Восемнадцать

       ***
Когда тебе исполняется 18, жизнь меняется.
Конечно, меняется не само существование, а всего лишь твое восприятие окружающего мира.
И восприятие твоей персоны им, этим миром, тоже не остается прежним.
Тебе, не всегда тактично, дают понять, что время лодырствований закончилось (как будто оно когда-то начиналось!) и наступила взрослая жизнь со всеми ее последствиями et cetera, et cetera… Короче, всеми силами тебе пытаются испортить все удовольствие и превратить в зануду.
Это с одной стороны. А на другом берегу есть ты – совершеннолетние по паспорту создание, только слегка растерянное.
Твое сознание ломается. Ты – это ты и не ты. Тебя прежнего, вроде, уже нет, а новый появился, но этот незнакомец еще пугает тебя, ибо ты не привык к нему.
Если ты рос в благополучной, как это принято называть, семье и окружающие щедро раздавали тебе авансы по поводу твоего будущего, то ломка сознания причиняет тебе больше мук, нежели тому, кто с младенчества не питал особых иллюзий относительно бытия. Иной раз кажется, что лучше быть взращенным в суровых условиях и стать непробиваемым для Ее Величества Пулеметчицы Жизни. Но потом преисполняешься благодарностью к любящим родителям и соображаешь, что нежность и периодическое балование тоже приносят результаты со знаком плюс. Ты хотя бы не стал угрюмым и озлобленным на своих сограждан по Вселенной.
Но, в общем, в итоге, ты понимаешь, что все твои идиллические мечты школьничества – всего лишь маленькие утопии, разбросанные в виде росы на поверхности гигантского растения, и в свое время они испарятся, как испаряются дождинки под палящими лучами.
Останется ли что-то? У кого как. В зависимости от силы и крепости надежд, чаяний, веры в себя, в истинность своего пути.
 Кто–то остается шрамированным на всю жизнь. И бродит в унынии, петляет по чужим тропинкам, словно привидение, дух, не обредший успокоения.
Кто-то обращается в гладкую, глянцевидную составляющую социума, даже без намеков хоть на какие-то царапинки от былых желаний. Он исцеляется обществом полностью и плывет спокойно, смирно, вполне довольный плаваньем.
Но есть не смиряющиеся создания, не вздыхающе-шрамированные и не глянцевидные.
Они плюют на все общепринятое и добиваются своего.
Они твердо верят в свой путь.
Они – не сбиваемые с курса корабли.
Чихали они на ветры с бурями. Они продемонстрировали всему мирозданию жест, «похожий на молот в серпе».
Они – те, кто получают пинки и плевки вначале и взрывы аплодисментов после, тогда, когда занавес уже пол часа как опущен.

              ***
Память –that what keeps us alive , то, что подбрасывает сухого хвороста в костер  нашего существования, не давая ему угаснуть.
В 18 лет ты начинаешь ощущать еврейство своего бытия. Ты – чужой. То, во что ты верил накануне, разлетелось подобно песку, когда ты задувал воображаемые свечи на воображаемом деньрожденном торте.
18 – симпатичное сочетание начала всего сущего, бытия, и его же самого (этого бытия), но как бы в процессе, обращенного в Бесконечность, замкнувшегося на себе самом.
В 18 ты изгибаешься в виде вопросительного значка и нелепо бредешь по улочкам своего сознания.

               ***
Весна начала иметь для меня значение только в 18 лет.
В 17 было какое-то предвестие. Случилось нечто очень значительное. То, чего не было раньше. И, как это не банально, именно весной. Но время года не имело значения. Оно не ощущалось.
Лишь в 18, оказавшись среди своей стаи, пожив в своей стихии и пообщавшись с людьми одной со мной крови и мысли, я действительно ощутила приход Весны – великой силы, наполненной свежестью, радостью, смехом и солнцем. Только в 18 я осознала Весну, ее значение. Это некое предчувствие тепла, нежности. Это солнечные зайчики в уголках улыбающихся губ тех, кто дорог мне, к кому привязано мое бьющееся в бешенном ритме, исполосанное разноцветьем сердце. Это чувство постоянного трепета и надежды на что-то абстрактное, но чудесное и легкое, как одна единственная нить паутины.
И не важно, что на самом деле небо затянуто серой ватой, а вода в Неве слилась с обрамляющим ее гранитом, который по своей яркости не далеко ушел от предполагаемой обители богов. Меня не волнует, что снег еще не до конца растаял и обрел вид серо-коричневой кашицы. Never mind. Это моя Весна в моем мире. И она улыбается исключительно мне.

     ***
Судьба любит играть с нами, смеяться нам в лицо. Она истерически хохочет над нашей наивностью, глупостью наших желаний, которые мы, зачастую, даже не можем четко сформулировать хотя бы только в своем уме.
Как любому нормальному человеку, мне с детства мечталось, что когда-нибудь кто-то, не связанный со мной кровными узами, скажет, что любит меня.
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.
Это как имя Бога.
Три слова, которые нельзя поминать всуе.
Святая Троица, способная своим звучанием перевернуть все вверх тормашками.
Эта фраза священна. Ее нужно произносить тихо-тихо. Даже не шепотом. Еще тише. Это сама сокровенность. Ведь речь идет о чем-то очень хрупком.
И что же? Этими словами бросаются, как хотят, словно неумелые жонглеры. Всю ее святость затаскали и затерли, исцарапали. Где-то образовались трещины и вмятины.
Итог – святая троица потеряла свои нимбы.
Исчезло интимное, сокровенное значение.
Исчезла сила.
«Я тебя люблю. Передай соль, пожалуйста».
«Я тебя люблю. Опять закончилась туалетная бумага».
«Я тебя люблю. Где мои очки?»
Судьба катается в приступе гомерического хохота. Вы хотели, что бы вам признавались в любви? Пожалуйте!
Я тоже хотела. Но не такой растраты словесной силы.
Видимо, мое желание было сформулировано не точно.

              ***
Так часто бывает – говоришь о чем-то с человеком и не можешь в момент разговора вполне веско аргументировать свою точку зрения.
Но тема беседы (а, может, и сам собеседник) чрезвычайно интересны и, вроде, близки тебе. И когда разговор окончен, и вы уже разошлись, ты продолжаешь мысленно говорить с тем человеком, прокручивая вашу беседу в своей памяти. Ты придумываешь более остроумные, убедительные ответы. Находишь красочные примеры – иллюстрации к твоему мнению.
А потом вы снова встречаетесь, ты возобновляешь разговор на ту тему. И очень удивляешься, выяснив, что твой интересный собеседник давно уже успел позабыть о том, что обсуждалось в той вашей беседе, и недоумевает, что ты еще помнишь эту чушь. Плевать ему на твои, возможно, недельные воображаемые диалоги с ним, и на придуманную тобой яркую аргументацию. Все, о чем ты думал все это время, nihil!
И тогда ты понимаешь, что этот человек не из твоей стаи. Ни одной с тобой крови. Вы дышите разным воздухом.
Это чужак. Он никогда не поймет тебя. И нужно поскорей избавиться от его общества, покуда он окончательно не разочаровал тебя в человечестве. 

               ***
Когда тебе 18, ты окончательно устаешь от неизменности непоколебимого однообразия своей жизни.
Ты решаешь, что нужно что-то менять.
Лучше – все полностью и срочно. Сейчас же.
Ну, или минут через 5-10.
А лучше - завтра. С утра. Да?
Значит, однообразие еще не заело тебя и ты согласен потерпеть еще маленько. А когда ты все же вскакиваешь в порыве менять что-либо, то вдруг осознаешь, что одному тебе это не под силу. Речь идет о глобальных, масштабных переменах, конечно. Не под силу тебе одному вывернуть мир на изнанку. А помогать тебе никто не собирается. Оказывается, ты очень даже зависим от других, от их желания перемен.
Ты понимаешь, что твоя самодостаточность и уникальность никому не нужна. Вернее, понимать это ты начинаешь намного раньше. Но, приблизительно, в 18 убеждаешься в этом окончательно. И с каждым днем все  яснее видишь, что твои серые обыденные сверстники на много счастливее тебя и удобней устроились в кресле этой жизни.
Но ты уже не в том возрасте, что бы глубокомысленно уверять себя в том, что когда-нибудь и на твоей улице перевернется грузовик с пряниками.
И тебе становится еще тяжелее от осознания того, что ты Единица. Каждая неудача отправляет тебя в нокаут. «И нет никого, кто способен нажать на курок».
Сложное время. Тяжкое. Если никого, верящего в тебя, нет рядом, то твоей жизни грозит реальная опасность. В лице тебя самого.
Твоя жизнь остается неизменной. Если не случается чуда.
А оно случается, если ты действительно желаешь этого. Всем своим естеством. Случается, когда надежда на это уже потеряна в сером хламе будничности.

      ***
Однажды наступает момент, когда ты осознаешь, на сколько тебе необходим человек, не связанный с тобой кровными узами, которому ты сможешь дарить свою нежность, любовь, заботу, и который будет в состоянии оценить и принять твой дар, и одарить тебя взаимно.
Но чаще всего, увы, такого человека нет.
Конечно, в принципе где-то он есть, наверное. Но не сейчас, не рядом с тобой.
Не растраченное, не востребованное тепло обжигает. Кожа твоей души начинает пузыриться волдырями. И с этим ничего не сделаешь.
Злость растет в тебе ядерным грибком. Разрушительным. Сила его направлена против всего, что попадается на пути. И ты не можешь обуздать свой гнев.
Ты идешь по самой людной улице города и стреляешь ненавистью во встречных людей.
А они, получив такой заряд, передают его дальше.
И вот твоя злоба катится по всему городу. Но ты не думаешь об этом. Тебе все равно. Какое тебе дело до того, что почувствуют другие? Ты зол. Ты есть ненависть. Тебе нужно как-то избавиться от этого разрывающего тебя грибка, от этого мрака. Остальное - по боку.
Такое бывает в любом возрасте. Но в 18 это все как-то обостряется. Все чувства обретают большую насыщенность, яркость.
Потому что 18 – это какой-то рубеж. Своего рода пограничная черта, стоя на которой ты переосмысляешь все намного активнее, нежели в другое время.

         ***
Не задумывался ли ты, как бы все обернулось, не будь у тебя любящих и заботливых родственников и их знакомых, постоянно пытающихся сбить тебя с пути своим «лучшезнанием» того, что и как тебе надлежит делать?
О, эти великие помощники в совершении ошибок.
Эти моральные садомазохисты, радостно вспоминающие свои приседания в лужи и всячески поддерживающие других в дублировании их же промахов.
Вечные лузеры, взращивающие таких же ни в чем не уверенных неудачников для скалинья зубов в сторону тех, у кого все-таки получилось добиться своего.
Ты никогда не думал, что было бы, если бы окружающий мир признал твою состоятельность к трезвой оценке твоих сил и талантов?
Ведь все было бы проще, если бы никто не пытался навязать тебе не твою судьбу. Если бы никто не лез к тебе с ненужными, бесполезными советами, суть которых – заставить тебя свернуть не туда, завести тебя в тупик, сделать тебя крысой – злой и несчастной, сделать твою душу нищей, облезлой, никакой.
А вот в том-то и фишка, дружок! Воля крепнет в борьбе с массовым течением. И если, дай Бог, в твоем окружении окажутся те, с кем тебе по пути, считай это Подарком. Их не трудно вычислить – вы сразу поймете, примите и полюбите друг друга со всеми странностями, закидонами и тараканами, гнездящимися в ваших головах. Вам не понадобится много времени, чтоб осознать это. Словосочетание «родственные души» наполнится смыслом. И главной задачей будет – не потерять друг друга. И себя.

       ***
Будь непотопляем.
Ты – Единица.
Не дай себе замкнуться, ты можешь обломать неизбежность петляния.
19 ведь уже дает какой-то выход из лабиринта предыдущего числа. И если ты справишься, то двадцатка грядущего затем года покажет, что Единица одержала-таки победу над бесконечным петлянием. Счет 2:0 в пользу индивида.


2003 год