Поход намбар 2

 


Тяжелый рюкзак за спиной и еще один на груди, и ещё один в руке, и каска гитлеровца времён второй мировой, которую надели Ане на голову, чтобы она не видела, куда их ведут, и огромный таз для того, чтобы в случае чего не блевать на землю, а вести себя культурно,  действовал Ане на нервы, давил на спину и грудную клетку, обвивал шею и впивался в плечи стальными лямками, душил её и прижимал почти к самой земле, но жаловаться она не хотела, потому что за жалобы она уже дважды получила по зубам и один раз по морде. Да и это была незначительная проблема, по сравнению с тем ужасом, который она испытала, когда ей на ноги надели кандалы и велели нести всю провизию походной группы, и удовольствием, которое она получала  от  того, что впервые пошла в поход в неизвестно какое место, в неизвестно какую глушь, но с группой полупьяных и обкуренных в задницу молодых людей   и испытывала все прелести жизни на природе, в задрипанном лесу, предназначенном на вырубку из-за слишком большого количества энцефалитных клещей и  бешеных дятлов, нападающих на людей.    Всего их было 5 человек, и  еще   7 родителей, 5 неизвестно откуда взявшихся провожающих и 2 писающиеся от страха и нежелания идти собаки. Макс, Сергей, Антон, Светка и сама несчастная полумёртвая Аня (ну и еще 12 человек) Познакомились они в туристической фирме, которая перед банкротством решила отомстить всем на земле и дала очень интересное объявление по телеку (а также оно было замечено в трех газетах, 2 дня подряд по радио и на плакате в центре города): «Если вы не боитесь укусов москитов, проливных дождей, постоянного насморка, палаток, диких зверей, пронизывающего холода, внезапных набегов бомжей, алкогольного   опьянения, невовремя   заканчивающейся  провизии, возможного грязного секса на природе и отсутствия душа и туалета,   а обожаете идиотские приключения, нестройные песни под гитару и командный отдых, сжигающее солнце, протухшую тушенку, потных баб и теплую водку (и воду),   то вы просто лох, но всё же приходите к нам, мы вам поможем умереть, заболеть, подхватить заразу, получить ожег или обморожение, отравиться и научиться играть на  гитаре!..» 
 Далее следовал адрес, находящийся у чёрта на куличках, мобильный  телефон, при звонке на который с вашего счёта снималось количество денег, примерно соответствующее плате за разговоры с Гонолулой, и прайс-лист с бешеными ценами.  Эта кустарно выполненная реклама не была интересна жеманным дамочкам и их мужьям, а также всяким там путешественникам, девственным девушкам, насильникам, честным банкирам, домохозяйкам,  школьникам, студентам и шахтерам. А вот молодым и жаждущим покемарить вдалеке от родителей ребятам, только начинающим жить,   курить, играть в преферанс и напиваться до поросячьего визга это объявление очень привлекательно. Таким образом,  у дверей фирмы оказались огромные дерущиеся и вопящие очереди веселых и находчивых, смеющихся и уплетающих  сгущенку прямо из банок, рыдающих навзрыд, несколько поддатых, печальных,    но стремящихся в бой, как пьяный китаец в немецком баре. Как сортировали команды,   никто не знал, это держалось в строжайшем секрете и попытка узнать хоть сотую часть этой тайны наказывалась расстрелом на месте, но, впрочем, никто не жаловался, и ребята сдружились с первого дня похода, потому что им больше ничего не оставалось – либо умереть, либо подружиться с такими же идиотами; кое – кто уже свалил в кусты, чтобы не трахаться прилюдно, кто – то договорился встретиться в этом же месте через добрую пару лет, а кто – то  успел занять денег у друг друга и уже и вернуть  долг, а кое-кто – так и не вернуть.
 Сначала их связали и повезли на грохочущем душном поезде времён сталинградской битвы и московских газовых камер в неизвестном направлении, за затемненными стеклами окон адской машины сначала мелькали снега и ледяные скалы, потом зеленые луга, желтые поля, затопленные села, глиняные сараи, танки, войска, опять снега, здания Пентагона, блокпосты чеченцев, Усама бен Ладен, Владимир Путин, Карл Маркс, Фридрих Энгельс, потом  бросили на какой-то станции  при этом предупредив, что ПЕРВАЯ ПОМОЩЬ, приличная еда, медикаменты, душ, нормальный сортир, туалетная бумага, презервативы, гинекологические кресла и зеркало всегда рядом, после этого менеджер фирмы исчез, он просто испарился, перестал существовать в этом месте в эту секунду,  самоуничтожился, выполнив свою миссию, предоставив ребятам самим ввязываться во всякие приключения, абсолютно ненужные лесбийские оргии и пирушки, напоследок отдав им грязную скомканную карту с от руки намалёванным крестиком, на которой вроде бы как находится клад.
  Сама карта была отпечатана недавно на дешёвом конторском принтере, и еще  пахла свежей краской, от которой поднимался легкий красноватый дымок,  но духа жажды сокровищ не вызывала,  потому что абсолютно никакой клад им не был нужен!
Изнемогающая под тяжестью мешков Аня посмотрела на полуразбитые часы на своей окровавленной руке. Ровно 9. Через полчаса будет темно, стихнут все звуки и шорохи, замолкнут птицы и звери и все живое уснет вечным могильным сном, А места, где можно было бы переночевать, все нет, и никогда не будет. А они только на полпути от назначенного места.
– Лучше бы поехал с предками на Кипр, ну или на худой конец, в Мурманск, ну, или просто на худой конец, ведь звали, нет, потянуло на всякую гадость, – сказал Антон, подав руку Светке и именно Светку имея в виду под вышеуказанной гадостью.
– Не порть настроение, и так фигово!
Это сказал Макс; (А ведь этот смелый юноша слукавил…:   было еще хуже, особенно когда в армии его заставили чистить туалеты его же трусами, а потом эти трусы отослали его любимой девушке) по мнению Ани, он был самым разумным, потому что за все это время он не проронил ни слова; возможно, виной всему была тряпка, торчавшая у него изо рта, которую он выплюнул только сейчас.
– Да, иди ты  на…, а потом в …, сейчас на Кипре, море, солнце и душ, а в Мурманске мои предки, а в конце концов просто хорошая погода! – заорал Тоха; его все так называли, потому что когда родители назвали его Антоном, он  ужасно комплексовал и противился этому, поэтому просил, а потом даже и приказал всем называть его по-другому, и если кто-то называл его Антоном, он просто убивал этого человека и мочился на труп.
– Не психуй, придурок! Нашел время! И смотри, аккуратней с гитарой!  И вообще я смотрю ты долбак какой – то!!  А – ну отойди оттуда! Кому говорят!? Фу! И  выплюнь эту гадость, урод! Ну и кретин! Как же ты меня достал! Почему я не убил тебя с самого начала?! Проклятый упырь! Нет, у меня не истерика, не истерика, а-а-а-а-а!!
Да, все-таки Макс умный и красивый тоже…, а еще он мог вышивать крестиком, чинить тракторы и при необходимости печь блины с  протухшей семгой.
Аня далеко откинула мысли от сомнительной красоты Макса и убила комара на руке. Эта тварь уже успела накачаться досыта, и теперь на руке остался огромный кровавый след, смешанный с кишками и мозгами комара.
– Моя гитара, что хочу, то и делаю. А за придурка ответишь еще, в палатке удушу, когда спать будешь! Да, на урода я не обижаюсь! Я это знаю!
– Ты сначала место для палатки найди, а потом души сколько хочешь! Может даже еще что – нибудь разрешу   тебе…- но это было сказано несколько тише.
– Мальчики, чёрт бы вас драл за ноги, хватит вам ссорится, уже темно и нам с Анечкой страшно, холодно, пить хочется, и вообще-то кушать уже охота, аж переспать не с кем, а если вы подеретесь, мы от вас уйдем. 
– И куда это интересно вы уйдете? – хмыкнул Сергей,  подняв голову, хмыкнул, и  при этом   его  зрачки  закатились и чуть не упали вместе с контактными линзами в находящуюся под его ногами лужу. 
Светка задрала длинный нос со стекавшими с него соплями, дернула ручкой и показала пальчиком в сторону гор.  Потом опустила палец, руку, нос и начала тихо повизгивать.   
Вот, дура, подумала Аня. Никуда я с ней не пойду.  Я вообще никуда не пойду, если меня не снимут эти рюкзаки – сдохну прямо тут.
Честно говоря, Ане совсем не нравилась Светка. Она буквально ненавидела ее всеми фибрами души и тела,  кляла ее про себя и даже задумала по возвращении навести на нее порчу.
Она смахивала пыль и сопли на истеричку Аню, постоянно начинала орать, хохотать как шизофреник, хрюкать, пускать слюну изо рта, нести чушь о своем дворянском происхождении, выть, заламывать себе и другим пальцы,  давила всех букашек, которые по незнанию ее натуры заползали на ее тело.
И причем, прежде, чем лишить их жизни    она расчленяла их тела и кричала, так, что все думали, что на них напали.  Помимо этого, она постоянно нудила, хныкала, плакала, после чего заходилась  истерическим гоготом, сочиняла непристойные четверостишья, иногда припадала к земле, ожидая приближающуюся роту молодых солдат и смотрела в зеркало, жаловалась на климат, вспоминала родную Африку и жадно втягивала воздух,  долго чихая   после этого!   
И что больше всего бесило Аню кроме трёх рюкзаков и каски на голове – эта красотка нравилась всем парням!   
Они смеялись над ее капризами и защищали от бабочек-убийц, жуков-насильников, кузнечиков-извращенцев, вшей-педофилов,  червей-эксгибиционистов и  муравьев-каннибалов! 
А что самое страшное, она запала на Макса, и даже упала на него пару раз своей мощной девичьей тушей! А этого Аня простить не могла!
– Молчу-молчу! – сказал тихо Макс, осторожно расстёгивая брюки и вытаскивая оттуда непонятно как туда попавшую морковку. Так вот что мешало мне ходить, подумал он.
– Ну что, грёбаные уроды, мир? – Это был противный голос Тохи.
«Вот скотины, а?» – разогревала свой гнев Аня. «Пидары позорные, козлы, уроды, …, …, мразоты  македонские,  тварюки,  фунчозы  ходячие!»
– Ань, ты чего грустная такая? – осведомился Серый, с хрустом почесав свою задницу. – Что, рюкзаки нести надоело?
– Да, все в порядке, просто устала очень. И есть хочется, – улыбнулась она, стараясь не выдать своего гнева и быстро начав ковыряться  в земле в надежде найти хоть какую-нибудь букашку. Есть действительно хотелось.
– Потерпи, я чувствую скоро, и отдохнем и поедим.
– Да, начнем нашу трапезу с Макса. Он когда вареный, намного вкуснее, а еще, кстати, можно поджарить его по частям и полить кетчупом    или     майонезом,  – съязвил Тоха.  – «Calve» - много ем без проблем.
– Дебил ты…– сдерживая смех, сказала Аня. –  Мудак конченный.
Немного разрядив обстановку, компания отправилась на поиски ночлежки. Макс ожидал обнаружить отель «Hilton», Сергей – публичный дом в стиле Нинон Ланкло, Тоха – дискотеку с пивом, а Света – магазин с косметикой. Только Аня мечтала о болоте, куда она могла бы скинуть рюкзаки вместе с каской.
 Очень красиво в почти вырубленном лесу  ночью. Вроде должно быть темно, а все вокруг светится белым лунным светом из-за того, что три четверти деревьев валяются спиленными на земле, и ничего не закрывает обозрения.   На небе яркие звезды, некоторым дальнозорким в бифокальных очках даже виден млечный путь, вокруг земли летают спутники, завораживая взгляд. Некоторые из них, сходя с орбит, падают на землю, вызывая тем самым ужасные катаклизмы  и убивая тысячи людей.  Но свежий ночной воздух пьянит, иногда доносится чей – то  неслабый храп или неприятный запах, и хочется в такой момент, а так же хочется, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась,  а длилась полгода, год, или даже миллион лет.
Но на все это усталые полупьяные путники не обращали внимания, их вечно ищущий взгляд был устремлен в глубину, если можно было так назвать широкую просеку посередине леса, в поисках какой-нибудь полянки,  где можно было бы расстелить их подранные во всех местах вонючие палатки.  Они надеялись на везение и на то, что, может быть, им встретится белый шикарный дом, с розовыми занавесками и зеленым газоном во дворе, из которого выйдет добрый негр дядя Том и даст им поесть, попить и поспать со своей женой. 
– А ! Вон! Там! Дом! Пошли….Опушка , –бессвязно начал кричать Максим, не веря в осуществление коллективной мечты.   
– Где? – спросили у него хором!  За последние часы ребята уже стали плоховато видеть, слышать и соображать.
Но, не успев дождаться ответа, они увидели маленький горящий ярким пламенем домик на холмике и, не сговариваясь, кинулись к нему, даже не думая о пожаре! 
– Живееееем, – на бегу кричал Тоха.– Ураааааааа!! Аааатаааасссс!!!!! Неееммццыыыыы!!!!! Бееей!!! Мооооочииии!!! Туши!!!
Добежав до домика, ребята вынули свои тушильные аппараты – конечно, огнетушители, которые им дал менеджер, - и погастли огонь. Но только они собрались зайти в домик, как их остановил Сергей. Его зрачки снова закатились,   руки затряслись   и он выдавил из себя слова вперемешку со вчерашним ужином:
– А вдруг там бомжи ночуют? 
– Какие нафиг бомжи посреди леса, ты чего, забыл где мы?! К тому же, если бы они там были, они бы уже сгорели…
– Это же не лесополоса перед дачами тебе! – возбужденно протараторил Антон.    
– Ну а вдруг, ну если не бомж, ну кто-нибудь опасный!  Вдруг наши родаки добрались сюда раньше нас?!
– Если бы тут кто-нибудь опасный был, то уже давно бы вышел и всех поубивал, за то, что вы орете перед его домом! За то, что устроили тут нервозные  сцены психопатов и за то, что вообще родились на свет!!! – голосом, полным сарказма, сказал Макс.       
Светка залилась громким гортанным смехом, голова ее запрокинулась, оголив белую длинную шею, зубы выросли раза в два, а губы посинели,  руки прижались к внезапно оттопыревшимся ушам и Светка начала бешено вращать бедрами. Макс смутился, но через некоторое время выпрямился как некормленый павлин после ухода посетителей из зоопарка,   И приобнял Светку за толстую талию.   
– Ну! Мы заходим или нет? – нервно спросила Аня, дожевывая последнюю букашку и громко рыгая.
– Пошли, драная красавица, – сказал Сергей, взял Аню за руку и повел к старой деревянной двери – я покажу тебе мир и настоящую любовь!
– Но Ты первая! –  усмехнулся Серый.   
Аня посмотрела на  него долгим и удивленным взглядом, полным  гнева. Глаза ее блестели, «Вот же Шваброид»,- подумала она,   жадно постукивая и пощелкивая зубами. Кушать хотелось всё сильнее, несмотря на букашек.
– Шучу я, ты чего! Поверила? Ну ты, Анька, полная дебилка!! – занервничал Серый, пытаясь реабилитироваться. Его тошнило от ужаса.
За его спиной стоял дружный хохот, и кто – то даже хрюкнул пару раз.  Красный, как рак, брошенный в кастрюлю прямо на пороге своей смерти,  Сергей, с криком «I`ll be back!», пнул с силой дверь, на которой было русским языком написано «тянуть к себе». Серый отбил себе ногу, хмыкнул, потянул и первым вбежал в дом. Остальные не торопясь, вошли за ним.
В полусгоревшем доме явно никто не жил уже давно. Все было покрыто полувековой паутиной, пахло ветхостью   и чем-то еще очень противным, воздух напоминал едкий болотный туман.   Через маленькие окошки на потолке пробивался лунный свет, и благодаря ему в обугленной комнате можно было различить стол с 3 стульями, причем в некоторых местах погнившими, большую деревянную кровать с протертым матрасом,   но с достаточно новыми атласными простынями и большим одеялом, дряхлый шкаф, забитый какими-то вещичками, и вовсю полыхающий камин. 
– Ого, зашли…– медленно проговорил Антон и так же медленно сполз по стенке в обморок.
– Да уж…– Светка явно была в шоке и последовала за Антоном.
– А давайте керосинку зажжем, у тебя вроде в рюкзаке была, Серый? – предложил тихим голосом Макс.
Однозначно, он самый умный!  Давайте зажжём керосинку и спалим дом к такой-то матери! Но говорил он по-прежнему мало…
– А что в шкафчике лежит, интересно, – удивляясь своей любопытности, сказала Аня – может быть че покушать нормального, ну или там,  хоть выпить.
– Сейчас все увидим, – сказал Сергей, доставая керосинку и ставя ее на стол.
Через несколько минут комната полыхнула огнём, озарилась желтовато-красным светом и наполнилась какой-то таинственностью. Простыни вдруг стали отливать кроваво – алым оттенком, чуть заметно шевелясь и попискивая.
– Красиво…– проблеяла Светка. (Она всегда блеяла в таких ситуациях. Сказывались гены предков) 
– Давайте лучше камин разожжем, –  предложила Аня.
– Ты просто умница, Анечка, может даже твой дебилизм можно вылечить, – подмигнул ей Макс и отправился к и так горящему камину. 
– Опа, девочки и мальчики! А кровать-то одна, чего делать будем?– пошло сказал Антон, прокручивая в голове давно уже придуманный маньяко – насильственный план сексуального характера, в котором должны  участвовать не только Аня со Светой, но ещё парни, пара ножек от стульев и два хомяка, которых Антон предусмотрительно держал в кармане.
– Не беспокойся, ты будешь спать на улице в палатке!– грубо ответила Аня, зло обломав все надежды  и замыслы Антона. Хомяки, настроенные на оргию, грустно вздохнули в унисон с Антоном. Она, гордая от комплиментов Макса, чувствовала себя просто королевой! 
– Утю-тю, – захохотал Антон, немного подергивая левым глазом, и вытащил и рюкзака разбившуюся бутылку ямайского вина и пять жестяных банок с прошлогодней тушенкой, которую он сделал из мёртвого бомжа.   
– Ну ты запасливый,  – улыбнулся Сергей, странно подмигнув Антону и недвусмысленно показав себе на задницу.
Девушки  протерли вековую пыль со стола,  убрали всю паутину, закрывшую почти все стены, расстреляли трёх пауков,  заново застелили кровать, вымыли полы и окна.
Домик преобразился и стал как-то уютнее. И даже отсутствие розовых занавесок, дяди Тома и зеленого газона было не так уж страшно. Накрыв на стол, они прихорошили  и причесали свою женскую часть и  стали ждать свою мужскую половину. 
Мужская половина обследовала окрестности вокруг домика, надеясь, что может им повезет и встретится что-нибудь поприличней тушенки и вина, но ничего не найдя,  шутя, веселясь, ввалились в дом, громко и радостно гогоча, похрюкивая, падая, поднимаясь и иногда неприлично ругаясь.
– Тушенка и красное вино, как это романтично, – мяукнул Макс, подмигивая попеременно двумя глазами, и чмокнул Светку в мокрые от вина и вонючие от тушёнки губы.  Она быстро отскочила от него, но затем немного  успокоилась и подошла ближе к Максу.
Антон засвистел и начал махать руками, крича при этом слова на непонятном языке африканских племен, потом немного побегал по комнате, опрокинул стул и успокоился.   Серый кинул, прямо таки швырнул, быстрый и бегающий взгляд  на Аньку. Анька рассматривала  пламя через треснувший и протекающий бокал с вином с задумчивым и грустным взглядом. Потом она, услышав внезапное попискивание, которое  вновь стали издавать простыни, встрепенулась, ужасно испугавшись, но решила не подавать виду остальным и поэтому она досчитала до одного и продолжила   рассматривать пламя через грязное и запыленное стекло бокала.
Светка обвила ногами шею Макса, закатила глаза, губы ее опять посинели  и в течение следующих нескольких минут остальные наблюдали жуткую сцену нежности и любви между ними, похожую на сцену явно из пьесы про Отелло. 
Да, все-таки Макс умная сволочь. Этот юноша был самое разумное чмо среди всех!   
Аня не выдержала и встала, вино ударило в ноги, тушёнка в голову, она пошатнулась, выматерилась, сплюнула, расстегнула лифчик, заорала что-то невразумительное и громко икнула, но она  удержалась и быстрым шагом, но заплетающимися ногами, направилась к шкафчику со всякими сексуальными вещичками в стиле садо-мазо.
Через секунду дом наполнился диким Аниным криком. Она визжала так, что у остальных волосы на голове встали дыбом и остались в таком положение в течение последующих 6 часов.
– Ну-ну, не плачь, – успокаивал Аню Сергей, нежно обнимая за плечи, и щипая одной рукой ее левое ухо, – Ну, все, хватит, если честно, я от тебя не ожидал такого. Я знал, конечно, что ты дебилка и дура, но не до такой же степени ! Ну не плачь, а то я тоже заплачу, просто зарыдаю, свалюсь на пол, зайдусь в коликах, сдохну, как шавка на помойке, и потом вообще неизвестно, что может быть со мной, и вот Светка уже в полуобмороке лежит, вон, заорал он, указав на  нервно дергающееся тело с синюшными губами и белками вместо зрачков.
Аня уже не плакала, а тихо вздрагивала и, отделив от глаза край,   как-то по-шпионски следила за Максимом. 
Он рылся в шкафу, тихо матерясь по–русски, но иногда ребята могли услышать что – то невнятное, вероятно сказанное на древнем санскрите (Они все были немного полиглотами), пару раз Макс падал на колени, заламывая себе руки и, устремив невидящий взор к небу (в данном случае – к потолку) начинал молиться, потом снова принимался рыться в шкафу, призывая Аллаха, Христа и зачем-то апостола Павла. Перед шкафом валялись вынутые из него «вещички». Они представляли собой голубые и розовые черепа  разных размеров и форм,  и разные еще костяшки, камни всех размеров и еще какие- то мерзкие вещи. На полках лежали разные бутылочки, колбы, склянки, тазики и ржавые гвозди, покрытые пылью.   Содержимое емкостей никому исследовать не хотелось,  кроме извращенца Тохи, но он держал свои желания при себе. 
– Сергей….– тихо  заскулила Аня, – поехали отсюда обратно в город. Там все нормально, без скелетов, гвоздей и булыжников. Нам же говорили ,что помощь, еда, зеркало и сортир рядом, чего они не  идут и не несут ЭТО все ? А они и не придут. Деньги содрали, облапали  и бросили на произвол судьбы.
– Лохотрон это! Лапше–на–уше–вешатель  и фиговоз !  Я давно понял все и просек, просто пугать и расстраивать не хотел. Хорошо хоть, не трахнули.
– А карта как же? С крестиком? – спросила Света, немного оклимавшись от приступа. Губы опять приняли нормальный белесый цвет, а зрачки вернулись на свое место.
– Хочешь я тебе нарисую такую же, даже лучше! Или даже вышью крестиком!?  – грустно пошутил Макс.   
    – Ань, ты уже в порядке? Может пойдем, я тебя уложу, ну там…, ну ты поняла меня…, но если не захочешь ничего, то просто   поспишь немного, отойдешь. Пойдем- пойдем, – сказал Сергей и приподнял  Аню за слегка оттопыренное ухо, придерживая за ногу.
Аня поддалась ему, раздумывая даже отдаться,   и они пошли в сторону  кровати. 
– Ха! – заржал Антон. Его гогот наполнил всю комнату и поверг остальных в панику и оцепенение, – Смотрите, мне вон тот голубоватый черепок справа улыбается, а слева  лыбится, гад, а посередине вообще сюда ползёт! Ха-ха! – загоготал опять Антон  и ребята с ужасом отшатнулись от него.
– Заткнись, идиот! Мудачелло недоделанное! – взревел Сергей, выйдя из шока и не на шутку осмелев, совсем как тогда, когда у него в детском саду первый раз пытались отобрать обед и он загрыз насмерть двух воспитателей..
– Да ладно, мне даже смешно – успокоила его Аня, злобно глядя из кровати и потирая ухо. 
На её слова Сергей улыбнулся, прикрыл глаза и вспомнил всю свою недолгую, но очень насыщенную жизнь, потом  накрыл одеялом  Аню и поцеловал в лоб. Лоб был прохладным и потрескавшимся в некоторых местах, но Сергея, видевшего и не такое, это не смутило и он поцеловал лоб еще раз. 
   Ночью Макс спал рядом со Светкой, пытаясь пару раз поприставать к этой девице с мощным телом, но потом устал пытаться и быстро уснул.  Справа от Светки лежала Аня. Ее лоб немного нагрелся и уже не казался таким безжизненным и мертвым. Во сне она иногда подергивала плечом, пару раз нервно вскрикивая и бормоча что-то на древнеиудейском. 
Сергей и Антон спали по другую сторону от Максима. Все грязные домыслы получить свое не увенчались успехом, потому что эта умная сволочь, умеющая печь блины с семгой, мирно похрапывала, положив руку на Светкино лицо.
 Утром кости, гвозди и тазы  смотрелись не так страшно, как вчера ночью, а ещё страшнее. 
Завтракали они все той же тушенкой и недопитым вчера, но слегка подкисшим  в тепле вином.   
– Ну чего поедем отсюда на *** сегодня или еще поживем? – спросила  Света.
– Ну может еще поживем, Ань, ты ведь не против? – с надеждой поинтересовался Антон, поглаживая хомяков.
– Ну можно… – замялась Аня. – Ведь так устали уже идти. Дня три и можно, даже больше.  Она явно уже привыкла к специфическому звуку, которые издавали простыни и даже подружилась с ними.
– Вот и договорились! – радостно сказал Антон, вскочив со стула и запрыгав по комнате в дикой пляске. Хомяки радостно пищали ему в такт.
– Согласен ! –  твердо поддержал Сергей.
– Ну, я за голубое большинство, – кончил этот разговор Макс.
Весь день они шатались вокруг домика и внутри него, валялись на кровати, пытаясь наконец – то устроить долгожданную оргию, ловили букашек и комаров – убийц,    и допивали совсем уже скисшее вино, потом снова выплёвывали его и опять пили. В общем, расслаблялись, как положено на курорте.   
 К вечеру постоянно смеяться, ….., пить, охотиться на насекомую живность и  шутить им надоело, и они даже подустали, без сил опустившись на сырую  и пропитанную какой – то гадостью в некоторых местах землю, и уже наплевав на отсутствие душа, воя на луну и думая только о том, как им хочется уехать отсюда.      
Макс и  Светка все время были вместе, даже иногда куда-то уходили, под завистливые пошлые возгласы Антона. Через время оттуда доносились недвусмысленные стоны, Светкино похрюкивание и завывание.
Это все бесило Аню, и на миг она даже представила, что Светка решила загрызть или изнасиловать Макса (вот наивная девочка!), но она старалась не подавать виду, хотя все и так видели, что с ней происходит, и тихо ржали.
Она опять подошла к шкафу, открыв, его она медленно, словно впав в забытье,  протянула руку к грязной баночке, покрытой густым слоем пыли…Она знала, что надо непременно ее открыть, понюхать и конечно же попробывать ее содержимое, но вот почему, зачем…она не знала.  Стерев пыль, она увидела,  что баночка была черного цвета с, кое – где, проступавшими ярко – голубыми пятнами, причем    черный съедал все солнечные лучи и ты весь оказывался в плену этого цвета, не в силах оторвать и выбросить взгляд. 
– Давай поговорим, – Сергей схватил Аню за руку, передовив ее до посинения, и отвел от шкафа, захлопнув дверку. Треснувшая от сжатия склянка осталась в руках у Ани…….