Умелые руки

Главный хирург косметической лечебницы Владимир Николаевич Пузиков ходил по своему кабинету и довольно потирал руки. Такое состояние у работающих руками людей бывает только тогда, когда им удалось сделать своими золотыми руками что-нибудь уж очень необычное. Профессор достал из пропитанного пациентской кровью кармана халата пачку сигарет «Мальборо» и, закурив, довольно уселся в кресло.
На кожаном диванчике сидел гость – человек средних лет, своей внешностью никоим образом не похожий на медицинского работника. В его глазах светилась такая заумь, от которой человеку конкретного действия стало бы не по себе. Понятно, что со стоящими на двух ногах людьми из плоти и крови такой персонаж не смог бы работать, ни при каком раскладе его жизни. Визитер смотрел на хозяина кабинета снисходительно, и радость хирурга как будто проходила мимо него.
- Сашка, ты ведь подал мне эту идею! Что бы я без тебя делал?! – обратился он к гостю. Судя по интонации врача, они были старыми друзьями.
- Что бы делал? Лечил бы людей, как и раньше.
- Да что там раньше?! Закончил я институт, удалял аппендиксы, да грыжи сек.
- Но ты ведь возвращал людям здоровье!
- Да какое там здоровье, все равно ведь все в могиле окажемся! И я сам, и те больные, и никакого следа в истории мои руки бы не оставили! Тогда я мечтал делать своих больных бессмертными, даже изучал проблему поиска средств для продления жизни – лишь бы кто-нибудь помнил обо мне, лишь бы сохранились те, кого касались мои руки.
- Ну и что, нашел? – спросил Сашка с явной иронией.
- Не издевайся! На кой хрен такое средство, если даже живые меня забывали сразу после выхода из больницы. Одной тетке я желчный пузырь оперировал, а она по второму разу с желудком поступила, ко мне же. Я ее спрашиваю: «Кто Вас в тот раз оперировал?», а она меня не узнала, и отвечает: «Да длинный такой», а ведь это был я! Одним словом, человек – та же свинья, только неблагодарная! И, главное, что бы в этой области могли принести мои руки? Ну, известность в очень узких кругах, среди сотни-другой человек, не более того. Вот ты, например, слышал что-нибудь про хирурга Спасокукотского?
- Нет, увы, ничего не слышал… И после этого ты решил перейти в косметологию?
- Да, именно после этого! Ведь мои руки стремятся мять живую плоть, как пластилин, делать из нее все, что мне угодно. А в хирургии как? Делай, что положено, что требуется при данной болезни, и больше - ни-ни. Ну, куда это годится для меня, с моими-то руками!
- И как в косметологии?
- Ну, как всегда, начал с разглаживания морщинок, исправления носов да подтягивания сисек. Людей менял почти до неузнаваемости, многие потом зеркала завешивали – поверить в свою новую внешность боялись. Потом они годами к своей оболочке привыкали, а некоторые так и не смогли привыкнуть, одна дамочка чуть с ума не сошла на этой почве…
- А тебе – все мало?
- Да, моим рукам – мало. Ну, могу я разгладить человека, подштукатурить, подкрасить – все равно ведь тот же человек остается, немногое в нем меняется. А мне надо все больше, не остановиться уже, хочется перепрыгнуть за границы, которые принято считать заданными раз и навсегда, абсолютно непреодолимыми. Главное, что не сам туда иду – ручонки мои туда тянут…
- И что ты еще над людьми учудить придумал?
- Стал операции по перемене пола делать, и по перемене расовой принадлежности – тоже. Тут уже от прежних моих пациентов и следа не оставалось, менял до основания. Тогда ряд рацпредложений оформил, потом диссертацию защитил.
- Как ты смог ее написать? Ты же все руками работаешь?
- Издеваешься?! Конечно, писать ее я не мог, перед глазами – одни превращаемые в баб мужики, да негры, становящиеся моей волей белыми, какое уж тут научное описание?! Я даже себе не мог всего объяснить, руки как будто отдельно работали, а тут рассказывай обо всем этом для какого-то дяди, да еще с соблюдением кучи правил и требований! Шли бы они все! Написали мне диссертацию в лучшем виде, со всеми тонкостями и формальностями, ни одного замечания не было…
- И что дальше?
- Что дальше? Да я уже на улице на людей смотреть не мог, все время хотелось в них что-то поменять. Даже жена от меня убежала – устала от моих предложений ее изменить, подкорректировать, так сказать. Однажды дошел до того, что предложил ей сделать ее мужчиной, а самому стать женщиной и в таком виде продолжить наш брак!.. А все из-за того, что голова уже отказывалась понимать все то, что делают руки, не верила в это, из-за чего время от времени впадала в совершенно странные состояния. Одним словом, тогда чуть с ума не сошел.
- Но потом – привык?
- Конечно, привык, это стало обычной работой, как для водопроводчика дяди Пети – прочистка унитаза. Успокоился, полная гармония внутри наступила, на пациентов стал смотреть как на рабочий материал, так же как плотник Федя смотрит на свою древесину, уже даже и за людей их не очень-то принимал. Вернее, поставил четкую границу между ними и всеми остальными существующими в мире людьми. Тогда ко мне деньги лавиной повалили, не знал даже куда их и девать. Построил особняк, новую пятикомнатную квартиру в центре купил, два «Мерседеса», женился на красавице, еще двух любовниц себе завел. Потом все мировые курорты объездил, даже в Тайланде побывал, а в Австралии чудом не утонул. А тут еще карьера в гору пошла, на все конференции и симпозиумы меня – в первую очередь, даже в голливудской клинике поработать успел, с разными там кинозвездами познакомился. Ну а с нашими кинозвездами я знаком еще раньше, из-за чего фильмы смотрю только с профессиональной точки зрения, по-другому никак. Одним словом – жизнь стала красивой как этикетка.
- Так у тебя наступила золотая осень с обилием плодов! Довольствоваться надо было, чего еще искать?! Открыл бы свою клинику, потом – сеть клиник, для развлечения мог бы с политикой побаловаться, ведь даже знакомые политики были!
- Да, о знакомых политиках! – с резким, почти истеричным хохотом заметил Пузиков, - а ведь я в свое время задницу Фродова до нужных размеров уменьшал, и неплохо у меня, надо сказать, тогда получилось! Так ведь поди-ка ты, опять нагулял! И не стыдно ему, ведь всю работу запорол, все мои старания насмарку! А теперь хотел снова ко мне обратиться, но я его подальше послал, раз хранить мои результаты не умеет!
- И, несмотря на такие знакомства, на такие возможности, ты все равно не успокоился, решил еще чего-то искать, что никто еще не сделал?
- Тут уж не я, тут мои руки. Вроде бы дошел до самого верха, идти больше некуда и незачем, а они все равно чего-то хотят, и не объяснить им, что хотеть больше-то нечего. Ну, никак дальше человека не изменишь, хоть ты тресни, а все равно хочется менять еще что-то…
- Переживал?
- Еще бы! Запил я тогда конкретно, даже работать не мог, умереть был готов. Ведь как же жить без цели?
- Но ведь и эта твоя новая цель когда-нибудь будет окончательно достигнута, и ты снова осознаешь, что жить больше не для чего! Может, ее следует ставить за пределы своей жизни, во что-то более обширное, чем ты сам? – заметил Александр, - А то смотри, через десяток лет опять в депрессию и запой слетишь!
- Пойми, я раб своих рук, и цель мне нужна такая, какую смогут пощупать мои руки, а всяких там мудрствований мне все равно не понять! – возмутился Владимир Николаевич, - Но тебе, Сашка, все равно огромное спасибо, своей идеей ты меня выручил, можно сказать – спас. Ведь мы столько не виделись, как же получилось, что нам так удачно удалось повстречаться?
- Случайностей не бывает, есть непознанные закономерности - пространно заметил «умник».
- Только я не понимаю, как ты смог придумать то, что посоветовал мне? Откуда эта мысль о межвидовых переходах, о превращении людей в полуживотных?
- Сказки надо читать, а не только хирургические книжки, - посоветовал Саша.
- Но я только сомневаюсь, что будут желающие на такие операции, ведь терять свой натуральный облик, пожалуй, очень страшно!
- Ты об этом можешь не волноваться, это уже наша забота, - посоветовал Александр, - В понедельник к тебе придет очень богатый человек, желающий приобрести на место лица свиное рыло.
- Неужели свиное?
- Да-да, так что можешь уже обдумывать эту, несомненно, уникальную операцию. Уверен, что с твоими руками успех здесь неизбежен. Как видишь, я тебя не обманул.
Владимир Николаевич пожал плечами, удивляясь людским прихотям, которые бегут на него как зверь на притаившегося в кустах зверолова. Однако был он человеком действия, и философствовать по поводу людских желаний не собирался, он только горячо радовался наличию среди разноликой людской массы таких интересных «кадров».
Саша попрощался и вышел в коридор. По дороге он заглянул в палату, где от наркоза отходила женщина – наполовину кошка, первой изъявившая желание на такое превращение. Все было при ней – и треугольные ушки, и носик, и выкроенный из кожного лоскута хвост, и коготки, даже из ее щечек торчали длиннющие пластиковые усы, надежно имплантированные в живую ткань.
Вечером Александр говорил с человеком из своего круга.
- Ну, как, удалось найти «рабочую лошадку»? – спросил тот.
- Еще какую! Лучший косметический хирург страны, а может – и всего мира! Сейчас был в лечебнице, первая операция уже сделана. Теперь дело за тобой.
- А что надо?
- Публикации во всех газетах и журналах, издание специального журнала для желающих перевоплотиться, разумеется – дорогого, на глянцевой бумаге. По телевидению надо устроить ряд специальных передач, а также круглых столов, шоу, опросов общественного мнения. Может, дельно будет связать тему человекоживотных с темой секса, показать экстравагантность подобных сексуальных партнеров. Я уже договорился с нужными людьми, в ряде городов готовятся к открытию специальные клубы. Как только назвать их?
- Давай, назовем «Волколак»!
- Плохо, архаикой попахивает, - поморщился Сашок, - Ну ничего, пока время есть, что-нибудь придумаем. Да, найди мне какого-нибудь писателя, пусть рассказ об этом напишет, и в нем нарисует, как это круто – стать зверем. Потом по рассказику и фильм снимем, чтобы по всей стране прошел, а потом и за границу вышел.
- А потом какие планы?
- Посмотрим, как пойдет дело в России, выйдем на Запад, где буржуй на буржуе сидит и буржуем погоняет, там дело быстро пойдет. Короче, нашими стараниями монстры утратят человеческий облик, потеряв даже останки того немногого общего, что еще соединяет их с людьми.
- И тогда никто уже не усомнится в реальности апокалипсиса! – догадался о значении генерального плана Сашин приятель.
- Да, все будет неопровержимо как говно под ногами! – подтвердил Александр.

Товарищ Хальген
2004 год