Детский взгляд на болезнь большевизма целиком

или Вступление к книге "ЗАПИСКИ СУМАСШЕДШЕГО"

Оглавление:
1.Нормален ли большевизм?
2.Сколько стран большевизма?
3.Детский взгляд на большевизм.
4.Почему я добровольно сумасшедший?

Ведите. Кто-то должен последовать. (Лао-Цзы.)
 

1. Нормален ли большевизм?

Коротко: Много и мало. Нормально и не нормально. Одно на всех или правила личности? Аферисты перехватывают власть.

Принято считать, что с появлением "большевиков" (основавших вслед за ВКП-б самую большую политическую организацию в мире – КПСС) в истории нашей страны установились правила решения всех вопросов "большинством".

Но это не так. И хотя написанное здесь я произношу публично и письмах к госчиновникам около 50 лет, только став "самиздателем" своих идей, я могу ставить их на учёт и к сведению сограждан - свои идеи, аргументы и факты. И даже при этом не удаётся вызвать их бурное обсуждение или цитирование! При всех маскарадных перевоплощениях держатели власти трепетно берегут основные мошеннические инструменты удержания мошеннической власти.

И часть этих мер – недопущение широкой огласки преступлений властьимущих, ненаказание за преступления, неустранение условий и инструментов безнаказанности и совершения преступлений, недопущение инструментов народовластия в системе власти. Когда-нибудь часть чиновников назовут отсутствующим пока в Трудовом Кодексе чином – "гробовщики полезных предложений". И действие это внесут в число особо опасных преступлений, сильно наказуемых. И навсегда запретят таким работу во власти и сервисе.

Голосование с принятием решения большинством его поддержавших - принимались в истории и много раньше. Когда французского короля впервые в истории большинством прежних "верноподданных" (перевесом всего в 1 голос) отправили на гильотину, - это было не первое голосование большинством. И пока нет в энциклопедиях точной даты появления этого правила. Но "большевики", перехватив власть в России в 1917 году, возвели это в ранг общенародного[1] и общегосударственного правила, ввели в Закон. Власть с принятием решений большинством, народным большинством или большинством от имени народа[2] - была прогрессивней диктата воли одного человека – царя. "Большевики" только дали своё яркое и характерное прозвище этому очень старому правилу.[3]

Монархи бывали и на Руси - с неплохими достоинствами. Но честностью в отношении нужд и прав своего подчинённого им народа они не отличались, как и все диктаторы мира. Цель их существования – не служить народу, а пользоваться им[4]. Поэтому, чтобы не совершили они полезного для страны и сообщества, они это делали прежде всего - для пользы и усиления своей власти, для блага наследника и процветания своего клана. Система управления перестраивалась под личные качества и прихоти каждого последующего монарха. И народ был бесправным средством кормления этой системы, инструментом обеспечения воли правителей.

Поскольку революция 1917 года была направлена (в первую очередь) на свержение монархии, принятие решений большинством присутствующих (безусловно) было больше по душе народу, ранее не имевшему практически никакого голоса в стране и в своей судьбе. В большинстве текущих дней и случаев.

Итак, прогресс относительно монархии в вопросе прогрессивности замены диктатуры монарха на диктатуру большинства был на лицо. Но было ли это "правило права большинства" правилом наилучшим – после этого уже не спорили[5]. И других правил применять не допускали. Даже до обсуждения. Несогласных просто уничтожали. Это верный признак того, что "новая власть" (захватившая её группа) не была народной, не была демократической (не стремилась создать реальное народовластие[6]).

Современные политмошенники, как и политмошенники советского периода, умышленно злоупотребляют словом "народный" и "демократический"[7] при окрашивании политстроя партчиновной диктатуры (и даже буржуазной). Просоветские пропагандисты таким образом маскировали под демократию новую диктатуру (по крайней мере – подчёркивали прогрессивность партдиктатуры перед режимом монархий и буржуазных "парламентов"[8]), а буржуазные пропагандисты пытаются[9] маскировать под демократию мошеннические формы капиталистического правления обществом[10]. В обоих случаях демократических процессов (проявления власти народа) – нет.

Однако, жил и выжил во второй половине 20 века один человек (по крайней мере один), который в течение полстолетия не признавал правило решения всех вопросов большинством – справедливым[11]. Я доказывал нелепость и преступность правил большинства (подавляющих права и личность каждого конкретного меньшинства), предлагал иные правила, частично внедрил их[12]. Эти долго декларируемые мной правила вылились в мою систему самоуправления с правилами референдума и правом разделения по результатам референдума. Каждый по ним мог выбрать общество и территорию приемлемых для него правил.[13]

И надеюсь, что эти правила возьмут верх над "правилом права большинства", не отвергая возможности части народов продолжать пользоваться старыми правилами. Теперь я часто описываю эти новые правила применительно к разным отношениям в обществе. Так легче понять преимущества их применения.

Итак, решение большинства ныне пока принимается за исполняемую всеми норму. Большинство, озабоченное созданием блага для всех, не считает поверженное своим решением меньшинство за больных, которым только доктор (большинство) знает лекарство и предписывает режим. Уже хорошо.

Меньшинство не относят к стаду дураков, которые могут натворить невесть какие глупости, а потому в оправдание этих страхов их якобы надо вести за руку. Нет, официально не относят. Хорошо. Хотя там, в меньшинстве, есть и такие.

Но там есть и очень образованные люди, но с другими предложениями, желающие иных правил в обществе. Одни люди сбиваются в табор, другие – в уличную кучу, третьи – в спортивное или научное общество… Очень умных людей в каждом сообществе менее 1%. Всех их закон провозгласил равными с всеми[14].

Значит, де юре ни к одному из оставшихся в меньшинстве граждан нельзя применить ограничение прав или лишение прав.

И при этом оставшиеся в меньшинстве почему-то лишались своих (равных со всеми) прав (хотя в Конституции и законах страны они провозглашались равными во все времена и на все случаи жизни). Без суда, голосованием любой группы, в которой образовалось "меньшинство" с его мнением. Нет, вопреки этому объявленному и неисполняемому равенству, - меньшинство заставляли подчиниться решению большинства[15]. И не чувствовали нарушения равноправия, и не чувствовали вины за принуждения и лицемерие. И не думали о возможности каждого оказаться на этом месте бесправного в равноправии, без вины наказанного, осуждённого без приговора суда, принужденного с оставлением на "свободе".[16]

Хотя ведь поэтому часто повторяли ещё одну средневековую мудрость: от сумы и от тюрьмы не зарекайся… И это, заменив средневековье на "демократию". Ой, странна и лжива такая власть… Народ себе такие правила не создал бы.

Это больше походило на правило звериной стаи, чем на правило демократического сообщества людей. И состояние сообщества было близко к этому состоянию. И такие отношения приняли за идеал. И не видели в них лицемерия и диктатуры бесправия вместо ожидаемого народовластия и светлого будущего в равноправии? Умнейшие могли и видеть, но с ними поступали по этому "правилу большинства". Страна – превратилась в единый дурдом с региональными психпалатами. Со своей администрацией.

Тысячи юристов с 1917 года получали дипломы ежегодно. И никто не хотел видеть элементарного несоответствия главной декларации равноправия - фактическому бесправию и угнетению части граждан страны, которое устанавливали другие законы, якобы основанные на главных декларациях и служащих их незыблемости[17]. Каждый юрист = аттестованный уголовник, хорошо выучивший все правила и использование несоответствий, сознательно и пожизненно обманывающий налогоплательщиков! И это не просто усиливало беззаконие, оно возводило его в безысходность.

Стоит только что-то предложить, что не поддержит большинство, - и ты оказываешься в этом проклятом меньшинстве "нормативно", решением большинства! И ты уже - в подавляемом положении, ты уже в неуважаемой части населения, в неперспективных условиях жизни. Сколько ни тверди, что по закону ты – равный. Настойчивость или самостоятельность твоего мнения и поведения может привести к весьма жёсткому принуждению и подавлению.[18]

Ты расправишься над собой - "по собственному желанию".

А разве этого ты хотел?

И вновь возрождается средневековая мудрость: молчание – золото!

Для избежания этой беды, ты приучишься предугадывать позицию большинства и ей потакать. Ты перестанешь быть личностью, способной предлагать нестандартное, не сразу понимаемое и поддерживаемое большинством. Ты научишься быть замкнутым и настороженным. И в этом состоянии никогда не сможешь жить счастливым, как это предписывает цель окружающего общества. Просто заведомо не досягаемая цель, как горизонт. Мираж, обман. Внушаемый большинству и хорошо подготовленный.

И оплаченный деньгами нынешних и будущих жертв. В СССР и странах "соцлагеря" бюджет ведь был суммой общенародных налоговых доходов[19]. И где-то были ещё бесчисленные "народные карманы" с общенародными доходами, оставшимися после перечисления налогов, и об их числе и содержимом никогда не давали отчёт народу-совладельцу!…

В так созданной системе отношений счастье умного человека – не возможно. А многого не понимающие или отдающиеся временным восторгам – бывают в состоянии, которое они принимают за счастье. Им внушают это малое и глупое счастье, чтобы они и не мечтали об ином и большем.

Поняв это, и не имея возможности обратиться к сотне миллионов душ, чтобы их убедить в необходимости иных правил, ты умрёшь в безысходном отчаянии, с проклятиями правящим обманщикам.

Это – путь к деградации отдельной личности и общества в целом.

Нынешний "цивилизованный" мир - это путь к созданию театрализованного общества рабов, где не нужны цепи и тюрьмы. Где большинство - делает рабами меньшинство. Где каждый индивид (и даже гений) выпадает из "массы" – в меньшинство. Где более умные от безысходности будут лезть в "козыри", становясь подлецами, попирающими остальных. Где более честные из умных, желая изменить отношения на честные и демократические, будут гибнуть и от считающих жизнь в ярме – нормой (условных потерпевших), и от правящих подлецов.

Но чтобы это признало большинство общества и отменило своим решением, оно должно преодолеть в каждом - подозрение и страх оказаться в меньшинстве при голосовании за высказанную мысль, за предлагаемые решения и действия. Чтобы каждый пренебрег опасностью оказаться в поверженном меньшинстве. То есть некоторые очевидные решения могут прийти в этой системе отношений только тогда, когда созреет безумно огромный гнойный нарыв от неразумных правил, которые надо изменить.

Я придумал иные правила. Придумал во времена большевиков и с их участием, в крупнейшей стране большевизма, – я внедрил в законы страны на 1\6 части суши (!) свои правила постепенной отмены и замены большевизма, которые стали называться СамоУправлением. Они меняли большевизм к демократии (к народовластию без подавления несогласных), они не позволяли установить диктатуру.

Но сами эти правила описаны в других моих книгах[20]. Если кратко – в них даже самому малому меньшинству даётся шанс жить не только по общим правилам[21], но без принуждения и бесправия, при этом - или уживаться с обществом своей страны, или - найти себе иную страну для жизни без грубых принуждений и с приемлемыми условиями развития своей личности[22].

И новая ("перестроечная") власть, перехватившая вожжи власти горстка аферистов, не отражая надежд народа, а только используя их для очередного обмана, поставила заслон развитию и распространению моих идей, исказила уже внедрённое мной.

И каждая новая волна аферистов делит власть под лозунги борьбы за народ, просто деля власть над народом, над его богатствами.
 

2. Сколько стран большевизма?

Коротко: Большевики-антисоциалисты. Правление без подавления.

Обычной ошибкой является отнесение к странам большевизма - стран с так называемыми коммунистическими партиями у власти. Это так называемый "социалистический лагерь" (теперь уже - бывший). Ошибкой является приравнивание декларации народовластия и декларации построения "социализма" - к большевизму. Лозунги "социализма" и декларации народовластия выросли из КПСС, как КПСС выросла из партии большевиков (ВКП-б). Но принцип большевизма, то есть принятие решения большинства за "обязаловку"[23] для всех – это только часть псевдосоциалистических партий. И эта часть (принцип власти большинства) присуща и полному антикоммунизму, и неполитическим сообществам[24].

Принятие всех решений большинством толпы привело бы к вырождению умнейших в обществе. Эту возможность ещё древние философы назвали охлократией. Подмена такого народовластия властью верхушки партии, властью чиновников-заговорщиков, на какое-то время спасло общество от разложения, но это – тупиковое правление, не способное перейти в демократию. Именно партчиновники скрывали и давили в зародыше все мои предложения по изменению стоя и общественных отношений. Это привело бы к окончанию их власти. Они этого не хотели.

На самом деле - решение большинства становится обязательным для всех и во многих буржуазных партиях, во многих буржуазных парламентах и правительствах, во многих коммерческих структурах с коллегиальным правлением. Все они – большевики. Нравится им это название или нет.

И арифметический подсчёт таких структур в каждой стране пока никто не произвёл. И число подчинённых этому правилу жителей планеты. А это интересно.[25]

Выведем "за скобки" из общего числа – структуры единоличного правления. Для остальных - проблема прав оставшихся в меньшинстве может быть решена только разделением объектов управления и территорий (между разделившимся меньшинством и большинством[26]), дабы не оставаться в подавляемом положении, может быть решена с заключением договорных отношений с себе подобными "меньшинствами" и с "большевиками".

Понятно, что равноправных договоров тут тоже можно не достичь. Но есть шанс не быть в прямом бесправии и управлении.

И чтобы не дробиться до бесконечности при разногласиях по любому вопросу[27], наступает желание принимать решения в полном всеобщем согласии с учётом общего знаменателя[28] и некоторых компромиссов[29]. В общей зоне интересов можно выделить зоны самостоятельных решений и поведения, назначить им "рамки" самостоятельности индивида, назначить в них рамки поведения "гостей"[30].

По большому счёту - мировое сообщество не заинтересовано в появлении какой-либо диктаторской силы, т.к. это неминуемо обеднит (или уничтожит) возможности свободного развития, повергнет часть мира в разные виды рабства.

Но многие, попавшие в правители (ныне, и в прошлом, и в будущем), желают полной власти и расширения субъектов и территорий управления. И только тогда, когда реальной управляющей волей становится народ[31], а управляющий – нанятым капитаном (штурманом, лоцманом…), тогда угроза рабства под правящим или властвующим (это не всегда совпадает) - спадает.

Отсюда неизбежно вытекает необходимость исключения функционеров-правителей из участия в принятии решения народами. Они заинтересованы в получении властных функций над народом, но современные профессиональные управленцы никогда не должны получать власти над народами. Не средневековье уже. Народы должны иметь оперативные средства принятия и пересмотра своих решений, выбора и смены наёмных управляющих.

Но мнения и советы профессионалов управления должны высказываться и учитываться. Однако, описание нюансов этой альтернативы не входит в предмет "Вступления" этой книги.


3. Детский взгляд на большевизм.

Коротко: Стадия привычно-руководимого. Стадия самостоятельности её новой потери. Значения аттестатов.

Все мы родом из детства, из состояния привычно-руководимых. С первого дня жизни. И мало кто помнит день, когда ему захотелось самостоятельного поведения, удалось таковое, стало равноправным и примерно равноэффективным в среде взрослых. Но многим ли и когда руководящие поводыри-родители сознательно прививают навык самостоятельных решений? Многим ли объясняли важность качественного усвоения этой школы?

Те, кто знаком с практической педагогикой, знает об отсутствии такой цели и такого предмета занятий в дошкольных, школьных и ВУЗовских учебных учреждениях. Нет тестирования и оценки будущего гражданина на готовность правильно жить в среде правил и проблем общества. И из каких граждан формируется каждое новое поколение?

Ребёнок не осознаёт правил большевизма в семье, если для принятия решений там не голосуют. Чаще он воспринимает диктат матери и отца, иерархию власти родных. Даже если этот диктат идёт в доброжелательной форме, с заверениями и проявлениями любви к нему. Но он вырастает до необходимости общения с другими людьми, сталкивается с принятыми в обществе правилами.

Кодексы страны отсутствовали в семьях все годы последнего столетия и отсутствуют ныне. Это залог того, что их исполнять не будут. Просто потому, что не читали, не знают, некуда заглянуть в разных ситуациях[32]. До революции 1917 года не в каждой семье была даже Библия. После революции исчезла из семей и она. Написанные для общества правила станут законами отношений общества - только войдя в убеждения каждого.

Правящим от КПСС - выгодно было такое отсутствие кодексов в семьях при "строительстве коммунизма". Это выгодно правителям любой нынешней страны. Юристы-уголовники СССР были нашими поводырями-обманщиками. Знание – понаслышке, исполнение - по понятию или принуждению… Точное обеспечение Прав так не достигается. Создавшие перестроенную из СССР Россию – сохранили и усилили дефекты воспитания и законодательства, прикрыв их ещё одной ложью – декларированием "правового" и "демократического" государства. При отсутствии таковых качеств страны начисто, - их нет и на практике, и в проектах. Продолжается жизнь общества во лжи.

Ребёнку легче понять диктатуру взрослых и диктатуру правил страны над ними на фоне "норм самоуправления" для него и взрослых. Они внедрены в законы уже почти два десятилетия. Но этих понятий детям не дают. А первично принятые законы самоуправления в стране вновь фальсифицируются до уровня их профанации и подмены, безнаказанной неисполняемости. Ныне втягиваемые в структуры "самоуправления" даже не делают попыток обратиться ко мне, к первоисточнику современного движения, за консультациями. Они ведь исполняют заказ на фальсификацию. Я им только мешаю.

Когда дети большинством решают, во что играть, они никого не принуждают. Входя в мир взрослых, молодёжь сталкивается с принуждением начальником и большинством. И не может свободно выбрать общество с приемлемым кругом правил. Это не честно, плохо. Вместо прогресса отношений идёт откат к отношениям диктата, знакомым по детству, но диктата - чужими людьми. Усиление враждебности среды ведёт к всеобщему взаимно враждебному отношению в обществе. Не понимающие этого или оберегающие эти отношения общества – гиблые люди, но каждый по-своему. Прогресс ли – переход от подчинённого состояния близких в подчинение чужим и самодурствующим? И легко создаётся при этом типовой добровольный раб. И рождается слой пассивно и активно противостоящих.

Это больное общество. Это хуже сознательного создания неудачной семьи.

А ведь в детстве мы ещё были свободны выбирать друзей, договариваться с ними. Или жить и развлекаться самостоятельно. Жизнь, приносящая ухудшение условий, не может стать счастливой.

Жители моего города построили грандиозный химкомбинат, ГРЭС, шахты и много другое. А детям не могли даром дать сущую мелочь – велосипед, лыжи, игрушки, простой мяч, книги, даже "прыгалки"[33]!… Несправедливость нас окружала, а радио твердило о царстве справедливой жизни, о сказочной стране детства[34]… А ведь могли, могли сделать сказку по-настоящему. Игрушки ведь дешевле созданных запасов оружия[35]. Но…

Обучение в школе было обязательным, организованным страной, имелось ПРАВО на образование, а книги надо было покупать, выкраивая от еды и одежды, от неравных возможностей на равное Право… Ведь проще было бы выдавать все учебники из библиотек на время обучения и возвращать для обучения других. На то ведь и создавался общенародный бюджет – налоговая часть общенародных доходов[36].

И все лечения в стране можно было вести из бюджета, создавая не болеющий народ, как и общеграмотный.

И работу транспорта можно было сполна оплатить из бюджета, избавив нас от ненужных билетёров и контролёров, взимая транспортные платы только с неграждан СССР.

И в стране с принятием правил большинством – десятилетиями не удавалось избавиться от этих несправедливостей и несуразностей. И дополнительно к главному дефекту – лишению прав "равноправного" меньшинства большинством –на мнение большинства влияла безнаказанность дезинформации СМИ, их управляемость, ангажированность. Влияло и прямое давление администраций на работников, и ангажированность руководителей общественных организаций, всеобщая зависимость от партчиновников КПСС. Значит, это не лучшая сумма правил, но в правилах иных стран зависимость от воли чередующихся правящих лиц – тоже не даёт надёжной справедливой жизни, даже если "временами и местами" она приемлема. Я придумывал одно за другим лучшие правила, но и чиновники, и "группы решения большинством" - мешали принятию и использованию предлагаемых мной правил, принуждая жить по тем, что не нравились и приносили душевный и физический дискомфорт.

В ВУЗе тоже было очень трудно зубрить воспевания правилам большинства, построенным на них теориям марксизма-ленинизма, получать отличные оценки за их усвоение. Ведь мне уже были понятны их дефекты. Я не мог уважать недобросовестность профессоров, обрекавших себя и нас на криводушную жизнь по корявым правилам[37]. На кого, как ни на своих ВУЗовских учителей, столичных интеллигентов – было мне надеяться в понимании общих проблем и предлагаемых мною их решений? Они не были глупы, но были трусливы, и не верили в возможность реализации моих идей. Не верили в общество, не худшей частью которого сами являлись…

В ответ на ленинскую работу "Детская болезнь левизны[38]…" мне хотелось опубликовать свои идеи под названием "Недетская болезнь большевизма и способы её лечения".[39] Но их невозможно было даже опубликовать. Их навязывание партчиновникам могло привести к краху уже имевшихся успехов жизни[40]. Упрощение моих идей до идиотизма – тоже было опасно, т.к. может привести к распылению государства и его захвату, т.к. преступные силы всегда организованы и обучены, а обывательская масса практически аморальна и дезорганизована. Реальная и далеко не революционная ситуация[41] для их внедрения возникла только в 1981 году. И вопреки ленинской теории её развитие требовало не разжигания кризиса до общенационального, а показ вживляемости моих предложений в законы страны с выгодой для общества[42], для каждого. Я придумал и начал огромные реформы, но меня никогда не звали реформатором. Звали фантазёром[43].

Для победы революции нужен собственный политический опыт широких трудящихся масс. "Таков, — говорит Ленин, — основной закон всех великих революций[44]..." Для победы моих идей тоже нужны были не газетные публикации, а практический опыт населения. Поэтому первичные мои проекты внедрения в начале 1980-х не подымались выше работы населения с ЖЭКом и райисполкомом в квартале.

Примечательной стала моя крупная первая победа дипломной работы 1974 года в МАТИ – диплом с отличием за проект технологии механообработки с 15-ти кратной прибылью от практически безлюдного производства на место существовавшего хорошего цеха из 200 человек[45]. Доказательство экономической целесообразности и социальной безопасности безработицы – во времена ещё сильной КПСС – не вошло ещё в книги рекордов[46]. А ручей 15-ти кратной прибыли стоил регистрации и внедрения!

Я уверовал, что я найду ещё много способов доказать правоту своих идей и внедрить их. Если меня не сломают по правилам существующей жизни (и поведение меняющегося окружения) "страны будущего повального счастья".

 

4. Почему я - добровольно сумасшедший?

Коротко: Ненормальные в среде нормальных. Кто доктор в палате? Управляющее большинством Меньшинство.

Вполне понятно, что понимаемое и одобряемое большинством "общества большевиков" (или его отдельного коллектива, малой части) – это норма, это – нормальное. Всё, что не укладывается в эту норму или вообще лезет поперёк – не нормально.

Поставивший себя надолго в меньшинство – изгой. Изгой по давно принятому (вернее, навязанному) правилу. Ему уже не позавидуешь. От признания не нормальным, до признания сумасшедшим (с ума сошедшим) – один шаг. Один коварный шаг. А последствия – катастрофические.

Насмешки, уличения в глупости, в непонимании необходимости "жить как все"[47] – это цветочки. Они, нормальное общество, не могут понять, что главная тяжесть – понимать их и не уподобиться им, терпеть их правила и глумления и не опуститься до них, искать выхода из этого и прорубить его, если надо. Боль от подавления толпой выше боли, причиняемой тиранами.

Но если ты родился в этой толпе, то у тебя - море надежд найти похожих и объединиться. В этом поиске худший враг – текучка дел и забот.

Инстинкт самосохранения толпы – выражен в сохранении её "среднего" качества и массы.

Самосохранение умного – в мимикрии под "середнячка", с вызывающими симпатии "масс" качествами, но без раздражающего превосходства.

Если массе внушено стремление к симпатичным качествам героев, тянущих к прогрессу, - народ прогрессирует. Если толпе внушают героику преступлений и распутства, - общество деградирует. Заражённые низменным и героикой преступности народы – всегда проиграют народам с возвышенной героикой и с благородством идеалов. Тучи татаро-монгольских племён и европейских завоевателей разбились о племена мирных славянских землепашцев. Нынешний поход идеологов гнилого мира на славян истребит слабых, расплодит гниль до осознания её опасности, и объединит слабых вокруг благородных героев для самозащиты до победы. Следующий Нюрнберг – неизбежен!

Благородные и прогрессивные идеи не горят и не стираются. Они только обостряются в ситуации ухудшения жизни народов.

Загнившие брёвна не ставят в сруб дома, не хранят на корм короедам, их сжигают.

Есть и иное спасительное сравнение. Доктор в палате с больными – в меньшинстве. Если палата большевиков не пытается им руководить, она может быть спасена.

Когда большинство признаёт себя – больными, всё зависит от того, - кого они выберут себе в лекари? Этого ни одно законодательство соцстран не определяло, нет этого и в странах декларированной демократии.[48]

Но ведь ремонт и аварийные режимы должны быть предусмотрены для любого живучего механизма! Механизмы очень многих стран (в этом сравнении) создаются одноразовыми.

Кто добровольно обречёт себя на жизнь не нормального (или понуждаемого большинством изгоя) в обществе решений большинством? Насколько надо быть не согласным с обществом и уверенным в своей правоте (и силах), чтобы пойти на такую конфронтацию, на самоотречение? И на какой срок?

В этой книге собраны рассказы такого человека о детских опытах общения с властью и обществом, о недетских попытках улучшить эти отношения. Мои "взрослые проекты" – тоже постепенно добавляются на сайт. Особенность этих рассказов в том, что такое решение об обществе и неразумности подчиняться его правилам принято не взрослым борцом, а ребёнком в трёхлетнем возрасте. День за днём, год за годом. Идёт шестое десятилетие такой жизни.

И хотя основные решения и выводы сделаны уже и с позиций взрослого человека с "неоднократно высшим" образованием, многие оценки детства верны, и нет смысла их пересматривать или ставить им масштабирующие коэффициенты.

Я пока не встретил себе аналога ни в жизни, ни в литературе. Ни необычность калейдоскопа моей жизни, ни рекордная длительность истязания – не греют. Приятнее ставить рекорды понимания. Один из приятнейших рекордов – от моего нападения на домкомы в 1981 году до принятия моих идей в виде правового эксперимента по самоуправлению в Москве, который закончился принятием серии законов о самоуправлении и созданием десятков органов самоуправления в Москве.

Можно ли мою жизнь сравнить с жизнью блокадного Ленинграда времён Великой Отечественной войны? И можно, и нет. И я прошу ленинградцев не возмутиться. Она – тяжелей. И не в количестве суток борьбы. Хотя 386 дней в году х 50 лет =… Кошмар, если вдуматься[49]…

И не в списках количества утрат. На карте – моя единственная жизнь, и она не утрачена пока. И личные утраты этой жизни, как бы кошмарны не были они для меня, – ничтожны для каждого вне неё. Остатка жизни не хватит для описания свершившегося надо мной зла. И тяжко безразличие мира – к пережитому мной злу. Но это – личная тяжесть.

И это тоже моральный ущерб, причинённый своему равноправному гражданину страной и её "слугами" в "лучших побуждениях"…

Каждый из ленинградцев в блокаду боролся с врагом или противостоял ему даже фактом своей жизни. Меня ж мололи "свои".

Тяжко уже и потому, что у меня нет за плечами огромной борющейся с Вами за нечто общее - страны, на которую Вы надеетесь[50]. У меня нет сотен и тысяч рядом живущих единомышленников[51]. У меня даже нет линии фронта.

Представьте, - Вы молоды и одиноки среди огромной многомиллионной страны, строящей светлое будущее!

И Вы тоже хотите строить справедливое будущее.

Но Вы видите его иным, и иным – путь к нему.

А Ваш проект не могут поддержать даже тысячи, пока его не одобрит большинство из 150-миллионной массы…

У вас нет рупора для этой страны и для этой массы народа, зарывающейся в безысходности ложных целей и ложных отношений. Вы лишены микромира, в котором Вам комфортно, без которого жизнь – не нормальна для Вас. И не важно, скольких она устраивает. Вы окружены массой, не способной что-то изменить, пока это в едином порыве не захочет (поняв) - большинство. В такой трясине погибнет любая попытка изменений к прогрессу.

Да хватит ли жизни дождаться понимания и поддержки? Да как гордиться огромностью страны, чья масса – камнем на шее? Надо ли жить так и тут?

Представьте, что Вас многие понимают и поддерживают. С глазу на глаз, в узком кругу. И предают, и отталкивают – публично. Вы - "невыездной", но не в тюрьме. Решениями правящего меньшинства от имени всех. И для большинства - проблемы выезда в иные миры и общения с ними – не существует. Им это не надо, ни для себя, ни для Вас. Выдержите?

А такие отношения характерны и для малых стран. И вам неизвестны их порядки, вы не можете желать ухода в неизвестность, зная выходы здесь. Важно знать не только законы, но привычное мышление среды обитания.

50 лет Вас и не публикуют, и не оплёвывают. Вас по не имеющей наказания в законах спецтехнологии - хоронят заживо, в информационном небытие для большинства, т.к. первая же насмешка над вами будет взрывом интереса к вашим идеям и их победой.

Так уже было в 80-х[52], при защите идей самоуправления. Они победили – до вхождения их в законы страны!

Теперь их более 10 лет мои враги усердно уродуют и хоронят. И боятся нового взрыва интереса, новых неизбежных побед.

И нигде в газетах не проскакивает сделанное мной ещё одно открытие:

Большинство безнаказанно попирает равноправное с ним меньшинство. Факт.

Но есть особое Меньшинство, управляющее искусственным монстром-большинством. Ведь мнение этого большинства формирует и удерживает весьма узкое меньшинство. Правящее партменьшинство. Даже чиновники не отличают реальных правителей от маскарадных. И это правящее меньшинство не хочет, чтобы его подменили или отменили. Не хочет, чтобы энергия большинства вновь стала самостоятельной. Они зовут себя "слугами народа" и смеются от этого звания. Они правят провозглашёнными "хозяевами" и плюют на "хозяйские пожелания"!

Тех, кого при Советах убаюкивали величанием "хозяевами", теперь убаюкивают ложным обращением "Господа!". Внушая признать хозяевами своего бывшего общенародного добра – некое меньшинство.

И никто из правящих (и им верно служащих) не мог допустить публикации и другого моего открытия простого факта:

некоторые "правила большинства" существовали и до большевиков! В царской ГосДуме до большевистской революции тоже голосовали большинством! И в дни свержения монархии Французской революцией было модно такое голосование! Но это не дало народам народовластия и справедливой жизни.

Кому-то пришло в голову назвать советское общество – палатой, а себя доктором – в момент готовности общества признать некоторые болезни. Но болезни были названы неправильно, и лекарства выписаны неверно, т.к. самозванные доктора были просто мошенниками.

Толпу больных нельзя лечить одним лекарством, да при этом без согласия каждого больного на лечение этим доктором. Надо мной вершили и совершили очередное насилие.

Толстая морда грабителя – не всегда эквивалент его правоты. Успехи капиталистов – не доказательство высших достоинств капстроя. Капстройку в СССР затеяли просто для разграбления "стройматериалов". Хотя конечно, надо было ввести в правила общества и учёт интересов каждой личности, и их защиту.

Однако, столкновения частных интересов, не вписываемых в правила совокупных интересов общества – наиболее опасны конфликтами с жертвами вне круга дерущихся собственников. И подмена правил общенародного муравейника правилами частных интересов и прав (без согласия народа на это) – отталкивание общества на пару столетий назад.

Общество опять сходит с ума. Бездействующим большинством, живущим пассивно под управлением меньшинства из мошенников.

Надеюсь, что, читая эту книгу, Вам может порой показаться[53], что жил в огромной палате с "нормальными с ума сошедшими" - один трезво мыслящий, который по счастливой случайности не заболел общим недугом и выжил. Но для окружающих, для нормального большинства, именно он и был ненормальным. Потому данная статья вошла в виде вступления в книгу с названием "Записки Сумасшедшего".

Прочти, читатель, доброжелательно к "ненормальному" одиночке. И может, ты найдёшь лекарства к лечению и своей жизни.


1954-2004 (год 50-летия полезных идей и рождения Перечня Проблем)


-----------------------
Справки:
[1] В народе на сходах и до этого не одно столетие голосовали большинством, даже князей выбирали и изгоняли решением схода (вече).

[2] Что не одно и тоже, и , если бы не была допущена такая оговорка, то труднее или невозможно было бы совершить подмену общенародной власти на власть группки с театрализованными лозунгами "от имени народа", но без нотариального поручения от каждого из граждан с ответственностью за причинение вреда доверившемуся, с недопущением отстранения народа самому решать многие существенные вопросы государственной и общественной жизни.

[3] "Большевизм существует, как течение политической мысли и как политическая партия, с 1903 года" (Ленин В.И., Детская болезнь левизны в коммунизме, Полное собрание соч., 5 изд., т. 41, с. 1—104, с. 6. В СССР к 1 июля 1971 была напечатана отдельным изданием 209 раз на 54 языках общим тиражом 7548 тыс. экземпляров. За рубежом к 1969 выдержала 151 издание в 32 странах.).

[4] В воспитание монархов и "старших вассалов" (князей, графов, баронов и т.п.) не входило поддержание безукоризненного имиджа в глазах подчинённой "черни". Только в "Саге о Форсайтах" (Голсуорси) я запомнил наставление отца сыну (дословность не проверил): - Относись к людям так, как желаешь, чтобы они относились к тебе.

Но это не было общим правилом воспитания "элиты", а тем более – чиновников и торговцев. Прогрессивным (не обязательно демократическим, т.е. народовластным) общество станет только там и тогда, где и когда в нём правило "Относись к людям так, как желаешь, чтобы они относились к тебе" – будет обязательным с детства до смерти. Лучшие идеи прошлого надо не только читать в книгах, их надо вписывать в энциклопедии воспитания и поведения.

[5] Упомянутое мной уже "правило Форсайта" ("Относись к людям так, как желаешь, чтобы они относились к тебе" - название правила дано мной) было явно лучше, но оно не могло исполниться при подавлении большинством каждого несогласного, как и при подавлении сувереном желаний вассала, хозяином – желаний слуги, монархом и его чиновником – подавление любого гражданина по прихоти правителя. "Правило Форсайта" можно назвать по современной практике – односторонним мораторием в отношениях к обществу. Оно сродни декларациям нашей Конституции, где ни одна из деклараций не имеет механизмов обязательного применения и защиты от нарушения.

Благородное поведение отдельных индивидов предсказуемы и используются подлецами, если государство нормативными правилами не предписывает обществу поступать также и не защищает это поведение от злоупотреблений и преступного воздействия. Быть благородным в таком обществе – лично опасно. Поэтому книги о благородных людях прошлого воспринимаются в смеси героики и трагедии.

Даже когда книги исторического наследия стали издаваться в СССР настолько широко, что появились в библиотечках "рабочих семей", моё предложение (1970-74-е годы, годы моего студенчества) – создать Перечни авторских идей, таблицы полезных идей всех времён, проводить отбор полезных идей прошлого для использования их в настоящем и в будущем – не было воспринято чиновниками, не внедрено (если не считать за внедрение мои попытки делать такие таблицы, которые вошли в издания "Гражданской инициативы", сайта www.uniqum.ru ).

[6] У принятых деклараций не было графика полного правового обеспечения, никогда не анализировалась полнота и эффективность обеспечения деклараций. Выдача желаемого за действительное – приём мошенников.

[7] Именно употребляют во зло, т.к. демократического (т.е. установленного властью народа, а не от его имени) закона в мире пока не издано ни одного, ни в одной стране. Нет нигде пока власти народа. Но нет и общегражданских правил, принятых референдумами при иной власти (их можно было бы назвать народными правилами, но не ДемоКратическими, т.е. – дословно – не правилом от Власти Народа). А насколько легко они могут быть приняты народом показал я при внедрении моих правил самоуправления в 80-х годах.

[8] Большинство буржуазных парламентов не могут скрыть работу в интересах крупных корпораций, осложняемую только межкорпоративной борьбой. Общество и его интересы регулируются в интересах "правящих кошельков". Зомбированные общества и изумительным постоянством пытаются из сотен отборных негодяев создать народные парламенты и правительства, комплектуя их волей руководителей бизнеса и зависимых от них партий. В такой системе отношений демократия невозможна.

[9] А также все, кто понимает и использует имеющуюся практику мошенничества в государственном и муниципальном управлении.

[10] Например, объявление "доверенными" и "избранными" лицами – самозванцев-депутатов ("избранных" мэров, губернаторов и т.п.), т.к. нигде и никто из них не имеет доверенности от "представляемых" им граждан на ведение дел от их имени и в пользу доверившихся. За "передачу полномочий" объявляется рейтинг (анонимное голосование = рейтинг, он никогда не является актом передачи прав и уполномочивания). Интересы и права голосовавших за иных кандидатов (и представляемые ими идеи и правила) – игнорируются, попираются. Жителей просто принуждают к подчинению самообъвленной "власти". Не видя выхода из этих ситуаций, большинство повинуются, не задумываясь. Остальных "убеждают" подавлением. Обыкновенный фашизм, но театрализованный. Смотри об этом мою книгу "Выборы и избранники".

К "узаконенному мошенничеству" относится и лоббирование законов в странах, где принято считать, что законы принимаются в интересах всего общества. Интересы общества могут быть соблюдены, если правила принимаются референдумом, а интересам отдельных групп не даётся никаких предпочтений, если это не одобрено референдумом. Не исключается участие при этом доверенных лиц вместо граждан, но доверенности должны быть должным образом (нотариально) оформлены, а доверенное лицо должно нести полную ответственность за причинение ущерба правам и интересам доверителя (доверившегося лица). Но это правило в среду "депутатов" и чиновников не внедряется. Мешает мошенничать.

[11] Это прямо подходило под статьи "антисоветчины" по УК СССР, на которые я много раз ссылаюсь в своих книгах, которые мне пришлось из любопытства прочесть раньше, чем могла возникнуть нужда в познании и использовании законодательства у "нормальных" граждан, поэтому выживание при одновременной демонстрации своих взглядов – непростая (для многих, попавших в "диссиденты", – невыполнимая) задача. Странно, но ныне знамениты неудачники, т.е. те, кто это противостояние проиграл, стал потерпевшим за менее существенные слова и дела. Проигравших и погибших чествовать не опасно. Поклоняясь неудачнику ты, скорее можешь повторить его судьбу, чем станешь героем.

[12] Серия законов о самоуправлении была внедрена ещё при СССР. Внедрена в 80-х при активном участии в их внедрении – структур КПСС (предмет моей особой гордости). Они впервые сами внедрили предложенные мной принципы реального народовластия "снизу", которое КПСС декларировала, но никогда не допускала, подменяя её властью чиновников, отобранных и управляемых верхушкой партноменклатуры. Власть КПСС была цинично легализованным аппаратом подмены законной власти. Ибо по Конституции она именовалась народной (власть трудящихся).

[13] При этом на одной территории могли объединиться, например, поддерживающие партдекларации беспартийные люди. Могли появиться группы и территории, исключающие давление партгрупп и партсписков в процессах выборов. Могли быть территории общенародной собственности и территории приватизированных долей этой собственности (частнособственническое сообщество). Но никогда не появилось бы ситуации подавления общины группой частнособственничеких настроений, не появилось бы лишения прав и собственности бывших совладельцев страны. Не появилось борьбы прокапиталистических и прокоммунистических партий, т.к. они развели бы свои "электораты" на разные территории, живущие по своим правилам, без принуждения правилам соседнего большинства.

И нанимать к себе на работу по контрактам капиталисту (например) пришлось бы уже "иностранных" граждан (граждан соседнего региона страны, живущего по своим законам экономики социально-административного управления), защищённых народным законодательством и народным судом, не доступным для воздействия "ручной юстицией" олигархов приглашающего региона. И уход таких работников "домой" из-за неприемлемости отношений и оплаты означал бы остановку каппроизводств (и прекращение услуг для богатых), и ни одна полиция олигархов (это тоже структура услуг для властвующего) не смогла бы это предотвратить. В регионах "олигархов" и поклонников "диктатуры капитала" просто не остались бы жить "пролетарии", не было бы желающих жить по правилам диктата тупого богатства. Для них используемый труд стал бы товаром дорогого импорта.

А "республику олигархов" надёжно могли бы защитить только войска из детей олигархов. При таких правилах жизни военные столкновения практически исключены. Кому хочется умереть в бою за нормы жизни, которые уже нельзя заставить исполнять принудительно?

Пришлось бы вспомнить уже и "правило Форсайта" ("Относись к людям так, как желаешь, чтобы они относились к тебе"), но уже в условиях, когда его легче реализовать, т.к. любое многообразие сообществ просто не использует систем принудительного подавления – несогласные свободно перетекают в сообщества с иными правилами. И развиваются те сообщества, где собирается большинство населения. Достаточно было бы объявить зону правового эксперимента, как это посчастливилось мне для моих правил самоуправления в середине 80-х. Не потребовалось бы решений ООН, чтобы понять, к каким формам и правилам отношений тянется большинство населения мира, если снять с него цепи и вожжи осовремененного рабства.

[14] Равенство перед законом и судом – база правового государства. Но равенство во всём – тормоз развития. Приносящих пользу талантов общество должно ранжировать и оберегать, создавать им улучшенные условия для плодотворной деятельности. Иначе "мозги" из страны "убегут".

[15] То есть большинство совершает заранее предусмотренное преступление, умышленное, подготовленное. У этого преступления много групп заинтересованных пользователей, групп исполнителей, пособников и свидетелей. Есть всё для наказания по административному,  гражданскому и уголовному кодексам. Но властвующим выгодно процветание безнаказанности в этих преступлениях.

[16] Не желающие признания их умышленными преступниками по этим поступкам должны признать себя глупцами или душевнобольными в дееспособной стадии. Но зачем мне равенство с ними по псевдозаконам, зачем мне подчинение им в жизни?

[17] Это армия квалифицированных преступников, сознательных обученных сообщников в преступлениях.

[18] Ни один юрист советского времени не хотел признать моей правоты в это простом доказательстве, признать невозможность равенства прав и защиты прав при применении "права большинства" в их издевательском праве всегда властвовать и расправляться над меньшинством при декларированном равноправии. А нынешние доктора и академики "демократической" (мошеннической, криминальной) юриспруденции – это те же юристы советских структур, поэтому они и ныне не признают моей правоты над ними – тогдашними.

[19] В книге "Дума о Думе" мной описана часть моих предложений по иному управлению общенародной собственностью и доходами.

[20] Статья о возникновении и становлении системы самоуправления в СССР 80-х годов 20-го века вошла в мои книги "Дума о Думе" и "Выборы и избранники".

[21] Не только по общим. Общими правилами становятся только приемлемые для всех (объединившихся в общих границах государства) при наличии большого количества групп с различающимися правилами отношений внутри этих групп и на территориях их проживания. Для каждого расширяющегося Союза территорий число общих правил может и сокращаться. Но новые визово-таможенные правила дают выбор среды предпочтительного жительства. И мои правила намного прогрессивнее "правового винегрета" в американских штатах, т.к. правила народовластия в США не допускаются и не отделяются территориально от территорий диктатуры капитализма. А по моим правилам зона демократии и даже вариативного социализма должна допускаться в любой недиктаторской стране.

[22] Например, кошатники и собачники с удовольствием поселятся в разных домах. Музыканты и любители тишины – тоже. Но наркодельцы и наркоманы – будут вытесняться всеми народами в самостоятельные поселения, пока они не истребят друг друга. Не смешиваясь с любителями наркоты и их сообщниками-защитниками, прочие народы введут изъятие собственности у наркодельцов и их пожизненное заключение до лишение жизни включительно.

В отношении террористов, воров и бандитов - будет происходить то же.

[23] Обязательное для всех правило.

[24] Без преувеличения можно сказать, что в Уставах большинства общественных организаций с декларацией равноправного участия - прописаны принцип или даже правила принятия решений большинством членов организации.

[25] И хороший материал для диссертаций.

[26] Теоретически это разделение можно делать при каждом голосовании по вопросам, где с вводимой "обязаловкой" поведения не согласен хоть один человек. Если принять правило права каждого жителя Земли на независимый участок суши, пригодный для жизни, то согласные – объединяются в города и государства по приемлемым правилам, несогласные ни на один из наборов правил имеющихся сообщества – объявляют свой набор правил и должны быть свободны "робинзонить" в одиночестве, пока кто-то не попросится с ним объединиться. Эта территория – база этого права, она может закладываться и арендоваться по соглашению субъектов права, но не может быть отчуждена (не может быть причиной "бомжевания").

[27] Желающие обособления люди могут умышленно изобретать пункты разногласий. Но навряд ли есть смысл искать с ними единения, т.к. оно не будет надёжным. Кому нужно жить в ожидании возможного предательства мнимых партнёров?

[28] Общеизвестный математический термин. Здесь речь об учёте всего общего, что объединяет и связывает, о приоритете объединяющего над возможными разногласиями.

[29] Очень мелкие сообщества смогут жить и на уровне хутора с натуральным хозяйством, и на уровне дирекции холдинга. Или группой изобретателей, контролирующих патентами часть производств и рынков. И т.п.

[30] Представьте, например, объединение турбюро, ресторатора, пивовара, портного, или объединение ЖСК с магазином и автопарковкой, и т.п. Курортный городок или Лас Вегас (город-центр развлечений в США).

[31] Сообщество, в котором для совместной жизни больше причин, чем для разногласий.

для части 3 и 4

[32] В годы создания 11-томного Свода Законов СССР в скоросшивателях - я предлагал издавать и давать сборники законов в каждую семью. Предложил издавать обновляемые сборники. Идея была родственна моему же предложению издавать обновляемо-пополняемые энциклопедии наук вместо стареющих изданий энциклопедий и учебников.

[33] Кусок верёвки для прыгания через неё, иногда (а теперь всегда) снабжённый ручками на концах верёвки (а теперь – пластикового шнура).

[34] Мой дядя Ваня, живший в Куйбышеве брат мамы, мечтал отправить меня в Артек. Он говорил, что подобного мне мальчишки этот "лагерь лучших детей" страны – не видел. Но ему не удалось убедить в этом чиновников. Я мечтал прочесть проекты побывавших в Артеке детей, сравнить со своими. Мне это тоже не удалось. И, видимо, потому, что побывавшие там дети вообще не имели ни подобных проектов, ни попроще... Они были просто неплохо учившимися, если не были ещё и детьми чиновников. Я никогда не видел списка этих поощрённых вундеркиндов, хотя хотел переписываться с ними. Зато я знал, что при объявленном всеобщем равенстве поощрения давали не всем заслуживающим, а по лимиту. И у многих отбили охоту дождаться поощрения.

[35] Наслушавшись заверений по радио, что всё, созданное трудящимися – всеобщее, я пробовал в магазине выпросить на время, поиграть, - велосипед или хотя бы мяч. Одни объясняли мне, что меньше надо слушать радио и верить ему… Другие объясняли, что общее – это только то, что нельзя унести (завод, паровоз…) то, что лично каждому не нужно. Партия, народ и милиция об одном говорили по разному… Что криво понималось с детства, не могло быть нормальной основой отношений в обществе.

[36] Отчисления в бюджет должны зависеть от числа функций бюджетных (государственных и муниципальных) служб, от стоимости их полного и гарантированного исполнения.

[37] Профессором без вступления в КПСС и поддержку её догм - стать было трудно. Поддержать "антипартийные" идеи студента = загубить карьеру в ВУЗе и вообще. А студент – расходный материал ВУЗа. Я стал Главным Конструктором завода (номенклатурная должность) в 38 лет без партбилета – уже должен быть в списках рекордсменов страны того времени.

[38] Делающие её найти в библиотеке Ленина (ныне – РГБ) – обратитесь, например, к каталожной карточке http://www.nlr.ru:8101/e-case/expand_bm.php?id=67277.

В труде "Детская болезнь,, левизны" в коммунизме" (1920) и в выступлениях на 2-м конгрессе Коминтерна (1920) подверг всестороннему анализу и глубокой критике ошибки в деятельности ряда компартий. Это положило начало активной борьбе против "левизны" в коммунистическом движении (предложений переворотов без поддержки народными массами, без распространения и поддержки идей, создания структур, с отрицанием вождей и дисциплины, сочетания легальной и "подпольной" работы…), опасности сектантской тактики, всё более нежелательной в годы спада революционной волны (с конца 1920-21). В этот период левацкими элементами была предпринята попытка навязать компартиям "теорию наступления", которая носила явно авантюристический характер. Ленин, Коминтерн решительно осудили эту теорию и ориентировали компартии на переход от тактики немедленного штурма власти буржуазии к собиранию революционных сил, использованию всех путей подвода масс к революции. Однако на последующих этапах коммунистического движения, в период, когда на первом плане стояли задачи антифашистской борьбы, проявились новые сектантско-догматические ошибки.

Ни одна теория тех лет (и до моих предложений 1980-х годов) не поднялась до описания практических методов народовластия.

Меня никто и никогда не воспринимал в качестве теоретика народовластия. Даже став практиком внедрения своей же идеи самоуправления, я потерялся, т.к. "бумаги" шли от райкома и депутатов, толкавших мои идеи.

[39] Пакет идей начал складываться ещё в 5 лет, рос до 25, а дети и подростки особо нетерпеливы в реализации своих желаний и идей. 20 лет игнорирования тебя обществом без права сменить окружение, особенно в этом возрасте, – пытка, превышающая самые жестокие наказания Кодексов.

[40] В повести К. Строгинцева "Уникум, мечтавший о Безработице" описана реакция чиновников на мои предложения улучшения ВУЗовского образования, – меня пугали возможностью не окончить ни одного ВУЗа, учили жить по готовым правилам.

[41] Смену царизма в России на Власть Советов путём революции можно было не обсуждать. Это свершившийся факт. Я имею в виду ленинское описание революционной ситуации и её небходимость для совершения революций. А вот необходимость иных перемен (и в иные времена, и в иных странах)  принципом революционных кризисов была сомнительной. И новый вид власти – СамоУправление – я внедрил без революций в середине 80-х, прекрасно доказав правоту своих сомнений. Я совершил важнейшую реформу для смены власти на народовластие – и без революции, реформой с участием правящей партии. Мошенничество последующей "перестройки" власти тоже – серия переворотов без революций. Но какая разница в целях и пользе обществу!

[42] Описано в статье "Самоуправление в СССР, РСФСР, РФ. Начало". Например, - в книге "Выборы и избранники".

[43] Наверное, и это помогло избежать репрессий. Я был втянут в сложнейшие инженерные проекты, которые невозможно было совмещать с серьёзной политикой, был "завален работой", не имел права публиковаться (как относящийся к тематике" закрытых" работ), не избирался на политдолжности и не поступал на гуманитарные факультеты ВУЗов. Поэтому инженером был полезен и политикам – не казался опасным. До второй половины 80-х годов это положение меня устраивало.

[44] Ленин В.И. Детская болезнь левизны в коммунизме. Полное собрание соч., 5 изд., т. 41, с. 1—104, с. 78.

[44] Описана в повести "Уникум, мечтавший о Безработице" в книге К. Строгинцева "Уникум", стоящей с 98 года на сайте (ныне – www.uniqum.ru ).

[46] По моему проекту среднегодовая зарплата сохранялась за увольняемым работником пожизненно – критическое для экономических расчётов условие (максимальные расходы). 15-ти кратная прибыл при сверхневыгодных расходах – наверняка рекорд в проектах советского (по крайней мере) времени, и наверняка рекорд – машиностроении и в авиапроме. Рекорд – и предложение сокращения 98% работников при увеличении производительности на 30%, многократное сокращение производственных площадей и основных фондов для достижения этого!

[47] Этот "спасительный" и последний завет семье давал мой дед, умирая в период раскулачивания. Никого в семье это не спасло, хотя никто не был "врагом народа", частью которого был сам. История семьи этого периода описана в повести "Уникум, мечтавший о Безработице".

[48] Без этого успешное лечение сомнительно. Но законы этих стран должны регламентировать обязательность профессионализма лидера-врача, его ответственность перед доверившимся ему.

[49] Такое "противостояние" принято было относить к "сосуществованию". И если моё существование для репрессивной машины страны (армии чиновников) было презренно ничтожным, то для меня её давление на мою жизнь - это годы истязания. Если всей махине капитализма понадобилось 80 лет, чтобы подкараулить и опрокинуть диктатуру псевдосоциализма, то для её замены (и предотвращения бандитского капитализма) на внедрение моих идей самоуправления я потратил всего 5-10 лет (для разных этапов) группкой в 2-3 десятка человек. Прикиньте ощущения Геракла после этой победы, и – ощущения, когда тебя закапывают после этого - под равнодушное созерцание недавно активно поддерживавшей части публики под равнодушие остальной зазомбированной публики, похожей на обкуренных наркоманов.

[50] Страна жила стремлениями к недосягаемым миражам, т.к. её обманывали. Но она не могла оценить размаха и корней обмана. Однако, даже в общем стремлении даже к миражу – огромная сила!

[51] Для этого мне надо сначала получить возможность беспрепятственно доводить свои мысли до широкого круга граждан.

Оппортунисты 2-го Интернационала превратили в мёртвую догму высказанное в 1847 Ф. Энгельсом и поддержанное затем К. Марксом положение о том, что социалистическая революция может победить только одновременно во всех наиболее развитых капиталистических странах мира. В. И. Ленин, показав резкое обострение неравномерности экономического и политического развития капитализма в эпоху империализма, доказал, что социалистическая революция может победить первоначально в нескольких или даже в одной, отдельно взятой капиталистической стране.

В смену строя цепочкой последовательных реформ руководители и идеологи КПСС не верили. Ленинские идеи начала века были превращены в догмат, теория диалектического развития практически не применялась. Я фактически начал демонтаж власти партчиновников (реформой с их участием!) и создание системы народовластия.

Я показал, что народовластие можно начать с единственного города, с одного квартала или даже дома. И даже с использованием международных документов по Правам Человека. И практически в любой стране.

Для идеологов капитализма это представляло большую опасность, поэтому я невольно вызвал активизацию их работы против КПСС и СССР. Реформы 90-х годов шли под контролем спецслужб капстран, при прямом предательстве и Горбачёва, и Ельцина, шли под лозунги построения народовластия, но явно и практически разрушали только начавшуюся систему самоуправления и подменяли её на прокапиталистические структуры управления.

[52] В эти же годы были и другие победы. Например, победа моих технических идей для ЯК-42 и полутора десятка решений во внедрённых рационализаторских предложениях. Победа моих технических решений для космического челнока "Буран".

[53] Если Вы из "нормального большинства", то можете и не показаться (не захотите, побоитесь, не поймёте…). Но вдруг Вы взглянете на свою жизнь со стороны? С моей стороны и моими глазами.