Игры для девочек

Лена вошла в приемную генерального директора и аккуратно закрыла за собой дверь. Секретарша подняла глаза от монитора и скорчила гримаску.
- Привет, Лена! - Голос был дружелюбным, но Лена знала, что секретарша ее терпеть не может.
- Привет.
На работе Лена разговаривала с людьми спокойным, чуть официальным голосом. Это помогало ей держать дистанцию. Впрочем, она еще толком сама не чувствовала этой дистанции. Ее назначили начальником отдела совсем недавно, все еще помнили, как была девочкой на побегушках. И это мешало.
Была еще одна проблема. Лена уже давно, еще в школе, перестала расстраиваться по этому поводу - потому что иначе с ума можно сойти и повеситься. Лена весила больше 80 килограммов. Ну что тут добавить? Толстая девушка. И все.
Секретарша весила килограммов 55. Сука. Если бы весила 90, тоже, правда, была бы сукой.
Тем временем "55-килограммовая сука" говорила по внутренней связи:
- Да, Алексей Леонидович. Я только что звонила Виктору Сергеевичу, они скоро приедут. Минут через десять. Виктор Сергеевич и Дарья Александровна.
И, скосив глаза на Лену:
- Елена уже подошла. Сказать ей, чтоб зашла?
Прищурившись:
- Заходи, он ждет.

Елена вошла в кабинет Алексея Леонидовича и аккуратно закрыла за собой дверь. Алексей Леонидович поднял глаза от монитора:
- Садись, привет, у нас есть еще минут десять. Введу тебя в курс дела. Сейчас приедет Виктор Беркман, один из акционеров холдинга.
Лена молча слушала.
- Ты его не знаешь. Он совладелец, влиятельный человек. Так вот, акционеры хотят нас реформировать, то есть еще не ясно пока, реформировать или нет - пока хотят так называемую кадровую диагностику. Типа посмотреть, насколько эффективно мы работаем. Особое внимание хотят уделить отделу сбыта. Поэтому я тебя вызвал. Сейчас познакомишься с Виктором Сергеевичем и специалистом, которого он привезет. Будешь оказывать ему, то есть ей, содействие. Скрыть от них ничего не старайся - все равно докопаются. Главное - продемонстрировать нашу открытость и готовность к изменениям. Поняла?
- Да, Алексей Леонидович.
Дверь открылась, появился немолодой мужчина. Плотный, седеющий, в тонком темно-сером костюме. Он выглядит очень респектабельно, подумала Лена и улыбнулась. Мужчина улыбнулся в ответ по дороге к письменному столу, из-за которого уже вставал, воплощая радость и дружелюбие, Алексей Леонидович.
- Леша, привет! Задержались, пробки - полный ****ец.
Лена изумленно подняла на него глаза. Материться в офисе - это было удивительно.
- Ничего страшного, Виктор Сергеевич. А Дарья Александровна....?
- В туалет пошла. Пудрит нос. Сейчас придет. Не проси ее снять темные очки.
- Простите?
Лена смотрела на Виктора Сергеевича, отмечая детали. Уверенный. Резкий. Стиль "простой мужик".
- Говорю, не проси ее снять темные очки. Ладно, потом.
- Понял. Познакомьтесь, Виктор Сергеевич. Это Елена Кравцова, начальник отдела сбыта.
- Рад знакомству. Виктор Беркман.
Дверь снова открылась, вошла женщина. В темных очках и черном шелковом платке. И в платье. Весила она килограммов 50 при росте 170. Лена улыбнулась.
- Добрый день! - громко сказала женщина. Подошла к столу, протягивая руку для рукопожатия. - Дарья Чернова.
- Очень приятно, Дарья Александровна. Алексей Меликов. А это Елена Кравцова.
- Начальник отдела сбыта. Я в курсе.
Дарья Александровна вела себя так, как будто только что купила фирму и всех сотрудников, вместе взятых. Лена почувствовала, что Алексей Леонидович напрягся. Дарья Александровна села в кресло. Беркман сел в другое кресло, ласково улыбнулся Дарье Александровне, перевел глаза на Лену.
- Елена, а правда со сбытом и дистрибуцией у вас все так плохо?
Ну вот опять. Лена почувствовала, что к горлу подступает комок. Стоило мне хоть здесь, в этой долбаной фирме, добиться успеха, как приходит какая-то тварь и говорит, что все плохо. Мать считала меня неудачницей, друзья смеялись надо мной, но все это в прошлом. Я сделала карьеру. Слышите вы, мудаки, я сделала карьеру. Куда вы лезете?
Лена улыбнулась.
- Я бы не сказала, что со сбытом и дистрибуцией у нас все плохо. Наоборот, в последнее время нам удалось привлечь новых клиентов…
Дарья Александровна перебила ее:
- Которые недовольны вашей работой.
- Я не слышала таких отзывов, - корректно возразила Лена.
Дарья Александровна рассматривала маникюр. Посмотрела на Алексея Леонидовича и неожиданно тепло сказала:
- Алексей Леонидович, называйте меня просто Даша. А не «Дарья Александровна». Я сюда приехала только для того, чтобы помочь вам. По просьбе Виктора Сергеевича.
- Я рад это слышать, Даша, - принял игру Алексей Леонидович. – Мы ничего другого и не ожидали. Вы ведь специализируетесь на кадровой диагностике, я правильно понимаю?
- В общих чертах да. Виктор Сергеевич, скажите несколько слов.
Бергман расслабленно, из глубины кресла, сказал:
- Даша – личный консультант Ивана Николаевича. 
Ого, подумала Лена. Сучка высокого полета. Иван Николаевич – владелец холдинга, почти что олигарх. Как она, интересно, его консультирует чаще – сверху или снизу? Через койку карьеру делает.
Голос ее мне знаком, вдруг подумала она.

Милая моя девочка, любимая моя. Уж несколько лет прошло, ты не узнаешь меня. Может, в лицо бы и узнала. Хотя нет, я сильно похудела, перекрасилась, изменилась. А ты – совсем нет, только поправилась, бедненькая. Все равно никого нет желанней и любимей. Такие же ухоженные ручки, волосы светлые – теперь персикового оттенка, сексуально. Ах, как сексуально.

- О чем Вы задумались, Даша?
Алексей Меликов смотрел ей прямо в темные очки.
Блин, что ж она так вырядилась? Платок, очки. Театральщина дурацкая. На мою голову еще одна баба. Еще одна наглая баба. Беркман тоже хорош – сидит и лыбится. Объяснил бы толком, в чем суть дела.
- Извините, Алексей. Замечталась. Приступим к делу. Но в более узком кругу, вы не возражаете?
- Выйди, Лена, - немедленно отреагировал он.

Лена вышла из кабинета и аккуратно закрыла за собой дверь. Надо взять себя в руки, взять себя в руки, вертелось в голове.
Секретарша встрепенулась.
- Лена, ну что? О чем разговор? Сокращения будут?
Тебе-то что бояться, подумала Лена. Ты с Меликовым спишь. Все знают. Он тебя прикроет, если сможет. А может, и нет. Он тоже сволочь, сдаст всех и не оглянется. Все чтобы в кресле удержаться.
- Не знаю, - она пожала плечами. – Еще ничего не происходит. Я сама мало знаю.
- А зачем он тогда тебя вызвал?
А вот это хороший вопрос. Начальников других отделов никто не вызывал, в известность не ставил. А меня зачем-то специально познакомили с этой консультантшей.
- Никогда от тебя ничего не добьешься, - пробурчала секретарша и уставилась в компьютер.

Даша безмятежно улыбалась Беркману и Меликову. Все просто, нужно только улыбаться и чувствовать себя уверенно. И раздвигать ножки, если надо. Бр-р, мужчины.

- Алексей, вас раздражают мои очки?
- Н-нет, - замялся Меликов. – Но это необычно, и я боюсь…
- У меня разбито лицо, - холодно сказала Даша. – Хотите смотреть на синяки и швы?
- О господи, простите меня. Я не знал, простите.
- Ничего, но тему эту больше не обсуждаем. Я могу говорить и думать. Это главное.

Сталь в моем голосе – какое верное решение. Слабак ты, Меликов. И Беркман тоже, если честно. Каждый кому-то жопу лижет. А я? Ну, лижут мне – в постели, но это не считается. Или считается? Кто круче – кто трахает или кто позволяет? Я Ивану Николаевичу все нервы истрепала, пока дала. И то не до конца. Ха-ха. Заметьте, при средних внешних данных. А тут еще лицо…

- Мне нужно поговорить с каждым сотрудником. Я начну с курьеров и секретарей. Последний в списке – Вы. Это будет самый интересный разговор. Это первое. Затем – все документы. Мне нужны все документы. Кроме финансовых, разумеется. Это второе. И наконец – всю личную переписку сотрудников. Это третье. По итогам моих размышлений будет принято решение, что делать дальше. Сегодня Вам позвонит Иван Николаевич, чтобы подтвердить факт проведения исследования и обозначить границы моих полномочий.
Меликов демонстративно записывал ее указания. Беркман сидел, вертелся в кресле влево-вправо и смотрел в потолок.
- Виктор Сергеевич, мы закончили, я думаю. Если есть вопросы…
- Когда вы приступите к работе? – спросил Меликов.
- В ближайшие дни. Я позвоню. Была рада знакомству.
Она встала и снова протянула Меликову руку. Он автоматически пожал ее и услышал:
- Я ваш друг. Я на вашей стороне.

Дверь закрылась бесшумно.

- Ну, девочка моя, ты молодец.
- Я в курсе, но все равно спасибо. Я поеду спать и отдыхать.
- Давай. А фирмой займись по полной программе. Рассчитываю на тебя. А ты рассчитывай на гонорар, специалист по кадровой диагностике.
- О! Может, договор заключим?

Я сижу в своем кабинете. Я слушаю людей. И все время у меня перед глазами стоит твое лицо. Я слышу твой голос, когда менеджер жалуется мне, что в фирме никто никого не слушает, и все хорошие инициативы гибнут. Я думаю о тебе, когда компьютерщик с ленцой повествует о том, как тяжело обучать тупых теток справляться с электронной почтой. С тобой я еще не разговаривала, я медлю. Ты узнаешь меня, потому что манера говорить сохраняет что-то неизменное всю жизнь. Ты узнаешь меня, и что скажешь? Что почувствуешь? Будешь ненавидеть меня? Презирать? Постараешься побыстрее закончить разговор, отделаться? Ни испытаешь никаких эмоций? Ты равнодушна ко мне, ледяная красавица?

- Никто кроме меня не будет так любить тебя.
- Ой, перестань, ты пьяная. Не трогай меня, успокойся.

Вот такими были наши диалоги. Или вот такими.

- Может быть, ты хочешь куда-нибудь пойти вечером? Давай пива выпьем, погуляем. Посидим где-нибудь.
- Да ну, мне к семинару готовиться надо.
- А можно я приеду к тебе?
- Ну, у меня родители. Давай в четверг.

Я звонила тебе, писала, постоянно разговаривала с тобой. Я была твоей подругой! Да! Этого у меня никто не отнимет! И ты любила меня! Что бы ты не говорила! Три года… да нет, четыре года. Девочка моя… Милая моя девочка…

Даша ходила по кабинету туда-сюда, как ходят по тюремной камере. Раз-два-три, десять шагов до окна, развернуться, обратно, думать, думать, что лучше сказать, думать, как вернуть ее доверие… О! Создать у нее ощущение опасности, ощущение, что ее карьера под угрозой, что ей недоволен Меликов, что она не понравилась Беркману. И спасти ее. Так я и поступлю.

Лена вошла в кабинет Даши и аккуратно закрыла за собой дверь.
- Добрый день.
Даша поднялась из-за стола.
- Садитесь, Елена. Чаю-кофе?
- Нет, спасибо.
- Тогда устраивайтесь поудобнее, давайте начнем разговаривать. Возможно, я буду задавать Вам необычные вопросы.
- Какие именно? – спросила Лена. (Голос ее кажется мне знакомым, очень знакомым…)
- Ты помнишь меня? – резко спросила Даша, снимая очки.
Лицо Даши украшали синяки, но это было совсем неважно. Лена смотрела ей в глаза и молчала.
- Ты помнишь меня? – повторила Даша.
- Да. Привет. Не сразу узнала.

Еще немного – и я заплачу. У нее холодный неприветливый голос. Она все еще ненавидит меня.

- Ты не простила меня?
- Нет.
Даша почувствовала, что отчаяние отступает. Упрямая тварь ты, Лена. Ну ладно.
- Ладно, важно ли это. Нам с тобой все равно нужно разговаривать о деле.
- Как ты сюда попала? – не глядя на нее спросила Лена.
- Беркман все сказал. Я консультант Ивана Николаевича.
- Ты специально все это устроила?
А вот здесь – развилка. Что сказать?
- Нет, не специально. Но я рада тебя видеть. Ты хорошо выглядишь.
- Ты тоже. Похудела. Что с лицом-то?
- Бойцовский клуб. Смотрела? Что-то вроде этого.
- Ну и дура. Лицо себе испортила.
- Какая разница?
- Я же говорю – дура. Давай разговаривать.
- Давай разговаривать, Лена. Правда, я уже все знаю.
- Что ты знаешь?
- Дела твои плохи. Меликов недоволен.
- Чем недоволен?
- Твоей работой, чем. Короче, я могу тебе помочь.
- Чем ты можешь мне помочь?
- Я могу предложить тебе другую жизнь.
- Что ты несешь, Даша? Мне не нужно от тебя… ничего не нужно.
- Я могу предложить тебе… все. Деньги, свободное время, работу. Любую работу, какую захочешь. Карьеру. Мужчин. У меня есть… возможности. У меня есть деньги, связи.
- Не сомневаюсь. Даша, перестань. Что ты себе вообразила? Приехала ко мне на работу и говоришь ерунду. Я пойду.
- Подожди. Побудь со мной, Лена. Я соскучилась по тебе.

Разговор зашел в тупик. Ничего она не хочет. Надо же было устраивать всю эту историю с кадровой диагностикой, чтобы слышать от нее все то, что она говорила мне по телефону и лично уже десятки раз. Не может она меня простить, видите ли.

- Ты уволена, - сквозь зубы сказал Алексей Леонидович.
- А по какой причине, могу я спросить? – От обиды Лена стала смелей, чем обычно.
- Твоя работа неэффективна. И точка.
- Алексей Леонидович, так Вам сказала Дарья Александровна? Видите ли, я знаю кое-что про Дарью Александровну…
- Сплетничать будешь с секретаршей. Ты свободна.
Дверь открылась, Даша вошла без стука. Улыбнулась.
- О, я вовремя. Алексей, можно минуточку внимания?
- Да, Даша. Мы уже закончили.
- Нет, пусть Лена останется. Это ее касается.
- Я слушаю.

Это уже слишком! Опозорить меня перед Меликовым, да так, что он весь перекосился от отвращения. Обвинить меня в том, что я лесбиянка. Что я приставала к девочкам-менеджерам. Что я затерроризировала весь офис своей свинской похотью. Что я приставала к ней. К ней! Какая ирония… Я еще помню, как она стояла на коленях передо мной, умоляя меня разрешить ей спать со мной в одной постели.

Получай, девочка. Я мечтала о том, чтобы прикоснуться к тебе. Чтобы поцеловать тебя. У меня голова кружилась от мысли, что все может быть как раньше. Я еще помню, как я стояла на коленях перед тобой, умоляя тебя разрешить мне спать с тобой в одной постели.

- Какой кошмар, Даша. У меня в фирме под носом такое творилось, а я ничего не знал.
- Не Ваша вина, Алексей. Никто бы и не сказал. Вы правильно решили ее уволить.

Лена вышла из офиса и аккуратно закрыла за собой дверь. Поймала такси, по дороге домой в голове вертелась мысль: «Проект недоделали. Недоделали проект…»
Несколько бутылок пива – и мне легче. Завтра в офис вещи собирать.

Даша вышла из офиса. Изящно уселась в открытый «Лексус». Завела машину и поехала. Домой. Подумала, не позвонить ли Лене. Подумала и решила не звонить.