Пади демон

       

                Трын-н-н! Хлоп! Ха-ха-ха-ха!
                Чертик из коробочки
 

 Серый с подпалинами кот повел ухом, хлестнул хвостом и перевернулся к очагу другим боком. Почувствовав тепло огня, он довольно заурчал и потянулся. Острые когти сверкнули и тут же скрылись в мягких подушечках лап. Пока хозяин совершал вечернюю прогулку, кот мог позволить себе понежиться в его кресле. Лежать на полу он считал ниже своего достоинства. Не собака же он, в самом деле.
  В глубине дома послышались шаги, замок кабинета щелкнул, на  пороге возникла горничная.
- И когда хозяин тебя только выгонит, - сказала она, сгоняя кота с кресла.
  Кот мягко соскочил на паркет и, презрительно махнув хвостом, гордо прошествовал в коридор. Он был так величественен  и аристократичен, что не реагировал на плебейское замечание горничной. Грациозно  почесавшись о косяк двери, он уселся в коридоре и стал терпеливо ждать, когда прислуга покинет его кабинет.
- Шел бы лучше мышей ловить, - ворчала горничная, протирая пыль с каминной полки и подоконника.
  Кот был выше ее замечаний, но прозрачных намеков на невыполнение собственных обязанностей терпеть не собирался. Презрительно фыркнув и вызывающе взмахнув хвостом, он растворился в полумраке дома.
  Горничная подмела пол и оправила фалды портьер. Прикасаться к столу хозяина она не решилась. Не тронула она и развешенные над кроватью кинжалы и пистолеты. С минуту полюбовавшись игрой света на металле оружия она для порядка поправила подушки и направилась к себе. В двух шагах от двери она остановилась и едва не взвизгнула от неожиданности.
  Кот вынырнул из темноты и встал перед испуганной девушкой. Не давая ей очухаться, он бросил   задушенную мышь и презрительно толкнул ее лапой.  Мышь покатилась и замерла у ног горничной. Кот довольно прошествовал на свое место и отвернулся. Горничная покорно собрала мышь на совок и вышла из кабинета. Кот был для нее слишком мудр, чтобы не вслушиваться в ее причитания.
  В кабинете вновь воцарился покой и тепло. Кот задремал, и возвращения хозяина уже не услышал.
  Обив на крыльце сапоги и отряхнув шинель, хозяин направился в свой кабинет. Одним движением он подхватил кота под грудь и перенес на коврик. Треуголка повисла на вешалке, мундир сменился халатом.
  Григорий был точен и размерен в движениях.  Мгновенно он разобрал почту, собрал в ящик ненужные бумаги и принялся читать адресованные ему письма. Вскоре на столе снова образовались две кучи бумаг. Покрутив в руках последнее письмо, Григорий двумя пальцами швырнул его в огонь. Пламя шарахнулось от неожиданного угощения, но потом осмелело, лизнуло уголок и, распробовав, поглотило бумажный прямоугольник.
  На втором этаже дома, напротив, умерли последние огоньки, и стало холодно. Григорий подбросил в камин березовое полено и откинул плед. От чтения французской литературы Григория быстро свалило в сон. С некоторых пор он специально читал, чтобы не мучаться бессонницей.
  Обычно он проваливался в небытие к концу второй страницы, но сегодня он слишком устал. Книга выскользнула из ослабевших пальцев, съехала на пол и захлопнулась. Кот внимательно проследил, чтобы книга больше не шевелилась и опустил голову на лапы.
  Огонь  в камине медленно и вдумчиво поедал дерево. Словно понимая, что до утра нового лакомства не предвидится, он горел медленно, смакуя каждое волокно березового полена. Огонь то лизал его снизу, то вскакивал на него верхом. Дерево покорно чернело и коробилось. Огонь уверенно сжимал его в пылающие угольки и пережевывал в золу. Он старался, как можно меньше дымить и бросаться искрами.
  Причудливые пятна красноватого света, в такт пламени ползали по стенам. Они то сливались и становились ярче, то замирали мелко дрожа. Огибая неровности и впадины, блики поднимались к потолку, чтобы там неминуемо  раствориться в море теней.
  Недвижим оставался тишь тесный альков. Блики замирали в нем, словно попадали в омут. Не в силах преодолеть его глубину, они слились в причудливое пятно и мелко заиграли.
  Альков стал размываться и терять очертания. Свечение в нем стал тяжелым и уродливым. Он выгнулся, зашевелился, отбросил тень. Искривленный свет колыхнулся, вбирая в себя воздух, выдохнул тяжелый чад и отделился от стены. 
  Клубок света стал коробиться и гнуться в дикой пляске. Мелко дрожа, лучи света переплетались в тугие канаты мышц и сухожилий. Из меркнущего светового облака возникли руки и ноги. Свет обретал массу и упругость. Он уже не мог преодолеть сжимающую его силу и перестал светиться. Последние лучи, из последних сил попытались вырваться, но на полпути замерли, повисли в воздухе и втянулись в темноту глазниц.  Демон  родился.
  Демон сделал вдох, но, задохнувшись, рухнул на пол. Не в силах встать он обвел комнату взглядом и остановился на гибнущем в камине огне. Пальцы демона протянулись и собрали языки пламени с тлеющих поленьев. Демону было мало, сгоревшее дерево не могло дать ему сил. В огонь полетели лежащие на столе письма и он воспрял. Демон втянул в себя пляску пламени. Обреченная бумага с каждым вздохом коробилась и сворачивалась, демон дышал ее гибелью.
  Последний клочок обернулся прахом и демон поднялся на ноги. Первые шаги дались ему с трудом. Он спотыкался и искал опоры. Огонь снова погас – его нечем было накормить. Но теперь он не был нужен демону, тот вобрал в себя всю его силу и мощь. Демон  по-кошачьи подошел к спящему Григорию и подобрал книгу.  Кот открыл глаза и зашипел. Демон отошел от него на несколько шагов и принялся «читать».
  Его изящные пальци резко перелистывали страницы, которые тут же осыпались прахом. Он  читал строчку за строчкой, буквы вспыхивали и исчезали. Демон дышал сгорающей книгой.
  Григорий проснулся от удушья и жара. Кот вскочил ему на грудь, и он не сразу увидел демона. Огонь в камине давно погас, но демон заполнял все вокруг своим тусклым светом.
- Вот, Дьявол! – воскликнул Григорий, вскакивая и закрываясь рукой от нежданного светящегося гостя.
- Не угадал, - засмеялся демон и отшвырнул книгу.
  Падая, она превратилась в пепел и, ударившись о паркет, разлетелась мелкой пылью.
- Кто ты такой? – вернув присутствие духа, сказал Григорий.
- Угадай, - ехидно пропел демон. Он упивался своей силой и стал наглым.
  Григорий понял, что это не ночной вор, но бояться или молиться было уже поздно.
- Зачем ты пришел? Я не звал тебя, – гордо произнес он
- Я не был бы демоном, если бы приходил по чужой воле, – зло бросил демон
- Поди прочь! - повелительно сказал Григорий.
- А если нет? - огрызнулся демон.
  Григорий не стал отвечать и потянулся к висящей на ковре сабле. Демон уловил его движение и бросился в атаку. С каждым шагом он становился все больше и вытеснял собою воздух.   Григорий не успел выхватить саблю, демон врезался в ковер. Заряженный пистолет выстрелил, и ковер свалился на Григория.
  Демон приготовился навалиться на возившегося под ковром человека, но серая тень бросилось ему в лицо. Он отшвырнул кота в угол и зажал рукой разорванную щеку. Легким движением он поджег ковер и бросился к окну.  Григорий сбросил себя полыхающее полотнище и  вскочил на ноги. Он был с саблей и вторым пистолетом.
  Демон уже высадил окно, но Григорий сделал выпад и сбросил его с подоконника. Демон выхватил их камина кочергу и занес ее для удара. Он был зол, но это не добавило ему ловкости. Несмотря на его силу, удары не достигали цели. Григорий выждал момент и выбил кочергу. Демон отшатнулся от неминуемого удара и метнул в Григория сноп искр.
  Пистолет Григория выстрелил, пуля ударила в стену над окном. Демон нырнул в распахнутое окно и скрылся в темноте сада.
  Григорий принялся затаптывать горящий ковер и сбивать огонь с кровати и стола. Пока он сражался с демоном, огонь едва не охватил весь кабинет. Пламя сопротивлялось, но все же поддалось. Григорий спешно оделся и выбежал на улицу. Демон скрылся где-то в городке. Григорий бежал по темным переулкам. Он не знал, где искать демона, не знал, чего он хочет, но продолжал свои поиски. Демон не оставлял никаких следов, трава нигде не завяла. Разорванных в клочья людей тоже не попалось. Даже дымом нигде не пахло.
  Григорий уже приготовился сдаться, но, выбежав на узкую улочку где-то в ткацкой слободке, он нашел демона.
  На дальнем краю улицы горел чей-то дом. Огонь вырывался из выставленных окон, сорванный с петель притвор валялся на крыльце. Посреди улицы был разбросан спасенный хозяевами скарб. На поваленных узлах и лавках хныкал маленький чумазый ребенок. Его мать с криками и мольбами каталась в пыли. Сам хозяин пытался пробраться в хлев. Огонь перекинулся на крышу и скотина, не желая погибать в пожаре, блеяла и мычала на все свои звериные голоса. Куцая собачонка, рвалась с привязи спасаясь  от жара горящего дома.
  Демон стоял поодаль от пожара и любовался заревом. Григорий побежал к нему, но его захватила многоголосая толпа бегущих с ведрами и баграми людей. Он увидел, как демон отшатнулся от волны людей и отошел в пространство между домами. Люди закружили Григория, и он потерял своего врага из виду. Прибежавшие соседи принялись поливать водой близлежащие постройки и растаскивать горящий забор. Когда Григорий выбрался из толпы, то не надеялся увидеть демона. Но демон, по-прежнему был здесь.
  Широко расставив ноги, демон стоял посреди улицы, но смотрел не на пожар. Вместо этого он сосредоточил свой взгляд на темном пространстве между домами. Там, во тьме скрывался тщедушный старик с редкой козлиной бородой. Он потирал руки и, приплясывая, щипал себя за подбородок.
  Демон сделал шаг в его сторону и поднял руку, разминая пальци. Он сделал хватающее движение, старик продолжал приплясывать, но теперь он двигался в такт с пальцами демона. С минуту поиграв со стариком, демон рванул руку к себе и упрятал в рукав тряпичную куклу. Старик скрючился пополам и, тяжело дыша, свалился на бок.
  Григорий был в десяти шагах от демона, когда тот заметил его. Искры снова осыпали Григория, но на этот раз они сбили его с ног, и он едва не выронил саблю. Демон описал перед собой круг, дождался, когда он проступит голубым огнем, и нырнул в него. Григорий увидел, что круг сужается, и прыгнул следом. Он не знал, что произойдет, но не мог отстать от демона.
  Демон летел впереди.  Григорий падал следом, он летел явно быстрее демона, но все равно не мог достать его клинком. Тьма колодца была почти осязаемой, она колола кожу мириадами иголочек. Григорий то замерзал, то метался в жару. Стены колодца сжимались где-то совсем рядом, но он чудом ускользал от них. Внезапно демон пропал, а сам Григорий упал на кучу мусора. 
  Кусок стекла распорол ему колено и впился в кость. Сабля воткнулась рядом и нервно покачивалась. Демона рядом не было. Вокруг был разрушенный город. Мусор и обломки камней заполоняли собой все пространство улиц. Каменные зубья разрушенных домов ползли в серое небо. Воздух был наполнен пылью и запахом гари. Редкие дети рылись в мусоре. Возле маленькой повозки без лошади стояла очередь грязных и изможденных людей. Григорий подобрал саблю и пошел к людям. Они не замечали его, город был полумертв. Жизнь осталась лишь в подвалах и на нижних этажах разбитых домов.
  Григорий вышел на широкую улицу. Здесь можно было передвигаться по узким проходам между обломками стен. Редкие прохожие являли жалкое зрелище. Голод и болезни превратили их в призраки. Жизнь теплилась только в воспаленных глазах.
  Внимание Григория привлек человек, разительно отличавшийся от прочих прохожих. Он был опрятен и румян. За ним по пятам ковыляло несколько «призраков». Они сжимали в руках убогие узлы и котомки. Человек остановился пред подвальной дверью и стал проверять ношу людей.
  В первом узелке, принесенном сутулой женщиной, оказалось несколько колец и брошь в форме цветка. Человек похлопал ее по тощим плечам. Забрал драгоценности и унес в подвал. Вернулся он с какими-то банками и сероватым кругом хлеба.
  Вторым, кто получил еду, был мужчина, принесший несколько гнутых серебряных ложек и нитку мелкого жемчуга. Он унес только хлеб и несколько картофелин.
  Столько же или немного больше досталось старухе, с которой румяный человек снял дорогую когда-то шубу.
 Старика принесшего несколько книг, человек презрительно окинул взглядом и отшвырнув его узелок велел убираться вон.
  Григорий не успел рассмотреть остальных людей, он увидел демона. Магическая игра пальцев уже началась, и румяный человек двигался в такт руке демона. Григорий хотел окликнуть человека, но демон потянул руку к себе. Человек вздрогнул и уселся на ящик. Очередь отступила и стала расходиться.
  Демон спрятал в рукав вторую куклу и очертил круг. О том, что бы напасть на демона не могло быть и речи. Григорий кинулся в смыкающийся круг и едва не убился, вывалившись на дорожку из квадратных камней. Сабля звякнула о камни и замерла покачиваясь на эфесе. Пропали руины города, пропало серое небо – вокруг был ночной парк.
 Григорий лежал на освещенной бледным светом дорожке. Понемногу он стал разбираться в игре демона, но самого демона по-прежнему рядом не было. Тусклые фонари выхватывали их темноты ветки деревьев и камни дорожки. Григорий шел в тусклом свете фонарей.  Дорожка пересекалась с другими такими же. Григорий сворачивал на них и вскоре запутался, но  чувствовал, что демон где-то рядом. Но он искал не его, теперь он понимал, что нужен человек, это за ним пришел демон.  Парк был пуст, но на одном из пересечений толпились несколько человек. 
  В центре собрания возвышался молодой мужчина с ехидной улыбкой и сверкающими глазами. Остальные люди были куда ниже его. Они протягивали ему бумажные деньги и с трепетом принимали от него маленькие свертки или бумажные пакетики. Трепет и благоговение, с которым люди отдавали деньги и брали пакетики, навело Григория на мысль, что там лежит что-то очень важное.
  Один из осчастливленных, дрожа, отошел к стоящей рядом скамейке, и развернул пакетик.  Что он делал с его содержимым, Григорий не увидел. Человек перегнулся и вдруг выпрямился. Он рухнул на скамейку и стал раскачиваться из стороны в сторону.  Остальные люди засмеялись и стали показывать на него пальцами. К высокому подошел еще один человек и тоже стал просить пакетик, но денег у него не было. Высокий сначала отказал ему, но тот начал валяться у него в ногах. Григорию стало неприятно, но движения высокого бросились ему в глаза. Тот двигался, словно его дергали за нитки. Демон начал свою игру.
  Григорий выскочил из своего укрытия и сбил двоих людей. Те ничего не сказали, они просто упали и, раскинув руки, стали пускать слюни. Увидев Григория, высокий человек, попытался броситься в темноту, но вместо этого, мешком упал на газон. В темноте возник огненный круг и Григорий побежал туда. Увидев его, демон опешил и замешкался.  Тряпичная куколка осталась у него в руке, и он ввалился в огненный круг. На этот раз Григорий прыгнул в круг ногами вперед.
  Демон падал далеко внизу, он засовывал куколку в рукав. Он погрозил Григорию кулаком и, перевернувшись, исчез во тьме колодца.
  Григорий  вывалился из колодца вперед ногами. Сапоги заскользили по льду и он растянулся посреди обледеневшей улицы.  Похожий на крылья, черный плащ демона мелькнул и растворился в толпе прохожих.
  Вокруг была зима, люди шли вдоль низкой каменной стены с декоративными башенками наверху. Найти демона в такой толпе было непостижимо. Людской водоворот проносился мимо растерянного Григория.  Люди толкали его и шли дальше.  Поток вынес Григория на мостовую, и он увидел демона.
  Демон опять играл пальцами и широко улыбался. Возле самой стены рыжеволосый человек приклеивал к стене яркое полотнище. По всей стене были развешаны такие полотнища. Свернутые в рулон они торчали из его сумки. Человек механически двигался в такт воле демона.
  Григорий перебежал дорогу и прыгнул на демона. Тот не ожидал подобного  и упал на снег. Пляска пальцев сбилась с ритма и человек с полотнищами осел на снег.  Демон сцепился с Григорием и они покатились по снегу. Григорий пытался ударить демона саблей, но тот перехватил его руку и завернул за спину.
- Пади демон! – прорычал Григорий, стараясь попасть свободной рукой демону в лицо.
  Неожиданно его кулак достиг цели, и демон ослабил хватку. Григорий вывернулся из его объятий и вскочил на ноги. Он занес над собою саблю, но поскользнулся и повалился на снег. Демон толкнул его ногой и отскочил в сторону. Он поискал взглядом свою жертву – расклейщик не успел сбежать. Одним движением демон вернул себе власть над ковыляющим прочь расклейщиком полотнищ. Человек замер, вытянулся – демон рванул руку к себе – человек вскрикнул и упал ничком.
 Кукла исчезла в рукаве, огненный круг вспыхнул, и сбитый Григорием демон полетел в темный колодец.
  Сцепившиеся противники неслись сквозь пустоту. Здесь не было опоры и они вращались, ломая, друг другу руки. Демон пытался вцепиться Григорию в горло. Но  тот перехватил его руки и разведя в стороны смог ударить демона головой. Удар был такой, словно Григорий ударился о камень, но демон отцепился и стал уязвим для сабли. Григорий занес саблю, но колодец выбросил его в горящий лес. Демон упал рядом с ним и выбил из рук оружие.
  Они стояли друг против друга посреди полыхающего леса. Огонь взбирался по стволам и, охватив кроны, превращал деревья в факелы. Жар опалил Григория, но он даже не почувствовал этого. Он стоял перед демоном и присел собираясь допрыгнуть до выбитой сабли. Демон понял его и, дождавшись, когда Григорий прыгнет, сбил его с ног и поставил ногу на горло.  Григорий извивался стараясь дотянуться до сабли.
- Перестань трепыхаться, - процедил демон и сильнее навалился на сдавленное горло.
- Ты все равно не победишь, - шипел Григорий.
- А мне и не нужно, - усмехнулся демон. – За меня все сделают они.
  Он поднял руку и показал Григорию крест, каким пользуются кукольники. На каждом его луче висела тряпичная куколка.
- Видишь вот этого? –  с гордостью произнес демон, указывая на куклу пляшущего старика. – Он всю жизнь прожил в зависти к другим. Мелочь? Но этого достаточно.
- Для чего?
- Для того, что бы поджечь дом своего соседа  и приплясывать вокруг зарева. Травить скот, проклинать. Но это еще не все.
  Демон потряс куклой румяного человека. В кукольных ручках был хлеб и горсть колец. Плащ превратился в крылья, и горячий ветер опалил Григория,
- Старик просто ребенок, по сравнению с этим румяным. Этот, придумал, как нажиться на чужом голоде. Он называет себя благодетелем, он дает людям еду, а в замет отбирает у них последнюю рубаху. Он просто гений он грабит тех, у кого взять уже нечего – торговец жизнью.
  Демон сильнее навалился на Григория и продолжил любоваться своей добычей. На этот раз он рассматривал куклу длинного.
- Это ты их таким сделал, - прошипел Григорий, протягивая руку к сабле.
- Я! – воскликнул демон, потрясая кукольным хороводом. – Может, это я научил, вот этого длинного торговать смертью. Все кого он так облагодетельствовал, считают его богом. Они готовы раздавить самое дорогое, что у них есть. Давят друг друга, грызут, а все ради глотка смерти. А знаешь, что самое забавное? Их смерть предастся тем, кто пойдет за ними. Это не я научил их ставить свою жизнь ниже смерти. Но для меня это желанная добыча.
- Ты мразь. Ты пьешь чужую боль.
  Демон рассмеялся и потряс перед Григорием куклой расклейщика полотнищ. Черные крылья казались бесконечными. Они заслонили все вокруг. Демон словно вбирал Григория в самого себя
- Зависть - пустое.  Мародерство и грабеж – мусор. Торговля смертью - не более чем громкие слова – отмахнулся демон, любуясь расклейщиком. -  Он придумал еще лучше. Он торгует надеждой. Он сулит исцеление тяжело больным. Он торгует последними ниточками которые у них остались.
- Шарлатан? – спросил Григорий.
- Торговец надеждой, - повторил демон, рассматривая расклейщика. - За деньги он обещает сотворить чудеса исцеления тех, кого болезнь уже держит за горло. Болезнь не так смертельна, но лечение настолько страшное и тяжелое, что многие бегут к нему, отдавая последнее. Он превзошел самого себя - продажа надежды тем, у кого ее просто не осталось.
  Демон протянул руку и стал любоваться куклами, словно выбирая лучшую.
- А тебе они зачем? – простонал Григорий.
- Зачем? – скривился демон и задумчиво посмотрел на свои трофеи. – Что ждало их? Смерть и забвение. Колесо мироздание рано или поздно насадило бы их на свои ножи.  Плоть - перетрется в жерновах времени. Душа - сгорит в аду. Но какая мне от этого польза? Какая от этого польза времени и аду? А теперь, они мои  и я смогу раз за разом посылать их к вам. И они будут сеять страдания. Они таланты, талант не должен пропасть даром. Все должно приносить пользу. Они теперь мои! Мои!
  Демон рассмеялся и вознес над головой кукольный крест с болтающимися куклами.
- Ты не сможешь победить! – продолжал демон, рассматривая танец своих пленников. – И знаешь почему?  Если паду я, останутся они. Не я демон, а вот эти нехитрые создания из плоти и крови. Сражаться со мной - сражаться с ними. А сражаться с ними, все равно, что с самим собой. Человечество обречено на вечную борьбу с самим собой, а я немного подтасую результат. Ты не можешь победить весь мир,  ты никогда…
- А мне и не нужно этого делать, - прошипел  Григорий и, рискуя быть задушенным, схватил саблю. Клинок сверкнул в воздухе и отсек кукол от креста. 
- Мои!  -  взвизгнул демон и попытался поймать  улетающих кукол. Крылья сложились за спиной острыми клиньями.
   Тряпочные тела упали на ветви пылающего куста, демон замер, не веря своим глазам. Его драгоценности, отборные негодяи, собранные им во многих жизнях, теперь горели в лесном пожаре. Куклы свернулись и опали пеплом. Демон взвыл и развернулся к Григорию.
  Сабля рассекла воздух и обрушилась ему на голову. Он схватился за голову и, разбив клинок, бросился в пылающую чащу. Григорий прыгнул и повалил его на землю.  Демон не сопротивлялся, он пытался сжать края раны, но клинок глубоко раскроил ему череп. Григорий сжал его горло и стал душить. Демон мелко задрожал и стал расползаться в его руках.  Он словно проваливался в собственные широко раскрытые глаза. Плоть демона засветилась и стала распадаться.
- Никогда, - шипел демон распадаясь на угли и брызжа вокруг кровью.
  Григорий крепче сжал пальци и стал бить демона о землю
  Демон последний раз вздрогнул и рассыпался в пыль. И в тот же миг неведомая сила схватила Григория и потянула назад. Кровь ударила ему в голову, и он лишился чувств. 
  Григорий очнулся от прикосновения чего-то мягкого. Он открыл глаза, кот довольно заурчал.  Сгоревший ковер уже остыл, запах гари покинул кабинет. Григорий встал и, пошатываясь, вышел на крыльцо. Утреннее солнце прогнало с неба ночную мглу и заиграло на листьях сада.  От крыльца  вела дорожка, и он прошел к калитке. Улица еще не наполнилась людьми. По мостовой катилась телега гробовщика. За ней шагали двое угрюмых солдат из ночного караула. Увидев Григория, они взяли «на караул» и прошли мимо. В телеге на досках лежал старик с редкой козлиной бородкой и скрюченными пальцами.
  Григорий проводил гробовщика взглядом и вернулся домой. Серый с подпалинами кот уселся на крыльце и стал лизать обожженную лапу.
  Сломанный клинок, Григорий замотал в тряпку и отнес в погреб. Горничная причитала и ругала Григория за неосторожность, но он, как и кот не реагировал. Вместо этого он велел вызвать каменщика и заложить альков.