его постольку, – поскольку они существовали.
- Пуговица, валяющаяся на дороге, безразлична окружающим, тогда как отсутствие её на рубахе, притягивает взоры, – этот афоризм приходилось разъяснять, чего он не любил и, поэтому, не особенно часто им пользовался.
    У него не было точных определений – он смотрел на предмет с различных точек зрения и, объясняя что – либо, неизбежно запутал бы собеседника.
   У неё же, напротив, существовала своя система ценностей, границы которой были четко очерчены. Всё, что вне них, можно принять и объяснить, но – это не важно и :» Б-г с ним», говорила она.
   В тот памятный – первый день, она спокойно и бесстрастно разгромила его несуществующую идею – а он, ошарашенный лёгкостью и, больше того, скучающим видом, с каким она это сделала, возликовал, найдя достойного соперника.
   Она, отчасти в силу скрытности характера, отчасти руководствуясь женской интуицией, разгадав его маневр, показала лишь часть своей силы, чего он не учел и, попытался на второй «встрече» обрушиться на неё «дивизиями второго порядка». Потерпев сокрушительное поражение, он стал осторожнее и, разгадав её тактику, в одну из бессонных ночей, вспомнил очень старую, но, тем не менее верную стратегию.
   Она, уловив основную мысль противника, начинала методично сокрушать его построения, устремляясь к одной – заветной цели. Он же выдвигал всё новые и новые идеи, ответвлявшиеся от основного направления, тем самым, дробя её силы, расширял линию фронта и изматывал атаками. Она, в мелких стычках, забывала о главной цели и, истощив свои силы, уже не могла оспаривать его утверждения, тогда как он, удерживая в памяти все перипетии разговора, с легкостью переходил в наступления и побеждал.
   Почувствовав мощь друг друга, они начали испытывать уважение к интеллекту соперника и у них завязались дружеские отношения. Она стала показывать и рассказывать ему о своём мире, а он начал посвящать её в свои мысли и осторожно вводить в свой круг общения.
   Первоначальный накал страстей уступил место заинтересованности. Открывая потаённые уголки своей души и он и она радовались, что нашли человека, который способен понять и принять.
Он, конечно замечал, как она волнующе красива, но для него, в первую очередь был важен интеллект, который ассоциировался с красотой и, поэтому, восхищаясь, он считал её внешность как нечто само собой разумеющееся.
А она, считая его симпатичным, может и думала об ином развитии отношений, но – кто знает этих женщин?!! Во всяком случае, любви не было, да никто и не хотел её – слишком много обид, разочарований и пошлости было связано с этим словом.
   Так установилось равновесие.
   Он, предчувствуя эту самую невыносимую для него ситуацию, противился ей; придумывал новые идеи, пытался любезничать и быть грубым. Она хотела, чтобы он принимал её просто как человека, но его беспокойному уму была чужда всякая статичная ситуация. Равновесие было связано с равнодушием, а равнодушие – антоним любви: схема подсказывала правильный ответ. Он, склонный к наблюдению за событиями, если и действовал, то быстро и решительно. Она никогда не торопила события и, испугавшись напора, попыталась остановить его, но разогнавшийся поезд от резкой остановки, сходит с рельсов. Либо «да», Либо «нет» и исключений из правил не существовало – это был ультиматум, и ответ должен был прозвучать немедленно.
   Она была упряма - его упрямство было сокрушающим. Спасти или смягчить ситуацию не могло ничто.
   Крушение было неизбежно, и они понимали это. Глядя на падающего человека, мы всеми силами пытаемся остановить его приближение к земле, но властный закон притяжения неумолим и живое, кричащее и размахивающее руками существо, через секунду превратится в плоскую куклу, забрызганную кровью. И нам всем будет очень плохо и горько, только изменить мы ничего не сможем.
   В очередной раз все правила были соблюдены.