Одна

     Иногда ее пинали ногами. При этом никого не интересовало, что она об этом думает – ни в процессе, ни после. Никто не подходил и у нее не спрашивал.
     Когда она оставалась одна, по ночам, например, она издавала непонятные звуки, пугающие окружающих. Это были звуки боли, страдающего человека, но к ним не особенно-то и прислушивались.
     У нее не было никого рядом, сочувствующего. Не было понимающих. Вообще не было интересующихся.
     Иногда ее пинали ногами просто, без причин. Иногда – целенаправленно. Чаще – мстя ей за чужую боль или за свою. Почему-то – ей. Еще об нее тушили окурки, появлялись такие следы от ожогов, которые всё же когда-то потом исчезали. Иногда – били руками. Реже – гладили, когда возникала непонятная потребность что-либо кого-либо погладить.
     Не интересовали никого ее мысли, ее чувства. Для всех она была нема, глуха, безлика. Она тоже никому не жаловалась. Она не умела говорить. Никогда. Подъездные двери ни с кем не разговаривают.