Поцелуй мурашку, детка!

(краткое содержание библиотеки добропорядочной деловой женщины)

Как это ни странно звучит, но даже в наш электронный век добропорядочные деловые женщины продолжают читать что-то для души, а не только профессиональную, деловую литературу. Однажды я решил погрузиться в мир современного "женского романа", внушительный осколок которого обнаружил в гостиной одной госпожи. Я провел за этим увлекательным занятием семь вечеров...

ВЕЧЕР ПЕРВЫЙ

Джек опять прислонил ее голову к своему плечу, лаская ее улыбающимся ртом.

— Для меня не было бы большего наслаждения, чем быть в вас первым, — прошелестел он ей в ухо, и мурашки затанцевали у Эми по всему телу.

В глазах его пылал такой огонь, что она похолодела.

— Ты такая красивая, — проговорил он хрипло и стал теребить большими пальцами ее уже разболевшиеся сосцы.

Нервные мурашки поползли вверх по позвоночнику.


ВЕЧЕР ВТОРОЙ

— Мои мужские органы в рабочем состоянии. Ты даешь мне знать, что тебе надо, раньше, чем понимаешь сама.

Мэри бросила быстрый взгляд на расписанный херувимами потолок и произнесла краткую молитву.

Луна была где-то высоко.

Бесконечное жужжание насекомых и щебетанье птиц в сочетании с воздействием пищи и вина убаюкали ее до состояния свинцового оцепенения.

Джек стал медленно покрывать поцелуями и ласками все извивы ее живительного тела.

Ласкающие руки двинулись по ее телесным очертаниям.

Она не проявила ни малейших признаков, которые можно было бы интерпретировать как нежелание подвергаться дальнейшим эротическим действиям с его стороны.

Она знала теорию, но реальность отличалась от того, что рисовало ей воображение девственницы. Реальность оказалась больше. И тверже. И обладала собственными желаниями. У нее закружилась голова при мысли о том, в каком месте эта реальность сегодня с неотвратимостью окажется в конце концов. Джек обхватил ее ягодицы и глубоко вонзился в нее, заполняя все одинокие уголки, пустовавшие слишком долго.

Селина стенала, больше не напрягая мозг.

«Какая жалость, эх, ну какая жалость, что она не успела вовремя вернуться домой и вздрючить колготки!» Она закрыла глаза, он тоже. Взор его затуманился, и голова чуть-чуть закружилась. А потом, словно по волшебному велению, глаза их закрылись, и они дружно вздохнули.


ВЕЧЕР ТРЕТИЙ

Ей хотелось умереть, но вместо этого она уснула.


ВЕЧЕР ЧЕТВЕРТЫЙ

Грейс почувствовала, что ее соски набухли. Это новый шаг в их отношениях.

В глазах горело пугающее знание цели. Если он в нее войдет, то войдет и в сердце, и тогда она будет любить его вечно и безнадежно.

Он вошел в нее, чудесным образом заполнив ее целиком.

Прикосновения его волосатых ног к ее ногам вызывали в Грейс дрожь восхищения.

— Простите меня, - сказал он так напряженно, как будто удерживал несущуюся лошадь.

Она заморгала глазами.

Она хотела его почти неприлично.

Он прильнул к ее губам так неистово, что она потеряла дар речи. Улыбка, словно маска, закрыла ей лицо.

Ее бросало в жар от нетерпения. Словно затерявшись в эротическом тумане, она ощущала, как ее кости плавятся и все тело превращается в желе.

Он проник глубоко в ее тело, и она почувствовала, как оно набухает.

Глубоко в его груди она услышала смех.

Мужские пальцы гладили ее голую кожу.

Он положил руку ей на живот, ощущая толчки и рябь.

Эми даже прижала ладонь к губам, чтобы поскорее подавить промелькнувшую мысль.

«Чего она действительно хочет? Просто секса или чего-то более глубокого?»


ВЕЧЕР ПЯТЫЙ

Она то и дело коротко взглядывала на него, словно желая убедиться, что он не отвлекается. Он не отвлекался ни на секунду. Он набух, отвердел и был готов для нее еще до того, как она дошла до средней пуговицы на его рубашке. Теперь он стоял перед ней обнаженный над кучкой одежды, давая ей возможность смотреть на него сколько угодно.

Она почувствовала слезы в носу и в горле.

Одним мощным толчком он вошел в нее, и она застонала, восхищенная его точностью.

А потом его твердые губы и язык вновь нашли ее рот и навсегда оставили на нем свое клеймо.

Сможет ли он разглядеть в темноте, как четко вырисовывается грудь через тонкую футболку и как мурашки бегают по коже?


ВЕЧЕР ШЕСТОЙ

Ее соски стали такими твердыми, что до боли пронзали его грудь.

Она превратилась в одну-единственную огромную мурашку и сказала «да».


ВЕЧЕР СЕДЬМОЙ, ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ

Мышцы его напряглись, и с низким рычанием он наконец опустил вниз свою руку. И дотронулся там, где ее не трогал еще ни один мужчина. Она замерла. И уже открыла было рот, чтобы запротестовать, но тут он потрогал пальцем трепещущий цветок с мягкими лепестками. Цветок, сейчас обильно смоченный росой и открытый солнцу...

Толпы наивных бедняков считают, что ради такой жизни стоит умереть.

— Возьми меня рукой... — очень вежливо попросил он и усмехнулся. — В этих замках как-то холодновато.


КОНЕЦ