Онанизм-плохая привычка

(Недетский рассказ)

Все началось с того, что одиннадцатилетний мальчик Вова стал часто трогать руками половой член. Его мама, Татьяна Гавриловна, неоднократно это замечала и всякий раз одергиввала сына, чтобы он больше этого не делал. Но однажды весенним утром Вова, по обыкновению собирался в школу. Мама намазывала бутерброды маслом, папа листал утреннюю газету, а Вова очень долго и нехотя одевался. Здесь-то и разгыралась наша драма: мама вошла в комнату  к сыну как раз в тот момент, когда он усиленно дергал свое возрастающее достоинство. Надо отметить, что Татьяна Гавриловна лично видела белую струю, пущенную в потолок.
Вечером был собран семейный совет. Папа, инженер-технолог Георгий Николаевич очень громко кричал и стучал кулаком по столу.
-Как же так можно! И это мой сын? Что за идиота ты мне родила? - обращался он в гневе к Татьяне Гавриловне.
-Идиота? Да я замуж за тебя идти не хотела, ты сам меня почти насильно взял.
-Да, - ехидно огрызался отец, - Ну и жила бы сейчас со своим Серегой-пидарасом!
-И вовсе он не пидарас... Он, может быть, до сих пор меня любит...
После этих слов Георгий Николаевич кидался с кулаками уже на жену.
-Успокойтесь, расслабьтеь, - важным тоном произнес дедушка по материнской линии Гаврила Доджионович, - Нам же ребенка надо спасать.
Все затихли. Георгий Николаевич насупился и закурил.
-Когда ты, Таня, в первый раз заметила за ним это... странное увлечение? - продолжал дед.
-Да... вот уже с полгода где-то...
-И ты все это время молчала? - снова поднялся с кулаками отец.
-Тихо, тихо... До тебя дойдет очередь, - мягко вымолвил Гаврила Доджионович, - И что, он все это время того?
-Ну не знаю я! - вдруг зарыдала мама, - Откуда я могу знать? У меня столько проблем: и работа, и хозяйство, и воспитание... Хоть бы кто-то мне посочувствовал... Никому нет дела! Как пожрать и телевизор посмотреть, так все горазды.
Бабушка Алевтина Сигизмундовна прервала вязание и, обняв дочь за плечи, запричтиала:
-Не убивайся ты так... Что страшного-то? Подумаешь, мальчик руками письку трогает?
-Не письку трогает, а занимается онанизмом! - завыл, как пожарная сирена, отец.
-Ладно ты, не драматизируй все так... - дед был явно настроен на компромисс, - Все уладится. Нам ведь главное причину выяснить: отчего он это делает? Может он, Таня, без тебя видеокассеты смотрит?
-Какие видеокассеты? - мама вытерла слезы, - У нас нет никаких видеокассет.
Дед замялся:
-Ну, там есть парочка... “Горячее желание”, “Секс-штучка”...
Бабушка бросила вязание и в упор посмотрела на деда:
-Ты что, старый, совсем охерел? Порнуху смотришь?  И когда ты успеваешь-то, поганец?
Дед схватился за сердце, потом за таблетки, но бабушка выхватила упаковку из его рук.
-Сволочь! Я давно за тобой это замечала! Иди, говорит, погуляй без меня, к Зине сходи, я себя чувствую плохо. Чувствует он себя плохо, кобель!
На сей раз утихомиривать пришлось деда с бабкой.
-Мама, оставь папу в покое. Может нам Вовочку к доктору сводить?
-К доктору? - спросил папа, - Это что, болезнь? Типа ангины или геморроя? От этого дела и лекарств-то нету.
-Вы меня только не осуждайте... - тихо, заговорщическим голосом, прошептал дедушка, - Но, мне кажется, что у него есть девочка...
-Как раз и нету! - со знанием дела подчеркнул отец, - Была бы - не дрочил!
-Фи, что за выражения! - гаркнула бабушка, которая никогда не любила зятя, - Напридумывали слов непонятных!
-Что тут непонятного? - мама всплеснула руками, - Тут все понятно: мальчик растет, ему тоже нужна половая жизнь.
-Но где мы ему ее возьмем? - шептал дедушка, - У нас ее, допустим, нет.
-Что ты шепчешь, старый хер? - возмутилась бабушка, - Как это нету? Каждую ночь говоришь мне (изображает дедушку): Лялечка, погладь мне животик; Лялечка, а пониже...
-Не надо так... - дедушка снова схватился за сердце, но, видя, что никто на него не обращает внимание, убрал руку, - У нашего внука хорошее воображение.
-Да, это он все в школе, - снова плакала мама, - Наобщается со всякими... Надо переводить его в другую школу, а то и вообще перевести на домашнее обучение... Ему всего одиннадцать лет.
-Я тут по телевизору слышал, - говорил дедушка, - Что в Государственной Думе хотят обсуждать закон, чтобы можно было вступить в брак в четырнадцать лет.
-Матерь божья! - крикнула бабушка, - Что ж тогда будет?
-Что будет, что будет! - передразнил ее папа, который очень не любил тещу, - Перетрахются все!
Наступило скорбное молчание. Часы пробили одиннадцать.
-М...да, - промямлил дед, - А ведь были времена и похуже. Я вот всю войну прошел, но, ей-богу, никогда об этом даже не знал.
-Несчастный! - вскрикнул отец.
-Нет, я серъезно. Бывало, сидишь в окопе: холод собачий, кругом снаряды рвутся, тут не только о бабах... о женщинах, даже о еде не вспомнишь. А сейчас - мироное время, хочешь гуляй, хочешь спи... Пустое это все, от безделья.
-Я вот что скажу, - внушительно произнесла бабушка, - Нам надо его чем-то занять. Чем-то, чтобы отвлечь от этой гадости. Потому что, если мы ничего не сделаем, то об этом могут узнать люди, соседи...
-Чем нам его занять, мама? Книжек он не читает, спортом не занимается, друзей нет. Не понимаю, кто из него вырастет?
-Маньяк! - папа сделал страшное лицо, - Чикатило!
-Сейчас не время шутить, - говорила бабушка, - Давайте с завтрашнего дня серъезно займемся воспитанием Володи.
-Точно! - выпалил дед, - Сейчас уже время позднее, решить мы ничего не решим. А завтра с утра и начнем заниматься...
-Чем? - переспросил отец.
-Воспитанием... - дед встал, подтянув штаны - Вы как хотите, а я пойду спать. Утро вечера мудренее, - никто не заметил, как в центре штанов деда образовалась небольшая выпуклость.
-Я тоже ничего не знаю... - устало сказала мама, - Столько работы, отчеты надо писать и вообще... Ты - отец, ты и разбирайся. Поговори с ним как мужчина с мужчиной!
Потом встала бабушка и, сославшись на головную боль, ушла в комнату. Когда Георгий Николаевич и Татьяна Гавриловна ложились спать, муж признался:
-Ты, Таня, главное не волнуйся... Ведь я до тебя... до встречи с тобой, тоже этим баловался.
Мама устало что-то прмычала и отвернулась к стенке.
“Да я и сейчас этим иногда занимаюсь” - ехидно подумал отец, забираясь под теплое одеяло.
 
август 2003