Однажды микропамфлетики

                Даниилу Хармсу посвящаю

               
 
                О Д Н А Ж Д Ы . . .


                (Микропамфлетики)


      Однажды Ленин сказал:  "Мы пойдём другим путём!", и сделал революцию. А каким путём и куда итти - он  и сам  не  знал,  так  как никаким путём никуда и никогда не ходил, он ездил в поезде, и  в  Россию приехал в запломбированном вагоне.  Народ так  и  не узнал,  каким путём итти, и Россия пошла никаким путем, и зашла в тупик.

     Сказал однажды Ленин, что в России после революции будет "Хлеб - голодным", а голодные вовсе и не получили хлеба и стали пуще голодать,  и  многие стали умирать,  и, перед  тем, как умереть,  - спрашивают друг друга:  "Как  же  это  понимать?". А  мимо шёл  Ф.И.  Тютчев,  он услышал этот вопрос и сказал: "А я давно предупреждал,  что умом Россию не понять!". "А-а!"            -сказал народ, - "теперь всё понятно!". Стали понимать, но всё равно продолжали умирать.

      Приехал Ленин  в  Россию,  и  народ пошёл встречать его на вокзал. Ленин залез на броневик и стал держать речь о том,  как нужно правильно делать революцию. Но многие, которые стояли далеко, не смогли  услышать его, а  микрофона  у  него  не  было. И поэтому народ не узнал, как делать правильно, и стали делать неправильно. Через много лет появились микрофоны, но Ленина уже не было.

      Ленин  жил  в шалаше на станции "Разлив" и пил водку,  чтобы  согреться. Как-то приехал к нему Сталин и тоже попросил  водки, чтобы  согреться. Ленин взял новую бутылку и разлил по стаканам. Сталин выпил, согрелся и говорит шутя: "Очень хорошая  водка, Владимир Ильич,  и Вы хорошо её разлили! Назовём её - "Ленин в разливе"...  Сталин был большим шутником, всю жизнь шутил… Всем нравилась  эта  водка,  она  долго  жила, и до сих пор живет в памяти народа.  Ленин  умер,  но дело его живёт.
 
Сталин был не чужд искусствам, много читал, смотрел кинофильмы и на всё выпускаемое давал свои категорические отзывы, многое исправляя и оценивая по своей воле. Ему очень нравились кинофильмы Григория Александрова «Весёлые ребята» и «Цирк». Он покровительствовал кинозвезде тридцатых годов Любови Орловой. Однажды он в шутливом разговоре сказал Александрову, мужу Орловой: «Имейте в виду: если хоть один волос упадёт с её головы, мы вас повесим!». «За что же, Иосиф Виссарионович?». «За шею» - ответил и кратко пояснил Сталин. Он хорошо знал своё дело…
      
К Ленину в Смольный ходили ходоки. Однажды пришёл к Ленину крестьянин из дальнего села, в лаптях и рваном полушубке,  и  говорит:  "Товарищ  Ленин,  народ  умирает от голода,  ропщет, так и до революции недалеко!".  Ленин ему на это: "Не тгевожтесь, догогой батенька, - никакая геволюция, увегяю вас, не пгедвидится и не пгедполагается , потому что геволюция, о необходимости котогой всё вгемя твегдили большевики, уже совегшилась!".

      Однажды Чехову приснилось, что на бульваре он встретил Гоголя. Гоголь был некрасив лицом, потому что - длиннонос, к тому же был небрежно одет,  на что Чехов тут же указал ему. " Зато я душою красив!" - ответил Гоголь, на  что Чехов тут же возразил: "В человеке должно быть всё прекрасно:  и одежда, и лицо, и душа, и мысли!". Чехов был, конечно, прав,  но  Гоголя  жалко,  потому  что мысли его были заняты и далеко:  он только что замыслил  написать пьесу "Ревизор" и по этой причине он не строго следил за своей одеждой.

      Энгельс был состоятельным человеком,  а Маркс  прозябал  в бедности, так как все деньги тратил на издание "Капитала".  Вот и пришел однажды Маркс к Энгельсу и говорит:  "Фридрих,  одолжи ещё немного,  на второй том "Капитала" не хватает.  Издам - отдам,  не я буду!". Энгельс, конечно, дал денег - они были большими друзьями.  Маркс стал дописывать книгу,  но не успел,  так как  вскоре умер,  и  Энгельсу пришлось самому дописывать "Капитал", а иначе мы бы так и не узнали, как и из чего этот капитал создаётся, и не смогли бы сдавать экзамен по политэкономии.

      Однажды Энгельс  задумался  - отчего это человек так похож на обезьяну? Не иначе - он от неё произошёл.  Оказалось - так и есть,  и обезьяна превратилась в человека  посредством  труда. Энгельс до этого додумался, когда задумался,  и написал об  этом книгу, в которой всё и рассказал.

      Маркс, умирая,  что-то беспокойно и невнятно шептал в бреду, - кто-то, мол, бродит, но никто не мог понять – кто бродит и где. Энгельс, наклонясь к нему, упорно,  но бесполезно повторял вопрос: "Карл, дорогой, о чём ты?", но тот продолжал бубнить своё, непонятное. Когда  все устали спрашивать и сели за стол пить чай с баранками, - Маркс вдруг немного приподнялся и тихо, но внятно произнёс: "Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма...".  А после этого взял да и умер по-правде.

      Как-то  встретились  в  Москве,  на  улице,  Бакунин  (теперь это - улица Бакунинская) с Марксом (он как раз шёл с Марксистской), и сразу стали спорить - что лучше: анархия или коммунизм. Маркс доказывал,  что анархия - это беспорядок,  беззаконие, а коммунизм - это свобода и справедливость:  бери,  сколько  душе твоей  нужно,  а  отдавай,  сколько можешь,  по  совести. А               
Бакунин говорил, что анархия-то  как раз и есть справедливость и свобода - "Грабь награбленное, громи богатых!", а коммунизм - это бесправие,  рабство,  нищета народа и деспотизм малограмотных  коммунистических вождей.  Кроме того, - расплодятся в огромных количествах паразиты общества,  у которых этой  совести-то и нет, и опять  одни  будут  голодать,  а другие купаться в роскоши,  не зная,  куда её девать.  Долго спорили,  но так ни к чему  и  не пришли. Спорили бы до сих пор, если бы оба не умерли.

      Лев Толстой решил, что человек не должен жить за счёт других, и всё для себя должен делать сам:  сеять, пахать, боронить и, даже, - сапоги шить. Так он и поступал, а ещё - не ел мяса и рыбы, и ходил босиком, в подпоясанной рубахе по аллеям своей Ясной поляны, как простой мужик. А жена его, Софья Толстая, обратным образом - любила вкусно поесть и потихоньку подкладывала мужу кусочки мяса под видом овощей,  и вообще говорила:  "Не дури,  старичок-боровичок,  не смеши людей!". А он рассердился, ушёл из дому, в дороге простудился и умер.

      Однажды встретились на бульваре Пушкин с Гоголем.  Поговорили о том,  о сём, а потом Гоголь и говорит: "Александр Сергеевич, давайте поменяемся - я Вам дам своего "Тараса Бульбу",  а Вы мне - "Руслана и Людмилу",  будто моё - это Ваше,  а Ваше  - моё. Пушкин отвечает:  "Понимаешь,  Николаша (Пушкин был старше Гоголя на десять лет), - Руслана я тебе дам, а вот Людмилу - не могу - самому нужна (Пушкин очень любил женщин).

     Однажды, зимой, Гоголь предложил Пушкину прокатиться в санках по вечернему Петербургу.  Пушкин попытался было  уклониться от поездки:  "Уж поздно в санки-то садиться!", но Гоголь уговорил.  Сели в санки,  морозной пылью серебрились их бобровые воротники,  кучер закричал: "Поди, поди!" - и помчались вдоль широкой Невы, да так быстро, что Гоголь вдруг вывалился из санок. Как раз в этом месте оказались какие-то девицы, они стали весело смеяться, но помогли Гоголю встать. Их девичьи лица были ярче роз. Гоголь тоже много смеялся, а Пушкин спросил: «Не ушиблись Вы, Николай Васильевич?- больно уж быстро мы ехали!». «Что Вы, Александр Сергеевич, - отвечал Гоголь - какой же русский не любит быстрой езды?..».

      Достоевский был азартным игроком в карты, бывало - и выигрывал, и  даже крупно,  но чаще - проигрывал,  и тогда не знал, как свести концы с концами,  где б разжиться деньгами. Во время одного такого  проигрыша  он  невольно  и зло подумал:  "Вот бы встретилась мне  сейчас  эта старуха-процентщица!".  Но к этому времени старуха была уже убита Раскольниковым.
               
Великий путешественник Н.Н. Миклухо-Маклай  рассказал о таком страшном случае, которому был свидетелем на о. Новая Гвинея: один папуас, гуляя по бе-               
регу, вдруг повстречал девушку из чужого, враждебного племени,  из дальней деревни, которая случайно забрела в эти края. Папуас бросился, схватил девушку и разбил ее голову о камни кораллового рифа.
      Потом в деревне, в большом котле варили ее мясо. Один из евших, аппетитно жуя, сказал первому:  « Зачем ты убил ее? Я бы взял ее в жены!», на что убивший возразил: «Жена была бы для тебя одного, а так мы едим её все вместе!» - этот папуас выше всего ставил интересы коллектива.


                Продолжение следует.